***
Список покупок Беверли Марш был коротким. Но, кроме нескольких наименований продуктов и бутылки средства для мытья паркета, он включал в себя пару мужских носков неизвестного размера и того же размера кеды. Перед тем, как выйти из дома, Беверли развернула газетный лист и попросила Грея поставить на него ногу, потом обвела карандашом его впечатляющей длины ступню и вырезала ножницами полученный отпечаток — то есть сделала точно так, как когда-то делал ее отец, отправляясь в Бангор или Портленд за туфельками для своей маленькой дочки. Теперь, крутя педали велика, Бев ехала в сторону торгового центра и прикидывала, во что ей обойдется покупка обуви для Боба. Она твердо решила купить ее, оправдывая это тем, что даже если ей придется срочно выставить Роберта за дверь, она хотя бы не выгонит его босым. Но, когда она бродила между прилавков универмага «Костелло», то поняла, что одними кедами дело не ограничится. Бобу было необходимо нижнее белье, зубная щетка, расческа для волос (после посещения Бобом ванной Бев каждый раз находила его темные волосы на своей расческе и вздрагивала от отвращения). Что еще? Шампунь, дезодорант, бритва… Лосьон после бритья, и пару футболок — так, на всякий случай. И носков надо купить больше — у папы они воняли, если он не менял их каждый день. Бев мысленно застонала. Сколько же всего, оказывается, нужно мужчине!.. По крайней мере, теперь она может пошутить насчет того, что живет с парнем всего сутки, а ее уже заел быт. Должно быть, у других девушек эта проблема не встает так остро, потому что их молодые люди переезжают к ним жить не в чем мать родила, а хотя бы с минимальным набором одежды и предметов первой необходимости. Беверли замерла на месте, когда до нее дошло, что она только что подумала о Роберте Грее как о своем парне. От этой мысли стало настолько не по себе, что она нервно рассмеялась, напугав какую-то старушку, выбиравшую панталоны в корзине с уцененным женским бельем. Бев поспешно прошла дальше, в отдел обуви, и принялась искать кеды. Вкладывая газетную вырезку внутрь правого ботинка каждой пары, в конце концов она обнаружила пару нужного размера и положила ее в корзину, стараясь не думать о том, что, вопреки собственным намерениям, взяла отнюдь не самые дешевые. В Беверли вдруг проснулся будущий дизайнер одежды, и она продолжила в том же духе, выбирая вещи исходя исключительно из того, как они будут смотреться на Роберте. Она взяла носки — белые и черные, две футболки тех же цветов, несколько черных боксеров, толстовку с капюшоном и джинсы, в которых, как ей показалось, Боб будет просто неотразим. Бев знала о том, что у нее не хватит денег на все это, и собиралась положить часть вещей обратно, но ей нравилось представлять себе, что она может купить все, что пожелает. А ведь когда-нибудь так и будет, если ты заключишь сделку с Оно. Беверли отмахнулась от этой мысли. Нет, ни за что! Она не сможет жить, зная, что за свой успех заплатила жизнями других людей — тем более, детей. Но что же ты будешь делать? Убивать его ты не хочешь… Неужели ты надеешься перевоспитать Оно? Это невозможно. Бев пока не знала достойного выхода из этой ситуации. — Ой, вы только гляньте! Беверли обернулась, уже зная, кого увидит. Грета Кин собственной персоной: джинсовая жилетка, коротенький топ и пестрые лосины, огромные серьги в ушах. С ней, как всегда, были подружки — Салли Мюллер в клетчатой мини-юбке и Марсия Фэддон с ног до головы в розовом. Все трое — дочки местных зажиточных горожан, чьи роскошные дома стояли на Западной Широкой улице и Западном Бродвее. Не успела Беверли опомниться, как девушки окружили ее. — Местная шалава гуляет по магазину! И что же она покупает? — Грета заглянула в корзинку Бев. — Мужские шмотки, кто бы мог подумать. Это для твоего нового хахаля? — Это для моего кузена, Грета, — ответила Беверли. Девчонки засмеялись. — Брось заливать, Марш, нет у тебя никакого кузена, — сказала Салли. — Все это знают. — Мой брат видел, как она подцепила какого-то наркомана на Нижней Главной улице, — вдруг встряла Марсия Фэддон. — И привела его к себе домой! — Фу!.. Боже, как ты низко пала, — с отвращением проговорила Грета. — Готова лечь под кого угодно! Хотя, ничего удивительного, если учитывать то, что за три последних года тебя отымела половина мужского населения Портленда. Что, больше никто не хочет бедную Беви?.. — А ты не боишься, что все дерьмо, которое ты изрыгаешь, когда-нибудь польется тебе обратно в глотку? — спросила Беверли, стараясь говорить спокойно. Грета выпучила глаза. — Что?! Ты смеешь мне угрожать? Ах ты, маленькая потаскушка! — и она наотмашь ударила Беверли по лицу. Глаза Бев широко раскрылись от удивления и боли. Рука поднялась, чтобы исследовать тепло и онемение на щеке. Она сама стукнула Грету пару недель назад, но не по лицу — просто толкнула. К тому же, Грета ударила не очень сильно — отец бил сильнее, но… Беверли почувствовала, что этот удар вышиб из нее весь дух, все желание бороться. Это никогда не закончится. Никогда. Что бы ты не делала. Беверли уронила корзинку и разрыдалась, опустившись на корточки и закрыв лицо руками. Девушки молча стояли вокруг нее, переминаясь с ноги на ногу. — Пошли в уборную! Мне надо вымыть руки после того, как я к ней прикоснулась, — наконец произнесла Грета. — Не хватало еще подцепить чего-нибудь! Посмеиваясь, они удалились, оставив Беверли сидеть на полу. Когда девушки скрылись из виду, Бев вытерла слезы и заставила себя подняться, подобрала корзинку и рассыпавшиеся вещи. Едва она успела сложить все обратно, как почувствовала толчок. Пол дрогнул под ее ногами, и она едва не упала. Затем ее слух уловил какой-то неясный звук, похожий на шум бегущей воды. А потом уши резанул пронзительный девчачий визг. Бев, не раздумывая, бросилась туда, где кричали. Миновав длинный ряд полок, она успела увидеть, как дверь туалета распахнулась, и наружу выплеснулась остро пахнущая канализацией мутная вода, которая тут же стала стремительно растекаться по залу. Шлепая по ней, из уборной выбежали, истошно вопя, Грета, Марсия и Салли, с ног до головы покрытые вонючей коричневой жижей.***
— Затем сбежались другие покупатели, продавцы, охрана… Началась полная неразбериха. В конце концов всех посетителей эвакуировали из центра, потому что вода все пребывала. Приехала полиция. Кто-то сказал, что в подвале был взрыв. — Думаю, просто прорвало трубы, — меланхолично заметил Роберт. Он лежал на диване, согнув ноги в коленях, пока Беверли рассказывала о приключившемся, и даже не глядел на нее. — Должно быть, их содержимое находилось под давлением, потому что Грету и ее подружек окатило дерьмом с ног до головы!.. — Беверли вдруг осеклась и подозрительно прищурилась. — А ты, случайно, к этому не причастен? — Я? С какой стати?.. Я проспал все утро, — Боб наконец-то повернулся и поглядел на Бев. — Где я и где эти трубы?.. При этом его зеленые глаза сияли таким озорством, что девочке больше не надо было ни о чем спрашивать. — Понятно. А теперь тебе придется встать, чтобы примерить обновки. Заинтересовавшись, Грей сел на диване. — Обновки? Ты хотела купить только обувь. — На самом деле я ничего не купила. Когда нас выводили из супермаркета, на кассах уже не было продавцов. И никто не заметил, что у меня в руке корзинка. Я и сама не сразу заметила. Получается… Получается, я все это украла. Бев тяжело вздохнула. — Если тебе что-то не подойдет, я отнесу это обратно в магазин. И постараюсь заплатить за остальное. — Да ладно тебе, — отмахнулся Боб, надевая толстовку. — Я столько сделал для Дерри, что мог бы получить здесь все бесплатно. Услышав это, Бев помрачнела. Что сделал-то?.. Детей ел? — Подходит, — он снял толстовку и принялся расстегивать брюки. — Стой-стой-стой!.. Что ты делаешь? — воскликнула Беверли. — Собираюсь примерить трусы. — Подожди, я выйду, — пробормотала девочка, чувствуя, что краснеет. — Если бы я раньше знал, что ты боишься голых мужчин… — Я не боюсь, ясно?.. Просто за последние пару дней мне пришлось слишком часто глазеть на твои причиндалы! — выкрикнула Бев, уже выскочив в коридор. Бобу подошло абсолютно все. Беверли втайне гордилась, что так отлично смогла подобрать одежду и обувь — и это без примерки, на глаз! Настроение Бев улучшилось, и на этой волне она презентовала Роберту расческу и зубную щетку, а также предложила подстричь его. Грей согласился, и они пошли в ванную. Бев поставила стул перед зеркалом и усадила на него Боба. — Я только подровняю концы, а потом сделаю пробор набок. У тебя будет прическа, как у Джона Коннора! — Герой какого-то фильма? — «Терминатор 2». Боб искоса глянул на нее, потом зажмурился, и Бев почувствовала легкое покалывание в висках, которое тут же прошло. — А, это фильм, на который ты ходила в кино с Данканом в прошлом августе! — Ты что, только что прочитал мои мысли?! — Скорее, извлек нужное воспоминание. Чтобы тебе не пришлось рассказывать. — И часто ты это делаешь? — Время от времени. Думаешь, как я раньше находил страхи? — Это отвратительно — копаться в головах людей без их ведома! — Люди обычно даже не подозревают об этом. — Я не хочу, чтобы ты делал так со мной. — Ладно. Не буду. Если пообещаешь больше не спрашивать про мертвые огни. На этом они договорились. Беверли привела в порядок волосы Роберта (они были шелковистые на ощупь и достаточно длинные — длиннее, чем у нее самой — красивые, поэтому ей не хотелось стричь его коротко) орудуя больше расческой, чем ножницами. Девочка осталась довольна полученным результатом, но Бобу, похоже, было все равно, какая у него прическа. Зачем же он тогда согласился? Беверли тут же получила ответ на вопрос, когда Роберт, все еще сидевший на стуле, вдруг повернул голову и на мгновение прижался щекой к ее ладони, словно кот, ищущий ласки. Девочка замерла на месте. Руку будто опалило огнем, а сердце пропустило удар. Беверли не могла двигаться, не могла даже дышать. Все, на что у нее хватило сил — поднять взгляд к зеркалу, висящему над раковиной, и посмотреть на свое отражение, свое и Боба. Они были словно запечатленные на фотографии: он сидит, она стоит за его спиной, сжимая расческу в руке, а другая — все еще прижата к его лицу. У Беверли в зеркале был взгляд испуганного ребенка, Роберт же смотрел уверенно и нагло — коварный соблазнитель. В тусклом свете лампы его зеленые глаза отдавали желтизной. — Хочешь меня поцеловать? — вкрадчиво спросил он, мимолетно коснувшись губами кончиков пальцев Беви. И вдруг на Беверли словно вылили ушат ледяной воды: огненная волна вожделения, окатившая ее с головы до ног всего лишь какие-то секунды назад, сменилась на желание дать Бобу подзатыльник. Девочка отдернула руку и сделала шаг назад. — Даже не думай! Грей удивленно обернулся. — Не думай, что сможешь обмануть меня и заставить превратить обратно! — повторила Беверли. — Поцелуи не действуют, мы ведь уже пробовали, — спокойно заметил Боб, продолжая пристально глядеть на девочку — на этот раз широко распахнутыми, совершенно невинными огромными глазищами. — Но может, нам стоит попробовать кое-что еще? — Попробуй, — мрачно ответила Бев. — И я напомню тебе, как хорошо я управляюсь с арматурой!***
После случившегося в ванной между Бобом и Беверли возникло напряжение, и остаток дня они почти не разговаривали. Тем не менее, Бев накормила Роберта обедом и ужином, заставила снова выпить лекарство. А вот повязку ему пришлось менять уже самому: «Ты не так плох, чтобы я нянчилась с тобой, как с младенцем». Вечером Беверли захотелось курить, и она вышла на лестницу у черного входа, чтобы насладиться последними двумя сигаретами из пачки, глядя на закат. Но едва она успела достать зажигалку, как заметила, что Роберт смотрит на нее в окошко, а потом дверь приоткрылась и наружу высунулась его смазливая физиономия. — Можно? — его голос звучал тихо и даже как-то робко. — Мне надо поговорить с тобой. Бев кивнула. Грей вышел на площадку между этажами и сел на ступеньки узкой лесенки рядом с девочкой, заняв своим телом почти весь проход и вновь оказавшись неприлично близко. — Послушай, мне жаль, что так вышло, — начал Боб. — Я вовсе не хотел обмануть тебя или совратить. Ничего такого. — Да неужели? — Правда. Мне просто нравятся прикосновения. Это для меня в новинку, так что… — К тебе никто никогда не прикасался? — удивилась Беверли. — Но ты живешь уже тысячи лет! — Прикасались, конечно. Примерно так, как вы с друзьями в тот день в канализации. — Это называется не «прикасаться», а «отпиздить». — То-то и оно. Я действительно «последний представитель исчезнувшей цивилизации». Я один практически с самого рождения. Все, что я тогда сказал тебе правда — все, над чем ты посмеялась, — обиженно закончил Боб. Во как повернул: теперь он — бедняжка, а я — бесчувственная злая сволочь!.. Но тут же другая мысль отвлекла ее внимание. — Постой. Если все, что ты сказал тогда, правда… Значит, тебе нравятся мужчины? Бобби улыбнулся. — Пожалуй, последнюю фразу не стоило воспринимать буквально. — Я так и думала, — пробормотала Бев. — Мне вообще никто не нравится, ни мужчины, ни женщины. — Что-о? — Беверли чуть ли не взвыла от огорчения. — Вы не моего вида, — спокойно заявил Боб. — На самом деле я даже не гуманоид. — А… Ну да. Ты же говорил, твой облик так ужасен, что я упаду замертво, если его увижу. Внезапно желание курить стало прямо-таки невыносимым. Зажав сигарету в зубах, Беверли поспешно щелкнула зажигалкой. — Меня не угостишь? — спросил Боб. — Не гуманоидные пришельцы могут курить сигареты? — ехидно поинтересовалась Беверли. Вместо ответа Роберт подмигнул ей, потом ловко выудил последнюю сигарету из пачки, забрал зажигалку у девочки и, прикурив, сразу же затянулся. Глотая дым вместе с Бобом, глядя в его смеющиеся зеленые глаза, Беверли понимала, что ее снова провели: он пришел просить прощения, а в конце концов выклянчил у нее сигарету. — Кто взял последнюю, пойдет покупать новую пачку, — строго сказала она. — Да запросто, — ответил Грей. — Я выгляжу взрослым, мне продадут. Бев скептически поглядела на него и ничего не ответила. Боб снова улыбнулся, хитро прищурившись. — Бев!.. Ты тут? — вдруг послышался голос Ричи. А потом и он сам появился из-за угла — как всегда в компании Эдди. Парни были одеты в футболки и шорты, а Каспбрак держал под мышкой баскетбольный мяч. — Вот вы где! Вижу, твоему кузену и вправду лучше. Не хотите сыграть с нами?.. — На нашей площадке? — спросила девочка. — Ага. Между домами на Нижней Главной улице находилась небольшая площадка для игры в баскетбол с одним-единственным кольцом. Когда-то колец было два, но одно выломали вместе со щитом еще в незапамятные времена. И с тех же самых времен площадку не ремонтировали. Перекладины заржавели, разметка на асфальте стерлась, а сам он давным-давно покрылся широкими трещинами, сквозь которые проросла сорная трава. Подростки из соседних домов приходили сюда, очень редко, и чаще не для игры, а затем, чтобы под покровом темноты выкурить косячок или распить бутылку спиртного, из-за чего в кустах вокруг площадки всегда было полно окурков, пустых бутылок и битого стекла. Дети из более благополучных частей Дерри предпочитали ходить к братьям Трекерам: за гаражом для грузовиков, принадлежащих их фирме, находились площадки для игры в бейсбол, волейбол и баскетбол — огромный кусок земли, который братья, убежденные холостяки, жившие вместе в одном из самых красивых особняков Западного Бродвея, преподнесли в дар городу, а именно — местным детям, расчистив его и оборудовав всем необходимым. Там собиралась детвора и молодежь со всей округи — но Ричи и Эдди были изгоями, им путь туда был заказан, поэтому ребятам приходилось довольствоваться наполовину заросшей репейником площадкой у дома Беверли и ржавым баскетбольным кольцом. — О, я с радостью сыграю с вами, — сказала Бев, потушив окурок. — А вот Бобу пока нельзя. Он все еще плохо себя чувствует. Грей открыл было рот, чтобы возразить, но Беверли толкнула его локтем под ребра и велела идти домой. Роберт, мрачнее тучи, удалился в гостиную, и Бев заскочила вслед за ним, чтобы сменить комбинезон на шорты, а потом присоединилась к друзьям. Каждый из них успел забросить мяч в кольцо всего лишь по одному разу, когда бывшее весь день безоблачным небо вдруг покрылось темными грозовыми облаками. Спавшая к вечеру духота вернулась с новой силой. Кроны деревьев зашумели от внезапно налетевших порывов ветра, и в воздухе запахло озоном. Повернув голову, Беверли увидела, как небо у горизонта прочертила молния, и тут же раздался первый раскат грома. Дождь ливанул почти сразу же, хотя в небе над их головами еще оставалось достаточно голубых просветов. — Вот же гадство! — возмутился Ричи. Это был настоящий тропический ливень. Через несколько секунд все трое промокли до нитки и побежали в укрытие. Вода залила очки Тозиера, ему пришлось их снять и довериться Эдди, который повел его вперед, держа за руку. — Бев, пожалуй, мы поедем домой, — сказал Эдди после того, как они с четверть часа просидели в его машине, по очереди вытершись большим махровым полотенцем, которое Соня Каспбрак наверняка не положила бы на заднее сиденье, знай она, что сын поделится им с друзьями. — Похоже, это надолго. — Ничего страшного. Может, завтра?.. Беверли попрощалась с друзьями и побежала домой. Дождь и не думал стихать, и Бев подумала о том, что, если он затянется, грунтовые дороги опять будут размыты и возвращение тети снова отложится на неопределенный срок.