Весенний парадокс

      Что вызывает чувство влюблённости у человека? Может, люди действительно говорят правду о бабочках в животе и возвышенном чувстве? А может, кому-то это чувство приносит одно страдание? У каждого имеется свой вариант ответа.       Однако, у Ичиносэ Глена это чувство не вызывало ничего, только одну пустоту. Он никогда не задумывался, мог ли он влюбиться. На первом месте у него была карьера, как и у любого восходящего писателя. Времени на любовные интрижки не было. Но, как любому начинающему писателю ему было необходимо находить где-то опыт для написания произведений. Это можно было найти в книгах других писателей или же из жизни. Обычно его не упрекали в ошибках, а наоборот, его восхваляли. До поры до времени. Сейчас перед ним находится тот человек, который с лёгкостью сумел расшатать его уверенность. Вопрос о влюблённости, естественно, застал его врасплох. Глядя в голубые глаза нового редактора, он едва приоткрыл свои губы, теряясь в догадках своего же ответа.       - Если для Вас это очень личный вопрос, то не буду им мучать, - глядя на поникшее выражение лица, Шинья сразу понял, что ответ на вопрос писателю мог даться с трудом.       - Прости, - только и мог выдавить из себя мужчина. – Есть ещё какие замечания?       Взгляд редактора вернулся обратно в рукописи писателя. Перечитывая каждую страницу, он ловко выделял своей красной ручкой пометки, что конкретно нужно было изменить или что можно было добавить. А после неловкого вопроса обе стороны и вовсе затихли и каждый был погружён в свои мысли. День в скором времени подходил к концу и только после последнего листа рукописи молодой редактор прервал тишину.       - Думаю, что на сегодня всё. Завтра подойдёте в офис, хорошо?       - Как скажешь, - кивнул писатель. – К Курэто, да?       - Само собой, - согласился Шинья, поднимаясь с дивана. – Оставлю результат пока что у Вас. Почитайте исправленные ошибки, чтобы в следующий раз в новой работе их не допускать. А теперь, я пойду.

***

      - Чёрт, и зачем ему меня вызывать в столь поздний час? – выругался Шинья, направляясь по коридорам главного офиса в сторону кабинета главного редактора.       Неожиданный вызов начальства не очень обрадовал молодого редактора. Причин вызова, как таковых, не было. Сотрудники уже разошлись по домам и в офисе не было ни души, если только не считать охранника, главного редактора и самого Шинью.       Шинья даже не подумал постучать прежде чем войти в кабинет главного редактора, ссылаясь на то, что рабочий день уже давно прошёл. И этот неожиданный вызов испортил его планы на отдых. В роскошном кабинете, что был обставлен исключительно дорогим интерьером, находился Хиираги Курэто, который набирал текст документа. Он был в очках, которые, признаться, сидели на нём очень сексуально. В них и отображался экран ноутбука.       - Зачем вызывать меня в столь поздний час? – начал юноша, присаживаясь напротив работающего за ноутбуком мужчины. – Весь план на отдых к коту под хвост.       - Не ной. Если вызываю, значит, оно нужно, - прорычал за столом Курэто. – Ты проверил рукопись Ичиносэ?       - Проверил, внёс поправки и завтра рукопись будет на твоём столе, - кивнул юноша. – Если это то, за чем ты меня вызывал, то, я пойду.       - С каких пор ты начал меня избегать? – отвлёкшись от монитора, он накрыл своей ладонью кисть руки Шиньи. – У тебя скоро цикл, не так ли?       Вопрос Курэто, как обычно, застал Шинью врасплох. Вспыхнув лёгким от смущения румянцем, он сглотнул, но руку всё так же оставил на прежнем месте. Пытаясь сменить тему разговора, он просто глуповато улыбнулся.       - Брось, чего такие вопросы так внезапно?       - Я просто напоминаю, что тебе нужно будет взять на эти дни отпуск, - чуть приблизился мужчина к лицу подопечного. – И у меня в этот момент по плану отпуск. Неожиданное совпадение, не находишь?       - Какой же ты извращенец, Курэто-сан, - пропел юноша и сам подался к мужчине, накрывая его губы своими.       Терпкий и дерзкий поцелуй призвал альфу притянуть к себе Шинью, не заботясь о документах на рабочем столе. Шинья же решил не противиться, а наоборот, вытянувшись на чужом рабочем месте он медленно принялся расстёгивать пуговицы на лёгкой рубашке Хиираги, а затем и такими же ловкими движениями расстегнул и пуговицу на чужих брюках.       - Именно для этого ты меня вызвал, не так ли? – облизнув свои губы, Шинья принял сидячее положение на поверхности стола мужчины.       Вместо ответа Курэто только подтолкнул ладонью в грудь Шиньи, укладывая на стол перед собой, словно пойманную зверем добычу, где и принялся стаскивать с него одежду. С каждым снятием одежды перед Курэто открывалось стройное подтянутое тело, к которому хотелось прикасаться и оставлять множество отметин. Острые ключицы особенно выделялись своей красотой, как и косточки таза, где Курэто частенько любил оставлять отметины укусов.       Только в романах или кинофильмах можно было увидеть подобные сцены между начальником и подчинённым, так и здесь. Сбросив со своих плеч рубашку, Курэто забросил на своё плечо ногу омеги и мягко коснулся губами его внутренней стороны бедра. Постепенно сладкий феромон омеги тоже дал о себе знать, одурманивая и заставляя потерять контроль альфу. Затем он заставил Шинью смочить слюной пальцы, чтобы наконец-то приступить к более вкусной части.       - Словно цветок, - прошептав с долей возбуждения в голосе, мужчина прикусил кожу на бедре омеги, от чего заставил того издать тихий стон.       Смоченные слюной пальцы мужчины скользнули под нижнее бельё молодого сотрудника, касаясь осторожно его сфинктера, но через мгновение он протолкнул сразу несколько пальцев в омегу, срывая с его губ долю наслаждения. А Шинья, в свою очередь, подмахивал бёдрами, словно насаживаясь на них, давая знать, что желает большего.       - Не забывай о защите.       Даже сквозь затуманенный разум Шинья помнил о предохранении. Он не желал запланированной беременности в начале карьеры, как и метки, которую ни за что не позволял ставить альфе, хотя тот несколько раз пытался это сделать. Всё, что их связывало – секс, не более.       Но у Курэто были на этот счёт совершенно иные планы. Он рассматривал Шинью идеальным кандидатом на роль своей пассии и поставил перед собой цель однажды сломить омегу на замужество.       Без доли энтузиазма Курэто вытащил из ящика рабочего стола презерватив и, порвав упаковку, ловко пристроил его на своей разгорячавшей плоти. Обхватив бёдра омеги и, пристроившись, одним мощным толчком проник в него. Содрогаясь, Шинья прогнулся слегка в позвоночнике, ответив более громким стоном. В ласках и сексе оба партнёра были искусны и могли дарить друг другу оргазм за оргазмом.       - И никаких м…меток, помнишь?       На вопрос Курэто ответил только рычанием и принялся набирать темп движений. Обхватив руководителя за шею, Шинья всей грудью прижался к мужчине и слегка укусил за мочку уха, потянув её в сторону, в том же мгновении простонав соблазнительно.       Закончились страстные жаркие утехи только с восходом солнца, когда уже скоро начинался новый рабочий день и нужно было как можно скорее привести себя надлежащий вид и убрать следы прошедшей ночи.       - Курэто, в следующий раз не вызывай меня сюда, чтобы удовлетвориться, - фыркнул Шинья, протирая стол. – Нас и засечь могут.       - И что? Пускай. В этом отделе главный я. Никто и слова не скажет, - пропустив жалобы омеги, Курэто устроился на диване, наблюдая за уборкой подчинённого. – Можешь сегодня опоздать.       - Какой здесь опоздаешь? – фыркнул Шинья. – Курэто, ты забыл, что сегодня приезжает один из писателей, чтобы принести тебе, идиоту, рукопись? Сам же ждал и требовал её.       - А. Ичиносэ…       - Что за «А. Ичиносэ»? – закончив с уборкой, юноша принялся облачаться в свою одежду.       - У него хорошие рукописи, никаких проблем не возникает.       - А я обнаружил некоторые недочёты у него. Сегодня он вернёт рукопись и займусь исправлением.       - Ты, чёрт возьми, шутишь? – чуть округлил глаза мужчина.       - Увы, мне не до шуток в такие моменты. Сейчас поеду домой. К началу рабочего дня вернусь. А ты прибирайся, у тебя сегодня совещание.       - Не указывай мне, - прорычал мужчина напоследок.       Кивнув в ответ, Шинья только молча покинул кабинет главного редактора. Вот и появилась и другая сторона омеги. Перед всеми он был чист, как белый лист, но в свободное от работы время, иногда и проявлялись его тайные желания.