~
Дэнни никак не мог побороть тревогу где-то внутри себя, когда они прошли в камеру, где находилась их жертва. В камеру, которую он самолично помогал звукоизолировать, прибивая к стене пару старых матрасов. Парни полукругом окружили ублюдка. Блондин с ужасом для себя отмечал сходство этой картины с той, которую он наблюдал в свою первую ночь с этими людьми. Но теперь, вместо Арона, был Джорел. Что было несколько утешающим фактом. В углу стоял маленький столик, заваленный немалым количеством инструментов для пыток, от одного взгляда на которые у Дэна проскальзывал рвотный рефлекс, будто бы нехилый камень опускался на дно желудка. Он даже представить себе не мог, как именно должны использоваться некоторых из этих инструментов или насколько адскую боль они могли причинить. Арон по-прежнему находился без сознания; его приковали к стене, по всей длине которой протянулась труба, на которой были зафиксированы его запястья. У него был внушительного вида чёрный синяк под глазом и несколько таких же, но фиолетовых, рядом с носом. Ему в лицо словно огромный валун прилетел, а никак не человеческий кулак. Когда от входа «посетителей» он не проснулся, к нему подошёл Джордж. Присев на колени рядом с находившимся в отключке отморозком, он взмахнул рукой. Затем, одним резким движением пару раз пройдясь ею по чужим щекам с таким громким звуком, что тот эхом раздался в одной светлой голове, обладатель которой не сумел скрыть того, как испуганно вздрогнул, отступил назад. Это Арона точно пробудило. — Какого хуя… — он подёргался в металлических манжетах и тут же насторожился. Нелепо шевелиться он перестал, когда понял, кем были все эти люди в комнате, и в тот же момент двинулся с такой грацией, которая неслабо впечатлила — а может и напугала — Дэна. Он самодовольно ухмыльнулся, медленно сверху-вниз осматривая каждого стоящего перед собой. Роуз буквально чувствовал, что эти глаза видят его насквозь. Наконец те остановились на лидере, на Деккере. Арон по-прежнему сиял ухмылкой, будто бы ситуация всё ещё находилась под его контролем, даже учитывая то, что он в данный момент был прикован к стене. — Привет, Джей-Джей, — поздоровался он, словно они с ним были старые-добрые друзья, внезапно встретившиеся за чашечкой кофе. — Арон, — с хладнокровной учтивостью произнёс Джорел. — Давненько не виделись, правда? — И правда давно. Я бы даже сказал слишком давно. На это мужчина не ответил; теперь его взгляд был прикован к другой персоне. — Ванесса, неплохо выглядишь. Это что, новая татуировка? Девушка бережно держала ту руку на животе. Теперь же она осторожно перевела её за спину. — Да. — Неужто Джей-Джей её набил? — Нет. Арон хмыкнул и вновь сменил предмет внимания. Он снова смотрел на Дэнни, но в этот раз он смотрел на него чуть дольше, чем в прошлый раз. — А ты всё ещё здесь, — протянул он, будто бы считал это невъебическим достижением. Джордан стиснул зубы, едва сумев сдержать себя от того, чтобы не выскочить вперёд Мурильо в попытке защитить его. Белобрысый решил ничего не отвечать, он лишь смотрел ублюдку в глаза и надеялся, что выражение его лица не передаёт той нереальной нервозности, которая сейчас бушевала в нём. Поэтому к нему Арон быстро потерял интерес и вернулся к Джорелу. — Весь процесс я знаю, — с уверенностью произнёс он. — Вы пустите меня по кругу, как мы делали это с Дэнни, только вместо секса — пытки. Итак, кому из вас, уёбков, досталась честь был первым? — Мне, — вперёд шагнул Джордж, во весь рост вытянувшись и прощёлкав суставами пальцев. — За последние десять лет аж чешется тебе кое-что сказать. — Я весь в нетерпении. Возможно, у Дэна поехала крыша, но он почти может поклясться, что видел маленькую искорку страха на морде Арона в тот момент. Хотя это было бы неудивительно. — Не будем вам мешать, — похлопав Джонни по плечу, сказал Джей. — Народ, выметаемся.~
Дэнни стремительно рванул на крышу; этот подвал был последним местом на всей сраной Земле, в котором он бы хотел сейчас быть. Он смутно осознавал, что за ним следом, еле успевая, мчался и Джордан, хотя всё же шагу сбавлять не стал. Приблизившись к двери, выводящей на крышу, из дома он выскочил с облегчённым вздохом. Син же и вовсе рухнул на землю, поскольку его подстреленная нога билась в жуткой агонии. Нужно будет скоро принять ещё одно болеутоляющее. С ним рядом сидел белобрысый, дышал тяжелее, чем то было вообще возможно. Заметив, что любовник уже успел подкурить две сигареты, и не сказав ни слова, взял одну из них. Он определённо подсел на никотин. У него никак не получалось успокоить нервы. — Ты в порядке? — сделав пару глубоких затяжек, спросил Джордан. — Это я должен спрашивать, — незамедлительно парировал тот, подбородком указывая на раненую ногу. На это Джордан не ответил. Со своей сигаретой Дэн не спешил, он истошно хотел взять себя в руки, а не выкуривать без перерыва одну за другой. И всё же, докурив свою до фильтра, он грубо вмял окурок в чёрный асфальт. Здесь уже имелась маленькая кучка выброшенной никотиновой дряни, выкуренной хрен знает кем, приходившим на крышу. Чарли просто смотрел перед собой, беспокойно поджав губы. Дэнни сглотнул и посмотрел на него. — Вы правда собираетесь пустить Арона так же, как пускали меня? Мужчина поморщился, но врать не стал, уж точно не этому человеку. — Да. — И ты… ты тоже примешь в этом участие? — Да. Дэнни отвёл взгляд на достаточно убогий вид внизу. Смотрел и думал, что никакой это не огромный мегаполис, а просто маленький унылый городок. Маленькие здания, ни неоновых вывесок, ни кучи людей, которых можно было бы словесно обосрать, чтобы почувствовать себя в сотни раз их лучше. Джордан протянул было руку, чтобы коснуться ею своего бойфренда, однако в мгновение себя остановил и рука опустилась на асфальт. — Будешь ненавидеть меня за это? — Нет, — не задумываясь, ответил тот. — Я никогда не смогу ненавидеть тебя. — Но ты же не в восторге от всего этого. — Это правда. Но я знаю, что ты должен это сделать. — Прости, детка. — Не извиняйся, — он поднялся на ноги, принимаясь счищать со штанов воображаемую пыль и грязь. — Пойду вздремну, ладно? Мужчина, теперь выглядевший как побитый щенок, остался сидеть на своём месте. — Ладно. Люблю тебя. — И я тебя, — блондин изо всех сил постарался улыбнуться, но с уверенностью в сто процентов понимал, что улыбка эта фальшивая настолько, насколько она могла бы быть; он тут же переменился в лице и быстрым шагом направился в спальню. Другой же, вздохнув, постарался не обращаться внимание на слёзы, которые вот-вот грозились хлынуть из глаз. И не желая оставаться здесь в одиночестве, тоже покинул крышу. Прежде чем Джонни вышел из подвала, минуло несколько часов. Руки его были залиты кровью, а мелкие её капли остались на остальных частях тела. Когда ребята оставляли его наедине с Ароном, его рубашка была кристально белой. А теперь её украшали аристократично выглядящие красные пятна; и, если бы не знать, что эти пятна — кровь, «узор» на рубашке вполне можно было бы назвать искусством. Но поскольку совершенно очевидно, что это кровь, эта рубашка являлась обыкновенным доказательством. Никому и ничего Джордж с тех пор не сказал; он лишь принял душ, а потом свалил курить на крышу. Сам по себе весь вечер он был тих и спокоен, если не молчал. Лицо его постоянно было хмурым, а когда с ним кто-то пытался заговорить, он едко огрызался. Всякий раз, когда кто-нибудь хотел расспросить его обо всём, он вставал и уходил из комнаты. Дэнни понимал, что, вероятно, причиной такого поведения стал Арон. Это делало его более уверенным в том, что во всё это не полезет Джордан. Но об этом он ему не говорил. Следующая ночь принадлежала Фанни; история была похожа на предыдущую. Когда в скверном настроении он вышел из подвала, Дэнни всё-таки отважился узнать у него причину. — Арон просто много пиздит, — рыкнул он, отталкивая парня и следуя прямиком на крышу. С тех пор, как парни решили использовать её в качестве зоны для курения, белобрысый подумал её немного обустроить под это дело; притащил туда одеяло и небольшую баночку под окурки. Та баночка была заполнена всего за одну ночь. Роуз видел, что в рот ебёные будни с Ароном приносят больше вреда, чем пользы. Но ничего с этим поделать не мог. Он не хотел напористо лезть в головы парней, поскольку они и без того были на взводе. Будто бы тёмная туча обосновалась над этим складом, мягко осев на плечах каждого. Задело даже белобрысого, несмотря на то, как старательно он пытался оставаться хоть немного на позитиве. Сегодняшней ночи Дэнни боялся до чёртиков; очередь Джордана. Большую часть дня он провёл на крыше и спускался лишь в туалет или за какой-нибудь едой. Сина он не видел весь день. И это было больно. Ему не хотелось ничего, кроме как кинуться своему мужику на шею и оставить всё дерьмо позади. Но он не мог. Ему оставалось лишь сидеть на крыше и глушить собственное недовольство от происходящего. Ему оставалось лишь позволить своему возлюбленному мучить того человека — человека, который творил ужасные вещи, что так или иначе оправдывает пытки к нему. Затем ему оставалось дождаться, пока Джорел не убьёт этого человека, а потом они все заживут счастливой жизнью. Но это была лишь тупая мечта. В мире, как этот, счастью места нет.~
К тому времени, как Дэнни вернулся в дом, была глубокая ночь. Ему хватило насмехающегося лунного света, бьющего прямо в глаза, освещающего грязную крышу склада, банку с окурками и все его человеческие недостатки. Блондин даже не захлопнул за собой дверь, когда вернулся. Просто потому что он слишком устал. Он двинулся на кухню, где перед ним стоял выбор между какой-нибудь едой или каким-нибудь дешёвым пивом, для которого отвели аж целую полку в холодильнике. Он резко остановился, заметив, что на кухне сидел Джордан и, опиравшись на стойку, потягивал хмельной напиток. Террел махнул головой в сторону входа и его глаза удивлённо расширились, поскольку он впервые, по крайней мере впервые за двадцать четыре часа, увидел Дэна. — Привет, — с надеждой в голосе и с щенячьим взглядом произнёс он. Роуз мягко улыбнулся и подошёл ближе. — Привет, — на выдохе сказал он, глядя Джордану в глаза, в те голубые глаза, в которых находил собственный уют и которые мерцали сильнее, чем ночное небо. — Ты в порядке? — спросил тот, отставив бутылку на столешницу. Блондин сократил пространство между ними и осторожно опустил руки на его плечи, скрепляя их в области затылка. — Мне лучше. Он соврал, но эта ложь хотя бы не усугубила ситуацию. Чарли обхватил талию Дэнни, не в силах словами сказать, как чертовски сильно он по нему соскучился. — Прости, — шепнул он, чуть приподняв голову. — За что? — а Мурильо свою голову чуть наклонил, чтобы их лбы соприкоснулись. — Я сделал это. Тот глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь сдержать слёзы. — Всё нормально. — Нормально? Правда? — Да, — он опустил ладони на его щёки и поднял его голову так, чтобы смотреть ему прямо в глаза. — Я всё ещё люблю тебя, — он попытался ослабить всю уверенность, которое сердце вложило в эти пять слов. Джордан улыбнулся своей сломленной и печальной улыбкой. — Я тоже люблю тебя. Дэнни наклонился вперёд, вовлекая любовника в лёгкий поцелуй; несмотря на покой и блаженство, которые этот поцелуй приносил, блондин не мог игнорировать тихий голос где-то из-под корки мозга, кричащий о том, что он целует мучителя, убийцу. Раздался стук, привлёкший внимание обоих мужчин. В проходе, ухмыляясь, стоял Дилан. — Ненавижу обламывать… — Так не обламывай, — беззлобно огрызнулся Син. — …но ему нужна еда. Чуть игривое настроение Сина резко пропало. Он будто бы взглядом просил у Дэна прощения. — Я могу отнести, — вдруг встрял тот, желая быть хоть немного полезным после трёхдневного безделья. Он взглянул на своего мужчину и склонил голову. — Теперь тебе даже рядом с ним находится не стоит. Дилан, взглянув на Джордана, который лишь пожал плечами, совсем немного расслабился. — Только пару кусков хлеба и чуть-чуть воды, — сказал он. — Ничего больше, окей? Дэнни кивнул и ничего говорить не стал. Он знал, что они держат Арона в голоде, чтобы он был достаточно слаб. Он собрал всё необходимое, что ему велели, и двинулся в сторону подвала. И прежде чем он успел добраться до его двери, он услышал доносящийся с кухни спор. — Не хочу я, чтобы он туда шёл! — звучало так, будто Террел не хотел кричать, но, когда открывал рот, вмиг в этом проёбывался. — Тогда схуяли ты молчал? — а это определённо был Дилан. — Я не из тех, кто будет насильно держать его подальше от всего этого! — Тогда завали ебальник! Всё с ним будет нормально! Не желая больше слушать это, Дэнни прошёл в подвал и громко хлопнул за собой дверью. Добравшись до камеры, о своём решении он успел пожалеть; он должен был предоставить честь отнести еду кому-нибудь другому. Арон всё ещё был прикован к стене, но теперь он выглядел совершенно другим человеком. Он был полностью обнажён, а его скомканная и сваленная в кучу одежда валялась вдали от него. Его тело покрывали синяки — тёмно-фиолетовые, сделанные в порыве гнева — и порезы — мелкие и кровоточащие. Дэнни не стал смотреть на ящик с инструментами для пыток; он не думал, что сможет это выдержать. С небольшим, но ужасающим шоком он заметил, что Арон проснулся. Он наблюдал за блондином своими стеклянными, красными и до краёв наполненными непролитыми слезами глазами. Он выглядел… жалко. Роуз осторожно шагнул к нему навстречу, предусмотрительно оставаясь в нескольких шагах от него. — Привет, Арон. — Здравствуй, Даниэль, — слова его были невнятными, но вполне понятыми. — Я принёс тебе немного еды. — Мой спаситель, — даже в агонии тот сохранял в себе этот дерзкий тон. — Почему ты такой мудак? — Дэнни бросил еду и воду рядом с Ароном, а затем отошёл назад, оперевшись на близстоящую стену. — Знаешь, кто я? — попытавшись сесть, спросил тот. Каждое его движение посылало в мозг и по телу миллионы искр боли, ему было больно настолько, что даже шевельнуться для него было слишком. Дэнни прикусил губу, чтобы прервать волну отборных матов, которые вот-вот грозились сорваться в атмосферу. — Я человек, которому нечего терять, — на свой же вопрос ответил он. — И что? Собираешься нас всех до смерти заговорить? — блондин не мог понять, откуда появилась эта резкая ярость. Он решил списать это всё на подсознание, которое долгое время подавляло его эмоции, а затем и вовсе оставил мысли об этом. Арон рассмеялся или, по крайней мере, попытался это сделать; это превратилось в жгучую посвистывающую отдышку, за которой последовал приступ кашля, и только после ему удалось успокоиться. — Ты совсем долбоёб? — Что? — Дэн смущённо нахмурил брови и даже слегка забеспокоился; он боялся, что у этого мужика окончательно сорвало крышу. — «Нас»? Ты реально думаешь, что ты входишь в это «нас»? — Да, — ответил он, всё ещё пребывая в замешательстве. Казалось, Арон вдруг от злобы прозрел; его глаза вмиг избавились от тусклой пелены, а ему даже удалось по-человечески сесть. — Дэнни, детка, ты никогда не сможешь быть частью их. — С чего ты взял? — холодно поинтересовался тот. — Ты знаешь нашу историю, знаешь, что все мы друг с другом росли. Мы знаем друг друга всю ёбаную жизнь от момента, когда начали реально мыслить, и до сих пор. Ты же, сука, даже не пробыл с ними и года. — Это ничего не доказывает. — Ты можешь определить, когда кто-нибудь из них врёт? — будто тысячами глаз глядя на Дэнни, спросил он. — Можешь определить настроение Джорела по выражению его лица? Можешь сказать, когда Джорджу достаточно выпивки и пора, блять, в кровать? А можешь определить, когда Джордан, уёбок, которого ты любишь и который, возможно, любит тебя, в плохом настроении? Блять, ты хоть фамилию его знаешь? День рождение? А любимый цвет? — Замолчи! — Дэнни не замечал, как сжимал кулаки, до тех пор, пока ногти уже не начали прорезать кожу на ладонях. — Выходит, не знаешь, — ухмыльнувшись, Арон прижался к стене. — Ничего из этого не говорит о настоящей или ненастоящей любви! Это всё банальная херня! — Это всё особенности парней, которых ты поддерживаешь. Скажи-ка мне, Дэн-Дэн, ты готов за них умереть? — Да. Арон покачал головой. — Не членом отвечай, а головой; ты действительно готов прервать свою сраную жизнь из-за четырёх человек, о которых не знаешь ничего? — Я знаю о них достаточно, чтобы сказать «да». — Ложь тебе не к лицу, малыш. — Иди ты нахуй. — Ранил прямо в сердце. Дэнни фыркнул. — Ты, блять, просто жалок. Он оттолкнулся от стены и направился в сторону двери. — Убегать от своих проблем — не выход! — вслед ему закричал Арон, дёргаясь в наручниках, игнорируя боль, которая тут же поразила его тело. Мурильо захлопнул за собой дверь, с облегчением выдохнув, когда крик окончательно прервался. У двери его ждал Джордан; заметив, насколько расстроен был парень, он тут же двинулся к нему, медленно вытягивая руки. — Не трогай меня, — отступая от любовника, прошипел тот. — Не трогай, блять! Джордан, широко и беспокойно распахнув глаза, сделал шаг назад и в примирительном жесте поднял руки. — Всё нормально? Дэнни так учащённо дышал, что уже начинали болеть лёгкие; он чувствовал, как глаза наполняются слезами. — Я-я… прости, — он наклонил голову и, оттолкнув человека, которого любил, пролетел мимо него. Он двинулся прямиком на крышу, не в силах больше сдерживаться. Стены слишком давили на него; они зачем-то сохраняли в себе каждый крик, каждый возглас и каждый мат, прошёптанный холодному металлу. Дэнни не мог видеть их. У него не было столько сил.~
Джордан же медленно поплёлся в гостиную, хромая от нарастающей боли в ноге. Скоро у него по плану ещё один приём обезболивающих. Может, оно сработает и на разбитое чувствами сердце? Он, блять, не должен был идти к Арону в подвал. Он должен был отдать свою возможность Джорджу или даже Дилану; да кому угодно, но только не использовать её сам. У него даже не получилось насладиться чувством отмщения человеку, который начинил боли стольким жизням. Каждый удар, каждый порез или ожог, который он наносил на тело ублюдка, был лишь очередным напоминанием о том, что он сам не более чем просто монстр. Тем, кого Дэнни никогда не полюбит. Одна лишь мысль об этом причиняла столько боли, сколько Джордан не испытывал никогда. Он, не обращая внимания ни на кого, кто находился в комнате, рухнул на диван. Он даже смутно понимал, кто в этой комнате вообще есть. Он почувствовал, как часть дивана рядом с ним прогнулась под чьим-то весом. Затем почувствовал на своём плече руку. Услышал, как кто-то назвал его имя. Джордан повернулся, чтобы узнать, кто это был; а это был лишь Джорел с широко открытыми обеспокоенными глазами. Только сейчас он смог разглядеть степень изнурения своего лидера. Каждая мышца в теле Джорела, казалось, была накалена до предела. Мешки под глазами были почти такого же тёмного цвета, как волосы на его голове, а волосы на лице уже полноценно могли называться «бородой», нежели чем короткой пятидневной щетиной. Джордан понимал, что и сам выглядит не лучше; он знал, что, чем дольше он будут здесь оставаться, тем сильнее будут усугубляться положения дел. Он ощущал это и по остальным. Джордж стал более угрюмым и раздражительным за всё это чёртово время, стал слишком близок к черте непредсказуемости. Дилан всё чаще курил и пил; Чарли переживал за то, что он снова может оступиться и взяться за наркоту. Последнее, что им было необходимо сейчас — это чтобы он стал наркоманом в третий раз. Даже состояние Ванессы оставляло желать лучшего; она стала в разы тише, меньше отпускала шутки и реже кого-то утешала. Джордан и подумать не мог о Дэнни и о том, как тяжело ему. Он лишь знал, что именно этот дом и именно тот человек в подвале этого дома привнёс в их мир тень. Ту тень, которая скинула весь вес вселенной на их плечи; ту тень, которая может рассеяться только светом второго шанса, светом свободы, которая может проявиться лишь одной определённой вещью. — Нам нужно закончить это сейчас, — сказал он Джорелу, уверенно формируя слова. Тот лишь кивнул. Будто бы он точно знал почему и совершенно был к этому готов. Готов сделать то, что нужно было сделать, чтобы дать себе второй шанс на жизнь.