События, которые не изменить

Тем временем у Эммы… — Хьюго! А ну живо пришёл сюда! Пойдём фильм выбирать! Хьюго-о-о! — кричала изо всех сил Эмма. Ей было лень искать Хьюго по всему дому, так как он был довольно-таки большим. Поэтому она нашла, по её мнению, хорошую альтернативу. Просто кричать по всему дому имя своего брата и всё прочитанное вами ранее. — Эмма? — послышался тихий голос мальчишки, что стоял у дверного проёма собственной комнаты. Он никак не мог решиться двинуться вперёд, боясь, что же сестра ему скажет. На тот момент Хьюго было очень стыдно. — Вот ты где, Хьюго… — сказала Эмма, облегченно вздохнув и посмотрев на него вполоборота. Она аккуратно подошла к своему брату, сама не зная, чего боясь. — Эмма…ты простишь меня? — Дурак! Конечно прощу. Просто я тогда сильно переволновалась, и вот каков результат. Я не хотела тебя бить, -ответила на вопрос Эмма, попутно притягивая Хьюго для объятий. Ей иногда даже кажется, что это не назойливый Хьюго, а маленький испуганный мальчик, что не может найти себе покоя и умиротворения, постоянно ища их в объятьях матери или же сестры. Она понимает, что ему не хватает ласки и тепла, как и ей самой. Им не хватает его. Того, кто оставил их с матерью. Она годами размышляла, кто же их отец? Может, это друг мамы, что пропал бесследно? Может… А может, случайный прохожий? Все эти годы у Эммы в голове бушевал поток вопросов, на которые, кажется, она никогда не получит ответов. Она старается улыбаться, пряча за улыбкой слёзы. Она не понимала, что чувствует Хьюго к нему. Возможно, ненависть. Да, им есть, за что ненавидеть этого человека, но… вдруг он не знает, что Эмма и Хьюго вообще существуют? Вдруг мама скрыла их от него? Или…он бросил её, не зная, что она носит его собственных детей под сердцем? У Эммы было много теорий по этому поводу. Очень много. Она уже сама сбилась со счёта. Если честно, то больше всего она не понимала, какого это для мамы. Она не знала, какого это — скрывать от собственных детей личность их отца. Эмма догадывалась, что это трудно, но, как говорится, сытый голодного не разумеет. Так и она не может понять свою мать. Вся в раздумьях, Эмма даже не заметила, как упала на колени и начала тихо всхлипывать. Для неё это было неожиданностью. Да уж, в последнее время она слишком много плачет. *Эмма! Хватит! Что ты тут нюни распустила? *— ругала себя в мыслях вышеупомянутая. Подняв глаза, первое, что она увидела, это серьёзное лицо Хьюго, а после он просто ещё крепче обнял свою сестру. И тут Эмму осенило. Хьюго понимает её. Он чувствует то же самое. Он чувствует нужду в том человеке, что оставил их. Он тоже хочет найти его. И вместе они точно сделают это, а пока они просто обнимутся и пойдут выбирать фильм для их просмотра. Полчаса спустя… — Я тебе уже сотый раз говорю, дубина, что мы не будет смотреть этот фильм про апокалипсис! — А я тебе говорю: мы не будем смотреть эти мультики барби! — Это не барби! — Эмма была очень возмущена.— Это Золушка, и это не мультик, а фильм! Научись различать уже! — Да мне без разницы! Всё равно девчачья глупость про принцев на белом коне и всякой другой чуши! Так что дай я сам выберу! Хьюго минут пять рылся в шкафчике с кассетами, где находились все фильмы, что есть у них дома. — Да где же она? Да блин! — Хьюго, что на этот раз случилось? — Да ничего, поцарапался просто… О, вот она! И тут Хьюго достал какую-то странную кассету. Она заметно отличалась от всех остальных. Только взглянув на неё, Эмма сразу поняла, что это за кассета. В этой вещи запечатлено почти всё их детство. Эмма пометила у себя в голове, что иногда Хьюго всё же может шевелить мозгами. Они уже начали готовить всё для их уютного просмотра. Пока Эмма с Хьюго там хорошо пристроились, давайте посмотрим, что же происходит с Адрианом… — Плагг, ты уверен, что нужно прямо так смешивать ингредиенты? Просто месиво странное какое-то… — Хах, у меня тысячелетний опыт! Я знаю, что советую. — Просто это больше на рвоту похоже, чем на нормальную еду. — Ну, знаешь ли, в моё время это было деликатесом. Теперь дай попробую, — взяв самую маленькую ложку, что вообще есть во всём доме, он попробовал так называемое месиво. — Ах…так вкусно! На вкус прям как камамбер… — Плагг! Это ужасно! От него смердит как от камамбера! — При всём моём уважении, пожалуйста, прошу не оскорблять мою любовь. — Да-да, Плагг, я уже давно понял, что ты обожаешь камамбер, так что мне без разницы. — Ну, это уж лучше, чем любить сразу двух. — Ты это сейчас о чём? — Думаешь, я не заметил? То сначала эта «Твоя Леди», то теперь Маринетт. Решись уже, пацан. Либо одна, либо никто. — Я вовсе не люблю их обеих, Плагг. Тебе просто показалось. — И ты хочешь сказать, что всё ещё любишь Леди… — Я тебе уже сотый раз говорю, дубина, что мы не будем смотреть этот фильм про апокалипсис!.. — внезапно послышалось из соседней комнаты. — Ого! Видимо, у них там страсти накаляются, пацан. — И что мне теперь делать, Плагг? Аргх! Эту жижу вообще выкинуть надо!  — прикрикнул Адриан, попутно выливая всё содержимое тарелки, в которой находилось то странное месиво. — И что мне теперь приготовить? — Я, кажется, в морозильнике мороженое видел. — Раньше сказать не мог? — зло фыркнул Адриан, открывая дверцу морозилки. Оттуда он достал довольно-таки большой пакет, в котором лежало огромное количество мороженого.