I'm breaking, I feel it

Дэнни прогуливался по Сансет-Стрип, беспричинно посвистывая вслед проходящим мимо людям. Лица их он разглядеть не мог — все они были до неузнаваемости размыты. Да и вряд ли он знал кого-либо из них, учитывая тот факт, что в действительности он не заводил много знакомств. Он не понимал, почему единственный идёт в противоположном направлении от, казалось, сотни людей. Хотя этим он лишь гордился. Он шёл против толпы и был самим собой. Был уникальным. В одну секунду толпа, вдруг, исчезла. Теперь Дэнни стоял один на бесконечной улице; чёрная дорога растянулась во всевозможные стороны, никаких зданий видно не было. Небо утратило синие оттенки, оно стало таким серым, как если бы жизнь попросту перестала существовать. Глядя вверх, Дэнни чувствовал себя жутко некомфортно. — Думаешь, ты особенный. Он обернулся, но всё ещё не мог понять, откуда доносился голос. Казалось, что отовсюду сразу, но это было невозможно. Не было и эха; нечто просто вытурило все остальные мысли из блондинистой головы, из-за чего её владелец не мог сосредоточиться на формулировании хоть какого-нибудь ответа, он сосредоточился лишь на голосе. — Думаешь, пошёл против того, что общество ждёт от тебя. Он предполагал, что он должен знать его; голос до ужаса был знакомым, но Дэн не мог отнести его к какому-то определённому источнику. Словно это были вибрации его искажённого голоса, как, например, в период болезни. Словно он исходил откуда-то изнутри, но в то же время звучал над ним, с боков и даже из-под земли. Из-под чёрной, бездушной земли. — Красавчик. — Котёнок. — Сладкий. — Детка. — Ангелок. Слова повторялись и повторялись, их было несчётное количество, они заполняли собой всю вселенную. Дэнни зажал уши руками в попытке блокировать звуки, однако те звучали уже внутри его черепной коробки. Теперь они раздавались протяжённым эхом; будто каждый слог вертелся вокруг головы, пропадал, а затем возвращался вновь с большей силой. — Красавчик. Дэнни попытался покрепче прижать уши ладонями. — Котёнок. Замотал головой и, сжавшись в клубок, рухнул на землю. — Сладкий. Передёрнулся. — Детка. Позволил себе закричать так громко и отчаянно, как только мог, пытаясь заглушить голоса. Не получилось. — Ангелок. Вскочил на ноги и быстро рванул вперёд, желая убежать настолько далеко, насколько этого бы потребовалось. Казалось, сработало; голоса стали тише, будто он сумел оставить их где-то позади. Он бежал, бежал и бежал, не в состоянии ответить самому себе, куда именно, и будет ли от этого хоть какой-то прок. Пейзаж не менялся вовсе. Дэнни не был уверен, двигается ли он вообще. Затем он врезался в какую-то невидимую стену; её отдача откинула его на землю. Должно было быть больно, но он ничего не чувствовал. Ни боли, ни усталости из-за предположительного бега, ни даже паники из-за голосов. И хотя они всё ещё были там, в голове, теперь они стали тише, практически безмолвны. Они как бы нашёптывали ему что-то в уши. Не создавая эха. Он попытался нащупать границы стен — со всех сторон от него формировался ящик. Он всё ещё видел бесконечную дорогу вокруг, но уйти из этой невидимой коробки он определённо не мог. — Дэнни. На этот раз голос был единственным и более посаженным. Всё ещё был тихим, будто с ним хотели просто поговорить. Блондин стал крутить башкой, чтобы попытаться найти источник звука, но тот, опять же, казалось, исходил отовсюду. — Дэнни! Теперь он начал крутить башкой лихорадочно и отчаянно. Голос стал громче, стал злее и настойчивее. — ДЭННИ! Он, чуть было не ударившись об металлическую стену, испуганно дёрнулся. Сердце колотилось так, что создавалось ощущение, будто оно проломит грудную клетку; сделав глубокий вдох, Дэн отметил рваное своё дыхание. — Дэнни. Затем вздрогнул от столь посаженного голоса; он попытался отогнать от себя воспоминания сегодняшнего кошмара, а после поднял глаза на незваного гостя в своей камере. Чёрт, он ведь должен был узнать нотки Джонни; тот же обладал самым глубоким и низким голосом, который Дэнни когда-либо слышал. Рейган безынтересно смотрел на него; скрестил руки на груди и подпёр одним плечом дверной косяк. Маски на нём не было; впрочем, уже никто не надевал их в присутствии Даниэля. — Часто кошмары снятся? — строго спросил мужчина. То есть, хоть тембр его голоса как-то отдалённо и напоминал некоторые проявление ласки или заботы, однако всё ещё оставался пустым и леденящим. Мурильо пожал плечами. — Намного чаще в последний месяц или типа того. Джордж кивнул и оттолкнулся от стены. — Пошли. — Куда? — пленник последовал за ним из своей комнаты и далее вглубь коридора. — На кухню, приготовишь сегодня ужин. Тот почти замер на месте, но поскольку Джонни шёл быстро, это осталось незамеченным. — Ужин для… для шестерых? — Ага, — ответил тот. — Мы едим всё подряд, так что не мудри особо. Дэнни предположил, что теперь они оказались на первом этаже здания. Даже спустя столько времени, проведённого здесь, он всё ещё не совсем понимал строение этого места. Всё, о чём он мог сказать со стопроцентной уверенностью, так это о том, что на двух верхних этажах живут шестеро мужиков-ублюдков, которые ебут его на регулярной основе, и в том помещении, где базировалась его комната, был подвал. На этом же этаже был длинный-длинный коридор, ведущий аж в несколько комнат одновременно. Джонни проводил своего «подопечного» в самый конец вплоть до белой двери. Толкнув её от себя, на его лице сверкнула довольная улыбка. А Дэнни, нырнув под его руку, сделал несколько шагов и оказался на кухне. Та была поразительно чистой. Ею вполне могла обладать семья со средним достатком из четырёх человек. Тут и хороший кафельный пол, и барная стойка из искусственного мрамора, и приличный холодильник — в общем, вся типичная кухонная утварь. — Приготовь любое, что тебе по силам, — сказал Джордж, обводя комнату взглядом. — Я буду тут, — затем, повернувшись лицом к остальной части кухни, он осел на пол и прижался спиной к стене. Дэнни огляделся, будучи не состоянии выразить своё недовольство ситуацией. А затем посмотрел на мужчину, который достал откуда-то блокнот и ручку и принялся что-то писать. — Что, если мне понадобится ванная? — раздражённо буркнул он, сложив руки на бёдра. Тот безмолвно указал на ещё одну дверь в углу. Пленник кивнул, хоть и понимал, что этого никто не заметит. — Что это вообще, блять, за место такое? — Дом. Где живут люди. Он решил для начала обследовать комнату, дабы понять, с какими продуктами ему придётся иметь дело. И в ту же секунду задумался о том, что ведь питался здесь прежде — в смысле, если честно, та еда была удивительно вкусной. — Кто из вас готовил раньше? — спросил он, проверяя навесные шкафчики. — Этим обычно заправляет кучерявый, но у него дел до жопы, как и у других. У нас закончилось всё, что он однажды наготовил, так что, нам нужно, чтобы ты намутил нам что-нибудь новое. — Вас тут пятеро, и вы всё ещё нуждаетесь в моей готовке? Я не шеф-повар, если что, — Дэну и подумать было боязно о том, сколькими быстрыми и дешёвыми полуфабрикатами он питался на протяжении многих лет. Он не был тем, кто готовит какие-то изысканные блюда, потому что единственным, кто их ел, был он сам. — Дьюс был… — Джонни оборвал себя и качнул головой. — Мы все заняты. Просто приготовь пожрать и будешь свободен. Тот вскинул брови и обернулся. Не хотелось бы ему, чтобы надежда канула в пропасть, но ничего поделать с собой он не мог: — Полностью свободен? Рейган ухмыльнулся и поднял глаза. — Засчитано, но нет. — Ну, попытка — не пытка, — он закончил осматривать все шкафчики. У этих людей едва ли было что-то, из чего можно было приготовить пищу; смотреть было больно на то, насколько мало у них имеется еды. — Когда в последний раз кто-то из вас посещал магазин? Это место, кажись, кто-то нехило обнёс. — Достаточно давно. Я могу сходить завтра, если не будет много… дел. Дэнни заметил две коробки с макаронами и банку соуса для пасты. Выбор пал на спагетти, деваться было некуда. — Каких дел? — Андедских, — ответил тот таким тоном, которым как бы намекал, что все последующие вопросы будут явно лишними. — Почему именно Нежить? — пытаясь отыскать кастрюлю, поинтересовался пленник. — Что вас вообще может связывать с нежитью? Типа, вуду? Джонни оторвался от своей работы и вскинул брови. — Вуду? — Ну, знаешь, зомби, духи и всё такое, — тот хмыкнул и улыбнулся, отыскав нужное. — Ты реально хочешь знать? Он пожал плечами. — А слишком сложно ответить? — Ты почти был одним из мёртвых. Ну, не почти. Ты был мёртв. Дэнни остановился от наполнения водой посудины и посмотрел на всё ещё сидящего на полу человека. — Никогда я мёртв не был. Какого хуя ты несёшь? Тот тихонько усмехнулся, но глаз от своего блокнота не оторвал. — Мы все были мертвы, знаешь. Ты не единственный такой. Разница только в том, что нам удалось… стать бессмертными. Дэнни сдержал себя от того, чтобы не махнуть разочарованно руками, потому что, судя по всему, пребывание в Нежити автоматически вырабатывало в людях фетиш на дебильные загадки. — Ты сделал всё ещё сложнее! — Не мой косяк. Я на самом деле не уверен, что именно могу рассказать тебе. Мурильо усмехнулся, но вернулся к делу с кастрюлей. — Гангстер-плохиш не может рассказать мне, что означает название его банды? Что за диктаторство Дьюс устроил? — Это не диктаторство, — огрызнулся тот громче, чем того требовалось. — Мы слишком подкованы в этой херне, чтобы рассказывать нашим шлюшкам много информации сразу. Дэнни предпочёл ничего не отвечать; просто облизнул губы и сосредоточился на приготовлении пищи. Он пытался игнорировать гадкую натуру этих слов; ему здесь говорили вещи и похуже, но почему-то именно эти конкретные слова задели его больше, чем следовало бы. Дэнни практически убедился в том, что, возможно, эти люди были просто психопатами; однако почти милая беседа с Джеем доказала ему, что и для этих ублюдков свойственна человечность. Но Джонни, возвращая его в реальность, напомнил, что ему не место рядом с этими людьми. Он не воспринимался с «дружеской» стороны. Он действительно был просто шлюхой, и чем скорее он это примет, тем легче будет для всех. В дверном проёме, после стука, показалась голова Чарли. Он кивнул приятелю в знак приветствия, а затем посмотрел на Даниэля. — Йоу, Дьюс хочет знать, что за поеботу ты тут готовишь. Тот указал на кастрюлю с кипятком и макароны. — Спагетти, а что? — Потому что, если ему не понравится твоя готовка, он, скорей всего, отпиздит тебя, а затем закажет китайскую еду, но спагетти он любит, так что ты пока в порядке, — с этими словами Син покинул их, оставляя створку двери в произвольных покачиваниях до полного закрытия. Джонни, уставившись вслед ушедшему, прикусил внутреннюю часть щеки и захихикал. — Забыл упомянуть об этом. — Забыл упомянуть о том, что, если бы я приготовил то, что не понравилось бы Дьюсу, меня бы отпиздили? — пленника захлестнула уже знакомая ему волна гнева, невольно напомнившая, почему он не должен уступать этим уродами; они этого не заслуживали. — Ну, чё поделаешь, я забывчивый человек. — Кто бы сомневался. — Что? — Ничего. — Я так и подумал. Дэнни ограничился какими-либо высказыванию и вернулся к готовке, желая убедиться, не переварил ли он лапшу. Он не чувствовал необходимости продолжать разговор, поэтому просто не стал этого делать. Закрыл ебальник и должным образом завершил приготовление ужина. Однако, когда всё было готово и преступные морды были обслужены, всё то время, пока они поглощали пищу, Дэну пришлось провести запертым на кухне. По истечению, казалось, ёбаной вечности, те, наконец, покончили с едой и запрягли пленника мыть всю посуду. После всего этого фарса, Джонни, предварительно приказав тому идти в свою камеру, преодолевая весь этот путь позора в одиночку, сам отправился к себе в комнату. Но и один Дэнни пробыл всего ничего, потому что через какое-то время Рейган снова заявился к нему, однако на этот раз с миской еды. То были, правда, остатки спагетти, но коль они ещё были тёплыми, возмущаться блондин особо не стал. И пока он с удовольствием заполнял желудок, всё тот же Рейган предпочёл остаться с ним, прислонился к стене и задумчиво принялся осматривать лицо собственной жертвы. — Знаешь, ты действительно клёвый, — чуть погодя, сказал он. На губах его растянулась ухмылка, а морозно-голубые глаза сверкнули чем-то, что было похоже на восхищение. Дэна, признаться, взгляд этот не шибко радовал. — Спасибо? — Ты обеспечиваешь отличный секс и каким-то образом умудрился сделать из обычных спагетти — ахуенные спагетти. Джей был прав, ты можешь быть хорошей хозяюшкой. Мурильо чуть было не откусил собственный язык при упоминании ещё одного своего мучителя. — Джей рассказал о нашем разговоре? Джонни вскинул бровь и наклонил голову. — А не должен был? То, что ты говоришь одному из нас, рано или поздно узнаю́т все. — Понятно, — бедняге было жаль, что ему об этом не сказали раньше; так, глядишь, он бы предостерёг себя от излишнего общения с Джеем. — И ещё, думаю, тебе стоит знать, что четверо из нас тоже за собак. Дэнни усмехнулся; разумеется, собаки-то всегда получше кошек будут. — И кто тот единственный, помимо Джея, кому нравятся кошки? — Я. Они милые, прикольные и всё такое. И усы у них есть. — У собак тоже есть усы и они могут быть прикольными. — Кошки не гавкают по ночам. — Для кошек в доме должен быть лоток. — Они очень тихие. А я, знаешь ли, тишину люблю. Огромная куча картин того времени, что он провёл с Рейганом наверху, быстрым потоком хлынуло на его сознание; не прошло ведь и часа с тех пор, как ему в буквальном смысле приходилось орать за возможность жить. В таких ситуациях Рейган тишину уж точно не любил. Попытавшись вернуть себя в реальность, Мурильо прикусил язык. Он замаскировал это пропихиванием ещё одной порции макарон в рот, игнорируя и переступая через боль, которую же сам себе причинял. Правота Джонни заключалась лишь в одном: спагетти с соусом из банки на самом деле были не так уж и плохи. Вкус их улучшило и множество всякой херни навроде перца, сушёных трав и специй, которые оказались под рукой. — Завтра мне готовить снова? — закончив с едой, поинтересовался Дэнни. — Ага, мы сходим в магазин, если что. Купим всякого дерьма, из которого ты сможешь приготовить всё, что угодно. У кучерявого, кажется, есть список рецептов, которые он обычно использует, так что, сможешь выбрать что-нибудь оттуда. Он пронаблюдал за тем, как Джордж поднимает с пола миску и направляется к двери. И только до неё добравшись, он остановился и обернулся. — Будь готов к началу дня, где-то к полудню. Хуй знает, когда Кёрлзз снова надумает что-нибудь приготовить. — Почему готовить должен именно он? — пленник по-прежнему мало знал об этом члене банды, поэтому его любопытство было вполне оправданно. Джонни пожал плечами, он вообще-то и сам не знал ответа. — Он всегда любил готовить, — лицо его озарилось искривлённой ухмылкой, глазами он начал похотливо проходиться по телу Дэнни. — И, думаю, это даже на пользу, потому что мы бы все хотели сохранить силы для тебя, вместо того, чтобы тратить их на какую-то работу. Блондин кивнул. Он должен был ожидать подобного ответа; он не знал, чего хотел именно услышать. — Точно. — Увидимся завтра, лев, — мужчина подмигнул и скрылся за дверью. Всё, что мог сделать сейчас Дэнни, это смотреть вслед ушедшему мучителю, даже когда тот уже наверняка находился в своей комнате наверху. — Лев? — повторил он, удивившись, чем вдруг заслужил это прозвище. Он напоминал уёбку большую кошку? Или это из-за цвета волос? Он покачал головой, безрезультатно пытаясь разобраться в вопросах, на которые никогда не обретёт ответа. Теперь, наевшись, его медленно нагоняла сонливость. Всё тот же хреновый матрас, казалось, зазывал его кости как самая сильная и громкая сирена, но он не хотел разбираться с этим. Сон не был для него делом из лёгких, но по крайней мере ему не снились кошмары. И знать почему, он точно не хотел.

~

Весь следующий день, как и предупреждал Джонни, был наполнен готовкой. Дэну велели приготовить несколько блюд и оставить их в морозилке, чтобы использовать их в течении недели. День был просто отвратительным. Сначала он должен был убрать несколько сотен продовольствия, которые накупили Джонни с Чарли этим утром. Затем он несколько часов готовил еду; он едва ли яйца-то сварить мог, так что, сказать, что готовка его немного напрягала, это вообще нихуя не сказать. После того, как он закончил с блюдами — под пристальным наблюдением Рейгана, конечно же — ему велено было убрать всю блядскую кухню, что заняло ещё где-то около часа. К концу дня он по определению не мог быть счастлив. Ноги жутко затекли из-за невозможности присесть за весь день, руки болели, а из-за пережитого стресса он морально был истощен. И всё же в любом случае он обязан был пойти к Джонни этой ночью для очередного изнасилования. Этим тот хотел наглядно показать ему, что, невзирая на то, чем он занимался весь день, в конце дня всегда последует секс. Как только Джордж закончил со своим удовлетворением, все желания его жертвы крутились только вокруг того, что он хотел уйти в свою камеру и к хуям уснуть. Он устал, и устал во всех смыслах этого слова. — Погоди-ка секунду, — попросил мужчина, поднимаясь на ноги и двигаясь в сторону своей выброшенной на пол одежде. Дэнни осторожно вздохнул, пытаясь расслабиться на кровати; она была ахуеть какой мягкой и тёплой. Для его напряжённого тела она была просто божественна. Он взглянул на то, как Джонни подошёл к своей книжной полке, что располагалась в углу. — Любишь читать? — спросил он. Дэнни пожал плечами. — Времени как-то на это не находилось, — он попытался сказать это менее позорно, чем это являлось на самом деле. Ему не нравилось думать о прошлом, не зависимо от того, каким оно было прекрасным, по сравнению с настоящим. Рейган кивнул и присел на корточки, чтобы осмотреть множество имеющихся книг. Когда любопытство начало бить изо всех щелей, Мурильо придвинулся к краю кровати, не обращая внимание на искры боли, прожигающие его тело. Мужчина водил пальцами вдоль уже старых корешков, наклоняя какие-то из них на себя, выискивая какую-то с определённым названием. Казалось, он ищет что-то особенное; от столь долгого ожидания Дэнни даже успел заскучать. Спустя минуту или типа того, усмехнувшись, Джонни вытащил довольно большую книгу с полки. Бегло пройдясь глазами по содержанию, он бросил её Дэну. — Блять! — и он едва успел поймать её, чтобы та не зарядила ему прямо в лицо; вес книги спровоцировал ещё несколько волн неприятной боли по его телу. Он осматривал брошенный ему пылесборник. Чертовски изношенный временем и с огромным количеством страниц. Его переплёт практически осыпался, словно владелец читал её около сотни раз. А может и на самом деле читал. — Зачем? — оглядываясь назад, спросил пленник. Джонни подошёл к столу и присел на стул. — Чтобы было занятие, пока ты не тусуешь с кем-то из нас. Если она тебе понравится, то можем обсудить её. Эти долбоёбы не любят читать так, как это люблю я, и я знаю, что они не дадут тебе ничего, чтобы ты не ёбнулся окончательно. — Спасибо, — буркнул блондин, будучи неуверенным, понравится ли ему эта книга. У него действительно не было любимого жанра или типа того, однако! Поступок Рейгана всё же немного колыхнул его отношение к истинной природе этих уродов. — Не за что. А теперь давай, пиздуй из моей комнаты.