Тысячу раз «Рад тебя видеть»

Стивен не очень жаловал признанную классику, так как начитался её ещё в юности, и верные леди с богатыми лордами и мужественными лейтенантами ему уже давно надоели. Но хотелось бы поработать с чем-то. Вчера у него возникло вдохновение взять классический образец и создать из него историю о духовности; чтобы вышло что-то лирическое, глубокое, но без милитаризма и разрушающей идеи верности. Не так давно он покупал «Клариссу» в книжном, чтобы подарить матери, которая занималась обновлением домашней библиотеки. Он задумался об этой героине. История, конечно, полна гендерной дискриминации, но если отбросить насилие, ему просто был приятен этот персонаж, который твёрдо и спокойно знал, чего хочет, поэтому непонимание и запреты общества не сбивали его с пути. Стивен купил первый том и себе. Теперь он сидел над книгой с карандашом, подчёркивая сильные драматические моменты и размышляя, что бы он из этого вытянул. – А-а, Стив. К тебе кое-кто пришёл, – к нему неожиданно подошёл коллега. – Спрашивает, можешь ли сейчас принять. – Посетитель? Зачем? – Стивен растерялся. Уже был вечер, рабочий день подходил к концу, но всё же… Может, это какой-то герой из его журналистских работ, может, что-то там случилось. Стивен пожал плечами и ответил, что конечно, гость может войти. Коллега ушёл и долго не появлялся. Стивен подумал, что посетитель по какой-то причине сменил свои намерения, поэтому успел вновь вернуться к чтению, когда совсем рядом послышались медленные неловкие шаги. Стивен поднял голову. Эндрю смотрел на него большими перепуганными глазами. Он был белым, словно привидение, и промокшим от дождя. Он ли это? – А, я… Я вижу, ты всё-таки занят. Извини. Я тогда позже зайду! – Эндрю попятился, затем развернулся и выбежал прочь. Точно он. Только ему, видимо, плохо, судя по цвету кожи. Стивена кольнуло сожаление, а вслед нахлынула волна страха и радости. Эндрю был жив. Нет, Стивен, конечно, знал, что он жив. Он наводил справки – от общих знакомых он узнал, что Эндрю вернулся в Дублин и всё это время работал там. После того раза Эндрю больше никогда не звонил… То есть, он не звонил десять лет. Стивену было нетрудно догадаться, что Эндрю больше не хотел ни видеть его, ни слышать, потому что это принесло бы боль, и Стивен не смел его тревожить. Он только знал, что Эндрю жил и не был болен. Этого было достаточно, чтобы мочь спать. А теперь он пришёл… Пришёл поздороваться. Сказать, что он нормально поживает. Показать, какой он уже взрослый прекрасный мужчина. Сердце Стивена налилось теплом. Он попытался быстро встать, чтобы догнать Эндрю, даже крикнул ему: «Постой!» Но в результате только сбросил со стола кипу распечаток и документов. Всё повалилось на пол, и Стивен сжал пальцами переносицу, не представляя, как будет разговаривать с Эндрю, раз у него самого нервный припадок. Эндрю хотелось успокоить, обнять и сказать, что всё хорошо. Как всегда. – Эндрю, пожалуйста, вернись! – ещё раз воскликнул Стивен, хоть и знал, что это бесполезно. Но он ошибался. Эндрю ушёл недалеко. Он его услышал. Дверь скрипнула, и в пустом кабинете вновь послышались тяжёлые нерешительные шаги. – Ох! – Эндрю заметил, какой беспорядок сотворился в комнате из-за него, и тут же присел на колени, чтобы помочь Стивену поднять и сложить бумаги. – Прости, прости меня, – произнёс он. – Ещё что-то случилось из-за меня? Что ещё упало? Стивен вяло улыбнулся. – Ничего больше. Это моя вина. Зацепил. – Прости, – снова повторил Эндрю. – Ну, я вижу… Давай я как-то позже зайду? Мы можем потом где-то увидеться? – Почему потом? На сколько ты в Лондоне? – Я не знаю… Мне надо было встретиться с тобой, поэтому я приехал. Прости, что не позвонил или не написал заранее. Я хотел, но не смог… Мне так стыдно перед тобой за то, что я сделал. Ты, наверное, так меня и не простил… А ты меня ещё помнишь, да? Ты назвал меня по имени. Стивен чуть не рассмеялся от неловкости. Они оба стояли возле стола, одни. Стивен положил ладони Эндрю на локти и почувствовал, как тот дрожал – не явно, но как-то изнутри. – Не верю, что ты и правда думал, будто я мог тебя забыть, – мягко произнёс он. – А я не верю, что ты не обижаешься на меня, – прошептал в ответ Эндрю, рассматривая черты лица Стивена, близко-близко. – У меня нет злости. Я надеюсь, ты обрёл счастье. Сам я в порядке. Эндрю, наверное, хотел сказать ещё что-то, но голос его не слушался из-за волнения, поэтому Стивен снова заговорил, тоже не без трудности: – Я вижу теперь, что десять лет прошло. Ты так возмужал. Мне кажется, ты стал выше. И лицо теперь такое необыкновенное. Эндрю улыбнулся на комплимент, прежде чем уставиться в свои ботинки. – Мы можем… Можем пойти куда-нибудь поговорить? Немного. У тебя есть чуть-чуть времени сегодня? – Да. Разумеется. Как на счёт ближайшего ресторанчика? Мы там ели раньше, может, ты помнишь. У тебя есть багаж? Сумки? – О, нет-нет, только этот рюкзак. – Можешь оставить здесь, если он тяжёлый. – Нет, пожалуйста, пойдём, – Эндрю нерешительно потянул его за рукав. Стивен ощутил радость идти рядом с ним. И облегчение. Эндрю вернулся. Он здоров. Он вернулся. – Так может, ты задержишься в Лондоне ненадолго, поработаешь с нами? Тебя тут хорошо помнят. Будут рады. – Да, мне, собственно, звонили несколько раз, приглашали… Но я отказывал, потому что боялся. – Меня боялся? Эндрю не осмелился ответить. – Не в том дело, Стив… – Извини, если я помешал твоей работе. – Нет, ты никак не помешал. Мне было хорошо дома. Эндрю поднял на него глаза, затем спешно опустил взгляд в стол, затем снова поднял. Постепенно он привык смотреть на Стивена. Он хотел на него смотреть. – Ещё раз прости, что не писал и не звонил. Ты даже не знал, в порядке ли я. – Ты передо мной, и это уже очень хорошо. Я боялся, что у тебя начнётся депрессия, а я никак не смогу помочь, не буду даже знать об этом. – Депрессия… Она была. Но прошла. Всё в порядке. Я теперь снова могу работать и… существовать. Стивен заставил себя улыбнуться. – Я почему-то был уверен, что ты уже женат. Но не вижу кольца. Эндрю покраснел. – А-а-а, нет, нет, конечно. Я и близко не… Ты что. – Хорошо, извини. Официантка принесла чек, и Эндрю начал рыться в рюкзаке, чтобы поставить свою часть суммы. Стивен наблюдал за ним, за его бледным лицом и потухшими глазами. Он сам вряд ли выглядел лучше – скорее, хуже. Ну, вечер ведь. Они оба успели утомиться. Отложив, наконец, рюкзак, Эндрю обхватил руками голову. – Нет кошелька, – глухо проговорил он куда-то вниз. – Я потерял его. Наверное, украли, пока ехал в автобусе. Я тогда был очень рассеянным. – Ох, сочувствую. Едва Стивен договорил это, Эндрю громко выдохнул, а затем стал вытирать глаза, плотно сжимая губы, вздрагивая плечами. У Стивена сдавило внутри – ему самому стало трудно дышать. – Мне очень жаль. Сколько там было? – спросил он участливо. – Ч-чего?.. – выговорил Эндрю, уже очевидно давясь слезами. – Налички. – А-а… Немного… Не помню… Кошелёк не при чём тут. – Можешь не отвечать. Посиди немного. Приди в себя. Всё в порядке, никто не смотрит. – Я просто так виноват… Я бросил тебя, десять лет жил без тебя. Теперь ты снова рядом. Разумеется, у… у меня пан-ническая атака... – Сочувствую, – повторил Стивен, мягко сжимая его запястье. – Нет, я знаю… Я усугубляю. Тебе теперь тоже тяжело из-за меня. Я действую на нервы, я знаю. Стивен позволил себе опустить лоб на руку. У него и правда разболелась голова. В груди стало щемить. Наверное, он сегодня не сможет уснуть. Вообще на него нашло плохое самочувствие, хотя ещё утром всё было хорошо. Он явно переволновался из-за появления Эндрю. Такой невероятный день. – Вот, попробуй выпить воды. – С-спасибо. – Посиди немного, и тогда я угощу тебя десертом. Станет немного легче. Хотя это просто еда, конечно… – Я знаю, что станет легче. Спасибо… Любое средство подойдёт, только бы отпустило. А то я так не могу существовать. – Хорошо, хорошо… Стивену ужасно захотелось поцеловать Эндрю в руку, но они были в людном месте, поэтому лучше было сдерживаться. Он попросил Эндрю посидеть и подышать, а сам пошёл заказать ему мороженое под горячим шоколадом. Эндрю смиренно его съел, зная, что нужно просто запихивать в себя сладкое. – Немного подействовало, спасибо. – Сладкий чай? – Спасибо. Но не могу больше ни есть, ни пить. Теперь Эндрю надо было прилечь. Стивен помнил об этом, потому что на протяжении их отношений у Эндрю случались нервные перенапряжения, и чтобы помочь ему, надо было каждый раз делать приблизительно одно и то же. Успокаивающие вещи. – Ты поселился в отеле? – Ещё нет. Хотел найти комнату после того, как поговорю с тобой. Понимаешь, я до этого совсем ничего не мог делать, ни о чём думать. Главное было встретиться с тобой. Я бы очень сильно корил себя, если б так и не решился. А решался я долго. Я стоял возле театра и только когда понял, что вот-вот он совсем закроется, пошёл тебя искать. Поэтому извини, что так поздно. Я никак не мог заставить себя войти. Боялся… Я боялся, что тебя там нет. Я боялся спросить у кого-то, работаешь ли ты тут вообще. А если да, боялся, что ты прогонишь меня или будешь равнодушным. Как бы хотел сделать сюрприз, но в итоге посинел и позеленел от холода, голода и страха. – Мне жаль. – Ничего. – Так… Пойдём вместе искать отель? Я одолжу тебе денег на первое время, а потом помогу тебе возобновить карточки в банке. – Угу… – согласился Эндрю безжизненно. – Или, – Стивен не мог не попробовать. – Или поехали ко мне? Всё будет в порядке, обещаю. Там и выпьешь чаю. – Ты живешь один? – Совершенно один. Никто не потревожит. – Я не знаю, – промямлил Эндрю. – Могу ли я согласиться? Мне бы тоже не хотелось разыскивать отель поздно вечером. Я очень устал и засыпаю на ходу. Но ты и правда не против, Стивен? Всё же я обидел тебя. И мы так давно не виделись. Я боюсь, тебе будет некомфортно со мной. – Мне хорошо с тобой, – Стивен произнёс это словно отдельно. Это был просто факт, а не ответ на вопрос. – Я не хочу, чтобы ты уходил. Не сейчас. Пока мы можем побыть вместе, давай побудем? Эндрю задумался. Сегодня он сможет провести со Стивеном ночь. Но завтра ему придётся уйти, и от этой мысли уже становится тревожно. Эндрю постоянно будет думать, что вот-вот Стивен покинет его. И всё же лучше побыть вместе ещё несколько часов, чем сейчас же разойтись: после всего, что он натерпелся, стоя возле театра. – Значит, можно мне поехать к тебе? – спросил Эндрю. – Пожалуйста. Честно, мне и самому сейчас не очень хорошо. Голова болит и вялость какая-то. Тоже не хочу ездить сейчас по Лондону и искать отель. А самого тебя, разумеется, тут не брошу. – Прости меня. – Пойдём? Пойдём, наконец, ко мне? – Ах… – Эндрю простонал, едва переступив порог, и пошатнулся. – Что такое? – Стивен испугался за него и даже подошёл вплотную, чтобы поддержать в случае чего. – Телефон, – проговорил Эндрю. – Я же могу платить с телефона. Я забыл. Мне не нужно было бы брать у тебя деньги. Я мог расплатиться в отеле телефоном, сам. – Но у тебя и так нет брони. До отеля нужно было сначала добраться. Отыскать свободный номер сначала. – Да. И всё же я бы мог тебя и не стеснять. – Я рад, что ты тут. Рад тебя видеть. Стивен обхватил его руками, а Эндрю зарылся носом ему в рубашку. Когда они отстранились, Стивен ощутил, как его ладонь бережно взяли, а затем поцеловали в вену – мягкое, тёплое прикосновение. Горячее дыхание обдало ему кожу. Эндрю улыбнулся, водя губами по его руке, чувствуя щекотку от мелких волосков. – Ты любил так делать. Целовать меня в руки. Я помню. Стивен потянулся губами к его горячему лбу. – Возмужал, – снова прошептал он. – Ты уже зрелый мужчина. – Но я не чувствую себя зрелым, – ответил Эндрю, прикрыв веки от усталости. Вскоре они лежали в постели. Свет был выключен. Опустив голову на подушку, Эндрю ощутил, какой на самом деле тяжёлой она была. Но заснуть он пока не мог. Стивен был рядом, впервые за десять лет. От мысли об этом почему-то наворачивались слёзы, и паника вновь возвратилась. – Стив… Как ты?.. – Немного волнуюсь за тебя, а так хорошо. Голова уже меньше болит. Хотя я чувствую какой-то странный страх. Больше, чем волнение. Давление какое-то внутри. – Ты помнишь, как я позвонил тебе тогда? – Конечно. Я потом не мог спать. Стресс замучил, и на следующий день я заплакал прямо за рабочим столом. Сказал приятелям, что это из-за температуры. – Ого. Ну я тоже едва не выпал из балкона, пока… В общем, меня сильно тошнило. Но тогда я думал, что и правда влюбился. То есть, я влюбился в того мужчину. – Понятно. – Чувство было очень приятным. Я страдал из-за тебя, но в мгновения с ним был счастлив. Я как-то рассказал ему о тебе… Но знакомить тебя с ним не хотел, потому что чувствовал, что он тебе не понравится. Я решил, что лучше молчать, а то умру от стыда, что бросил тебя. Ах, в общем… Мы имели с тем мужчиной всё, чего мне хотелось. Мы были вместе целый год, а потом я… Как-то я понял, что… Что он слишком хорош, что ли. Не знаю, как объяснить. Я почувствовал себя галочкой в его списке, вместе с карьерой, хорошим домом и путешествиями. Он как бы держал меня у себя, потому что так было нужно – для полноценности, чтобы быть полностью счастливым. Так как-то… Ещё он думал, что я… Ну, словно я домашний зверёк. Он постоянно обо мне заботился, покупал подарки, спрашивал, как у меня дела и чего бы я хотел. Но я не чувствовал, что сам забочусь о нём. То есть, я был словно его ребёнок. Ему всегда было хорошо, он относился ко мне снисходительно что ли, и я никогда не мог ощутить, что поддерживаю его, что я ему и правда нужен, что я проявляю свою любовь к нему и даю ему опору. Нет, я был просто ранимый ребёнок, о котором он старательно заботился и всем обеспечивал. Он даже не любил, когда я, ну… был сверху. Он считал, что я чувствую себя лучше, когда полностью под опекой, когда я могу позволить себе быть слабым, нервным и всё такое. Это было как-то безответно, и я не смог. Мне не было трудно уходить от него, поскольку я был уверен, что вскоре он найдёт кого-то лучше меня, более подходящего, кого-то красивого и зависимого, ребёнка и куколку для себя. Вот так это было. – Я… впечатлен, Эндрю. – Ага… Я думал, что сделал взрослый шаг, оставив его. Думал, что мне станет даже лучше. Но вместо этого пришла депрессия. Я не хотел её. Я хотел что-то делать, работать. Но она пригвоздила меня к кровати, я был парализован… Думал, умру от голода, потому что не мог встать и приготовить себе что-то. И в то же время не мог обратиться к родне, потому что не хотел, чтобы они услышали в трубке мой дрожащий голос и потом увидели меня вот такого, словно трупа. Я не принимал таблеток, потому что не мог сходить в аптеку. Вместо этого съел всё сладкое, что было у меня в квартире. Помню, я не мылся и ещё боялся, чтобы у меня часом не выпали зубы, потому что я их не чистил. Видеть себя в зеркале было вообще невозможно – я выглядел, как дерьмо. Но со временем я начал вставать. Со временем всё вернулось в норму, и я рад, что остался жив. Уже намного лучше. Я не счастлив, но в порядке. Ты простишь меня за то, что я натворил? Стивен нашёл его лицо в темноте и погладил щёку кончиками пальцев. – Я люблю тебя, – сказал Эндрю. – И я тебя люблю, – ответил Стивен с тяжёлым сердцем. Это были привычные уютные слова, которые значили для них «доброй ночи». Когда повторяешь их про себя, легче заснуть. Эндрю устроился на работу, где и раньше. Они со Стивеном снова стали видеться каждый день. Жил Эндрю на съёмной квартире. Пошли обыденные дни: обдумывание проектов, прописывание ролей, а между этим – чай, пожатия рук с Эндрю, лёгкие объятия и разговоры. Коллеги стали считать их очень хорошими друзьями. Это полностью удовлетворяло Стивена. Наконец, он видел Эндрю перед собой, и у него исчезли задние мысли о том, что его друг неизвестно где, может, нездоровый и страдает, а Стивен и не знает об этом. Эндрю изменился. У него была та же манера разговора, те же жесты, но… Он потухал. Больше не воспринимал работу и дружбу как большое счастье, а скорее проходил через это изо дня в день как через необходимость. Если бы он начал думать, что всё это не имеет смысла, у него снова началась бы депрессия, поэтому он просто шёл по пути и старался каждый день что-нибудь делать и чем-нибудь интересоваться – для своего здоровья. И Стивена он теперь обнимал так, словно завтра уже мог и не сделать этого, словно Стивен мог в любой момент куда-то уйти. Так прошло три месяца. Затем одного дождливого вечера Эндрю попросил Стивена остаться после работы, чтобы немного поговорить. Они стояли на безлюдном промокшем тротуаре и дышали холодным воздухом. Эндрю заговорил: – Стив, когда я ехал сюда, я хотел узнать, как ты. Разумеется, я бы не заводил этого разговора, если бы ты был обижен на меня или если б тебе было просто не до этого. Но теперь я чувствую, что могу сказать. Я могу теперь попросить у тебя то, о чём думал уже давно. Мне очень нравится наша дружба, нравится быть твоим коллегой. Но можем мы?.. – Эндрю… Нет. Я не думаю. – Хорошо. – Нет, не в том дело. Здесь дело совсем не во мне, будь уверен. Наши отношения на меня никак не давили. Это тебе было тяжело, вспомни. Мы с тобой разные, Эндрю. И я не хочу отбирать у тебя твоё счастье. – Счастье? – Да. Вспомни, сколько в тебе было энергии, сколько всего ты хотел испробовать, и как тебе не хватало физической разрядки. – Ну, за эти годы я много чего попробовал. Я расстался с тем мужчиной, но потом, придя в себя, снова начал заводить связи. Они уже были кратковременными. Я не люблю о них вспоминать… Так прошло пару лет. Ну а после я просто соглашался встречаться, если кто-то мне предлагал. Отношения заканчивались где-то после трёх свиданий, не дойдя и до поцелуев. Ну вот тогда я почувствовал, как это быть асексуалом. У меня годами ни с кем ничего не было. Я уже привык к этому. – Но тебе плохо. – Я бы не сказал. Годы прошли… Я уже отказался от своих юношеских мечтаний. Я теперь просто хочу быть рядом с кем-то, кто ко мне не равнодушен и к кому я чувствую притяжение. Я же ощущаю, что хочу быть с тобой, Стивен. Хочу о тебе заботиться. Я знаю, что ты можешь мне дать, а что не можешь, и это меня устраивает. Я просто не хочу, чтобы ты был сам. Хочу разделить с тобой жизнь. Я так хочу заботиться о тебе, и чтобы каждый день был хорошим. – Хорошо, – Стивен положил руку ему на спину, чуть нажимая, поглаживая. – Я услышал тебя. Всё равно мы не можем обсуждать такие вещи здесь, посреди улицы, правда? Ведь нам обоим надо ещё поговорить и подумать. – Да. – Ну так что, пойдём? Я уже начинаю замерзать. Эндрю почувствовал, как пальцы Стивена нащупывают его окоченевшую ладонь. Он взял его за руку. – Куда пойдём? – Домой. Куда и раньше, – Стивен мягко потянул его за собой. – Пошли домой.