Ангела на кушетке

      

Глава 17. Овертайм (Добавленное время)

      

      Хельга провела подушечками пальцев по отчету для школьного совета, небрежно пролистывая почти две сотни страниц. Отчетность всегда была для неё утомительной, так как в документах должна была освещаться практически каждая затронутая на сеансах тема, и каждое наблюдение должно быть полностью оправдано и обосновано. Однако Хельга Патаки знала, что члены школьного совета должным образом отчеты никогда не читают. Сжимая и разжимая кулаки, девушка попыталась расслабить саднящие пальцы, которые до этого долго и усердно стучали по клавиатуре.       Кто-то осторожно постучался, Хельга моргнула, поднимая голову, чтобы в замешательстве посмотреть на дверь кабинета. Не так часто кто-то просто стучался к ней, обычно Тина звонила первой, но когда психолог осмелилась взглянуть в окно, то увидела темное ночное небо. Девушка поняла, что её надежная секретарь ушла домой несколько часов назад.       Незваный гость медленно открыл дверь, и на мгновение у Патаки перехватило дыхание, когда она увидела золотистые светлые волосы и глубокие изумрудные глаза. Арнольд осторожно заглянул в кабинет, словно не был уверен, впустит она его или нет.       - Привет, Хельга ..., - осторожно начал мужчина.       Патаки махнула рукой, чтобы парень зашёл. Может быть, это была накопившаяся усталость, или, может быть, это были слова Ангелы, но психолог решила, что всё будет в порядке, что она ответит на его вопросы.       - Арнольд, что ты здесь делаешь? - нахмурилась блондинка, хотя в голове девушки крутилось пару вариантов.       Было уже поздно, на часах - десять вечера, довольно странное время для того, чтобы внезапно зайти к ней на работу. Арнольд негромко кашлянул и осторожно закрыл дверь, остановившись в холле офиса.       - Я думал, что должен тебя проведать после всех обстоятельств...       - Обстоятельств? - нахмурилась Хельга, - каких обстоятельств? Что ты имеешь в виду?       - Ну, из-за родителей Ангелы..., - начал неубедительно оправдываться учитель, его взгляд сосредоточился на городских огнях за окном, - ...и, ну...       Хельга резко выдохнула и откинулась в кресле.       - Арнольд, ты присутствовал при нашем разговоре, - напомнила психолог, - ты пытаешься разузнать о моих родителях?       Мгновение Шортмэн выглядел невероятно виноватым, словно не хотел, чтобы она сознательно углублялась в эту тему, и качнулся, переминаясь с ноги на ногу.       - Хельга, кое-что из того, о чём ты упомянула сегодня...,- продолжил он тем же тоном, по которому в начальной школе можно было понять, что парень о ком-то беспокоится.       - Я правильно понимаю, что у тебя возникли вопросы? - подтолкнула мужчину Хельга, хотя задав этот вопрос, девушка почувствовала нарастающее нервное напряжение, несмотря на усталость.       Арнольд кивнул.       - Можно… спросить тебя? - ещё раз неуверенно повторил запоздалый гость.       Вздохнув, Патаки жестом предложила ему присесть. Его неуверенное топтание с ноги на ногу и то, как он стоял, переминаясь и шатаясь, заставляли девушку нервничать - может это и звучало странно, но Патаки хотела, чтобы он просто сел и расслабился.       - Да, всё в порядке, - уверила парня Хельга, когда тот направился к большой черной кушетке.       Удобно устроившись, Арнольд выжидающе посмотрел на бывшую одноклассницу и отбросил все сомнения, когда Хельга отодвинулась от стола, чтобы сесть на другом конце кушетки, лицом к Репоголовому. Несомненно, между ними всё ещё была пропасть, но она чувствовала бабочек в животе.       - Хельга, - голос Арнольда заставил её моргнуть, отвлёк девушку от тёплых ощущений, которые вызвало присутствие парня, и вернул к предстоящей нелёгкой беседе.       - Что случилось с твоей мамой?       Это было то, чего она так ждала и так долго опасалась: Час Икс - начало искреннего разговора с Арнольдом Шортмэном.       Хельга вздохнула и начала.       - Одним летним днем Мириам упилась до смерти. Мне тогда было пятнадцать, - выпалила Патаки, - я нашла её, когда вернулась домой из школы. Она просто безжизненно лежала на кухонном столе.       Арнольд нахмурился, его глаза скользнули по женскому лицу, прежде чем он открыл рот, чтобы заговорить, но психолог мгновенно перебила его.       - Не надо, - твердо сказала девушка, покачав головой, - не вздумай говорить, что тебе жаль.       Кивнув, Арнольд учел её просьбу и вместо этого задал свой следующий вопрос.       - Тебе... было очень грустно? - вздрогнул мужчина и поёжился.       Хельга нахмурилась.       - Я никогда не плакала, если ты об этом, - начала девушка, предварительно встретившись с ним взглядом на несколько мгновений, - честно говоря, я ожидала, что она перейдёт черту, в то время я нутром это чувствовала, поэтому, в чем смысл переживать о том, что должно было рано или поздно произойти?       - Полагаю, ты права, - уступил Арнольд и теперь повернулся лицом к столу психолога, но снова быстро взглянул на девушку.       Откинувшись на кушетку и издав измученный зевок, Хельга позволила себе расслабиться. Удивительным было то, что он с ней делал: в присутствии Арнольда девушка ощущала неуверенность, нервное напряжение, волнение, и всё же ей было так удобно и комфортно рядом с ним. Патаки чувствовала, что с каждым словом, что срывалось с её губ, эти высоченные стены, которые она воздвигла вокруг своего сердца, падали одна за другой.       - После произошедшего я начала занимать себя чем угодно, просто чтобы уйти от реальности, которая меня окружала, - устало улыбнулась Хельга, вспоминая спокойствие своей комнаты, и понимая, что именно сейчас она постигает, кем была на самом деле, - я научилась готовить, запомнила бесчисленное количество страницы из Шекспира, даже изучала иностранные языки...       Арнольд моргнул и снова повернулся к ней лицом.       - Ты говоришь на иностранном языке? - спросил он, и, возможно, это было принятие желаемого за действительное, но Хельга поклялась, что он был впечатлён.       - На пяти, - пожала плечами Хельга, - на трёх из них - свободно.       - Это поразительно, - заметил Шортмен, и Патаки почувствовала, как её сердце пропустило удар, или два, а может и три, просто сбилось с ритма от того, что Арнольд действительно был впечатлен.       Однако она не смогла сдержать тихий смех, в конце концов, тогда всем было на неё наплевать.       - Боб, конечно, так не думал, - холодно сказала она, - ему было всё равно, что со мной и как, главное, чтобы я готовила ему ужин каждый вечер.       Тишина заполнила комнату на несколько минут, прежде чем Арнольд нахмурился и возобновил разговор.       - Я думал, что твой отец хотел, чтобы ты хорошо училась? - с любопытством размышлял вслух учитель Ангелы, - разве он не хотел, чтобы ты выигрывала награды и конкурсы?       - Нет, - быстро прервала его Патаки, её тело напрягалось, от раздражения не спасала даже комфортная обивка, - Боб хотел, чтобы Ольга была умной, чтобы Ольга выигрывала награды и конкурсы, чтобы Ольга преуспела в жизни... а ты хочешь знать, что делала Ольга в этот момент? Рыдала в подушку с бутылкой водки в руках!       Арнольд недоверчиво посмотрел на нее.       - С водкой? - переспросил Шортмен, - но твоя мать только недавно...       Хельга поморщилась.       - Да, и Бобу это ой как не нравилось, - подметила она, и воспоминания пронеслись в голове, вызвав жгучие ощущения в грудной клетке, - с каждым днём он просто становился злее. Не замечая ничего вокруг.       Арнольд сел прямо и пододвинулся к ней так близко, как смог, хотя ни он, ни она не заметили этого в пылу разговора.       - Он никогда не ... причинял тебе боль? - нетерпеливо спросил мужчина, его глаза сузились, - не так ли?       Хельга подняла бровь, чувство жжения улетучилось, и она могла только предположить, что из-за его присутствия, из-за того, что он сидел так близко, боль в груди прошла.       - Эмоционально? Каждый божий день, - грустно призналась девушка, её голос стал ниже и ещё более подавленным, чем до этого, - физически? Только один раз.       - Что случилось?! - выпалил Арнольд, всё ещё сидя как по струнке и смотря на неё взглядом полным сострадания и ужаса.       Патаки прищурилась, это было как раз то воспоминание, которое она не хотела озвучивать, оно было одним из самых болезненных, но в этот момент она была готова пойти на всё ради него.       - Мне предложили возможность окончить среднюю школу экстерном, - тихо сказала психолог, словно была в ужасе, хотя кого обманывать - она действительно была напугана до чёртиков.       - Хельга, это же просто непостижимо! - искренне улыбнулся Арнольд, и паренёк выглядел гордым, как же она хотела, чтобы в то время хоть кто-нибудь также гордился и восхищался ею, как сейчас это делал Арнольд. К счастью, психологу удалось подавить счастливое хихиканье, которое вот-вот должно было прозвучать, когда она практически растаяла на кушетке.       - Да, но Ольга выпустилась как все, - медленно выдавила Патаки, смущенно сжав губы, - и что касается Боба, если бы я окончила школу раньше - он бы посчитал, что так я оскорбляю свою старшую сестру.       Арнольд нахмурился.       - Не могу поверить, что он не гордился тобой...       - Так и было, - вздохнула Хельга, качая головой, - на самом деле, я предполагала нечто подобное.       Глядя на собеседницу, парень уперся руками о кушетку, чтобы отодвинуться назад.       - И…, что же случилось? - настороженно поинтересовался Шортмен.       Готовясь, Хельга сделала неглубокий вдох, вспомнив, что он ждал, чтобы услышать о том моменте, когда всё полетело в тартарары.       - Сразу после того, как он обвинил меня в том, что я оскорбила Ольгу, я попыталась выйти из дома, просто ненадолго выйти на улицу и пройтись, подышать воздухом и очистить мысли,- выдавила девушка и закрыла глаза, - Боб встал у меня на пути, на самом верху лестницы, преградив мне дорогу. Сказал, что я никуда не уйду пока не пообещаю окончить школу в восемнадцать, как любой нормальный ребенок.       Голос Арнольда снова зазвучал над ней, Хельга не открыла глаза, чтобы посмотреть на него, просто позволила звукам и чувству близости омыть само её естество и успокоить.       - Только не говори мне... что он столкнул тебя с лестницы?! - спросил Арнольд обеспокоенным, встревоженным и дрожащим голосом.       - Не совсем, - кратко ответила Патаки, покачав головой, несмотря на неуверенность в том, что он все ещё смотрит на нее, - я попыталась оттолкнуть его, чтобы выйти, а он продолжал толкать меня обратно в комнату. В конце концов, я прошла полпути мимо него, прежде чем он смог схватить меня за плечо, поэтому, когда он это сделал, я споткнулась о его ногу и упала с лестницы.       Глаза Хельги тут же открылись, не потому, что она решила их открыть, а потому, что теперь она сидела в вертикальном положении, и руки Арнольда крепко обнимали её за плечи. Девушка все ещё дышала, что было чудом, но мышцы были напряжены, а сердце рвалось из груди. Тепло его руки на спине, прикосновение его груди, заставили девушку покраснеть, а кожу начало слегка покалывать. Хельга не могла перестать думать, насколько сильнее он стал по сравнению с тем, когда последний раз невинно обнял её: она оказалась в подобном положении после победы в конкурсе класса, когда им было по десять лет.       - Хельга…, - с горечью сказал юноша, словно пытаясь высказать сочувствие её нелёгкой судьбе и борьбе с трудностями жизни.       Красавица лихорадочно взвешивала все варианты, которые можно предпринять в данный момент: она могла отругать любимого за его жалость и дать понять, что она ей не нужна. Не говоря уже о том, что Хельга могла просто оттолкнуть его, вырваться из объятий и больше ничего не говорить. Тем не менее, блондинка предположила, что, может быть, это её единственный шанс провести несколько минут в его объятиях, и с этой мыслью она решила просто наслаждаться его теплом до тех пор, пока он позволит.       - Это, возможно, и не было напрямую его виной и он, возможно, извинился за швы на моей губе, и фингал от падения, но..., - начала Хельга дрожащим голосом, девушка молилась, чтобы Арнольд не заметил, что в его объятиях она дрожала словно осиновый лист на ветру, - но после всех лет пренебрежения, всех словесных оскорблений, что я наслушалась, этого было просто недостаточно, и я решила, что не вернусь, что с меня хватит, что я сыта по горло.       Арнольд медленно отстранился, убрал руки с её плеч, и девушка почувствовала, что тепло его объятий больше не согревает. Это вызвало неприятное чувство уныния в груди Хельги, она чувствовала себя такой глупышкой, но не могла признаться себе, что в его объятиях она овеяна чувством счастья и спокойствия, которое впервые испытала. Патаки потребовалось несколько минут, чтобы успокоить сердцебиение, психологу казалось, что она пробежала милю, так что блондинка не сразу поняла, что одна из его рук всё ещё лежит у неё на плече.       Арнольд пристально смотрел на неё, его глаза, казалось, пытались прочитать её мысли.       - Что было дальше? - спросил мужчина, позволив руке соскользнуть с плеча, и взглянул в окно, окинув взглядом ночной Хиллвуд.       Хельга вздрогнула, когда его руки и глаза отдалились от неё, Патаки вдруг стало настолько нестерпимо холодно, словно всё тепло в её мире разом исчезло.       - Подала заявку на досрочное завершение учебы в средней школе и боролась за легальное освобождение от отцовской опеки, - нахмурившись, сказала Патаки, не ожидая, насколько резко это прозвучит, - жила со школьной подругой, пока не перебралась в колледж.       - Ты поступила в колледж..., - начал Арнольд.       Хельга, перебив его, кивнула.       - В шестнадцать, - она расслабилась, позволив себе откинуться назад, - жила и училась за счёт стипендий и грантов, честно говоря, это не было для меня проблемой... Я практически всю свою жизнь сама о себе заботилась. В этом не было ничего нового.       Губы Арнольда дрогнули, а взгляд стал ещё большее хмурым, когда парень начал говорить.       - Хельга, твоя семья они…       Громко выдохнув, психолог напряглась.       - Они что?! - перебила его девушка, предполагая, что точно знает, к чему он клонит, - ты намекаешь, что они заботились обо мне в глубине души, и я должна пойти помириться, сделать всё правильно?!       - Нет, - покачал головой Арнольд, заставляя Хельгу моргнуть от удивления, - я собирался сказать, что они тебя не заслуживают.       Патаки могла лишь пялиться на него, на мгновение, лишившись дара речи, её разум помутился, а в конечностях покалывало.       - Возможно, - через силу выдавила из себя девушка, - но они этого никогда бы не поняли и не приняли.       - Думаю, ты поступила правильно, что ушла от них, -искренне сказал Арнольд, - но ты должна была вернуться в Хиллвуд. Фиби помогла бы, мы все не остались бы в стороне.       Хельга покачала головой, снова закрыв глаза, несмотря на душевную и сердечную боль, которую этот мужчина вызывал в ней, ни с кем другим блондинка никогда не чувствовала себя более комфортно.       - Нет, Арнольд, мне пришлось бы всё объяснить, - от волнения блондинка чуть прикусила губу, - я… никогда никому об этом не рассказывала. Никогда.       Арнольд коротко зевнул рядом с ней, и Хельга почувствовала, как её руки подрагивают, напоминая, как сильно она хотела прикоснуться к нему, обнять его и позволить Арнольду Шортмену заснуть рядом с ней. Она не знала, сколько сейчас времени, но была уверенна, что уже больше одиннадцати, и мысль о том, чтобы провести ночь на кушетке в офисе, никогда не казалась столь привлекательной, как сейчас.       - Почему? - спросил Арнольд, и Хельга изо всех сил пыталась не грезить наяву о том, чтобы погладить его лицо и посмотреть, как он спит, и вернулась к заданному вопросу, вспоминая тему разговора, она внутренне застонала, и сдавленно выдохнула.       - В безопасности лишь то, что находится в тайне,- почти прошептала Патаки, её голос был переполнен нервозностью и усталостью, - если это твоё и только твоё, то ты всегда можешь контролировать это, тебе не нужно беспокоиться о том, что думают другие.       - Тебе очень важно, что другие люди думают о тебе? - спросил Арнольд.       Хельга вздохнула, её веки были тяжелыми, день был таким долгим и утомительным.       - Полагаю, ты можешь назвать это моей самой большой слабостью, - пробормотала она еле слышно, отчаянно пытаясь свернуться калачиком на кушетке.       - Но, чего же тебе стыдиться или стесняться?! - сказал красивый голос, который Хельга много раз слышал в своих снах, - ты потрясающая девушка, разве ты этого не понимаешь?       Психолог чуть не захихикала, цвета плясали перед её глазами, всё было таким нежным и воздушным, из-за чего девушка решила, что уже уснула.       - Нет, - лениво пробубнила в ответ Патаки, - я безнадежная посредственность.       Что-то теплое нависло над ней, оно было достаточно близко, чтобы коснуться, но она знала, что парень смотрел на неё сверху вниз, внимательно наблюдая за тем, как она прижалась к кушетке, закрыв глаза.       - Посредственность? - тихо спросил её всё тот же ангельский голос, - ты серьёзно думаешь, что ты обычная девушка, посредственность?!       - Ммммм ..., - снова зевнула Хельга, едва заметно кивнув в ответ, и её колени коснулись кушетки, когда девушка переместила их в более удобное положение.       Ладно, она всё ещё не спала. Арнольд и его тепло отошли от неё немного и уже не нависали над ней, она слышала, как ворочалась по кушетке и почувствовала как кто-то сел рядом, это Арнольд тоже сел рядом, откинулся назад и успокоился.       - Хватит, Хельга, - настаивал Шортмен, - ты самая полная противоположность серой посредственности, которую я только видел в своей жизни.       Она снова зевнула, должно быть уже который раз за последние пять минут.       - Во мне нет ничего особенного, Репоголовый, - тихо пробормотала она, не заметив ни интонации, с которой она произнесла это детское прозвище, ни того, как вздрогнул мужчина, когда услышал это, - во мне нет ничего особенного.       Хельга не была уверена, что он как-то отреагировал на это, потому что перед глазами все исчезло, провалилось в темноту, и психолог уснула. В мире грёз она отправилась в своё любимое место, туда, где Арнольд любил её, и они вместе плывут на лодке вдоль Ривьеры, пока не наступит рассвет и снова не спутает все карты.