Вперед, в прошлое

Наши дни. Рим. Гейл всегда знал, что попадет в ад, но никогда не думал, что въедет в него на желтом такси. Столица Италии встретила его отвратительной погодой, раздражающей суетой и хмурым грозовым небом. Было достаточно тепло, но насыщенный влагой воздух заставлял усталое с дороги тело мелко подрагивать от неприятного озноба. Быстро пройдя все необходимые формальности в «Фьюмичино», Гейл, уже спустя двадцать минут, сидел в такси и направлялся к центру Рима. Водитель попался слишком разговорчивый для взвинченного до предела Гейла, который всеми силами пытался абстрагироваться от непрекращающегося потока болтовни, но тщетно. Жизнерадостный итальянец, ведя машину с беспечностью дорожного маньяка, старался донести до Гейла все новости о состоянии фондовой биржи, проведению европейской политики и положении столичных футбольных клубов в турнирной таблице Серии «А». Ярко-желтая машина ловко маневрировала по перегруженным транспортом столичным улицам, а Гейл безучастно пялился в окно. Вообще-то он очень любит Рим. Любит его резковатую, но мелодичную речь, хороший климат и непревзойденную архитектуру с легким налетом грандиозности и флера настоящей истории, которая сквозит в каждом вдохе и выдохе старейшего города. Гейл трепетно относился к любому своему посещению «Столицы Мира», но сейчас не мог в полной мере насладиться привычной торжественностью момента. Все его мысли были поглощены предстоящей встречей с прошлым. С неба сыпался мелкий противный дождь, а промокший насквозь народ торопился покинуть залитые водой тротуары и скрыться в тепле и сухости своих домов. Дворники машины без устали работали, очищая стекло от надоедливых капель, но Гейл будто бы не замечал всеобщего не по-летнему мрачного настроения. Его рука периодически тянулась к внутреннему карману неприятно влажного замшевого пиджака, чтобы нащупать заветный клочок бумаги с адресом Рэнди, который дал ему Дэн. Еще совсем немного и он встретится с Харрисоном. Посмотрит в такие знакомые и в то же время уже чужие голубые глаза, прочтет в них свой приговор. Приговор, вынесенный долгих семь лет назад за глупость. За идиотский поступок, перечеркнувший самое сильное в жизни чувство. За действия, продиктованные любовью. Ебучим самопожертвованием. А попросту - тотальной глупостью, которая стоила Гейлу слишком многого. Говоря по правде, по прошествии стольких лет, Гейл четко осознавал, что тогда, прежде чем принимать подобное решение, нужно было просто поговорить с Рэнди. Не строить из себя мученика, не поддаваться давлению и манипулированию Коулипов, а всего-навсего рассказать все Харрисону и принять это решение вместе. Как взрослые, отдающие себе отчет в своих действиях люди. Но тогда Гейл считал, что поступает так ради любимого человека. Глупо, но великодушно… Только вот сейчас это не имело никакого значения. Прошло семь лет. Годы, за которые Рэнди вполне мог не просто забыть те события, а банально перешагнуть их и двинуться дальше, начав все с начала. В другой стране. По другим правилам. Так далеко от Гейла и прошлой жизни, как только это возможно. Гейл на мгновение прикрыл глаза, освежая в памяти знакомую улыбку и серьезный взгляд голубых глаз. Любая мало-мальски сильная эмоция в жизни Гейла всегда была связана с Рэнди. Любовь, боль, обиды, сожаления, страсть, мечты, желания, страхи и сомнения. Все это был Рэнди. Юный, красивый, умный, саркастичный, талантливый, яркий и смелый. Намного смелее, чем сам Гейл когда-либо был. Потому что Рэнди мог и хотел бороться. Тогда когда сам Харольд предпочел поддаться давлению и обстоятельствам. И теперь глупо пытается исправить содеянное. Правда состояла в том, что Гейлу было до абсурда безразлично, согласится ли Рэнди вернуться в Штаты, чтобы сняться в этом трижды ебаном фильме. Ему было совершенно без разницы, насколько это необходимо Коулипам. Немного волновала реакция ребят, но с этим он как-нибудь разберется. Сейчас хотелось просто увидеть Рэнди и поговорить. Объясниться. Хотя бы попытаться донести до Харрисона мотивы своих прошлых поступков. И получить если не прощение, то понимание. Гейл горько хмыкнул, четко осознавая, что сейчас, перед лицом скорой встречи с Рэнди, снова превращается в себя семилетней давности. С кучей комплексов, сомнений и страхов. Но, несмотря на все это, он все также любил Рэнди. Любил, невзирая на время, расстояние и кучу совершенных ошибок. Только вот, скорее всего, Рэнди больше нет до него дела. И единственное, на что мог рассчитывать Гейл, – простой разговор. И то, только в том случае, если Рэнди пожелает слушать и отвечать. Подъехав к гостинице, в которой собирался остановиться, Гейл, расплатившись со словоохотливым водителем, двинулся внутрь, собираясь принять душ, выпить кофе и морально настроиться на предстоящую поездку в другой конец города, в район, где, если верить информации Дэна, находилась квартира Рэнди. Заселение прошло достаточно быстро и легко. Улыбчивая девушка на ресепшине выдала Гейлу ключи от номера и, пожелав хорошего отдыха, переключила свое внимание на следующего клиента. А Гейл отправился наверх, намеренный придерживаться выбранного плана. Номер оказался светлым и просторным, выдержанным в бежево-коричневых тонах и минималистическом стиле. Одна большая комната, служащая и гостиной и спальней, с большой кроватью, вместительным шкафом, парочкой стульев и висящей на стене плазмой, перед которой расположилось удобное кожаное кресло. Душевая и совмещённый с ней санузел находились в самой глубине помещения. Гейл удовлетворенно вздохнул, бросая на кровать сумку и, на ходу стягивая с себя одежду, направился в ванную с твердым намерением смыть с себя всю дорожную пыль и, по возможности, негатив и треволнения. К встрече с Рэнди он должен подойти с максимальным спокойствием и выдержкой. Для всех необходимых процедур Гейлу хватило двадцати минут, но он, как мог, тянул время, собираясь с силами, однако, когда стрелка на часах перевалила за три пополудни, а небо над городом, наконец, расчистилось, он все же вышел из номера и направился вниз к ожидающему такси. В душе с переменным успехом боролись паника и нетерпеливое ожидание. Захочет ли Рэнди выслушать его, или сразу выставит за дверь? Окажется дома, или придется ожидать его, умирая от волнения? Гейл не знал, но рассчитывал выяснить в самое ближайшее время. Такси промчало его через весь Рим как-то подозрительно быстро. Или Гейлу показалось, что дорога по запруженным улицам города промелькнула за минуты. Тем не менее, вынырнув из своих лихорадочных размышлений, Гейл обнаружил себя стоящим на ухоженном газоне напротив аккуратного двухэтажного домика в ближнем пригороде столицы. Сверившись с адресом на бумажке, которую дал ему Дэн, Гейл убедился в том, что попал по нужному адресу и, глубоко вздохнув, засунул слегка подрагивающие руки в карманы джинсов, потом двинулся ко входной двери. Оглядываясь по сторонам, Гейл, положа руку на сердце, совсем не мог представить Рэнди, живущим в таком месте. Слишком все стерильно. Уютно. И как-то совершенно шаблонно. Кукольные домики вдоль всей улицы, утопающие в зелени, пестреющие всевозможными цветами и красками. Кое-где Гейл даже заметил увитые плющом резные беседки во дворах. Складывалось впечатление, что народ, живущий здесь, существовал в странной, оторванной от реального мира вселенной. А его Рэнди был сплошным импульсом. Яркой стрелой. Хаосом. Эмоцией. Гейл помнил, как сложно было Харрисону придерживаться какого-либо распорядка и шаблонности. Ему всегда нужно было пространство для маневра. Только так он мог чувствовать себя комфортно. Но сейчас Гейл уже не был ни в чем уверен. Насколько должен был измениться Рэнди, чтобы жить на этой улице по-семейному благоустроенной и спокойной. Гейл малодушно гнал от себя мысли о том, что у Рэнди мог быть кто-то, с кем он создавал этот самый уют. С кем ему было достаточно спокойно и легко, чтобы жить здесь и органично вписаться в такое место. Еще в Лос-Анджелесе, когда Липмэн попытался рассказать Гейлу о жизни Рэнди, чтобы подготовить его к встрече, Харольд пресек эти попытки, рассчитывая, что узнает все сам непосредственно из первоисточника. Но сейчас почти жалел об этом. В груди что-то неприятно сжималось при мысли о том, что Харрисон счастлив с кем-то другим. Но, в то же время, Рэнди заслуживал только самого лучшего. И если этим и была жизнь здесь, то Гейл уедет из Италии, зная, что Рэнди нашел свое место в жизни, несмотря ни на что. Пальцы сжались в кулак перед тем, как ступить на крыльцо Гейл затаил дыхание. Сухая древесина скрипнула под ногами, когда он поднимался на крыльцо. Мгновение. Один удар сердца. Нервная дрожь во всем теле. Гейл заставил себя успокоиться и, подняв руку, постучал. Казалось, что время растянулось до бесконечности, а в воздухе искрит непомерное напряжение. Где-то на периферии сознания Гейл слышал детский смех, отдаленный лай собаки, шелест ветра, запутавшегося в кронах деревьев, но все его мысли и чувства словно замерли, сосредоточившись на том, что происходит за темно-коричневой дверью напротив. Бесконечная, звенящая тишина… Спустя, кажется, годы, по ту сторону послышались быстрые легкие шаги. Еще одна секунда и дверь распахнулась, заставив Гейла сделать невольный шаг назад. Удивленные глаза напротив лишили его дыхания.