I'm breaking, I feel it

Весь следующий день Дэнни посвятил прочтению книги, которую дал ему Джонни. Это на самом деле была приятная смена темпов, потому что всё, что ему удавалось делать здесь, это постоянно хотеть спать из-за собственного мерзкого существования. Когда время перевалило за час, пришёл, наконец, Кёрлзз, переступая через порог металлической двери. Маска покоилась на макушке его кудрявой головы, почти удерживая собой волосы. Дэнни, загнув уголок страницы, на которой остановился, надеясь только, что Рейган не будет против этого, поднялся на ноги, чтобы поприветствовать мужчину. — Что по меню? — поинтересовался он, демонстративно изображая, что, подобно официанту, держит небольшой блокнот и ручку. На это Мэтт лишь закатил глаза. — Мне нужно, чтобы ты помог мне разобрать всякую херню в комнате. Потом как обычно. Дэнни аж воспрянул духом, ожил, совершенно не пытаясь скрыть своего удивления и небольшого волнения по мере того, как осознавал, к кому ему нужно сегодня идти. — Чё, серьёзно? — Да. Пошли уже, — тот развернулся на пятках и быстрым шагов двинулся вперёд, позади оставляя гневающегося и матерящегося пленника, который пытался успеть за ним. Лестницу они преодолели в два счёта, и, добравшись до назначенного места, Кёрлзз почти что впихнул Мурильо в свою спальню, а затем громко захлопнул за собой дверь. — Да какого хуя? — возмутился блондин, восстанавливая равновесие. Толкаться вообще-то было очень грубо, блять, и невежливо. — Не пизди, — отмахнулся от него тот, направляясь к другой части комнаты. Тогда он решил взять немного времени, чтобы изучить свою новую среду; комната была похожа на ту, какая была у Джорджа; здесь было намного чище, чем у подавляющего большинства, и всё было хорошо организовано, даже кровать, находящаяся рядом с рабочим столом, была заправлена. У Мэтта, кстати, тоже была книжная полка, однако у него она была заполнена какими-то ящиками, в смысле, тонной всяких дерьмо-ящиков. Размером они больше походили на коробки для обуви, на картонных крышках виднелись наклейки; сейчас хозяин сих апартаментов разбирался с, может быть, пятью такими, расположенными на самой нижней полке. Единственное, что на самом деле привлекло внимание Мурильо, было окно в дальней стене — оно всё-таки здесь было. Не совсем отдавая отчёт в совершаемых действиях, Дэнни двинулся прямо к нему, полностью сосредоточившись на выстроенном в голове представлении о том, какая картина за ним. Вид не был крышесносящим — в основном его перекрывала другая, уже ветхая постройка напротив, но и немного ночного неба видно всё же было. На нём сияли настоящие, реальные звёзды; и учитывая то, где жил в данный момент Дэнни, это было определённо самым прекрасным явлением, которое он когда-либо видел. Он никогда не верил, что звёзды имеют хоть какой-то смысл в жизни; он всегда отмахивался и клал хуй на такие вещи, особенно, если речь заходила о знаках зодиака и их «значениях». Звёзды для него всегда были простыми огненными шарами, он не останавливался на них, шёл дальше. Но сейчас, стоя в этой комнате, смотря на эти звёзды, что-то у него в груди нехило дёрнулось. Он бы мог поклясться, что они сияют каким-то сакральным смыслом, будто хотят сказать ему что-то или, возможно, показать. Странное, текучее как мёд, чувство, будто его тело охватывает тепло, разлилось от грудной клетки до самых пальцев ног и рук; Дэнни понял, что впервые за долгое время он почувствовал надежду. Просто глядя на звёзды. А, может быть, это были и не просто звёзды. Они словно формировали какой-то образ; как, типа, карта свободы, карта неба или некого счастья, не важно. О чём бы они не говорили, Дэну хотелось лишь следовать за ними на протяжении многих столетий, пока не достигнет того места, где он будет в гармонии со своим окружением. — Дэнни. За секунду эта теплота пропала, оставила его разочарованным и ненавидящим самого себя. Звёзды не были никакой картой. Никуда бы они его не привели, ни о чём они ему не говорили; они были просто болезненными напоминаниями о том, что теперь он был заперт от их драгоценной красоты. Они понимали, что не могут следить за своим светом, однако всё равно светили. Нет, никакой картой звёзды не были, они были просто открытыми ранами. — Дэнни! — А? — он отвернулся от окна, опасаясь отвести взгляд от пола. Кёрлзз протянул ему простую коричневую коробку, смутными выжиданием в ледяных голубых глазах поглядывая на него. — Возьми её и расположи все документы по датам. Можешь делать это на моей кровати, мне нужно… нужно заняться делами за столом. Дэнни кивнул и забрал коробку из чужих рук. Мэтт же, осев на стул, выудил откуда-то ноутбук и принялся что-то в нём печатать. Пленник не смог удержать себя от позорного разглядывания этого; это ведь был первый проблеск настоящих технологий, которые он увидел во всём здании. Он не совсем понимал, что в этом такого особенного, но в некотором смысле так оно и было; он почти был уверен в том, что Дьюс был тем чуваком, который никогда не прикоснётся к любой технике из-за какой-нибудь ёбнутой теории заговора или типа того. Кёрлзз заметил его косые взгляды. — Начни работать, сладкий. Чем быстрее ты закончишь, тем я, может быть, быстрее разрешу тебе поглазеть на звёзды. — Я… да, всё нормально, — сказал тот, покачивая головой и присаживаясь по центру кровати. — Мне будет достаточно просто побыстрее оказаться в своей комнате. — Как знаешь. Он бросил последний взгляд на те светоизлучающие огненные шары, но почувствовал теперь только стыд. И, вероятно, он бы предпочёл вообще не смотреть на них. Умостившись на чужой кровати, он открыл коробку. Та до краёв была заполнена всякими листочками из записных книжек, расписаны они все были по-разному. На каких-то красовались графики, на каких-то был просто текст, а на каких-то был целый список. Почерк не повторялся, поэтому Дэнни предположил, что заполнял эти бумаги каждый из ублюдских морд, с которыми он жил. Рассматривая содержимое дальше, он увидел на каждом листе в уголке дату и заголовок, состоящий, правда, из непонятных ему сокращений. — Не утруждай себя чтением, — отозвался со своего места Мэтт, даже не отрывая взгляда от компьютера. — Просто разложи их по датам; проторчишь здесь гораздо дольше, если будешь читать каждую бумажку. А ещё я могу отпиздить тебя, потому что инфа, которая на них, вообще не твоё дело. — Хорошо, ладно, я понял, — закатив глаза, ответил Дэн. — Не читать, просто разложить. — Умничка. Именно этим он и занялся. Он хотел как можно быстрее разобраться со всеми документами. Все они базировались в этом году, начиная с января и заканчивая декабрём. Кажись, каждый лист был об одном из дней; и этот факт лишь подогревал интерес блондина относительно того, что же всё-таки было на них. Единственное его предположение заключалось в том, что, быть может, эти бумаги были вырваны из записных книжек, которые он видел у Джея и Джонни, но смысла в этом было как-то маловато. Пока Дэнни разбирался с макулатурой, Кёрлзз не проронил ни единого слова. Странно, но вполне ожидаемо; странно, потому что остальные мужчины были намного разговорчивее, а ожидаемо, потому что кудрявый был единственным из всех, кто взаимодействовал с пленником по минимуму. Мурильо уж надеялся, что как-нибудь сможет поговорить с ним и немного узнать о нём, но, очевидно, не судьба. Закончив фасовать по датам бумагу, Мэтт потребовал у Дэна отсос, а затем отправил его в свою камеру. Но у того хотя бы была теперь книга, которой он мог скоротать своё время.

~

На следующий день кучерявый снова привёл его в свою комнату, но на этот раз работой никакой не нагружал. Он просто позволил ему лечь на кровать и продолжить читать. Пролежал Мурильо несколько часов, пока Мэтт печатал что-то в своём ноутбуке; друг с другом они не разговаривали, будто пропитывались присутствием друг друга. В конце концов блондин оказался укутанным в два одеяла и окружённым четырьмя подушками. Впервые за долгое пребывание здесь он чувствовал себя спокойно. Ну, по крайней мере, что-то приближённое к спокойствию, что этой адовой дыре было совсем не свойственно. Это был довольно интересный опыт, учитывая то, что он сомневался, одобрил ли Дьюс такое человечное отношение к нему. И он не мог не думать о том, почему с ним так хорошо стали обращаться. Как бы это ему ни нравилось, он полагал, что это какое-то подлизывание или типа того. Через несколько часов Дэн решил, что с чтением на сегодня достаточно. Книга хоть и была занимательной, однако пролежать неподвижно в одном положении являлось перспективой такой себе. Поэтому, дёрнувшись вверх, он поднялся на ноги и потянулся, чтобы размять затёкшие участки тела. Он отметил, что Мэтт всё так же сидит за своим столом, чётко сконцентрировавшись на ноутбуке. — Чем занимаешься? — вытягивая руки над головой, поинтересовался он. — Делами, — продолжая печатать, ответил Кёрлзз. — Какими делами? — Личными. — Это правда личное или ты просто не можешь сказать мне? — Звучит так, словно ты уже знаешь ответ. — Так, в чём твоя работа? — Дэнни огляделся по сторонам, пытаясь сам ответить на свой вопрос, хоть и хорошо понимал, что сделать этого не сможет. Спальня была безупречно вылизана, что практически порождало в Мурильо стыд из-за того, в каком сраче он держал собственную квартиру. Ну, почти сраче. — Кем ты работаешь? Мужчина пожал плечами и оторвал, наконец, глаза от компьютера, чтобы встретить любопытный взгляд своей жертвы. — Я… людьми занимаюсь. Вот моя работа. — И чё это, блять, значит? — Это значит то, что значит, сладкий. Просто забудь. [1] Дэнни качнул головой. — Ужасный фильм. — Что? — Просто забудь? Из «Холодного Сердца»? — А так? — Мэтт наклонил голову, изображая кота. Тот вздохнул и отчаянно всплеснул руками. — Ужасный фильм! Другой ухмыльнулся. — В любом случае, почему ты смотришь детские мультики? Мурильо пожал плечами. — Мне было скучно, а по телеку шёл Нетфликс. Осуди, блять, меня. — В мире существует куча херни с отсутствием смысловой нагрузки, но ты всё равно выбираешь идиотский мультик, предназначенный для пятилетних детей. — Ну бывает у меня иногда диснеевское настроение, ничего позорного в этом нет! — А об этом я и не говорил, — Мэтт вскинул руки в примирительном жесте, безуспешно попытавшись скрыть улыбку. Дэнни злобно прищурился, но тему решил закрыть. Не требовалось ему нихера обсуждений того, как он проживал — или привык проживать — свою жизнь. — Джонни тут говорил, что ты любишь готовить… Непринуждённо поведя плечами, кучерявый вернулся к своему компьютеру. — Типа того. Всегда нравилось этим заниматься, типа как хобби или хуй знает, называй, как хочешь. Хотя, правда, в последнее время я слишком занят. Дьюс усердно усложняет мою работу. — Ах да. Дьюс же восхитительный босс тут, — Мурильо даже не потрудился скрыть вырывающийся вместе со словами гнев. — Он хороший человек, — отрезал тот. — И, независимо от того, какой он конченный придурок, он всё ещё мой брат. — Брат? — смутившись, переспросил пленник. — Вы с ним родственники? Мэтт грубовато рассмеялся и покачал головой. — Метафорический брат, Дэн. Хвала богам, что я не связан с ним на родословном уровне, он долбоёб больше, чем кто-либо другой на этой планете. — В смысле? — Попытку засчитаю, но ничего тебе не расскажу. Спроси его сам. — О, ну конечно, мне просто подойти к нему и сказать, типа, «эй, почему ты такой долбоёб?», потому что я предпочёл бы остаться живым после этого разговора. Кёрлзз снова усмехнулся. — Не буду пиздеть, я бы заплатил, чтобы на это посмотреть. Он начнёт краснеть, а это само по себе ахуенно забавно. Дэнни рассмеялся тоже; ему действительно этого захотелось. Захотелось хорошенько посмеяться. Закончив печатать, кучерявый с размаху хлопнул по коврику для мыши, а затем закрыл и крышку компьютера. Потом встал и посмотрел блондину прямо в глаза. — Отсоси мне и сможешь вернуться в свою комнату, идёт? — Хотя бы «пожалуйста» скажи, — буркнул Дэнни, подходя к мужчине. — Возьми мой хуй в свой рот. Пожалуйста.