Чертов Грей! - Джиртон

- То есть вы хотите сказать, - всеобщее внимание лаконично перехватил атторней, будто и не заметив перешептывания публики, - Что вы обручены с маркизой Эвондейл? - Отнюдь, сейчас я скорее в томительном ожидании её ответа. – отвечал Грей с привычным самодовольством. - И когда вы оповестили герцога и герцогиню Эвондейл о своем намерении? – казалось, во всем представлении лишь атторней оставался беспристрастным, и в какой-то мере Анну это успокаивало, хоть и щеки её пылали так, что, казалось, смущение ее можно увидеть даже с судейской скамьи. - Ровно через неделю после Ноябрьского бала в Королевском дворце. Я был радушно приглашен герцогом в знак благодарности за спасение маркизы. Анна не понимала этот чертов план. В её понимании, не лучше ли отрицать любую связь, прикрываясь чистыми фактами, коих и так достаточно для дела? Для чего Грей так бездумно выносит все детали на всеобщее обозрение, когда, кажется, присяжные с каждым его словом готовы встать на сторону Роттеруайлд?! - Ваша Честь, прошу заметить, к делу прилагается протокол допроса герцога и герцогини Эвондейл касательно достоверности слов графа. – обратился атторней к судье, и тот начал листать какие-то бумаги. – Допрос проводил граф Чарльз Фиппс в сопровождении констебля Аберлейна. Сведения верны. Анна не могла поверить, что к происшествию могли притянуть также её родителей. Но, утешала себя она, если от них не было вестей по этому поводу, то исход беседы оказался весьма благоприятным. Изучив бумаги, после краткой паузы судья попросил продолжить. - Вы можете вспомнить, какое оружие вам полагается королевским распоряжением? – атторней резко сменил тему вопроса. - Разумеется. Две рапиры, шпага, колишемард, пистолет «Велрод», пистолет «Мьюлей Бландербасс» и винтовка «Ли-Метфорд». – Грей отвечал так уверенно и бегло, что со стороны могло показаться, будто он заучил записи наизусть. По крайней мере такой аргумент подходил под объяснение Анны, где Грей идет по только-ему-известному плану. - Ваша честь, записи подтверждены выпиской из Королевского оружейного реестра. – прокомментировал атторней. В целом Анне показалось, что в своих вопросах атторней больше преследовал цель подтвердить факты с первого допроса, особенно отмечая имеющиеся записи по делу. И в голове даже промелькнула мысль, что абсурдность идеи Роттеруайлд действительно не несет за собой последствий, но именно связь Анны и Грея собиралась продавливать сторона защиты, когда вопросы атторнея подошли к концу. И маркиза едва сдерживала себя, дабы на очередном вопросе не покинуть зал в пылу заключенного негодования, что подпитывались взглядами со стороны. Хотя, наверное, так себе сделает лишь хуже. И потому, для себя провела параллель: нельзя так просто позволить взять эмоциям верх и потерять контроль, когда Грей, без тени сомнения или беспокойства на лице, холодно и порой колко отвечает на провокационные вопросы со стороны защиты. Она слушала. И само собой пришло понимание: Грей действительно отвечает на вопросы беспристрастно, не упуская важные детали, понимая, что подробности эти порой проходят по залу суда в сопровождении едва различимого шепота сплетен. Но граф остается верен одному: пусть он и не отрицает влечения к маркизе, он ни разу не упомянул, что она также была замешана в расследовании. Никаких визитов в их поместье, чтобы передать поручения от Её Величества. Никакого упоминания о револьвере. Никаких тренировочных вечеров и разговоров о Суинделле. Только факты, что можно выставить за юношескую увлеченность – правдивые, целостные по своей сути, однако без дополнительных деталей упускающие львиную долю истины. И это есть его план? Тем не менее, это не помогало. В голове она несколько раз прокручивала его совет «говорить правду, только правду, и ничего кроме правды» - но даже с этим ей казалось, что одним неосторожным словом, одним продуманным вопросом глобальный план, о котором она не может знать, провалится с треском. Винить ли в этом Грея? Точно не могла сказать, но судя по тому, как лаконично и выверено он отвечает дознавателям, толику злости она имела право хранить. Всегда по одному лишь ему известному плану. Ей же не оставил ни одной карты в рукаве. Все же его время у скамьи так же закончилось. Судья не спешил делать выводы и в целом комментировать сложившуюся ситуацию. Сторона защиты продавливала удобную себе версию, переманивая сторонников на свою сторону – и Грей абсолютно спокоен. Анна не хотела признавать, но от одного только его беспристрастного выражения лица ей все же становилось немного легче. Даже тогда, когда атторней произносит её имя и просит пройти к трибуне свидетеля. Когда подол её юбки шелестит, кажется, чуть громче обычного в синхронном такте с стуком невысоких каблучков ботинок. И как же душно в этом зале! Ей приходится делать усилие, чтобы вдохнуть достаточно воздуха, и дело явно не в перетянутом корсете. Но все же голос её не выдает. Первые вопросы лишь ради формальности – представить себя залу маркиза Эвондейл могла без лишнего стеснения. Заодно в эти несколько секунд она могла успокоить себя: атторней сделал акцент на том, что ввиду её отсутствия на прошлом слушании они желают получить как можно больше ответов. Разумеется. Атторней начинал с вопросов скорее обще-уточняющих, будто вводя в курс тех, кто мог зайти на это заседание случайно, без знания предшествующих событий. И отвечая в весьма будничной, но собранной манере, Анна могла сделать два вывода: либо атторней аккуратно вводит нового судью и некоторых вельмож в предысторию всех событий, либо к действующей системе судопроизводства Британской Империи есть ряд весомых замечаний. Как бы то ни было, при должных словах вполне возможно расположить к себе присутствующих. Даже острые вопросы возможно обойти. Получится ли? Ответ и ключ к её уверенности был в одном – в стальном взгляде напротив, что внимал каждому её слову с легкой улыбкой на лице. Следуя твоему плану, так? - Расскажите, пожалуйста, как вы оказались в Коттенхэме в вечер инцидента? Анне потребовалось лишь пара секунд, чтобы вновь собрать воедино все факты, что были заготовлены заранее. Ёмко, без излишних деталей, что могут перегрузить или ввести в заблуждение – в конце концов, в этой игре отнюдь не ей нужно выкладывать все карты разом на стол. - За три недели перед Ночью Всех Святых, - Анна даже удивилась, насколько давними были эти события, что в её понимании произошли будто на прошлой неделе, - Состоялась очередная встреча членов управленческого совета студентов Джиртонского колледжа. На повестке стояла, собственно, организация этого мероприятия в университетских стенах. Собрание было больше общеорганизационным, а обсуждение ключевых деталей было перенесено на неделю позже, и Джеймс любезно предложил провести встречу в новоприобретенной вилле в Коттенхэме. Насколько мы понимали в тот момент, мероприятие должно было нести больше неформальный характер, но… - театральная пауза для должного эффекта. Идеальная выдержка в две секунды для «нужного подбора слов». – Скажем так, весьма неожиданно оказаться на закрытом вечере, во многом… превышающем наши предположения. Она не была уверена, известна ли дознавателям вся картина того «званого ужина», от воспоминаний о котором до сих пор по телу проходит легкая волна неприязни, но в случае необходимости уточнения – она всегда рада ответить подробнее. Это ведь во многом лучше, чем изначально занимать радикальную позицию из серии «они не достойны своих титулов» - такими речами расположения не добиться, какой бы ни была правда. Анна бросила взгляд на Грея: со стратегией он, кажется, был согласен, но доволен ли выбранной техникой – не совсем ясно. Не важно. Я не должна переживать потому, что могу коим либо образом не соответствовать чьему-то замыслу. - Почему вы решили принять предложение мистера Суинделла? – сразу уточнил атторней. - Учитывая, что группа для девушек в нашем университете была организована лишь в этом году, в подобных мероприятиях я вижу уникальную возможность к дальнейшему развитию нашей группы и большее её вовлечение в будущем. Шанс показать, что мы также готовы поддерживать крупные и малые инициативы не только своим присутствием, но и конкретными действиями в группе «создателей», если так можно выразиться. – да, Анна понимала, что не каждый вельможа с радостью принимает данные переменны после приказа Её Величества, но все же в этом аргументе была определенная сила. Это было правдой. Суинделл удобно устроился рядом, что позволило Анне не разрываться вместе с королевским поручением и её видением активной студенческой жизни. - К тому же, - добавила Анна, дабы разрядить обстановку среди категоричных снобов. – Отказать такому любезному приглашению есть вопиющие нарушение этикета. Краем глаза уловила: хотя бы Грей и Элайза оценили шутку. - По вашему мнению, все ваши сокурсницы руководствовались теми же принципами? – все же атторней сохранял нейтральную позицию, и потому его вопрос показался Анне чуть более колким обычного. - Разумеется. – с напускной искренностью добавила она. – Однако, по мере возможности. – вновь выдержанная пауза в пару секунд для «вспоминания» фактов. – На вечер я отправилась вместе с Амелией и Розабэль; если мне не изменяет память, у Элайзы в начале следующей недели проводились чтения, выходные она полностью посвятила подготовке, а Дэлия… - кроткая запинка при упоминании её имени сыграна почти идеально. Анне даже хотелось взглянуть на её лицо: что-то подсказывало, что блондинка могла бы спустить курок снова, будь у неё снова револьвер в руках. И почему-то была уверена: её лицо едва ли отличается от того, что маркиза видела в ту ночь. - …Она сказала, что не очень хорошо себя чувствовала и… в общем, она предпочла остаться. Вместе с Элайзой. - Понимаю. – в сухом ответе атторнея все та же отстраненность. – И что происходило на вечере? Как долго вы там пробыли? - Позвольте припомнить… - на мгновение Анна засомневалась, стоит ли продолжать строить диалог по подготовленному плану: не сказать, что поведение дознавателя начало её сбивать, но скорее ей не совсем было ясно, расположит ли её откровенность присутствующих или напротив загонит её в рамки, которыми легко сможет апеллировать сторона защиты. И в памяти – вновь уверенный голос Грея: - «…Атторней – человек исключительных принципов – едва ли усомнится в методах Короны…» Можно ли предположить, что атторней и, возможно, даже судья в курсе истинного хода вещей? И потому её утаивание фактов может быть пропущено мимо ушей обывателей без должной поддержки? Или же напротив, сторона обвинения настолько непробиваема и неподкупна, что только правда сможет пролить свет на абсурдность выдвинутого обвинения против Грея? Кажется, рой мыслей сдавливал голову изнутри. - Я отбыла довольно скоро, не дожидаясь конца вечера. – Анна твердила себе, что не нужно лишних деталей. – Мне стало… тяжело следовать за общим празднеством, и когда надежда на обсуждение организационных моментов иссякла, я решила вернуться домой, не нарушая ход мероприятия. На мгновение маркиза отвлеклась: к Чарльзу Фиппсу сквозь зал подошел какой-то человек, стараясь не прерывать общее слушание, и, шепнув тому что-то, он и Фиппс направились к выходу из зала заседания. Почему-то такая деталь на секунду выбила её, и она пропустила вопрос. - Простите?.. – спешно уточнила она, что, кажется, сыграло отнюдь не в её пользу. - Кхм… Вы провели вечер в компании сокурсниц? - Только его начало. Я все еще надеялась, что наш визит был не только ради развлечения, но после Амелия и Розабэль куда-то удалились. – кожей Анна ощущала, что заявление Дэлии о разговоре с Гертхардом и его показания против маркизы требуют определенных объяснений, она продолжила, - Я же хотела получить конкретные ответы, за которыми, собственно, приехала. Она заметила, как Грей усмехнулся, но едва ли обыватели заметили это за маской беззаботного спокойствия: она прекрасно говорила правду, опуская при этом, какие именно ответы ей были нужны. Но с трибуны она не могла заметить, как сильно в этот момент он был ею зачарован. -… И потому, когда господин Коувер предложил мне своё общество, я не отказалась, а разговор решилась предложить перенести в более спокойное место: обсуждать серьезные вопросы в присутствии веселящихся гостей не слишком удобно. Но, к моему разочарованию, Гертхард не был настроен вести беседу об университетских мероприятиях. - И о чем же вы говорили? – последовательно уточнил атторней. - Кхм,.. – Анна действительно сомневалась, насколько стоит обрезать необходимый ответ, но будто сама призма общего тона слушания требовала откровения, неготовая принять сухую отговорку. Будто откровений им не хватает в хваленых бульварных романах! - Если позволите… - маркиза едва выдохнула, опустив глаза. Лишь бы не показать, как само воспоминание того вечера ей противно – кажется, она для себя решила никогда более не надевать платье, что Коувер трогал руками «как бы случайно». Это именно то, что они хотят слышать. – Я уверена, что в тот вечер я, вероятно… многое могла понять не так, не совсем корректно. Опуская мои – весьма субъективные – детали, он по большей части интересовался… есть ли у меня избранник. С каплей собственного смущения, Анна бросила взгляд на присутствующих. Они получили свою порцию драмы. Но все же не скрывалось в их лицах: Они еще голодны. Если подумать, Анна никогда не говорила с Греем о том, как прошел тот вечер в поместье. В весьма сухой манере – ровно с запиской, что прилагалась к возвращенному ему револьверу – она лишь упомянула, что Гертхард намекнул на определенный «бизнес», что поспособствует его статусу, но учитывая, что граф за деталями не возвращался, а Дэлия никогда более не появлялась в стенах университета с тех пор, маркиза сочла эту информацию неактуальной и попросту бесполезной. Вначале было даже немного обидно, ведь пройденные страдания, по своей сути, ничего не вернули взамен. Но нет. Вернули. Анна понимала, что Грей может быть нетерпим ко многим вещам. Но видеть воочию проявление собственнического эгоизма – лишь во взгляде, ответ давали контекст и детали – было бесценно. Ему не нравилась её идея тогда, на опушке с соломенными чучелами, и еще больше выводила из себя сейчас. Хотя идея отработала почти идеально. Только посмотри на личико Дэлии – и отрицать это невозможно. - И что же вы ответили? – кажется, атторней ничуть не поддался общей драме, но лишь цепко вытягивал факты. Анне, кажется, требовалось чуть больше времени, чтобы выдать ответ, за который не очень хотелось бы цепляться. - Я… ответила, что в самом деле у меня нет избранника, и на данный момент я больше сконцентрирована на другом. – и прежде чем кто-либо из зала мог адресовать следующий вопрос, маркиза выложила последнюю карту, - На что мой собеседник посчитал… необходимым обратить мое внимание на свою кандидатуру. Добавив, что он сейчас увлечен определенным «делом», что в будущем принесет свои плоды и точным образом повлияет на его состояние. Анна идеально огибала неудобные моменты истории, и присутствующие, вне сомнений, верили её и истории. - Он поделился с вами, что именно это было за дело? – ожидаемый вопрос атторнея, казалось, ставил четкую точку в её допросе. - Нет. Я также не стала расспрашивать, так как – как уже упоминала – вся беседа двигалась в отнюдь некомфортном русле. Потому, когда мистер Коувер утомился и присел отдохнуть, я решила все же не прерывать общее празднество и вернуться домой. В глубине души Анна надеялась, что выстроенное впечатление общего дискомфорта, приправленное весьма пикантными подробностями, не раззадорит интерес атторнея коим-либо образом узнать еще детали вечера в поместье. Но вместе с тем, неизбежно над залом повис куда более интересный вопрос: что же произошло в общежитии Джиртонского колледжа по версии маркизы Эвондейл. Нет. Одной из жертв инцидента. Почему-то именно там, стоя у трибуны, Анна не сомневалась: Грей приложил определенные усилия, чтобы её не вызывали на первое слушание. И она не была уверена, что ей стоит ответить, если зал потребует разъяснений. Да, может, атторней и идет по какому-то известному плану – в конце концов, поистине щепетильных моментов он не адресовал, и защита лишь из неразъясненных кирпичиков может вывести вполне достойные аргументы – но… нет, ясно точно: Он точно знает, что сегодняшняя апелляция лишь представление пары актеров. Возможно, при желании он мог бы и не выдавать столько подробностей последних месяцев, но, видимо, есть неуловимое удовольствие от ведения такой игры: ты даешь оппоненту свои лучшие карты и, упиваясь тем, как предчувствие близкой победы ослепляет его, выкладываешь на стол финальную комбинацию беспроигрышных карт. Что же осталось у тебя? Анна лишь инстинктивно на пару секунд засмотрелась на Грея – и тут же пришла в себя, когда он, будто прочитав её мысли и уловив вопрос, немного пожал плечом, усмехнувшись. Элайза отвлеклась от Анны на этот жест рядом. И пришлось признать: немой диалог между подругой и братом был вне её понимания. Анна улавливает лишь концовку вопроса атторнея, но этого достаточно, чтобы отличить: его интересуют последние события до стрельбы в комнате общежития. - Я, признаюсь, с того вечера помню не многое, - подвела Анна в надежде оправдать «скомканность» своего рассказа: в конце концов, ей не хотелось именно на этой части сказать больше, чем требуется. – Я вернулась в комнату, старалась не шуметь: Элайза и Дэлия спали… как мне казалось. Дэлии явно не нравился тон маркизы: она явно ожидала от собственной защиты решительных действий, чтобы каждое слово тут же оспаривалось потоком неудобных вопросов. Все еще впереди. - Затем… Видимо, Дэлия все же отвлеклась на меня и спросила, почему я так рано вернулась с приема. И только я посмотрела на неё – она… - теперь Анне точно требовалась пауза, дабы «размыть» детали без лишней сути: в конце концов, она ведь тоже держала в руках револьвер. - …Она наставила на меня оружие – не смогу вспомнить, какое: едва ли я могу в нем разбираться… Как бы то ни было, Дэлия заявила, что знает о чувствах графа Грея ко мне и… Она отвлеклась на перекат шепота где-то на задних рядах зала. Атторней также обратил свое внимание на вельмож, но, думается, вместо общего интереса ему было дороже драгоценное время процесса: и он адресовал прямой вопрос: - Мисс Эвондейл, почему случился выстрел и как господин Грей оказался в комнате общежития в ту ночь? Тон его немного задел маркизу. Но учитывая, что он решил пропустить львиную долю деталей того вечера, Анна ощутила себя увереннее. - Я услышала треск и звон стекла, и вместе с ними выстрел. К сожалению, более вспомнить не могу. Что касается графа Грея – возможно, с моей стороны было бестактно потерять сознание, не уточнив причину его визита в столь поздний час. Шепот прервался коротким смешком. Взгляд напротив – Грей с неподдельным интересом наблюдает за ней, и что-то в его усмешке говорило: «Кто еще из нас испытывает терпение присутствующих». Сидевшая рядом Элайза осторожно тронула его плечо, и Грей отвлекся – Анна проследила за его взглядом. У входа в зал заседания появилась фигура Фиппса и двух мужчин: одного из них маркиза видела с Фиппсом ранее, а второй, судя по униформе, был служащим полиции более высокого чина. - Ваша честь, - господин в мундире, судя по голосу, был немного встревожен, но нотки баритона лишь придавали волнению некую холодность. Судья кивком разрешил троице подойти. И если Фиппс проходил по залу в привычном ему размеренном темпе, спутники его напротив вышагивали более суетливо, явно поторапливая их группу. Достигнув судейского помоста, они разделились: полицейский резво направился к секретариату, доставая из-за пазухи довольно тонкую папку бумаг, а Фиппс приблизился к центральному столу – и лишь по редким кивкам судьи было заметно, что дворецкий Её Величества что-то говорит ему. Только даже в тишине этот тихий голос не мог разобрать никто. Анна не была уверена, являлось ли подобное привычной практикой. Судя по немного нахмуренному выражению лица Грея, процесс явно шел не по стандартным процедурам. Но прежде, чем она могла поймать на себе его взгляд, судья уже привычным тоном поблагодарил Фиппса, а также попросил присутствующих устроить перерыв в тридцать минут для ознакомления с материалами и спешно покинул зал в сопровождении Фиппса, атторнея и адвоката. Как только звонкая тишина сменилась нарастающим гулом и люди начали подниматься со своих мест, Анна заметила: Грей лишь наскоро что-то сказал Элайзе и, не дожидаясь её ответа, уверенно направился в сторону судебных комнат. Служащие попросили толпу как можно скорее освободить зрительный зал. Казалось, среди толпы в грандиозном холле Олд-Бейли не хватало воздуха. Анна поспешила сквозь толпу к выходам во внутренний дворик, будто лучи солнца и свежий воздух есть самое необходимое для жизни в эту секунду. Голова немного кружилась: странно, ведь казалось, вся нервозность отступила вместе с колкостями в ответ на вопросы атторнея, оставив вместо себя лишь холодный расчет на то, чтобы выставить историю в максимально правильном свете. Нет. Все же судебные разбирательства явно не на пользу в твоей рутине. Маркиза была уверена: едва ли Грей с такой же отдачей подходит к своим делам. Вот она: черствость государственного долга в действии. Неужели тренируется привычкой? Ей не особо хотелось знать ответ. Почти у самого входа её окликнул знакомый голос: Элайза явно старалась поспеть за маркизой и потому почти перешла на трусцу, завидев знакомый силуэт у самого выхода. Анна осмотрелась быстрее, чем в голове всплыл образ графа: Грея поблизости не было. - Где Чарльз? – тут же спросила она, чем, видимо, удивила подругу: все же Элайза не привыкла слышать имя брата из уст маркизы. Тем более с такой… надеждой в голосе? Кортни не была уверена, но решила списать это на излишнее волнение. - Скоро вернется, - подхватив подругу за локоть, она осторожно вела её сквозь мельтешащую толпу к массивным дверям. - Милая, на тебе лица нет, пойдем. Когда давящий гул голосов сменился мерным гудением городской суеты где-то за каменными стенами внутреннего дворика Олд-Бейли, Анна, наконец, смогла вздохнуть. Элайза взяла её под руку и повела вглубь дворика – разговаривать в оживленном центре под пристальным взглядом вельмож явно не было лучшей затеей. - Боже правый, - выдохнула Элайза только тогда, когда гул голосов остался где-то позади за их спинами. Будь неподалеку хоть одна скамья, графиня с радостью бы отдохнула – все же неподвижное слушание довольно выматывает. Но вокруг только безжизненный мрамор фонтана и камень скудных бюстов - и тем не помешал бы должный уход. Словно отношение к искусству в этом месте вполне соответствовало общему подходу в отношении всех дел. - Всё это… - Анна бросила взгляд на толпу в стороне, удивившись, как все же много людей умещалось в огромном зале суда и как им не хватает места в крошечном дворике. – В порядке вещей, ведь так? - Не могу ответить, - Кортни пожала плечиками, и в простом действии подруга углядела беспокойство. – Все же… в прошлый раз, кажется, было спокойнее. Маркиза не была уверена: хорошо ли, что первое слушание обошло её стороной, или в определенной мере из-за этого она лишена начальной выигрышной позиции. Хотя к черту, о каком выигрыше может быть речь в таком деле?! - Как бы то ни было, все случилось так, как случилось. – Элайза, казалось, говорила больше для утешения, буквально услышав, что тревожит подругу. – Я пыталась поговорить с Чарльзом тогда, до первого слушания, но едва ли что-либо могло повлиять на его решение: даже слышать не хотел, что… «умалчивание» важных деталей и фактов несет в себе риск. - Но это просто нелепо. - в нотке негодования голос Анны стал, кажется, чуть звонче обычного. – Они не могут решить дело в пользу Дэлии только потому что мы… - и тут же маркиза осеклась, закусив губу в скрываемом смущении. Жест, не самый достойный леди, но благо уличить её в этом мог разве что бюст Колина Блэкбёрна – Верховный судья едва ли может высказать своё мнение. А вот Элайза лишь легко улыбнулась. - Я и подумать не могла, что… - она пыталась подобрать слова как можно тактичнее, но, признаться, скрывать романтичную натуру ей давалось с трудом. - …что осведомлена делами своего братца настолько поверхностно. - Не вини себя, - отшутилась Анна, - Быть может, у него всего лишь много иных дел. - Все же ты слишком жестока, Анна, - поддержала графиня, улыбнувшись чуть спокойнее, и – Анна была готова поклясться – от одной этой фразы по спине её прошел легкий холодок. В памяти всплывает ясно: именно так же говорил Грей тогда, в стенах библиотеки Джиртонского колледжа. По всей видимости, родство Греев лежит куда глубже единой крови. Меж тем Элайза продолжила. – Не буду скрывать: я… буду счастлива, если ты примешь его предложение. Ты явно сможешь поумерить его пыл ко всяким скверным авантюрам. - Или скорее он доведет меня своими… - Анна, скованная теплом легкого смущения, с трудом подбирала слова всему, что в последнее время связывало её и Грея. И вместе с тем, становилось несколько легче: ведь Элайза как никто другой понимала, каким временами мог быть «Чертов Грей». – Он… скажем так: весьма спонтанно предложил обвенчаться в Камбрийской глуши, отметив, однако, что я имею право быть несогласной. Кортни не смогла сдержать смешок. - Вполне… в духе госслужащего. Не слишком пропитано романтикой, но… - на секунду Элайза задумалась, решаясь, стоит ли высказать свою смелую догадку на висящий в воздухе вопрос, - Оттого ты так осторожна, верно? Ведь… Чарльз вполне решителен при всей его природной… Она прервалась, не успев договорить – неподалеку послышался мерный стук ботинок, и лишь один человек мог обратить на них внимание. - Возможно, до сегодняшнего дня, - шепнула Анна совсем тихо, не уверенная, что Элайза могла её расслышать за порывом ветра. Как бы то ни было, с приближающимися шагами разговор их смолк, и девушки развернулись к тропинке – Грей почти нагнал их. Анна невольно отметила: выглядел он весьма обыденно, и, кажется, обрушься она на него с тысячью вопросов, он лишь невозмутимо усмехнется и бросит краткое… - Всё в порядке. – уверенность в тоне его голоса обнадеживала. Маркиза нисколько не прогадала – все же слишком хорошо знает этого… Грея. Также бросила взгляд вдаль, за его спину: невооруженным глазом было видно, как некоторые из вельмож старались почти незаметно коситься в их сторону: троица явно в их сминаемых обсуждениях. - Надеюсь, вторая часть пройдет в более бодром темпе? – Элайза, казалось, вообще не сомневалась в его словах, отчего Анне показалось задавать вопросы в подобной обстановке немного неуместно. - Более чем. О’Вестерр не особо любит затягивать с беспочвенными обращениями. Очередное закроется даже неоправданно быстро. Все же Анна насторожилась, пусть Грей и был убежден в быстрой победе: граф будто специально ходил вокруг дела, не желая пролить и толику света на процесс. И, кажется, видя, как в скрываемом нетерпении Анна выжидает хотя бы малую долю ответов не свои вопросы. Упиваясь этим. - К слову, Элайза, - резкая смена темы только подпитывала интерес. – Пока Фиппса не забрал очередной атторней, думаю, у тебя есть пара минут обсудить с ним тот нудный талмуд, о котором ты говорила. - Боже, когда-нибудь ты сможешь по достоинству оценить современную элегию! – графиня звучала так, словно Грей задел её сестринские чувства. Тем не менее, спорить она более не стала, лишь попросив Анну после заседания не спешить в экипаж до Джиртона. И только когда Кортни затерялась в толпе присутствующих, Грей заговорил вновь: - Вы не перестаете меня удивлять, - напускной тон официальности поначалу смутил маркизу, но по всей видимости, решение было вполне оправданным: едва ли в ней разыгралась паранойя, скорее, группа дворян, что стояли поодаль, когда Анна беседовала с Элайзой, немного приблизилась. Хотя, возможно, ей лишь кажется. Судя по поведению графа, все же не кажется. - И чем же на этот раз? – она пыталась поддержать буднично, но любопытство не удалось скрыть в приглушенном голосе. - Колкости в сторону защиты на всеобщем заседании – и как вам удавалось избегать судебных слушаний до этого? - Благо до сего момента обходилось без сомнительных обвинений. – чуть колко ответила маркиза, однако, не без мнимой благодарности Грею. Что-то в её тоне, в легком наклоне головы и немного усталом взгляде говорило ему: она ни в коем случае не держит на него зла. И когда он сделал кроткий шаг навстречу к ней, Анна не отступила – только осмотрелась в сторону вельмож неподалеку. Успела поймать, как пара из них спешно отвернули головы, встретившись взглядом с маркизой. Чарльз не мог не заметить, как легкое беспокойство чуть сковало её плечики, - и он мог утешить, осторожно вложив её едва дрожащие ручки в свои, не в силах сдержать усмешку. Даже так, не перестает храбриться. - И… - кажется, Анне непросто подобрать нужные слова. А Чарльз уверен – весь цирк в зале Олд-Бейли вполне стоил этих драгоценных секунд. – Что будет дальше? - Я ожидаю, что вторая часть слушания пройдет довольно спешно, правда, не без драмы. – как не старался Грей отвлечь её будничным тоном, такой ответ не то, что маркиза ожидала услышать. - Я ведь не об этом. – вместо уточнения, она бросила еще один смущенный взгляд в сторону: вельможи вновь не скрыли своего любопытства. - Разумеется, - его руки сжали ладошки маркизы чуть крепче, и она отвлеклась от них на него. Так, чтобы она слышала каждое его слово, и абсолютно все равно, сколько высокопоставленных дворян будет следить за каждым их вздохом. Грей не отвлекся бы, даже явись в зал Её Величество – в конце концов, его и без того обрывают так часто, что после Анну не заставить слушать. Только не сейчас. – Предполагаю, дальше будет всё как в тех книгах, что ты не любишь читать. Венчание, празднество: я, как обычно, буду в белом, ты– как обычно, в черном, и… - Я откажу тебе перед алтарем в первую очередь из-за твоего юмора. – Анна не могла не поддержать его сарказм, сдерживая улыбку. - Благо, чувство комедии не регламентируется церковными законами. – пожав плечами, он добавил, - Еще аргументы к твоему отказу? На мгновение Анна отвела от него взгляд куда-то в сторону, задумавшись о чем-то своем, но мерный звон колокола Олд Бейли, предупреждающий о продолжении слушания, прервал её мысли. Придворные неспешно двинулись в сторону массивных дверей суда. Грей галантно подставил Анне руку, будто приглашая не в зал заседания, а на новомодную постановку в The Globe. - И все же, - приняв его приглашение, маркиза решила уточнить, - Если что-нибудь пойдет не так, какое наказание может применить суд? - При лучшем исходе, моё заточение может продлиться несколько месяцев. – он хитро усмехнулся, - Пытаешься понять, в какие часы будет лучше меня навещать? Колкость с её стороны не заставила себя ждать: - Скорее предвосхищаю эти чудные месяцы умиротворяющего спокойствия без… - она на мгновение отвлеклась на джентльмена, идущего со спутницей не так далеко от них, и тон маркизы принял более официальный оттенок, -… вашего присутствия. - Боюсь, я не смогу себе простить такой исход. – Грей сжал её ручку чуть крепче, перейдя на полушепот – так, чтобы могла слышать лишь Она, наклонившись ближе к ней, уберегая от любопытных взглядов со стороны, - Разве смею я заставлять вас тосковать обо мне? Пусть вы и не хотите это признавать. Не признает. Не сейчас, стоя на ступенях Олд-Бейли. Даже когда он, легко развернув её личико к себе, приподняв за подбородок, прожигает её пламенной сталью во взгляде непозволительно близко – не приближаясь, нет, но лишь истинно контролируя себя. Не признает. Даже когда она, осмелившись, делает крохотный шаг навстречу, нарушая его наигранные границы, целуя кротко и почти невесомо – но достаточно, чтобы Грей, на секунду опьянев от её смелости, на мгновение потерял контроль. - Не смеешь, - закончила Анна так же тихо, и Чарльз был готов поклясться: среди всех случаев по долгу службы, ни разу в своей жизни он не желал закончить очередное дело в Олд Бейли как можно скорее – и ни разу не входил в запыленные стены с легкой душой от абсолютной уверенности, что – не зависимо от деталей решения суда – его партия уже безоговорочно выиграна. Триумф его победы – здесь, рядом. Осталось лишь закрыть чертовы формальности разыгранного представления…