***
И снова чай. Ну, не в третий, но во второй раз — чай как чай, очень даже ничего. Йен и Кайт снова сидели на кухне, на часах приближалась полночь, мольберт был заботливо расправлен и поставлен в свободную комнату, а на сковородке жарилась яичница. Ребята нагуляли аппетит: один дрых, другой ходил по многочисленным делам. — А что сдал? — В библиотеке? Пару книг, которые нам задали в университете. «В ожидании Годо» и «Над пропастью во ржи». Не могу сказать, что произведения мне понравились, но прочитать пришлось. — А я чёт слышал про второе… Фильм, кажись, такой был, тока я хз, не смотрел вроде. — Есть фильм, да. Я тоже не смотрел. Раз уж книга не понравилась, то фильм — тем более. На кухне пахло всё вкуснее и вкуснее — сочная жареная яичница, призванная утолить многочасовой голод, наконец приготовилась. Ужин в полночь — что может быть романтичнее? Уж точно не та белиберда, когда двое трапезничают при свечах в дорогом итальянском ресторане, обрамлённом в красные тона — Йен и Кайт, при всех своих предпочтениях, были немного аскетичнее. — …и, *чавк* короче, сходил потом в «Технотрон». — А что там? — альбинос всегда сперва дожёвывал и только затем говорил, в отличии от кое-кого другого. — Ну… Искал планшет, вот. В общем… Я… — Кайт вспомнил, что обещал самому себе разговаривать с Йеном по-деликатнее, — вынужден принести свои искренние извинения в связи с тем, что, э-э, не смог выполнить данное мною обещание, в котором я, э-э, обязывался найти адекватный графический планшет стоимостью меньше двухсот лир. Во-о-от… Темноволосый застыл в ожидании реакции альбиноса, даже вилка с куском яичницы на ней застыла на полпути. Он уже получше взял себя в руки, не впадая в пучины паники, но всё ещё боролся с приступами сомнений. Однако надо быть твёрдым и решительным, даже в таких делах! — Извинения приняты. — Пауза. — Не переживай так, Кайт, ты не обязан был, всё хорошо. — Пауза. — Тем более, мольберт — прекрасная альтернатива! Сколько он стоил? Те самые двести лир я специально отложил. — Эм-м, ну, это вообще-то подарок. Типа, за извинение, не так, как-бы, э-э, возмеще… Короче! Это подарок. Вот. Йен только вопросительно взглянул. Кайт почти уверенно кивнул в ответ. Фу-ух… Брюнет окончательно успокоился. Наконец-то эта кутерьма закончилась! А по итогу Кайт, оказывается, лишь накручивал сам себя и страдал хернёй, по большому счёту, будто четырнадцатилетняя девочка на первом свидании. Конечно, с одной стороны, как тут не переживать, когда у тебя и вправду происходит первая «мутка» с парнем, имеющая все шансы перерасти в полноценные отношения. Усугублялось всё внутренним гомофобом Кайта, внутренним псевдобрутальным логиком Кайта, внутренним же убеждением, что он — явно парень стойкий, умеющий себя держать в руках. А тут такое.***
— Хэй, Йен… А где я спать-то буду? Ты ж продал свою кровать, не? Ты щас, кстати, на раскладушке той спишь? — Да, на раскладушке. Временный вариант. А тебе… Хм-м — альбинос демонстративно приложил указательный палец к подбородку и губам. Или это для него вполне органичный жест? — Для тебя нет ни матраса, ни кровати — ничего. Зато мы можем разместиться вместе на моём матрасе, если не будем использовать раскладушку — она слишком маленькая. Будем спать на полу. — Уоу. Ну, я не против, хе-хе. Только это, холодно не будет? Давай подложим туда что-нибудь. Куртку мою там… У тебя всё равно пол чистый. — Хорошо. Соорудив бутерброд из куртки, пары подушек, какого-то свитера, матраса и одеяла, два почти полностью незнакомца всё-таки улеглись вместе. Йен был тёплый, но руки были холодными после ночного ополаскивания, а ещё он снял линзы. Свет в комнате уже был выключен, но Кайту крайне хотелось увидеть глаза альбиноса — однако был виден лишь его силуэт, слабо освещённый луной, которую даже не было видно в полу-закрытом шторами окне. Мягкие волосы обволакивали плечи Кайта, ровное и уверенное дыхание альбиноса немного щекотали грудь брюнета. Йен пахнул чем-то свежим и, кажется, хвойным? Ароматами кедра, вроде как — явно в этом был виноват его шампунь. Было тесно, очень тесно. И… крайне заводяще — такой красавец, так близко! И он вроде как смотрит ровно на Кайта, хотя его глаз было почти и не видно — но куда ещё ему смотреть, кроме как не на него, у них лица на расстоянии сантиметров едва ли в двадцати друг от друга. Кайт лежал и почти слышал своё сердце, которое стучало медленно, но очень сильно. Кровь ударяла по голове, рукам, ногам, кровь ударяла и кое-куда ещё. Брюнет старался не заводиться: Йен был настроен именно на сон, не хотелось бы смущать его своим эрегированным копьём, которого он мог коснуться при, буквально, любом движении тела. Дыхание альбиноса становилось медленнее… Он сейчас уснёт! Чёрт… Может… Ай, была не была! Кайт еле протиснул свою руку повыше относительно своего тела и осторожно, очень мягко и быстро тыкнул альбиноса в нос. Ноль реакции. Уснул? Ы-ы-ы, было бы крайне досадно, ведь втайне кое-кто страстно мечтал о сексе, но понимал, что другой к этому не намерен. Ещё тычок. Снова ноль реакции… Да, кажется, уснул. Так быстро, всего за несколько минут. И ведь даже не сказал ничего — ни пожелания спокойной ночи, ни разговорчиков всяких перед сном… Кайт решил искусить удачу — ну когда ещё представится шанс? Может, буквально завтра — а может, и никогда… Поэтому, почти что задержав дыхание от напряжения, брюнет медленно погладил щёку Йена тыльной стороной своих пальцев. Господи, какая мягкая кожа… Кайт погладил ещё. И ещё. И ещё… Это могло продолжаться долго, но в голову темноволосого внезапно ворвалась мысль, что он, по сути, домогается до хозяина квартиры. Совсем аморален, у-ух! — М-м-м… почему остановился? — сквозь дрёму полупрошептал альбинос. Изумлённый Кайт не нашёл ничего лучше, как просто продолжить странные поглаживания лица Йена. М-да, однако необычная картина. Страннее, наверное, только арт-хаус. — Обними… — опять же, сонно. — А-а… э-э… Можно? — Конечно можно. — И… — Пауза. — Что ещё можно? — Всё. — Йен, видимо, немного проснулся от расспросов в ночи, хотя всё ещё был сонным. — И даже трахнуть тебя? — в отличии от альбиноса, брюнет просто таки пылал режимом бодрствования. Ну и он любил задавать в шутку самые дикие вещи. — Ну если так хочешь, то да. — таким обыденным голосом, будто отвечал на вопрос по типу «можно я воды выпью?». — Э-э-э… Кайт призадумался. Ясно-понятно, что Йен сейчас хочет спать, так же ясно, как и то, что Кайт хочет секса. Но вправду ли он такого желает? Гормоны — безусловно. Инстинкты — возможно. Разум… Разум — да. А вот сердце — нет. «Не трожь, идиот! Как ты вообще смеешь! Что он о тебе подумает то?» И правда — кощунственно воспользоваться легкомыслием Йена в отношении секса именно сейчас — явно не самый правильный поступок в жизни молодого Кайта. — Потом. Спи. Спокойной ночи, — брюнет сказал это на удивление уверенно. — Спокойной. Кайт обнял Йена, прижался к нему почти всем телом. Шумно вдохнул аромат. Мысленно избил себя, мысленно же похвалил себя. Обещал сам себе, что утром обязательно увидит глаза без линз, мило позавтракает с альбиносом, постарается получше его узнать. И постарается утихомирить свою эротическую хотелку: хуже всего было бы относиться к Йену как к секс-игрушке, а не как к человеку. Он закрыл глаза.