Джон и Маргарет: дорога домой (сиквел романа "Север и Юг")

- Джон… Джон, проснитесь! – тихий голос Маргарет мягко пробился к нему сквозь сон, он открыл глаза и посмотрел ей в лицо. Она стояла на коленях, в ночной сорочке и капоте, перед креслом, в котором он уснул, слегка касаясь одной рукой его колена, а другой – его щеки. Он внезапно все вспомнил и немедленно проснулся, изумленно моргая. Несмотря на то, что ноги все еще плохо слушались его после сна, он схватил ее за плечи и вскочил, поднимая ее на ноги, с восклицанием: - Вы встали с постели! Она кивнула. - А с вашей стороны неблагоразумно было проводить всю ночь в этом кресле. Вам даже на вид было неудобно сидеть. - Мэгги, прошу вас, немедленно ложитесь! - Джон, у меня все в порядке. Немного болит горло, пара синяков, но помимо этого я совершенно здорова. Думаю, во мне больше Фредериковой храбрости, чем я полагала. Он не знал, можно ли ей верить. Она говорила, как будто ничего не случилось. Она не могла так быстро оправиться. Возможно, она пытается таким образом быстрее все забыть? Взяв ее лицо ладонями, он внимательно посмотрел на нее, ища признаки расстройства. К его радости, ее щеки снова приняли здоровый цвет. Он осторожно поцеловал ее в губы, но тут же отстранился и заговорил: - Любая другая женщина, пережив то же, что и вы, пролежала бы в постели не меньше недели! Она слабо улыбнулась: - А с Фанни это могло бы растянуться и на месяц, и даже дольше. Он широко улыбнулся и заключил ее в объятия, ощущая, как ее ладони прижимаются к его груди. Ее щека коснулась обнаженной кожи на его груди, там, где верхняя пуговица рубашки была расстегнута, и, ощутив ее теплое дыхание, он сам резко и глубоко вдохнул. - Джон! – выпалила она, - у вас волосы на груди! Это было, наверное, самое невероятное из всего, что она могла сказать в такой момент. Он не мог не воспользоваться случаем немного подшутить над ней: - Да, и я вырастил их специально для вас. - Неужели! Тут он не выдержал и рассмеялся над ее невинным восклицанием. Отсмеявшись, он посмотрел ей в глаза: - Простите, дорогая, я просто вас немного поддразнил. Вам нравится? - Полагаю, да. Мне так неловко, что я настолько несведуща в анатомии противоположного пола. - Вы невероятная женщина. Только вчера вечером вы стали жертвой страшного нападения, а сейчас спокойно обсуждаете мою внешность. - Возможно, мистер Торнтон, мне необходимо было отвлечься от событий предыдущего вечера, и разговор естественным образом перешел на тему, что это такое щекочет мне щеку, - она потянулась к нему и нерешительно коснулась губами его груди в распахнутом вороте. Глаза Джона загорелись страстной сумеречной синью, он прижал ее к себе и хрипло прошептал: - Мэгги, вы можете это повторить? Она улыбнулась, радуясь тому, что доставила ему удовольствие, и поцеловала это место еще раз, но теперь ее мягкие губы оторвались от него не сразу, а медленно проскользили по всему открытому участку кожи. Он наслаждался ее невинной смелостью и снова обнял ее, как будто хотел защитить. Она привыкла к его прикосновениям и больше уже не испытывала той неловкости, что в начале. Эта близость не оставляла у него сомнений, что она готова перейти от девичества к замужней жизни. Сегодня! И уже сегодня вечером она начнет узнавать все, что ей необходимо было узнать об анатомии ее мужа, а он исследует каждый дюйм ее тела. Но сейчас ему пришлось остановить ее, прежде чем его тело отозвалось бы на ее ласку, так что он отстранил ее от себя и приподнял ее подбородок, чтобы взглянуть на забинтованную шею. Теперь синяки и припухлости там, где ее душили, были хорошо видны, и он ощутил новый прилив гнева и ненависти к человеку, который это сделал. Он непроизвольно сжал челюсти, пытаясь унять жажду мести. Это дело расследуется. Ему следует убедить Маргарет немедленно стать его женой и увезти ее в новый дом раньше, чем он планировал. Он хотел увезти ее из Милтона, где она претерпела столько страданий. - Джон, я… - Мэгги… Они заговорили одновременно. Он прервался и дал ей знак говорить первой. - Джон, мне надо поговорить с вами о том, что случилось. Вы были правы. Я не умею лгать и до сих пор не могу поверить, что констебль Мейсон не разгадал мою ложь, когда расспрашивал меня о смерти того человека. - Вы можете рассказать мне, что произошло? Она кивнула, и он усадил ее на край кровати и сам сел рядом. Она рассказала ему о нападении и об угрозах. Она не утаила ничего, в том числе и о том, чем именно ей угрожали. Джон держал ее за руки и слушал, как она спокойно начала свой рассказ, но по мере изложения ужасных подробностей она словно снова стала переживать каждый момент нападения, и он почувствовал, как она начинает дрожать и бледнеет. Он прижал ее к себе и держал так, пока она не закончила рассказ, словно пытаясь передать часть своей силы ее трепещущему телу. Джон понял, что, несмотря на внешнюю браваду, нападение все еще оказывало на нее свое действие. Слыша, через что она прошла, Джон уже сам не понимал, как ему удалось сдержать ярость. - Спасибо, что рассказали все мне, - он чуть отстранил ее и посмотрел ей в глаза. – Но вы не хотели мне этого говорить. Вы собирались оставить Милтон и меня? Она подняла взгляд на него: - Это было моим первоначальным намерением. - Что заставило вас его изменить? Ее глаза наполнились слезами, и она прижала его руку к своей щеке: - Я не могла с вами так поступить. Если вы чувствуете хоть отдаленно то же, что и я… если бы я оставила вас, я бы потеряла волю к жизни. Джон глубоко вдохнул, взял ее руку на своей щеке и поцеловал. - Маргарет, без вас я бы с радостью принял тот нож в спину. - Джон, не говорите так! - Но это правда. При мысли о том, как близок я был к тому, чтобы вас потерять… - его голос прервался – сильные переживания не позволили ему закончить мысль. Маргарет встала: - Что ж, Джон Торнтон, я пришла к выводу, что я не выйду за вас, пока его не поймают, если единственное его требование состояло в этом. Только и всего. Он встал и положил руки ей на плечи. - Ничего подобного. Этот человек знает, как побольнее меня ранить, и поэтому подбирается к вам. Я не оставлю вас в Милтоне. Маргарет хотела было запротестовать, но Джон заставил ее замолчать, коснувшись пальцем ее губ. - Так что я предлагаю вам другое решение, которое, надеюсь, будет вам по душе. Она молчала, но ее взгляд свидетельствовал, что она внимательно его слушает. - Маргарет, я узнал, что дом, который я изначально хотел для нас приобрести, все еще продается, и я его купил. - Джон, это правда? – просияла она. Он взял ее руки в свои. - Я знаю, что вам там очень понравится. Мэгги, вы рады, что нам не придется жить в Милтоне? - С вами я была бы счастлива и в убогой хижине, так что грязный коттедж, разумеется, будет роскошью. А наши дети, Джон! Подумайте, как это будет хорошо для них! При упоминании о детях он улыбнулся еще шире. - Я собирался подарить вам этот дом после свадьбы, и я все еще рассчитываю, что она состоится… - он сделал небольшую паузу, волнуясь из за ее возможной реакции на его слова, - …сегодня. - Сегодня? - Я всю ночь думал об этом. Выходите за меня, Мэгги… сегодня. Мы тайно уедем в приход Трентсайда, неподалеку от нашего нового дома, и поженимся там. Мы обставим все так, словно вы разорвали помолвку и уехали из города из-за нападения и из-за ссоры с моей матерью. - Джон, я не хочу никого обманывать… Он взял ее за плечи. - Я знаю это, Маргарет, и я люблю вас в том числе и за это. Но, дорогая, вчера она призналась мне, что она все же испортила ваше платье. Я вижу, что она раскаивается, но пусть она подумает, что вы исчезли из моей жизни. По ее реакции будет раз и навсегда понятно ее отношение. Если она хочет не потерять сына, ей придется смирить гордыню и искупить вину перед вами и передо мной. - Вы будете с ней в вашем доме? - Да, когда я вернусь. Позже я уеду под видом того, что отправился искать вас, чтобы привезти назад. Мы скажем только Хиггинсу и Диксон, поскольку ей придется уехать с вами. Меня не будет здесь несколько дней, но в действительности я надеюсь быть, если вы согласитесь… - он улыбнулся и поцеловал ее руку, - с моей молодой женой. В мое отсутствие делами будет управлять Хиггинс. Маргарет опустила голову и залилась краской. Не девичий стыд овладел ею, но волнение от мысли о том, что она наконец-то станет его женой. Ее уже не заботило то, как они поженятся. Она только знала, что хочет, чтобы они принадлежали друг другу всецело, а для этого им надо было пожениться. Она уже собиралась согласиться, но вдруг нахмурилась. - Джон, будете ли вы в безопасности? Увижу ли я вас? - Я буду очень осторожен, и, вне всякого сомнения, у меня будет множество предлогов, чтобы уезжать к вам. Мы не будем расставаться надолго. А когда его поймают и он предстанет перед судом, мы во всем признаемся. - А что если его не поймают? - Это невозможно, Маргарет. Его поймают. Если я хоть что-то усвоил, так это то, что деньги открывают все двери. Я размещу везде объявления о награде за поимку. - Джон, он ненавидит вас. Я поняла это по его голосу. Он сказал, что ему уже приходилось убивать. Я вас не оставлю. - Вам придется. Вы подвергаете меня большей опасности, если останетесь, ведь тогда мне придется беспокоиться еще и о вас. Мне нужно, чтобы вы были в безопасности, в нашем доме вместе с Диксон. Я уже подумал, кого мне нанять, чтобы охранять дом снаружи и помогать с садом. По выражению ее лица он понял, что она все еще не была переубеждена. - Я услышал предупреждение, и я восприму его серьезно, Маргарет. Доверьтесь мне. Я не буду подвергать вас риску остаться вдовой. Он взял ее лицо ладонями и заглянул ей в глаза. - Доверьтесь мне. Джон видел, что она отчаянно колеблется между правдой и неправдой, безопасностью и риском. Он знал, что то, о чем он ее просит, идет вразрез с ее принципами, и для нее это может быть тяжело. Но он понимал, что это наилучший путь. Он должен ее убедить. - Мэгги, вам причинили много зла. Сначала моя мать, потом этот негодяй, с его угрозами нам, фабрикам, всему, что мы создали вместе, и счастью, которого мы оба заслуживаем, – он склонил голову, чтобы встретиться глазами с ее обеспокоенным взглядом. – И я не собираюсь это терять, даже если для этого мне придется идти на обман. Не думайте о том, что принято в обществе. Хотя бы раз подумайте о том, чего хотите вы! – его голос повысился от волнения, и он снова спросил ее: - Чего хотите вы, Маргарет? Он увидел, что она опускает глаза в раздумье, и после бесконечно долгой минуты она снова подняла на него взгляд и твердо сказала: - Я хочу, чтобы вы стали моим мужем. Сегодня же. Сердце Джона замерло, а его лицо просияло; он схватил ее, приподнял и покружил в воздухе. Она не удержалась от несвойственного ей хихиканья над тем, насколько его обрадовало ее решение. Ее глаза светились радостью и волнением, он снова поставил ее на пол и крепко, горячо поцеловал ее в губы. Оторвавшись от нее, он с усмешкой произнес: - Вы все же настояли на своем! Это ведь вы хотели, чтобы я притащил вас в церковь без всяких церемоний? Ее губы дрогнули в улыбке. - Да, но не думаю, что я использовала слово «тащить». Я всегда была готова идти сама. - О да! – он снова приподнял ее и поцеловал. – Я люблю вас, мисс Хейл, в недалеком будущем – миссис Торнтон. Она улыбнулась и ответила на его поцелуй. Джон опустил ее на пол, его лицо приняло серьезное выражение, хотя волнение было все еще заметно во всем его облике. - Столько всего надо сделать! Вывезти вас с Диксон… - Джон, обещайте мне одну вещь. Он замолчал и взял ее за руку. - Все, что угодно. - Если его не найдут, пообещайте мне, что продадите фабрики и навсегда уедете из Милтона вместе со мной. Его неожиданный ответ потряс ее до глубины души. - В мгновение ока. Обещаю, моя Мэгги. Обещаю. Именно в этот момент Маргарет осознала, что перед ней был уже не механизм, а человек, с сердцем из плоти и крови. Человек, который вот-вот станет ее мужем.