Джубатыкская пьянь

      — Pretty woman, walkin' down the street, — услышав хорошо поставленный голос, выводящий песню моей далекой родины, я едва не выронил кувшин с камрой от изумления и прислушался. Да быть не может!       — Pretty woman, the kind I like to meet, — слишком знакомый голос, который легко перекрикивает оркестр, на секунду заставил меня усомниться в моем психическом здоровье. Или в исправности органов слуха.       — Pretty woman, I don't believe you, you're not the truth! — как только я собрался выглянуть в окно и убедиться в том, что-то, чего не может быть в принципе, все же решило случиться, внизу хлопнула дверь, да так, что задрожали стекла в шкафу, а я застыл, не зная, куда кинуться в первую очередь — убивать смертника, так обращавшегося с моей милой дверью, или все же к окну, убивать свое хрупкое душевное равновесие.       — No one could look as good as you. Mercy! — мои терзания длились недолго: в комнату взъерошенным и каким-то бешеным буривухом влетел худой блондин, метнулся к окну, задернул шторы и только тогда по стеночке сполз на пол.       Думаю, мне стоит пролить свет на ситуацию.       Я — сэр Макс, Смерть на королевской службе, Дневной заместитель Пааачтеннейшего начальника Малого Тайного Сыскного Войска, а по версии некоторых — еще и Чудовище, Ночной кошмар и чуть ли не Пожиратель младенцев с подливой из крови девственниц. Тихо подвывающий от ужаса и изумления мужчина, сидящий на полу и закрывающий лицо руками — Великий Магистр не менее великого когда-то ордена Водяной вороны, великого и вполне ужасного. Живая легенда, можно сказать! Им по сей день пугают детей, домашних животных, поварят и Младших магистров. К слову, этот же душевный дядя — мой друг, которого я вытащил из умирающего мира, в котором его заперло третье лицо этой маленькой трагикомедии: сэр Джуффин Халли, мой начальник, самый могущественный колдун, исключая разве что пару совсем уж фантастических личностей, в этом городе и мире. Бывший Кеттарийский охотник, в лихие времена специализировавшийся как раз на отлове не менее лихих Магистров всех мастей, пел сейчас под слаженный аккомпанемент оркестра под окнами моего дома! И пел явно не для меня…       — Pretty woman, I couldn't help but see, — откуда он вообще выцепил эту песню?       — Pretty woman, that you look lovely as can be, — и когда успел выучить английский?       — Are you lonely just like me?       — Макс, это лечится? — жалобно спросил Лойсо, вставая и осторожно выглядывая из-за шторы. Это, видимо, было расценено как согласие — в окно запустили букетом незнакомых мне цветов, от которых Пондохва, волей судьбы временно живущий у меня дома, шарахнулся, очевидно, заподозрив в них очередную подлую ловушку.       — Come to me baby, be mine tonight! — донеслось до меня, и я сжал губы, чтобы не заржать в голос.       Великий магистр, к его счастью, английского не знал, и потому о смысле песни догадывался весьма смутно.       — Лечится? Это? Вряд ли, Лойсо, вряд ли… Кеттарийский охотник уже встал на твой след и теперь пойдет до конца! — сдавленно захихикал я, выглядывая в окно и любуясь потрясающей картиной. Все же не каждый день можно увидеть сэра Джуффина, поющего серенады!       — Все? Это новый, особенно изощренный способ убийства? Грешные магистры, за что?! Лучше бы уж просто снова в другой мир! — прошипел мужчина. Очевидно, песня ему не понравилась, несмотря на вполне профессиональную игру оркестра и пение моего грозного начальника.       — Да лааадно тебе! — сощурился я, усмехаясь. — О том, как именно вы боролись с Джуффином, легенды ходят! И по большей части «118+», — выделив интонацией слова «как именно», я попытался мягко намекнуть на то, что единоборства эти, по слухам, проходили исключительно по ночам и очень, очень страстно. Прям отдавались ребята бою по полной — стекла в соседнем доме от стонов дрожали.       К моему удивлению, блондин чуть смутился — это было заметно по сжатым губам и едва заметному румянцу.       — Я был молод и глуп, — буркнул Лойсо, все же подбирая букет и задумчиво проводя чуть узловатыми пальцами по нежным лепесткам голубых цветов, чем-то смахивающих на лилии.       Я молча оценил происходящее и решил, что шансы у моего начальника есть, и даже весьма неплохие.       — Take what you want from me, I can't say no, — тем временем продолжал сэр Халли. Черт, это же уже другая песня!       — Лойсо, я из-за тебя начало пропустил! — чуть обиженно цокнул языком я, наклоняясь и вдыхая аромат, исходящий от букета. Никогда бы не подумал, что голубые лилии могут пахнуть розами и ванилью. Прелестно, особенно для дам подходит, полагаю. Неужели Паачтеннейший начальник забыл, с кем имеет дело? Бывшему Великому магистру лучше бы подарить что-то более… мужественное? А еще лучше — покормить.       — Макс, смотри! — неожиданно тепло окликнул меня Лойсо, выдергивая из омута размышлений.       В руках мужчина держал изящный медальон с сине-зеленым камнем. Я фыркнул. Нет, гроза всех трактиров определенно позабыл о том, что Лойсо — не хрупкая барышня!       Я уже открыл было рот, чтобы высказать это предположение, но вовремя осекся: мой друг надел побрякушку и подошел к зеркалу, любуясь. К цветам, которые он так и не выпустил из руки, он так же принюхивался более чем благосклонно.       — Just put your hands on my body let me taste your lips!       — Лойсо, — проникновенно начал я, не решаясь подойти, — я все понимаю, серенада под окном — тяжелое испытание и шок для каждого мужчины, но можно же просто приказать ему уйти!       Великий Магистр удивленно обернулся для меня, а потом расхохотался.       — Да ты хоть знаешь, что это? — улыбнулся он, вертя в пальцах медальон. Я всмотрелся в камешек, надеясь найти в нем какую-то подсказку, но от него магией даже не пахло.       Я сокрушенно покачал головой.       — Я когда-то сделал ее сам. Изначально это должен был быть проклятый амулет, но он получился таким красивым, что мне стало жаль отравлять вещичку, и я подарил ее просто так… увернувшись предварительно от дюжины-другой смертоносных заклинаний, с перепугу выпущенных этим лисом! Это стало началом наших отношений, — вздохнул блондин, задумчиво глядя на свое отражение. — Я думал, он выкинул его, когда не согласился с моими планами и заточил в иной мир, — закончил он уже куда более сухо. Очевидно, те воспоминания были не очень приятными и здорово мешали «счастливому воссоединению» этих двоих.       — У парадной, с цветами, я во всем виноват! — тем временем донеслось с улицы, и я поперхнулся воздухом. А это уже что-то вполне современное! Интересно, догадывается ли шеф о значении слова «парадная»?       — Много слов грубых, обидных, нечестных наговорил я зачем?! — услышав «песнь раскаяния», я спокойно встал, молча вышел в коридор и уж там дал себе волю, даже повизгивая от восторга, исподтишка наблюдая за склонившим голову набок Лойсо, оставшимся в комнате. Грешные магистры, ребят, спасибо! После такого и умирать можно — ничего более удивительного, чем вот эта вот картина акварелью на грунтованном холсте!       — Спорить не буду: я полный придурок, но просьба лишь одна! Будь нежным, так будь нежным, будь нежным со мною ты…       Я думал, что меня уже ничем не удивить. Господа, я идиот. Лойсо начал подпевать, притом попадая в такт и мелодию.       Кажется, я чего-то не знал об этих двоих. Когда они успели смотаться на мою родину?! Свидание у них там было, что ли?! «Пойдем со мной, детка, я покажу тебе магию музыки», так, что ли?!       — Макс, ты чего? — на секунду отвлекся магистр, уже сидя на подоконнике и явно готовясь спрыгнуть.       — Лойсо, ты… ты откуда текст знаешь? — тихо и вежливо спросил я, готовясь к чему угодно.       — А, и это тебя так удивило? — изволил расхохотаться грозный маг.       — Это же песня нашей с Джуффином молодости, Макс! — улыбнулся блондин, выпрыгивая.       Последним, что я услышал перед тем, как уйти в себя, был звонкий смех и радостное «Поймал!».