Смерть на игле

Тысяча душ помещается на кончике иглы

Убойный отдел встретил Эвана не слишком-то приветливо. Мрачноватое место! Стеклянные кабинеты-клетушки, почти во всех опущены жалюзи; он заглянул в одну из дверей и немедленно пожалел об этом, упершись взглядом в фотографии полуразложившегося трупа. В наркоотделе было куда как веселей... Но выбирать не приходилось. Чудо, что его вообще не вышвырнули из полиции. — Кингсли? — окликнули из кабинета в конце коридора, и Эван пошел на голос. Грузный лейтенант Дэйдон приподнялся ему навстречу, оглядел с головы до ног, скептически покачал головой. Затем выдвинул ящик стола и выложил поверх бумаг жетон и огнестрел. — Давайз ждет в машине, покажет тебе, что к чему. Эван пристегнул кобуру, сгреб с края стола жетон. — Мой новый напарник? Дэйдон кивнул. — Парковка налево от выхода. Машина 999. И Кингсли... Меня отговаривали. Надеюсь, я не пожалею, что решил все же дать тебе шанс. — Нет, сэр. Конечно, нет. Эван вышел из кабинета, снова миновал галерею окон, за каждым из которых скрывалась чья-то трагедия, и спустился на улицу. Сунул руку в карман, сквозь ткань погладил жетон, занявший привычное место на ремне. Легко не будет. Но в конце концов, жетон есть жетон. Никем, кроме полицейского, Эван себя представить не мог. Впрочем, нет, отчего же; вполне мог. Одним из тех, чьи фотографии висят на белых досках в кабинетах убойного отдела. Курить хотелось до смерти, но он сдержался. Сигареты и алкоголь — это первый шаг, за которым неизбежно идет второй, третий, и вот ты уже бежишь обратно во тьму... Не курить было сложнее всего, Эван с легкостью мог отказаться от пары банок пива в выходной или от чего покрепче в баре с другими копами, но стоило выйти из помещения на воздух — и пальцы сжимались, требуя ритуала. Поборов желание закурить, он нашел взглядом машину 999. Со стороны водителя маячил чей-то затылок — не иначе, Бэзил Давайз, новый напарник. Эван плюхнулся на переднее сиденье, протягивая ладонь для рукопожатия, да так и застыл, выпучив глаза. — Что ты на меня так смотришь, будто у меня в голове засела стрела команчей? — спросила напарница. — Никогда не видел шрамов на лице? Полицейское радио затрещало, каркнуло и с трудом прокашляло: — Один восемь семь на пересечении Броулерс и Царс стрит! — Тридевятая в пути, — не мешкая, отозвалась Давайз. — Я... нет... То есть, я не потому! — встрепенулся Эван, безбожно запаздывая с объяснениями, но Давайз без лишних слов завела машину. — Забей, напарничек. У нас дело. Машина вырулила с парковки и помчалась вдоль строек и магазинов, мимо здания суда, похожего на замок, обгоняя желтые машины такси. — Я просто думал, что ты парень. Бэзил, ну, это же мужское имя? — Родители хотели мальчика, — огрызнулась Давайз и врубила сирену. Знакомство, кажется, не задалось. В начале Броулерс они остановились, и Эван увидел еще одну полицейскую машину возле островка безопасности. Впрочем, он и без этого сразу понял, куда идти. Под старым дубом на островке покачивалась человеческая фигура в длинном платье. Где-то внутри похолодело; она парила над землей, как призрак. Ветер трепал длинные волосы и старинные кружева. Фигура медленно повернулась вокруг своей оси, и Эван увидел ее огромный живот. — Один восемь семь — это убийство? — сказал он, прочистив горло. — Откуда мы знаем, что она не сама повесилась? Срок для аборта явно прошел, папаша, к примеру, исчез из поля зрения... Давайз посмотрела на него, как на идиота, достала резинку из кармана и закрутила в узел длинные линяло-рыжие волосы. — Не мешают? — спросил Эван, но напарница предсказуемо проигнорировала вопрос. — На таком сроке она бы шнурки себе не могла завязывать, не то что залезть на дерево. Ты видишь тут где-нибудь лестницу? К тому же, — она оглядела повешенную, хмуря брови, — винтажный пеньюар, да и само расположение тела — посреди улицы, в публичном месте... От этого дела за милю разит психопатом. Эван шумно принюхался. — Да? — Не отставай, клоун. На тротуаре уже собралась толпа зевак. Эван повелительным жестом остановил пару машин, чувствуя себя так, будто разводит руками Красное море. У самого островка пара полицейских в униформах натягивали желтую ленту, чуть в стороне мялись трое здоровяков в униформе ремонтных рабочих, настоящие богатыри, — судя по их растерянным лицам, именно они обнаружили тело. Островок с дубом был огорожен щитами с логотипом строительной фирмы; вид на мрачную картину внутри открылся, когда их начали убирать. — Она не могла залезть по щитам? — спросил Эван без особой надежды. — Нет, ты права. Есть куда более простые способы самоубиться. Защелкала вспышка следственного фотографа. Давайз кивнула нескольким знакомым, указала на траву. — Сфотографируйте это. Кто-то заходил на островок? Один из рабочих, дюжий малый, на две головы ее выше, виновато потупился. — Я подумал, вдруг она еще живая, мэм... Мы только заступили на смену, отодвинули щит, а там — она... Давайз ничего не сказала, внимательно разглядывая землю. Она обошла островок вокруг, разложила пару номерков; Эван следовал за напарницей по пятам, стараясь увидеть то, что видела она, до того, как Давайз наклонится. Глаз привычно хватался за тэги группировок на стенах зданий, за дерганого крэкхеда на углу, беспрестанно чешущего руки, за капюшон парня рядом с тем — однозначно дилер, — но все это не имело никакого отношения к убийству: только к его собственной прошлой жизни. — Снимите отпечатки ботинок, — сказала Давайз одному из полицейских, кивнув на ремонтника, потом повернулась к Эвану: — Что ты видишь, Кингсли? Почему у него все время было ощущение, что он под микроскопом? Эван поскреб щетину на подбородке. — Публичное место, огромный траффик, но при этом все проносятся мимо на большой скорости. Даже если бы она кричала, шансов, что ее услышали бы, довольно мало. В то же время само дерево загорожено от посторонних взглядов, нападающий мог хоть полночи возиться с ней. Давайз кивнула, но стоило Эвану подумать, что он выдержал испытание, как она сказала: — Он убил ее не здесь. Сказала, развернулась и зашагала прямо по дороге, между рядами машин. Эван, спохватившись, бросился вдогонку. — Почему? — спросил он у спины Давайз, одетой в видавшую виды куртку. — И куда ты ломанулась? Давайз! — Отпечатки ног в земле ровные и очень глубокие, он нес ее, и она уже не сопротивлялась. Никаких следов борьбы, ни одного лишнего желудя. Он принес лестницу, затем вернулся за телом и повесил его. Она махнула рукой машинам и пошла поперек дороги, не обращая внимания на сердитые гудки. Эван решительно не поспевал за напарницей. — Признайся, ты гадаешь на кофейной гуще! — крикнул он ей вслед. Давайз остановилась на тротуаре и подождала его, затем объяснила чуть раздраженно: — Если бы он принес сначала тело, ему пришлось бы положить ее на землю. Жертва в белоснежном пеньюаре, на нем ни соринки. Следов на земле мало, вряд ли это были два человека в одинаковых ботинках. Но это еще проверят гики из лаборатории. Зачем мы пришли сюда, Кингсли? Эван распахнул было рот, чтобы рявкнуть на нее, но Давайз терпеливо дожидалась ответа. Оглядевшись, он понял и отчеканил, как прилежный ученик: — Камеры наблюдения над магазином. — Бинго. В крохотном магазинчике пахло травами, дверь звякнула о десяток мелких колокольчиков, запустив цепную реакцию. Эван огляделся: что-то тибетское? — Эн Це Пи Ди, детектив Давайз, это мой коллега детектив Кингсли, — он обернулся; напарница уже отыскала хозяина среди высоких полок. — Эти камеры работают, мистер..? — Йун, Котба Йун. Боюсь вас разочаровать, детективы, но... У меня маленькое заведение, удовлетворяющее потребности весьма небольшой группы людей, в частности, любящих натуральные травы, некоторые из них довольно дороги, но уверяю вас, они того стоят! От бессонницы, от головы, от живота... — То есть, нет, — перебила Давайз, и Йун пожал плечами: — Узость клиентской базы находит отражение в моих доходах, у меня недостаточно средств для системы видеонаблюдения. Это лишь муляжи. Снова зазвенели колокольчики, хлопнула, закрываясь за Давайз, входная дверь. Эван вздохнул. — Ночью в магазине кто-нибудь бывает? — спросил он для очистки совести. — Нет, я открылся час назад. Что там случилось, на дороге? Такая толпа... Оставив Йуну визитку — новую, на которой написано было уже не «отдел по борьбе с наркотиками», а «убойный отдел», — Эван вышел на улицу. Куда она на этот раз метнулась, эта психованная? Росту в напарнице было немного, особой силой она похвастаться вряд ли могла, но явно компенсировала скоростью... Давайз разговаривала с каким-то импозантным старым хреном на улице, писала в блокнот. Эван подошел поближе. — Вы не запомнили номера? — расслышал он. Старик развел руками. Давайз сунула ему визитку и пошла дальше, дописывая на ходу; Эван зашагал с ней рядом. — Выгуливал собаку ночью, — пояснила напарница. — Около половины первого на проезжей части стоял белый минивэн с аварийкой. — Таких минивэнов в этом городе больше, чем мандавошек на лобке у крэковой шлюхи. — Стремный тип, у меня от него мурашки по коже, — сказала она вполголоса, и Эван посмотрел на нее с удивлением. За все утро это было самое человеческое, что он от нее услышал. Они свернули в маникюрный салон; у самых дверей Эван оглянулся — старик до сих пор смотрел им вслед. Он был ничем не примечателен — лысый от времени череп, морщинистый лоб, седина в аккуратной бороденке, ни дать ни взять безобидный профессор какой-нибудь глубоко маргинальной дисциплины типа древнеславянского фольклора. Что могло насторожить Давайз? В маникюрном тоже ничего толкового не сказали, как и в адвокатской конторе, у нотариуса и в фастфудовой забегаловке, где Эван успел схватить буррито, прежде чем двинуться дальше. Обойдя все заведения по обе стороны улицы, Давайз вернулась к огороженному лентой островку. Тело уже увезли, лабтехи делали слепки следов. — Ты же не собираешься сунуться с едой на место преступления? — спросила напарница, и Эван решительно проглотил последний здоровенный кусок, едва не давясь. — Да ты как удав. «Глубокую глотку» осваиваешь? Эван все же поперхнулся, закашлялся, слезы брызнули из глаз. Давайз покачала головой и направилась к ремонтникам. К тому времени, как Эван привел себя в порядок, она уже закончила с ними и говорила по сотовому. — Садись в машину, — сказала она, спрятав телефон в карман. — Это Бобби, наш судмедэксперт. — Так быстро? Я думал, вскрытие занимает много времени... — Нам кое-что нужно увидеть. Эвану категорически не понравилось, как прозвучало это «кое-что».