Это просто привязанность.

Тихое зимнее утро, окутавшее инеем ещё не до конца вытоптанную траву, ветви деревьев и мои пальцы. Которые вот-вот отвалятся из-за ужасного мороза. Спешу как всегда на работу, предварительно забежав за чашкой кофе в любимую кофейню, в которой меня по привычке принял радушно бариста, сделав самый вкусный кофе на планете. Нервно поглядываю на часы в метро, в которое вбежала только что. Нагло отталкиваю людей, тихо извиняясь. «Хочешь жить, умей вертеться.» — фраза, которая преследовала меня с самого начала жизни, когда будучи ещё младенцем я попала в реанимацию, и боролась за место в этом мире пару месяцев точно. Жизнь наравне с родителями воспитывала меня. Мать с отцом позволяли мне всё, будь это разрисованные обои или новая сумочка Диор, которую я увидела у модели в журнале. Будь это лимитированная кукла, которую с трудом можно было достать в штатах, или квартира в Москве, которую мне и выпрашивать не пришлось. Но есть обратная сторона медали. Жизнь, которая впихивала меня в самые нелепые ситуации, будь это истерика на глазах у всего класса, плохие отношения с одноклассниками, из-за которых мне пришлось поменять четыре школы, а после и вообще уйти на домашнее обучение. Отсутствие подруг и друзей, и полные нелады с родителями, которые и купили мне эту квартиру, только бы я не крутилась у них перед глазами. Должна отдать ей должное. Именно она воспитала во мне характер. Железный и грубый, которому позавидовали бы многие парни. Но есть одно «но». Я не терплю крика в мою сторону, хамского обращения и тому подобное. Я просто закрываюсь, убегаю от внешнего мира, пытаясь спрятаться только бы не усугубить ситуацию. Я никому не раскрываюсь, никому не даю узнать об этом, потому что знаю по личному опыту, что люди этим пользуются. Бывшие друзья… парни… и мой начальник. Мерзкий тип, который старше меня на пару годков, но ведёт себя так, будто я его личная слуга, которой для пущего эффекта не хватает только кланяться ему в ножки. Работка то у меня не пыльная, в квартире у него убираться, да собачку выгуливать, которая кстати очень даже ладит со мной. Я впрочем-то и не домработница, просто сначала я работала его секретаршей, а потом он выявил, что на работе я ему не нужна, а вот за квартирой приглядывать не помешало было, пообещал зарплату побольше, а я дура и согласилась. Мне не сложно, я люблю убираться, да и у него не сложно. Пока он конечно не приходит домой, заставая меня и выплёскивая на меня весь свой негатив. Иногда подкалывает, что я его прислуга, на что я каждый раз отвечаю, что увольняюсь, вылетая из квартиры. Но снова и снова возвращаюсь туда утром. Встречаясь с его высокомерным взглядом и на удивление хорошим настроением, которое бывает только по утрам. Вот и в этот раз после моих громких обещаний, я всё же захожу в подъезд его дома, здороваясь с охранником и вновь поднимаясь на пятнадцатый этаж. «Просто потерпи» — морально себя готовлю к худшему, так как опаздываю уже на пол часа. Выхожу с лифта, нервной стуча в дверь, пытаясь избежать взглядом ручку, которая резко открывается, а за ней показывается парень, лицо которого я вижу каждый день, но сегодня оно особенно агрессивно. Светлые волосы, которые он предпочитает собирать в пучок перед выходом на работу. Тёмные и густые брови, подчёркнуты большими и мутно-зелёными глазами. — Проходи, — пропуская через зубы, отходит блондин, пропуская меня внутрь. — Бел, я сколько раз просил не опаздывать? — бросает, подходя к комоду и надевая куртку. — Извини, задержали, — с ноткой досады, говорю я, снимая обувь и лаская только что подбежавшую собаку. — Задержали тени, пудра и ресницы? — усмехается, обувая ботинки и беря ключи с полки, — Если я позвал тебя сегодня в ресторан, это не значит, что пора стать куклой. — Глеб, я выгляжу так всегда, — отнекиваюсь, мысленно ликуя тому, что он всё-таки заметил мой многочасовой труд. — Ладно, увидимся! — захлопывает дверь, оставляя меня одну в квартире с собакой, которой я спешу насыпать корм, а самой усесться на диван, включив телевизор и достав чипсы, которые послужат мне отличным завтраком. *** Открываю глаза из-за лая собаки, сама не осознавая, как вообще умудрилась заснуть. Смотрю на время, облегчённо вздыхая тому, что проспала я всего полчаса. Мягкий диван не отпускает, но и деньги за невыполненную работу мне никто не даст, поэтому приходится подняться, и пойти в кладовку за пылесосом. *** Пару часов и вся грязь, которая накопилась со времени моего отсутствия, а это ни мало, ни много, три дня, исчезла, как и не бывала. Теперь всё блестит, собака помыта, разбросанные вещи убраны, еда приготовлена. Прекрасно. Заваливаюсь на кровать Глеба, вдыхая запах простыни, которая пахнет его парфюмом. Каждый раз боюсь сама себе признаться, что успела привыкнуть к нему, даже начала что-то чувствовать, но до последнего выкидывала всё с головы, скидывая всё на «слишком долгие рабочие отношения, только рабочие, не больше.» Каждый раз когда на меня наплывала печаль, я вспоминала его шуточки и мне сразу становилось легче. Однажды я напилась и позвонила ему в два часа ночи, рассказывала ему как безгранично люблю его и хочу, а он спрашивал где я, приезжал и отвозил к себе домой, с утра подкалывая моими клятвами о любви, от которых мои щёки становились пунцового цвета. Но совсем недавно он пригласил меня в ресторан. Я конечно сначала отнекивалась, но потом попыталась сыграть максимально выдержанный ответ, а не запрыгнуть на него с поцелуями и расстёгнутой кофтой. «Это просто привязанность» — каждый раз переубеждала я себя, когда встречала его на пороге моей квартиры с бутылкой вина и распростертыми объятиями. Я и до сих пор виню себя за то, что уложила его спать, когда после нескольких бутылок алкоголя он полез целоваться. Ну идиотка. Хотя это было просто под действием алкоголя, который он не мог контролировать. Потому что на утро он даже не вспомнил, утешаю себя я, надеясь на то, что просто не сделал вид, будто всё нормально. Хотя на самом деле ничего не нормально! *** Лёжа на диване обдумываю все ситуации с ним, в которые меня «случайно» подбросила жизнь. Пока на мой телефон не приходит сообщение, от которого я подскакиваю, начиная летать от угла к углу, сдерживая сердце в груди, которое вот-вот вылетит. «Выходи.» — одно слово, а я волнуюсь так будто на собственной свадьбе стою. Отвечаю коротким «Ок», делая глубокий вдох, считая до десяти, на ходу хватая сумочку и прощаясь с псом. Только не накосячь, Самойлова.