Тревога

В самолёте, летящем над Атлантикой все были взбудоражены предстоящей игрой в Бразилии. Все оживленно болтали, обсуждали, шутили, боялись. На задних рядах, чтобы никого не отвлекать расположились два спортсмена и медсестра. Белов и Паулаускас спали, Валя читала Лема. Сидели они в порядке ВерПална-Серый-Модя, от окна. -Польских писателей почитываешь? - прошептал с акцентом Паулаускас, наклоняясь через Белова. -Ты бы тоже почитал чего-нибудь, - злобно сквозь сон сказал номер десять, - молча. Модестас сел обратно и начал раздраженно сопеть. Он хотел все обговорить с Верой, только возможности такой не было. Спортсмен глубоко вздохнул и откинул голову на спинку, насколько это было возможно с его ростом. Белов и усом не пошевелил. Валю распирал смех. Да, ей льстило, что игрок сборной СССР теперь будет бояться того, как она поступит с информацией об их ночи, в то же время она не понимала чего он боится. Надо же-мужчина имел случайную связь, в чем проблема-то? Ребяческая задиристость Паулаускаса, которая стала ещё более детской заставляла Валю прятать за книгой свою улыбку. У Вали было хорошее настроение (кто же в этом виноват), и ей не хотелось портить его остальным. Тем более после подъема в четыре утра, бессонной ночи и активных физ упражнений, что для лабораторных крыс противопоказано, глаза предательски слипались. Валя откинулась на кресло и уснула. - Голубки, встаём, прилетели,- Сева пытался разбудить троицу, очень мило спавшую чуть ли не в обнимку. Точнее ВерПална спала на плече самого результативного баскетболиста СССР, а Паулаускас - чуть ли не на его груди. Белов проснулся первым. - Мне кажется я тут лишний - со смешком сказал Белов, толкнул друга и аккуратно подергал за плечо медсестру. - на обратном пути я сижу с краю. - Это будет большим упущением, - Валя начала вставать и мужчины сложились втрое чтобы ее выпустить. Перелезая через Паулаускаса она сделала вид, что падает и наклонившись к нему подмигнула. Это заметил Серый и в шоке и непонимании посмотрел на Модю, ВерПална засмеялась в голос. - Прости, но это очень смешно, - сквозь слезы говорила она сидящему, не знающему куда деться мужчине. Белов смотрел на Модестаса, ожидая объяснения, его брови застыли в поднятом состоянии, а усы улыбались. Валя пошла в туалет, а пятый номер пытался слиться с сидением. "Потом", - тихо сказал он другу. - Как скучно я живу, - сказал Сергей и выпрямил спинку кресла. Модестас все ещё в развалку сидел на кресле и закрывал рукой лицо. Валя вернулась как раз, когда надо было пристегнуться - самолёт начал посадку. Литовец резко выпрямился и пропустил ВерПалну. У девушки вырвался смешок и она пролезла к своему месту. - Жду объяснений, - пошутил Серый над другом. Злобный выдох друга заставил его посмеяться. Медработников поселили по-соседству с номерами Паулаускас-Белов и Едешко-Белов, во-избежание несчастных случаев во время проживания. Благо работники были разнополыми, так что мин спорта пришлось снять два номера. Сердце центрового медсестре доверить не могли, а вот для утренних процедур восстановления коленей она очень даже подошла. Несмотря на соседние номера и постоянное присутствие ВерПалны на площадке, с литовцем они не разговаривали и не сталкивались. Злое поведение спортсмена на площадке зачастую продвигало сборную к пьедесталу турнира. На последней игре соперник засмотрелся на Валю. Она была необычно хороша в этот день и ее нынешний саркастичный прищур на Паулаускаса бесил его все больше. Лёгкий загар, полученный во время дневных тренировок и игр, испарина на лбу, искренняя улыбка и выбившиеся пряди. Она даже проявила детский азарт и кричала в трудные моменты. Бразилец не мог пропустить такой русской юбки, когда их взгляды встретились он двинул бровями, после чего получил литовского кулака в челюсть. Их начали разнимать. "Он первый начал" - прокричал Паулаускас, Валя прыснула от смеха. Спортсмена посадили на скамью запасных, а смеющаяся ВерПална протянула ему банан. - Он действительно первый начал, я видела, - слегка улыбаясь сказала она. Модестас вырвал из рук банан и обиженно начал его жевать. - Вера, колено! - кричал Сева, заглушая толпу. _______________________________________ - Валя, помоги! - мать героини облокотилась на дверь подъезда и начала тихо съезжать. - Я ненавижу когда ты так делаешь. Я отправляю тебя к бабушке, будешь там жить. - А как же ты? Ты же ещё школу на закончила? А деньги? - Деньги... А что деньги? Найду, не бойся. Поступить надо и все будет, стипендии повысили. Я умная, не пропаду. __________________________________ Задыхающегося Белова медработники дотащили до скамьи. Распыляя заморозку, которую пробила Валя, после едких Модиных замечаний, Сева следил, чтобы Белову не стало настолько хорошо, что тот бы на поле выбежал. После замешкавшихся перестановок, отсутствие самых сильных игроков команды на площадке стало заметным. Один мяч, два... - Союз Нерушимый Республик Свободных... -начала ВерПална, встав перед скамьёй в полный рост, когда разрыв в счете стал таять. Белов и Паулаускас кое-как встали рядом и начали поддерживать ребят хором с ВерПалной. "...Союз нерушимый республик свободных Сплотила навеки Велииикая Руууусь. Да здравствует созданный волей народов Единый, могучий Совееетский Союююз!.." - продолжили они уже втроём. Спортсмены встрепенулись, Едешко собрал волю в кулак и уверенно довёл команду до победы. Мужчины со скамьи запасных не знали на кого смотреть: на гениальные пасы Едешко или на девушку, которая наконец-то прониклась баскетболом. Гаранжин смеялся в голос, а толпа улюлюкала. - Наш человек! - кричали победители и всей толпой начали обниматься к девушкой, Гаранжиным, поклонниками, фотографами и даже с судьями. Да, победы, игры, спорт-все это даже со стороны заставляет сердце биться быстрее. Валя стала живее. С момента ее поступления в ВУЗ она старалась все воспринимать на холодную голову. Расчетливо выверять каждый шаг. С ее подноготной, у неё просто не было других вариантов. Чувства ушли на второй план, она задавалась целями, разбивала их на достижения и поэтапно создавала свою жизнь. Чертова контора, баскетбол, дружба, ночь... Они взорвали Валю и она снова ожила. И была прекрасна в этом. Она была свободна в своих эмоциях, возгласах, взглядах. Как свежий ветер, как то, чего так не хватало литовцу. Он смотрел на неё во все глаза, а она искренне радовалась победе и кричала "Ура!".