What I should say?

      Он снова вскрикнул, и я открыл глаза. Осенний ветер резкими порывами заставлял тяжелые занавески взмывать к потолку, по квартире разнеся скрежет тормозящего трамвая с улицы. По крайней мере, я дома. Одетый, помятый и дурнопахнущий. Глаза накрыла пелена, сердце словно пульсировало в горле. В голове проносились разом образы родных и знакомых. Я не виделся с ними уже много лет, видимо, с бессонницей лучше все же не шутить.       Я глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя. Потолок и стены кружились перед глазами. Я интуитивно ухватился взглядом за орнамент на потолке: монохромные ромбы, может, так меня перестанет одолевать тошнота. Общее состояние ужасно напоминало похмелье. Благо, что сон кончился. Хотя, я бы предпочел не спать вовсе. Кошмаров достаточно в жизни.       Словно парализованный, не в силах двинуть даже конечностью, я прикрыл глаза, дабы очистить свое сознание. Искаженное в крике лицо, карие глаза в немом упреке. Я молча лежал, лишь только звонкий стук капель и скрежет трамваев нарушали эту утреннюю тишину. Хотелось, чтобы этот ливень смыл все проблемы, а может, и вовсе забрал из жизни. Мне не хотелось видеть в кошмаре Его с разбитым черепом, лежащим на обочине, с искривленным ртом и пустыми глазами. Теми самыми...карими. Я пытался поймать того водителя, но не смог. Ничего не смог.       Звонок мобильника прервал раздумья, я дернулся будто бы от электрошока. Слабости слабостями, а про работу забывать не стоит.

***

      Сколько же лет я проработал следователем в этом отделе? Год? Два? Время текло так быстро, что дни сливались в один нескончаемый кошмар. — Так продолжаться больше не может,– дверь кабинета звонко захлопнулась, приводя в чувства. Это был начальник криминального отдела: толковый, но суровый дядька. За глаза мы звали его Нюхачом, сами понимаете, почему. — Да, шеф? — Откажись от этого дела. — Но, шеф... — Или твой рапорт будет лежать завтра у меня на столе! — Дайте мне еще один шанс. — Достаточно, дело закрыто. Мы три раза пытались докопаться до истины, три раза, Ходон! Сто лет никто не называл меня этим именем. У вас и так хватает людей, шеф. — Увольняйте. — Что? — Я уволюсь по собственному желанию,– я вышел из кабинета с тяжелым сердцем, толком еще не осознав, сколько правил нарушил за пары секунд.       Много воспоминаний связано было с этим местом. Больше пяти лет я проработал в угловом кабинете номер 501. Даже когда меня повысили, я отказался переезжать. Хоть здесь и было единственное окно, выходящее на промзону, но именно этот вид помогал мне сосредоточиться. Здесь я учился побеждать и проигрывать, размышлять, вести дела, обучать, но теперь это все в прошлом. Надо подумать о своем психическом здоровье. Пора забыть о мертвеце, Ховон, ты не вернешь его, иди домой.