Это просто привязанность.

Смотрю на него дикими глазами, боясь пошевельнуться, но когда он делает решительные шаги ко мне, ноги сами несут назад. Аккуратно отступаю, выставляя руки вперёд, заходя случайно в кухню, огибая стол. Он решительно идёт за мной, и пока я делаю шаг, он делает три. Боюсь, ужасно боюсь, пытаюсь этого не показывать, но голос предательски выдаёт, колеблясь в нотах. — Не подходи ко мне! — рычу, задыхаясь от слёз, которые медленно, но верно, подступают. — Ты меня боишься? — раскидывает руками, протягивая и удивляясь так, будто не должна совсем. Упираюсь об холодильник, хватая нож с кухонного стола, понимая что бежать некуда. — Убьешь меня? — бормочет вопрос тихо, пытаясь затуманить моё внимание, что к сожалению ему удаётся, и он оказывается вплотную ко мне, забирая нож и кладя обратно. Томно дышит над моим ухом, склоняя голову вниз, бегая взглядом от моих губ до шеи. — Отвали от меня! — решительно заявляю я, почти не мямля, упираясь руками об него, пытаясь оттолкнуть, но он только смеётся над этим. — А что если нет? — обхватывает мои руки, смотря прямо на меня, своими мутно-зелёными и жутко наглыми глазами. Чуть наклоняется к уху, лаская слух своим бархатным голосом, который заставляет дышать всё реже. — Ну же… — делает длинную паузу, облизывая губы, — Ты ведь этого хочешь. Да, чёрт возьми. Хочу, ужасно хочу, поэтому даже тяну с ответом, бегая взглядом по кухне, пытаясь себя отговорить. В это время он прижимается ближе, а я совсем забываю, как дышать, моргать, да и вообще функционировать. Кручу головой по сторонам, пытаясь не столкнуться с ним взглядом, что у меня ловко получается, пока он не хватается двумя пальцами за мои скулы, концентрируя моё внимание на себе. Ноги подкашиваются, сердце вылетает наружу, а его губы находятся в пару сантиметров от моих, которые пересохли ещё в дверном проёме его квартиры. Ещё секунду и я бы отдалась на все сто ему. Мне бы было всё равно, что, где и как. Стол, диван, да хоть пол. Уже плевать. Всего одна секунда, которую я умело теряю, когда с коридора доносится писклявый звук. Мы не сразу отстраняемся друг от друга, надеясь на звон в ушах, который к сожалению повторяется, только с большей протяжностью. — Кто это? — спрашиваю шёпотом, перемещая взгляд на входную дверь. — Подождут, — отвечает блондин, стягивая с меня лямку платья, предварительно отдёрнув пальто, пока его действия не прерывает шуршания в замочной скважине. После дверь со скрипом открывается, а мы только и успеваем, что отлипнуть друг от друга, и сделать максимально непринуждённый вид. Дверь переступает мужчина, а после и появляется довольно миловидная женщина, которая до боли похожа на одного молодого человека, который несколько минут назад почти довёл меня до оргазма. Непонимающе кидаю взгляд то на Глеба, который застыл в лёгком шоке, то на милую парочку, которая оценивающим взглядом сканирует меня. — Сынок, мы помешали? — вопросительно поднимает бровь женщина, озаряя нас лёгкой улыбкой. А я краснею, замечаю приспущенное платье, которое спешу поправить, а заодно и наладить дыхание, которое предательски меня выдаёт. — Мам, что ты, — расплывается в улыбке Глеб, отлипая от подоконника и подходя ближе к своим, как мне удалось выяснить по разговору, родителям, — Она зашла документы об увольнении забрать. — Так это теперь так называется? — пускает смешок его отец, хлопая блондина по плечу, который кажется теряется, нервно улыбаясь и поглядывая на меня. До меня поздно доходит, но я всё-таки понимаю, что пытался донести до меня Глеб, своим многоговорящим взглядом, поэтому набираюсь сил и говорю: — Ладно, я позже зайду, — мнусь с ноги на ногу, проскальзывая к выходу, но оказываюсь остановлена рукой его матери, которая аккуратно ложится на моё плечо. — Что ты, мы ненадолго, — улыбается мне, и смотрит на меня такими пронзающими глазами, которые, кажется, перешли по наследству её сыну, — я Елена, — протягивает мне свою руку в знак знакомства, но, видя мой смущенный вид, добавляет: — Елена Михайловна. Мнусь, но всё же жму ей в ответ руку, улыбаясь и в ответ произнося своё имя. В наш диалог присоединяется отец Глеба, протягивая мне руку, и уверенным голосом произнося: — Геннадий Отвечаю на рукопожатие, мило улыбаясь и даже расслабляясь, но как только я встречаюсь с ненавистным взглядом блондина, который почти проделывает во мне дыру, сразу же отстраняюсь, придумывая кучу дел, благодарю за знакомства, и быстренько сматываюсь, ловля напоследок грубоватый голос: — Спишемся. Забегаю в лифт, прижимаясь к стенке и громко выдыхая. Конец позора. Конец всему. Конец работе и хорошим отношениям с моим начальником, с которым надеюсь больше никогда не увидимся, иначе я просто сгорю со стыда.