Терпеть его не могу!

К концу августа жара в последний раз набирает обороты. Синоптики обещают, что этот адское пекло вскоре смягчится, но пока что рубашку можно выжимать. Крендель прячется под шторами или кроватью и боится подходить к балкону, где полы прогреваются так сильно, что впору жарить яичницу. В пятницу после обеда отец велит мне проваливать из офиса и хоть немного заняться собой. Он напоминает, что до начала семестра осталось чуть больше недели, а я еще не занялся своим гардеробом и до сих пор таскаю сумку с обтрепанными ручками. Приходится прислушаться. Несколько рубашек, новые джинсы, сумка с крепкой ручкой и пиджак, у которого можно подвернуть рукава и не выглядеть при этом идиотом - вот и весь мой улов. Про то, как мне впарили в довесок упаковку трусов со скидкой, я рассказывать не буду: должна же остаться хоть какая-то тайна. Я иду по этажу и вдруг отчетливо вижу Криса с Исином, а рядом Чонина. Хотя больше всего мое внимание привлекает новое лицо. Чондэ не так высок, но усомниться в его принадлежности к роду альф нельзя. Широкие плечи, крепкие бедра и хватка, с которой он держит Кенсу за талию, производят впечатление. От него исходит некоторая аура силы и уверенности, и проигнорировать это не получится. При всем при этом он еще действительно красив. Точеные скулы смягчаются, как только он улыбается, и взгляд, направленный на омегу, лучится добротой и заботой. - Чанель! - Кенсу замечает меня первым. Нас разделяет половина этажа, но со своего места я вижу, как омега приподнимается на носочках, что-то говорит Чондэ и отделяется от группы. Остальные машут руками, а я раскрываю полные пакетов руки, пока Кенсу спешит ко мне со всех ног и с ярчайшей улыбкой утыкается носом мне в грудь. - Надеюсь, это не последний день моей жизни, - шучу я, а сам его обнимаю. Альфа уверенно облокачивается на перила и, разговаривая с Чонином, следит за нами. - Он знает, что к тебе ревновать бессмысленно, - успокаивает омега. - К любому альфе в нашей компании ревновать бессмысленно, - поправляю я. Кенсу кивает: "Да, но с ними я не так близко общаюсь". - Выглядишь счастливым. Кенсу смущенно улыбается. - И от тебя пахнет не тобой, - подмигиваю я. Щеки омеги становятся пунцовыми. Он обнимает меня, прячет лицо и шипит возмущенное: "Чанель, ты не мог промолчать, да?". - Отличный аромат, - подбадриваю я, и Кенсу успокаивается. - Все и так знают, что Чондэ постарался, - улыбается омега. - И пусть. Ты нашел свою пару, а остальное уже никого не касается. Тебе станет легче, если я скажу, что прошлым летом Чонин обесчестил Чунмена дома у Криса? И мы все там были. Кенсу поджимает губы, чтобы не засмеяться, и оборачивается на нашу компанию: "Прям отлегло. Свидетелей бы я не пережил". - Рад за тебя, - невпопад произношу я, и омега замирает рядом со мной, счастливо улыбаясь. - Все было чудесно, как ты и сказал. - И уже задорнее принимается описывать, как они гуляли, как Чондэ учил его кататься на доске, и как альфа без раздумий согласился нанести ответный визит, пока не начался семестр. Я обнимаю его за плечи, и мы медленно идем к ребятам. - И весь полет нас пытались накормить этой холодной рыбой, представляешь? Там половина пассажиров готовы были лично ремонтировать эту микроволновку! - рассказывает Кенсу, когда мы останавливаемся рядом с ребятами. - Все уже рассказал? - улыбается альфа и протягивает руку. - Чондэ. - Чанель, - я пожимаю руку в ответ. - Думаю, мы оба много друг о друге слышали. - Да уж, - смеется Чондэ и протягивает омеге руку. Кенсу вкладывает пальцы в раскрытую ладонь и, не сводя глаз со своей пары, шагает теперь уже в родные объятия. Он сияет рядом с альфой, и здоровый румянец не сходит с бархатных щек, пока Чондэ прижимает к себе и нежно утыкается носом за ухо. Кенсу впервые выглядит по-настоящему счастливым. И это делает его очень красивым. Крис с Чонином молча пожимают мою руку, и Исин машет рукой из-за спины своего альфы. Он обнимает его сзади и, кажется, почти спит стоя. - А вы что тут делаете? - Решаю спросить я, раз никто не спешит рассказывать - В кино собрались. - Отвечает Чонин и немного неловко улыбается. - Не знали, что ты сегодня свободен. - Просто раньше освободился с работы, - отмахиваюсь я. - И у меня есть еще пара дел сегодня, так что надо идти. Не переживай. Исин что-то мычит из-за спины Криса, но тот хмыкает, и омега замолкает. Мы обмениваемся парой фраз, из которых я узнаю, что Лухан с Сехуном сегодня заняты, Чунмен отошел на пару минут, а вообще все у всех хорошо. - Ладно, отлично вам отдохнуть, - небрежно бросаю я и уже делаю шаг в сторону, когда из дверей магазина рядышком выходит Чунмен под руку с Бэкхеном. Тот что-то шепчет, а потом спотыкается взглядом о мою фигуру. - Приятного просмотра. Чунмен, отличная рубашка, - бросаю я и разворачиваюсь раньше, чем омеги успевают хоть что-то сказать. Мне стоит миллиарда нервных клеток не обернуться на жалобное и едва различимое: "Чанель", - но я выдерживаю. Отрываю от себя очередной кусок и спешу от него подальше. И я четко осознаю, в какой момент на лицах Чонина и Криса чуть виноватые выражения сменяются шоком. Я отхожу не так далеко, и вся компания еще маячит за спиной, когда я ловлю какого-то омегу, споткнувшегося на выходе из магазина: кед цепляется за порожек, пакеты взмывают вверх, и нос с размаху впечатывается мне в грудь. Я возвращаю омегу в устойчивое положение, подбираю чужие пакеты с покупками и встречаюсь взглядом со сконфуженно улыбающимся Мэй. Приподнимаю бровь и киваю на витрину: - Неужели настолько сногсшибательные скидки? Мэй тут же расплывается в улыбке и принимается хохотать на весь этаж, толкая меня рукой. - Ой, да ну тебя! - И успокоившись, спрашивает:- Ты что здесь делаешь вообще? - Обновляю гардероб. Через неделю начинается новый семестр, а у меня полупустой шкаф. - Вот такая же ерунда, - понимающе вздыхает омега. - В колледже у директора голову снесло по поводу дисциплины. Теперь только белые рубашки ему подавай. Голубые, серые, любые пастельные - в топку. Белые и все тут. И эта чушь пришла ему в голову за неделю до начала учебного года. Вот каким надо быть идиотом? - Сказочным, - соглашаюсь я и с облегчением понимаю, что у нас никакой формы нет вовсе. Хоть в пижаме ходи, хоть в трусах в полосочку. Ректор Ким, конечно, состряпает недовольную мину, но это переживет. И я бы мог продолжить бегать в майке и толстовке, но заезжать после учебы домой, чтобы переодеться, - бессмысленная трата времени. Так что теперь я, как и Крис, всегда буду при параде. Можно надеть джинсы, а вот рубашку и какой-нибудь приличный пиджак нужно иметь при себе всегда: мало ли на какие встречи меня занесет после обеда. Мэй тем временем смотрит мне за спину и озадаченно наклоняет голову: - Там какая-то компания на нас смотрит. - Мои друзья, - кратко объясняю я. - Встретились тут случайно. Они в кино собираются. - А ты почему не идешь? - Потому что у меня еще есть дела. Чувствую, как несколько пар глаз сверлят мою макушку. И если б можно было испепелить меня взглядом, Мэй пришлось бы собирать меня в совочек. Я еще слышу отголоски своего имени и стою всего в десятке метров, а у Бэкхена еще пару минут назад было две рабочих ноги. Но ничего не меняется. А обернуться и посмотреть на него сейчас - смерти подобно. И если мне нужно отвлечься от мысли о своем омеге, которого такое положение дел устраивает, то я готов на любые способы. И нет, я не собираюсь забываться в чужих объятиях, но пока Мэй болтает о своих проблемах с директором и его заскоках, я не так сильно сосредотачиваюсь на своих. Мэй вздыхает, еще раз бросает взгляд за мою спину и неловко поджимает губы: - Они ничего лишнего не подумают? У тебя все-таки есть омега. А на меня сейчас так смотрят, будто... - он неловко переминается с ноги на ногу. - Будто я перед тобой раздеваюсь, как минимум. - Учитывая, что один из них и есть мой омега... - Тогда почему ты не с ними?! - недоумевает Мэй и трогает меня за руку. - Иди, и все наладится. - Мэй, уже полгода как ничего не налаживается, и он в налаживании не особо заинтересован. Омега со стуком закрывает рот и морщит нос: "Упускать такого альфу - преступление". - Не думай об этом. Омега качает головой и задает еще один вопрос: - И что, ты просто уйдешь? - Да, - отвечаю я. - По пути могу подбросить тебя домой. Он немного сомневается, но когда я предлагаю свою руку, ненавязчиво обхватывает мой локоть. Шебурша пакетами мы идем к эскалатору, и по дороге на стоянку Мэй несколько раз оглядывается, будто ждет, что кто-то за ним погонится. Попутно он рассказывает, как родителям понравился праздник, а я киваю, бодро угукаю и игнорирую пропищавший телефон. Господин Ли улыбается и предлагает зайти на чай, но Мэй тактично трогает папу за руку и просит не навязываться: "У Чанеля полно своих дел". Я благодарно ему киваю и прощаюсь. Я уже отъезжаю от их крыльца, когда звонит телефон. - Прости, что не позвонил. Нужно было спросить тебя, - без лишних приветствий начинает Крис. - Мы думали, ты работаешь, и Кенсу очень просил взять его с собой. Не думал, что у вас все так... - Ты должен быть в кинозале, если мне не изменяет память, - перебиваю я. - Я вышел на минуту, - продолжает друг. - Мы с Исином беспокоимся, что ты обиделся. - На что? Я, и правда, сейчас весь в работе. И в торговом центре оказался по необходимости. А если ты за присутствие Бэкхена извиняешься, то это глупо. Наши с ним отношения не должны отражаться на отношениях с Чунменом и Кенсу. - Ты с ним даже не поздоровался, - вспоминает Крис. - И вот это никого не касается, - обрываю я. Наступает небольшая пауза. - А что это был за омега? - Чую, Исин все уши ему прожужжал этим вопросом. - Семья нашего партнера, - кратко объясняю я. Хотя объяснять там больше и нечего на мой взгляд. - Ммм, - мычит голос на том конце. - И еще вопрос. Исин интересовался: ты что, переехал? - Да, небольшие перемены. - Мимо проносится гудящая карета скорой помощи. - Это мне на пользу. - Ты не говорил. - А ты не спрашивал. - Возможно, я отвечаю слишком резко, потому что Крис на том конце замолкает на пару секунд. - Извини, мы забегались с домом и отпуском, и я даже не позвонил узнать, как у тебя дела. - В голосе явно слышится сожаление. - Знаешь, если б в моей жизни все было так же чудесно, я б тоже про все на свете забыл, - признаюсь я. - Это нормально. У вас полно своих забот, чтоб еще обо мне переживать. Передавай Исину привет. И не беспокойся, я не в обиде. - Ты стал жестче, - напоследок замечает Крис. Я выдыхаю: "Возможно", - и друг кладет трубку. Обижаться бессмысленно. И мне действительно все равно, что они отдыхают без моего участия. Я сам хотел утонуть в делах и отстраниться от всего, что меня угнетает. И пока что более-менее успешно с этим справляюсь. Считаю глупым как-то влиять на их общение с Бэкхеном: он прекрасный друг для Чунмена и Кенсу. Вот пусть им и остается. За два дня до начала учебного года мы созваниваемся с Луханом. Тот спрашивает, как мои дела, и рассказывает о том, как они с Сехуном уезжали отдохнуть. Потом признается, что Исин рассказал ему о произошедшем в торговом центре. - Он говорит, ты был очень холоден. - Я не батарея, чтоб всех греть. У меня ограниченный резерв: на себя еле хватает, - отшучиваюсь я, хотя вообще не смешно. - Давай как-нибудь посидим, - предлагает Лухан, и я соглашаюсь. А потом передаю привет альфе. Лу просит пожамкать Кренделя и просит звонить, если я вдруг почувствую себя одиноко. Тем же вечером звонит Кенсу. Он едет из аэропорта, жалобно вздыхает и спрашивает, когда же изобретут телепортацию. Я уверяю его, что расстояние любви не помеха - слышно улыбается. - Папа говорит, что я тебе должен. - На заднем фоне оживленно болтают родители. - Бутылку хорошего вина, - подсказываю я. Кенсу смеется: - Как только расплачусь с Чондэ: собрал мне половину вещей для возвращения в общагу, - и добавляет, чуть понизив голос: - Он уже переехал, кстати. И можно не уточнять, кого он имел ввиду. - У тебя будет любимый сосед, - подбадриваю я. - Кенсу, не заморачивайся об этом, ладно? Он все так же твой друг, и я все так же твой друг, а на все остальное ты повлиять не можешь. Омега обреченно вздыхает. Я так часто это слышу, что могу воспроизвести с точностью до малейшей интонации вздохи Исина, Лухана и Кенсу, а потом записать пластинку. Все круглосуточно меня жалеют, охают, и иногда это повергает в еще большее уныние. Я помню о том, в каком кошмаре живу, и очередной тяжкий вздох моего состояния не облегчает. Как бы тактично до всех это донести? А еще объяснить, что мне не нужно отчитываться о том, что происходит с Бэкхеном... Пару раз меня терзала мысль, что я слишком жесток, а потом воспоминания о том, сколько раз сердце разрывало от боли шрапнелью, заполняли меня. И я убеждался, что пора бы позаботиться о себе. Я давал Бэкхену достаточно шансов, и если бы он действительно хотел, то давно бы ими воспользовался. Но мой телефон молчит, как молчал и раньше, так что вывод напрашивается сам собой. Мой омега любит меня - в этом у меня нет ни единого сомнения. Но быть со мной - не в его приоритете, и это тоже кажется все более реальным. Если он вдруг в один прекрасный день передумает, я его выслушаю и приму, но помогать ему не намерен. Я сделал все, чтобы сохранить наши отношения. Я отдал всего себя ради этой любви. Мои силы иссякли, и стараться за двоих я уже не могу: ни физически, ни морально. Я кончился, и понимайте это, как хотите.