Смерть на игле

Было раннее утро, когда Эван покинул больницу, оставив в палате открытки «Поправляйся!» и прочую милую дребедень. Его выпустили нехотя, под собственную ответственность — врач настаивал, что нужна еще работа с психотерапевтом, реабилитационный центр и весь этот цирк с конями, но Эван не впервые проходил детоксикацию. Последний рецидив — насильственный и едва не убивший — только укрепил его волю. Щурясь от солнца, он сел в такси с нелепым рисунком горбатой лошади на логотипе. Ехать домой не хотелось, одиночество никогда не было ему союзником. Адрес напарницы с трудом всплыл из глубин памяти. Давайз опешила сначала, увидев его на пороге, но замешательство ее длилось не больше пары секунд, после чего она сгребла исхудавшего Эвана в охапку и едва не силой заставила войти. — С возвращением, напарник, — сказала она с чувством, глаза ее сияли. Причина ее замешательства надевала рубашку на исполосованную спину, обрамленная дверным косяком. — Вольфганг, — кивнул ему Эван, не особенно удивившись. — Эван, — кивнул в ответ старый знакомый и застегнул манжеты. — Я видел по ящику, что Ластинга осудили, — сказал Эван напарнице, усаживаясь на стул возле барной стойки, отделявшей кухню от гостиной. — Присяжные совещались меньше часа. Мы взяли его крепко, Кингсли, этот ублюдок получит иглу в вену. Он улыбнулся, смакуя поэтичность приговора. Давайз погладила его по плечу. — Ты в порядке, напарник? — Буду, если мне нальют кофе. Она жестом поманила Вольфганга, тот обогнул барную стойку и невозмутимо принялся за дело. В квартире Давайз он, похоже, ночевал не впервые. Без лишних слов исполнял ее приказы — тоже, впрочем, Эвана куда больше позабавило то, как быстро Давайз научилась их отдавать. — Последний звонок Зары был сделан из северной части города, по-видимому, по дороге к Ластингу — в паре миль от его дома. Это вкупе с попыткой убить тебя и меня дало нам ордер на образец его ДНК. Подонок расплатился за всех: за меня, за тебя и за Зару Серин. — Кто знает, сколько еще смертей было на его совести... — Его признание еле уместилось на тридцати страницах. Он расписал в подробностях все, что проделал с Зарой. Со мной... Пожалуй, подробностей обо мне было куда больше. — Давайз задумчиво взболтнула ложечкой кофе, который поставил перед ней Вольфганг. — Он сказал, что цепями пытался сдержать желание убивать. Гребаный ублюдок. Морейн уже пишет книгу. — Точно выплатит свой кредит, — усмехнулся Эван. — Сукин сын получит свое бессмертие, увековеченный в текстовом формате. — Что ж, по крайней мере, с книжных страниц он больше никому не сможет выпустить кишки. — Эван сыпанул сахару в чашку. — Я боялся, что он убьет тебя. Там, в доме. Давайз покачала головой. — Я так давно ждала возможности заглянуть ему в лицо… а когда момент настал, оказалась не готова. — Но ты сумела взять себя в руки. — Нам повезло, что этот психопат хотел убивать меня долго. Мог бы просто застрелить нас обоих, пока я тряслась от страха, как малолетняя ссыкуха. — Еще я боялся, что ты убьешь его. Давайз промолчала. Некоторое время она смотрела, как Эван пьет кофе, потом встала и принесла плед. — Спасибо, но я еще не совсем овощ, — сказал Эван уязвленно, когда тот лег ему на плечи. — Я чувствую себя совсем неплохо! — Вольфганг говорит, что тебя спас былой опыт, у тебя устойчивость к героину выше, чем у обычного человека. Если бы такую дозу вкололи мне, сердце бы уже не запустили. — Когда-нибудь я умру, — он пожал плечами, — может, на работе попаду под пулю... Я знаю точно одно — я найду свою смерть не на игле. Вольфганг отсалютовал ему чашкой, и Эван, глотнув кофе, наконец-то мысленно закрыл папку со своим первым делом в убойном отделе.