Вернуть голос

POV Никита       Ещё немного посидев на скамейке в парке, я взял Тёмину тетрадь и пошёл домой.       Переодевшись в домашние штаны и футболку, включил ноутбук, проверить электронную почту. Открыл почтовый ящик и остался доволен собой. Уже семь человек написали мне, что хотят вступить в мою группу. Я отправил каждому из них одно и то же сообщение о том, чтобы завтра после уроков они зашли в кабинет музыки.       Откинувшись на спинку стула, я наткнулся на тетрадь Тёмы. «Листать чужие тетради не хорошо. Правильно?» — я отвернулся. — «Но он же ее обронил, и, если бы я не подобрал, то ее взял бы кто-нибудь другой, а он точно не стал бы задаваться таким вопросом, как: хорошо это или плохо. И тем более мы не чужие друг другу. Я бы даже сказал, что мы хорошие знакомые. До друзей нам еще далеко».       В общем, любопытство оказалось сильнее и, взяв тетрадку, открыл ее на первой странице. Там до сих пор было написано красивым каллиграфическим почерком: Артём Аксёнов (хах, как-будто у нее могли вырасти ноги, и она могла убежать). Я стал листать дальше. Первые три листа были пустыми, а на других уже было что-то написано. Прочитав, я сделал вывод, что это песни, причем собственного сочинения (как-будто он мог просто переписать чьи-то строки, вот я дебил).       Песни мне понравились. Они весёлые, динамичные, легкие в запоминании (я уже одну выучил) и, как по мне, под них можно свободно танцевать. Ну, не то, чтобы прям танцевать, а просто двигаться в такт музыке без каких-либо навороченных движений. «Может, наклепать мелодию?» — пронеслось у меня в голове, когда я ознакомился с содержанием тетради, и тут же ответил. — «А почему бы и нет? Конечно можно!»       — Никита Валентинович, я разрешаю вам написать мелодию к первой песни, которая красивым почерком написана на страницах этой тетради! Так что идите! Идите и творите историю! — сказал я сам себе. *нюх-нюх*       Походу попахивает шизофренией. Пора заканчивать страдать фигнёй. Пора заканчивать страдать фигней? Вы что, с ума сошли? Фигня и я — это синонимы. Да мы вообще братья-близнецы!       Где-то к 12 ночи я закончил с музыкой для первой песни. «Надо будет у Тёмы попросить, чтобы он придумал название своему шедевру», — уже засыпая подумал я. — «И разрешение на его исполнение тоже не помешало бы у него получить.»

***

      На первых двух уроках Тёмки не было. Я забеспокоился, что он заболел (как же тут не заболеешь, когда в середине ноября ходишь по улицам в одной кофте и тоненьких джинсах! не сегодня, так завтра снег выпадет, а он! придет — прибью!), а поинтересоваться: где Аксёнов, не у кого. Спросил у классной его номер, а она такая: «Зачем тебе? Иди лучше химию учи» и ушла. Вот злюка. Я тут беспокоюсь, а она даже понимание проявить не хочет. Я, между прочим, ее сегодняшнюю, внеплановую контрольную на пять написал!       Под конец третьего урока биологии Артём все-таки соизволил показаться в школе. Он прошел на заднюю парту, в то время как я ютился на второй у стены с это дурой Машей. Как же она меня бесит! Вечно что-то говорит! Я из-за ее монолога учителя не слышу!       Прозвенел звонок, и я направился к задним партам, к Тёме. Он, как обычно, в своих геймерских все тех же черных наушниках. На этот раз я не наступлю на одни и те же грабли. На этот раз, перед тем, как поздороваться, снял с него наушники и поднял над его головой. Вот, теперь можно здороваться.       — Привет, — улыбаясь, начал я и отдал затычки в руки парню.       Он легонько кивнул и в мгновение ока испарился из кабинета. «Мне показалось или Тёма был каким-то напряженным?» — но тут увидел, как трое пацанов, которые стояли у двери, нехорошо так смотрели вслед парню и ухмылялись. — «Походу не показалось».       Аксёнов всю перемену где-то прятался и пришел только к началу урока, так что я не мог с ним поговорить. Зато этой возможностью пользовались наши одноклассники и вовсю беседовали со мной. Каждый из них говорил о чем-то своем и совсем не слышал других. Впрочем, я тоже никого особо не слушал, только мило улыбался и им, походу, этого было достаточно.       На других переменах везде старался найти этого любителя пряток. Бегал по всем этажам, заглядывал в кабинеты, шарил в туалетах, облазил весь школьный двор, посмотрел на крыше, он как сквозь землю провалился.

***

      Вот и закончился последний седьмой урок. Выяснить, где все перемены сидел Аксёнов, мне так и не удалось. «Ну ничего. Завтра ты никуда от меня не денешься. Уа-ха-ха-ха-ха!» — я хлопнул себя по лбу. — «Точно! Вот я дебил! Меня же в музыкальном кабинете ждут! Блин, Никита, ты осел!»       Пробежав, по ощущениям, стокилометровый марафон, толкнул рукой дверь так, что она с грохотом врезалась о стену и вернулась почти в изначальное положение.       — Простите! Забыл! — тяжело дыша, извинился я перед ребятами.       Окинув взглядом помещение, я слегка удивился. На двух передних партах сидело всего три человека. «Где еще четыре человека?»       — Они не придут, — ответил на мой вопрос кареглазый блондин, худощавого телосложения. — Им стало влом ждать, и они ушли.       — А ты не слишком-то пунктуален, — сказал шатен с зелеными глазами без какого-либо намека на упрек.       Этот, как и третий: сероглазый брюнет, казались, если так можно сказать, но повторюсь, казались атлетами, но не как не качками о чем вы, наверное, сразу подумали.       — Извините, — виновато произнес я, подошел к парням. — Я — Никита. Можно просто Некит.       — Макс, — представился блондин и протянул мне руку, которую я пожал.       — Стас, — шатен тоже протянул мне руку, которую я тоже пожал.       Я вопросительно посмотрел на брюнета, но тот лишь молча наблюдал за нами. Блондин, заметив мой взгляд, тяжело вздохнул.       — Это Влад, — Макс указал на парня, вновь отвечая на мой немой вопрос (ты что, мысли читать умеешь?). — И нет, мысли я читать не умею.       — Ясно, — ну точно умеет!       Из нашей следующей беседы я узнал, что Макс — ударник, Стас играет на соло гитаре и, что в начальной школе он занимался вокалом, но он сразу сказал, что петь не будет (придется искать вокалиста, а пока что: будем заставлять), а Влад на электрогитаре. Также я решил показать им три песни, которые написал Аксёнов. Но на вопрос, чье это творение, решил ответить: секрет. Мы договорились, что встретимся здесь завтра в пять, так как у меня и у Влада тренировка по футболу (он оказывается тоже в основном составе *узнал от Макса*), у Максима дополнительные по математике в два, а у Стаса какой-то конкурс проектов на тему «Экология» и тоже в два.       Пока мы общались, мне почему-то показалось, что Влад и Максим очень близки. Хоть Влад не разговаривал, а на все вопросы, которые я ему задавал, отвечал Максим, смотря не на меня, а на Влада, на что тот ему отвечал каким-то ласковым и теплым взглядом, в то время как меня испепелял. Может, они даже встречаются. Нет, я, конечно, ничего не имею против однополой любви, но это как-то… Не знаю. Мне не то, чтобы противно, что парень любит парня или там девочка любит девочку, нет, но и то, чтобы я вставал на их защиту (?) или как-то поддерживал… Короче. Любят, значит любят друг друга, я что, против что ли?       День выдался трудным, так что со спокойной душой от того, что у меня теперь есть группа, я счастливый пошел домой. И кто бы мог подумать, что возле школьных ворот я встречу того, кто, по-моему мнению, так старательно пытался меня избегать.