Twisted Time

Первые утренние лучи солнца начали щекотать веки, стирая остатки сна. Джеймс чуть улыбнулся, поняв, что ему снился какой-то очень неприятный сон, но утро прогнало его. Что может быть прекраснее, когда просыпаешься и осознаёшь, что все эти ужасные события напридумывал тебе твой собственный мозг?.. Джеймс от души потянулся и резко распахнул глаза, когда услышал, как где-то внизу что-то звякнуло. В доме явно кто-то был. Точно не Франческа, значит... Джеймса будто ведром ледяной воды окатило. Он закрыл лицо ладонями и испустил жалобный полустон, полувздох. Теперь, проснувшись окончательно, он понимал, что всё произошедшее вчера оказалось более чем реальным. Хэтфилд подумывал о том, чтобы вовсе не спускаться. Просто полежать и попредставлять, что это всё-таки были игры разума. Но на кухне опять что-то хлопнуло и до Джеймса сразу дошло, что спускаться надо, причём немедленно. Судя по всему, восьмилетний Ульрих что-то там делает, да ещё и на кухне! На ум сразу пришло несколько историй из новостей, когда дети наедались какой-нибудь бытовой химической дряни и умирали. Мужчина тут же соскочил с кровати и кинулся за халатом. Им нельзя допустить, чтобы с Ларсом что-то случилось. Вдруг будет как в том фильме, где парень отправился в прошлое, раздавил бабочку и будущему настал полный абзац. Ну что-то вроде того. Кто знает, вот так недоглядишь за малолетним сорванцом, а потом окажется, что ты вообще не играешь в группе, что у тебя нет ни жены, ни детей и вообще ты бродяга с Манхэттена. Он ворвался на кухню и застал Ларса, когда тот стоял на цыпочках на самом высоком стуле и пытался дотянуться до стеклянных стаканов. Мужчина тут же подбежал к нему и, обхватив поперёк талии, поставил Ульриха на пол. — Осторожнее, чёрт возьми! — Напустился он на него. Ларс недоумённо похлопал глазами, явно не понимая, чего этот взрослый так переполошился. — А что... что здесь вообще происходит?!... Только сейчас Хэтфилд заметил, что плита включена, и на ней уже стоит кастрюля с чем-то, а на столе стояли стакан, пакет молока и пакет апельсинового сока. — Прости, Джеймс... Я просто хотел приготовить завтрак... — несмело начал мальчик. Очевидно он уже засомневался, стоило ли это делать. Из кастрюли послышалось весёлое бульканье, так что Ларс развернулся и направился к плите, сосредоточенно помешивая содержимое ложкой. Он деловито глянул на часы, кивнул и снова вернулся к своему занятию. — Боже, Ларс, вечно ты куда-то лезешь... — Это, конечно, было адресовано взрослому Ульриху. — Предполагается, что взрослые должны готовить детям завтрак, понимаешь? Если ты хочешь есть - просто скажи мне, и я всё сам сделаю, ясно? Ларс очень серьёзно выслушал его и, убрав выбившуюся из повязки прядь волос с лица, совершенно спокойно заявил: — Я с первого класса сам готовлю себе завтрак, — он ещё раз глянул на часы и убавил огонь, сдвинув кастрюлю. — Я не хотел тебя будить. К тому же, раз я буду у тебя жить... какое-то время... я хочу быть полезным. Он говорил как-то не по годам взросло, с немалой долей рассудительности и рациональности. Только его внешний вид и тихий, чистый, детский голос, говорили о том, что перед ним ребёнок. Джеймс достал стаканы, за которыми тянулся Ларс и поставил их на стол. А сам мальчик, тем временем раскладывал горячую овсянку по тарелкам. — Надеюсь, тебе понравится, — Ларс глянул на него и сел за стол, принявшись за свою порцию. — Приятного аппетита! — Да, спасибо... и тебе... Не сказать, что Хэтфилд был фанатом овсянки, он бы предпочёл жаренный бекон, яйца, блинчики с сиропом, а не эту чопорную европейскую муть, но мальчишка старался, так что придётся есть. — Странно... обычно ведь взрослые готовят завтрак, разве нет? — Не без удивления заметил Джеймс. Каша, кстати, очень даже ничего была. Признаться, он и в свои годы не имеет понятия, как её готовить... — Мама оставляет мне апельсиновый сок... — почти мечтательно ответил Ларс. — И всё? — если б я питался одним соком, я бы тоже остался коротышкой, наверно... — Нет, она собирает мне школьный завтрак с вечера... и всё необходимое, чтобы я сварил себе кашу утром. — Знаешь, я бы на месте твоих родителей побоялся, что ты можешь обвариться или ещё какое дерьмо приключится, — Хэт отхлебнул сок. — Они мне доверяют, — твёрдо заявил Ульрих. — Мм... понятно... — Джеймс поднялся, чтобы сделать себе тост с джемом, потому что одной кашей он не наестся с утра. Это какой-то "завтрак маленького теннисиста", не больше. — Погоди, а кто ж тебя тогда отвозит в школу? — Никто, — судя по виду, Ларса этот разговор радовал всё меньше и меньше. — Ты что же, сам встаёшь, сам готовишь себе завтрак и через весь город сам едешь в школу? — Отец говорит, чтобы я сам учился следить за временем и... — Бред, тебе же восемь лет! — Я уже взрослый, — кажется он даже немного сердиться начинает. — Ладно, как скажешь... Ну вот, он снова испортил парню настроение. Судя по последним суткам, это у Джеймса получается делать мастерски. А сейчас ему реально стало жаль мальца... полностью нести за себя ответственность в семь, восемь лет... это как-то слишком... Неужели родителям было плевать? Да нееет... быть не может. Это наверняка какая-то очередная ульриховская заморочка начёт подхода к жизни. А может быть причина, по которой сам Ларс своих детей просто боготворит... Если честно, он не знал, чем занять своего нежданного гостя. К игрушкам он особого интереса не проявлял, про телевизор пришлось наврать, что он сломан (не хватало ещё ему новостей из будущего), поэтому он просто отправил его в свою домашнюю мини-студию и предоставил ему всю свою коллекцию классических групп. Кстати, как пользоваться техникой парень ухватил очень быстро, так что у Джеймса появилось немного свободного времени, чтобы прийти в себя и подумать. И где черти носят Хэмметта?! Он уже раз пять пытался дозвониться… Хэтфилд сел на диван и закинул ноги на журнальный столик. Он чувствовал себя… странно. Наверно это не удивительно… Казалось бы, вот он – Ларс… это же один и тот же человек, но он настолько отличался от того, что про него знал сам Джеймс… Он действительно не знал, как себя вести с этим ребёнком, не знал, о чём с ним разговаривать, что ему нравится… С Кастором было просто… и не только потому что это его собственный сын. Просто у юного Хэтфилда были вполне понятные для мальчишки интересы: бейсбол, машины… ещё они вместе по воскресеньям смотрят бои без правил. Кастор не ест на завтрак овсянку и никогда не подходит к плите. А маленький Ларс ставил его в полнейший ступор. Во-первых, он может быть очень сдержанным, даже кажется немного застенчивым, что вообще никак не сходится у Хэтфилда в голове с «оригиналом», во-вторых, парня, вроде бы, не интересуют никакие простые детские радости, в-третьих, Джеймс не знал чем его занять, хотя прекрасно понимал, что нельзя его постоянно оставлять в студии, пока он не превратится обратно. А самое странное, что Ларсу понравилась не собственная ударная установка, а гитара Хэтфилда. Вот так сюрприз! В памяти сразу всплыли моменты, когда Ульрих иногда брал его гитару в студии и что-то пытался наигрывать. Хэта это всегда веселило, хотя они порой и сидели вместе, и Джеймс показывал ему какие-нибудь не очень сложные риффы. Вдруг снизу послышалась слишком уж знакомая мелодия из Enter Sandman… Джеймс поднялся и снова побрёл к студии. Он чуть приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Ульрих вовсю копался в его коробке с дисками. А вот это уже напоминает Ларса… совать нос туда, куда его не просят – это знакомо. Джеймс усмехнулся и, привалившись к дверному косяку, решил немного понаблюдать за мальчиком. Тот как завороженный слушал Enter Sandman, на лице был такой восторг, будто он только что попал в самый центр Диснейленда с бесплатным доступом на все аттракционы парка. На втором припеве Ларс начал петь, вторя голосу Хэтфилда из динамиков, да ещё и трясти головой, то изображая, что он играет на гитаре, то переходил на невидимые партии ударных. Песня закончилась и Ларс притих в ожидании следующего трека. Тут же комнату заполнила Sad But True. — Ух ты!!! Джеймс рассмеялся, видя как Ульрих просто с ума сходит от собственной музыки. В общем-то он и так всегда сходил с ума от собственной музыки, но сейчас-то он не знал, что сам приложил руку ко всему, что слушает. Джеймс решил ему не мешать, пусть отрывается как хочет. Он также незаметно прикрыл дверь и вернулся в гостиную. Он как раз думал, не сходить ли в гараж, когда в дверь позвонили. На пороге предстала оставшаяся половина Металлики. Если честно, Джеймс никак не ожидал увидеть ещё и Роба, которому он ничего не говорил. Очевидно ему всё рассказал Кёрк. Ну а как же! — Привет, Джеймс! Не переживай, Роб в курсе… — сразу пояснил Хэмметт. — Не поверю, пока не увижу собственными глазами! — Усмехнулся Роб с неким азартом в глазах. Конечно ему казалось, что его разыгрывают, но Кёрк казался таким взволнованным, таким раздосадованным, что басист даже немного поверил ему. — Да, может вместе что придумаем, — выдохнул Джеймс. — Будете что-нибудь? — Нет, мы только что были в Тако Белл и… Разговор их прервал маленький светловолосый вихорь, взвившийся из подвала: — Джеймс!!! Джеймс!!! У вас такая клёвая группа!!! Ты так круто… ой… здравствуйте… — он резко затормозил и осёкся, увидев гостей. Джеймс не удержался и рассмеялся, увидев реакцию Трухильо – его лицо прям таки перекосило от смеси удивления, недоверия и умиления. — Привет! Как дела, бро? — Кёрк широко ему улыбнулся и потрепал по волосам. Чувствовалось, что Ларс тоже был рад его видеть. А потом ближе подошёл Роб, и мальчик чуть удивлённо приоткрыл рот. Роб, конечно, не был таким высоким, как Хэт, но всё же производил весьма внушительное впечатление, потом он приметил и волосы. — Какие длинные… — Роб у нас вообще Самсон! Смотри, какой сильный! — улыбнулся Кёрк. — Ага… — А ну-ка, давай знакомиться, малец! — Роб задорно подхватил его подмышки и, словно пушинку, поднял над головой. Маленький датчанин засмеялся, когда Роб легко подкинул его в воздухе. — Это Ларс, Роб… — как бы между делом заметил Джеймс. — Я вижу… — улыбаясь протянул басист и поставил паренька на землю. Тот всё ещё смеялся, радостно глядя на Роба. А… вот что надо было сделать… Они все сели, а Ларс предложил принести всем сок. В принципе никто против не был, так что когда мальчик отвернулся, Роб выпучив глаза одними губами произнёс: «Невероятно!», Кёрк так же ответил ему: «А я тебе что говорил!» Им всем пришлось прерваться, когда Ларс вернулся, умудрившись принести сразу три стакана сока. — Ну, рассказывай, Ларс, что там тебя так потрясло? — спросил Хэмметт, усаживая его рядом с собой. Маленький Ульрих тут же повернулся к гитаристу, заглядывая прямо в глаза, и затараторил: — Я нашёл у Джеймса в студии Металлику! Мне так жаль, что я никогда прежде не слышал ваши пластинки! Кстати, у вас такие необычные пластинки! Я до этого видел только виниловые! —Джеймс усмехнулся в кулак. — И вы такие потрясные!!! — Правда? — Хэмметта тоже это ужасно забавляло. —Конечно! Джеймс так круто поёт!!!... Джеймс, это же ты поёшь? — На всякий случай уточнил мальчик. — Ага. — Это просто что-то!!! И там такие гитары!! — Ларс начал изображать игру на гитаре. — Такой классный звук! Такой: «мяяяяяууу-маааау-уууаааууу»! Кёрк давно уже так не смеялся, Джеймс и Роб даже сок решили поставить на столик, потому что тоже расхохотались. — Тогда уж «вааауу»! — Нет, Хэмметт, отныне ты играешь на мяу-педали! — Сквозь выступившие от смеха слёзы добавил фронтмен. — Ну, чувствую, это надолго теперь… — В шутку проворчал Кёрк. — А ещё там такие барабаны!!! — Тем временем продолжал юный меломан. — Просто улётный ритм!!! Я хочу так же!!! — Вооот, узнаю Ларса, — вставил Трухильо, благо сам Ларс не особо обратил внимание на это замечание всё ещё пребывая в бурном восторге. Слушать его было ужасно забавно, потому что кроме очень уж узнаваемого акцента, Ларс довольно неумело говорил по-английски, что умиляло ещё больше. Джеймс позволил себе выдохнуть, пока ребята из группы были рядом. Он наконец-то почувствовал, что не один. Он понимал, как же ему не хватает того Ларса, как он хотел бы сейчас позвонить ему и спросить, что теперь делать. Он впервые за тридцать лет осознал, что сейчас у него нет друга, который может помочь разрулить любую проблему. Всякие запутанные истории поддавались Ульриху, с его аналитическими мозгами, куда лучше, чем Джеймсу. А теперь придётся справляться самим… и даже рассказать никому, кроме ребят из Металлики, нельзя. День как-то незаметно и довольно легко прошёл. Они долго болтали в гостиной, потом заказали пиццу и слушали собственные записи. Все отметили, что почему-то музыка звучала как-то по-новому… наверно Ларс заразил всех своим энтузиазмом, заставил взглянуть на уже немного приевшиеся песни будто впервые. А когда уже стемнело, Роб предложил посмотреть всем вместе что-нибудь. Из всего многообразия дисков Ларс вцепился в «Хороший, Плохой, Злой». Джеймс хоть и закатил глаза, потому что уже не раз этот фильм смотрел, но Кёрк пихнул его локтём под рёбра, и пришлось согласиться. Хэтфилд бы не признался, но уже через двадцать минут, фильм, как и всегда, увлёк его, а про самого маленького участника их компании и говорить нечего. Кёрк приобнял его, и мальчик уютно устроился у него под боком. — У меня уже рефлекс выработался, — усмехнулся Хэт, когда зазвучала Ecstasy of Gold. — Кажется, надо хватать гитару и бежать на сцену! Остальные со смехом подтвердили то же самое. Странно было лишь то, что Ларс уж как-то совсем притих. На протяжении всего фильма он постоянно всё комментировал, спрашивал… в общем был Ларсом. — Эй, а ты чего молчишь, чемпион? Как тебе фильм? — Джеймс выглянул из-за Роба. — Ларс? — Шш! Он спит! — Прошептал Кёрк, глянув на мальчика. — Никогда не думал, что скажу это про Ларса, но меня сейчас просто порвёт от умиления, — заметил Роб, присев на корточки рядом с Кёрком. Джеймс тоже подошёл поближе. В принципе, не согласить было просто нельзя: Ларс трогательно прижался к Кёрку, чуть приоткрыв губы, а тени от длинных, чёрных ресниц растянулись по бледному личику. Роб не удержался и погладил его по голове, мальчик, причмокнув во сне губами, лишь устроился поудобнее. — Давайте-ка я отнесу его наверх… — Джеймс осторожно, стараясь не разбудить, взял его на руки. Ларс сонно вздохнул и, не просыпаясь, обнял Джеймса за шею, положив голову ему на плечо. Хэтфилд не знал от чего появился этот ком в горле, он просто решил не думать сейчас об этом. Кёрк с Робом остались в гостиной убирать с дивана попкорн и прочие радости этого вечера. Джеймс ногой, как можно тише, открыл дверь в комнату, где теперь обосновался Ларс. Света, который падал из коридора, как раз хватало, чтобы не беспокоиться о ночнике. Хэтфилд низко склонился над кроватью, укладывая Ларса. Мальчик тут же повернулся на бок, подложив ладонь под щёку. Джеймс постоял рядом ещё пару мгновений и вышел, прикрывая за собой дверь.