Домой - в страну мертвых

      Ренджи всегда нравилось быть шинигами. Нравилось, даже когда он служил после окончания академии в пятом отряде, и ему поручали кучу неинтересной и муторной хозяйственной работы. На счастье, это не продолжилось долго, его быстро забрали в одиннадцатый, и там уже подобная работа свелась к минимуму. Иккаку взял его под свое крылышко и нашел подающему надежды новичку занятия посерьёзнее.       Несмотря на давность событий Абараи Ренджи хорошо помнил, что тогда чувствовал. И порой мысленно возвращался к тем временам, когда требовалось посоветоваться с собой и вспомнить откуда он начинал, или когда случалось подивиться себе.       В Готей-13 у Ренджи была репутация человека, мало интересующегося происходящим за пределами его отряда и не касающегося его близких, но это было неправдой. Он внимательно и скрупулезно следил за всеми перестановками сил в Сейрейтеи, Готеи и даже за настроениями в Руконгае. Иначе казалось неправильным и невозможным. Капитан не может относиться к чему-то подобному попустительски! Не зная происходящего, невозможно сделать правильный выбор, когда это потребуется. Не выйдет понять, кто же прав, а кто заигрался в завоевателя миров. Ренджи слишком хорошо помнит погром в Обществе Душ, связанный с казнью Рукии, чтобы позволить себе невнимательность.       Тогда капитаны и лейтенанты вышли друг против друга, руководствуясь лишь собственными решениями, всё внешнее полетело в тартарары. А учитывая, что Совет сорока шести заменил Айзен, то всё становилось ещё веселей. Но ведь пока не прозвучала правда и маски не были сброшены, никто не подозревал Айзена! Тем более его сговор с Ичимару и Тоусеном. Хотя казалось бы всё было прозрачно.       Ичираму был лейтенантом Айзена, а бывших подчиненных не бывает. Годы близкой работы никогда не забываются, слишком много происходит хорошего, плохого, радостного и грустного. Старшие офицеры редко меняют отряды, и если так происходит, то они могут десятилетиями нести на себе отпечаток покинутого. Ренджи это видел, когда к нему перешло несколько офицеров из шестого, после смены там руководства. Да и о тех ребятах, что ушли с ним вместе, когда его назначили капитаном, Абараи никогда не забывал. Если же говорить о бывших лейтенантах, то тут всё совсем гибло, уйти и забыть навеки не смог ещё никто. С Тоусеном сложнее, но тоже можно было бы догадаться.       Да, события тех дней любят сваливать на гений Айзена, но не будь для этого возможности, будь он сто раз гением, ничего бы не вышло. Но капитанов мало волновали дела коллег, особенно внешне. На самом деле, если не все, то почти все присматривали за происходящим за соседским забором, расходясь лишь в методах и целях. Всё же кто попало капитанами не становится.       Ренджи никогда не считал себя гением или особоодаренным, да и не был таковым. Учёба давалась ему нелегко, и если с мечом он справлялся хорошо, то вот со всем остальным было печально. Под «всем остальным» Ренджи подразумевал теоретические знания и кидо. Кидо в первую очередь. С математикой, химией и физикой было и то проще. Там альтернативный метод – вредность, работал. Тоже было со стратегией и элегантными науками. Вдолбил в голову, пока нужно - пользуешься, забыл - ну и черт с ним.       Ренджи всегда немного завидовал людям, которые садились, читали, понимали и воспроизводили, а потом только отрабатывали полученный навык, а порой и не отрабатывали и так хватало. Далеко за примерами таких уникомов и ходить ненужно: друг Кира - большую часть предметов учил именно так. И всегда был отличником, хотя сам ныне капитан Абараи пахал, как проклятый, чтобы приблизиться к похожей успеваемости. О гении Учиха Итачи говорить вовсе не хотелось, дабы не бить самолюбие ниже пояса. Но это всё лирика, практика была привычно прозаичнее и сложнее. На практике Ренджи всегда находил непонятные самому себе ресурсы и брал требуемые вершины не мытьём так катаньем. Даже бюрократию и административные функции осилил.       Да, старался не тратить на них больше времени, чем необходимо, но так все старались. Сегодня Ичиго командовал патрульной группой, поэтому приходилось сидеть над отчетами в одиночку. Получалось плохо, капитан седьмого отряда постоянно отвлекался на что-то постороннее. Мысли роились, а вопросов традиционно было больше ответов. Ренджи не любил  ждать неизвестного, но предстоящая война попадала именно в эту категорию: кто враг понятно плохо, что ему нужно - тем более, когда нападут - очередная тайна.       Ближе к обеду пришлось расписаться в своей неспособности выполнить намеченную на день работу. Следовательно ночевать предстояло за рабочим столом. Тем более в это же время заглянула Рукия. Вела она себя странно, поэтому капитан придержал обычную счастливую улыбку по случаю её внепланового появления.       - Что-то случилось? - насторожился он.       - Ничего особенного, просто у меня сегодня выходной, решила тебя проведать. Можно ненадолго оторвать от работы?       - Хоть до вечера. Знаешь же, всегда к твоим услугам.       Что в работе капитана хорошо, так это возможность планировать время согласно собственному желанию. Никто не скажет, что ты смылся на пятнадцать минут раньше или полдня ни черта не делал. Главное - результат, а не процесс.       Рукия благодарно улыбнулась и зашагала вон из офиса. Сидеть там не хотелось, все же она не о работе говорить пришла. Пусть в кабинете у Ренджи работает кондиционер, а на улице жутчайшая жара.       Шли они бесцельно и молча, Рукия не решалась начать говорить, а Ренджи давал ей возможность собраться с мыслями. Им и в тишине было хорошо, уютно. Просто знаешь, что тут, рядом есть кто-то теплый (все равно, что жарко, с лягушками от этого обниматься не хочется) и до чертиков родной. Можно рассказать всё на свете, включая утреннюю чистку зубов, а можно вот так идти и даже не смотреть, всё равно поймет. У тех, кто так или иначе вместе почти всю жизнь по-другому быть не может.     Пусть в годы, когда Рукия стала частью клана Кучики, а Ренджи начал свой путь к звёздам, физически они близко не были, мысленно всегда возвращались друг к другу, ища поддержки, участия, помощи, одобрения, хорошего пинка под зад или отрезвляющую затрещину. Потом какое-то время была неловкость, словно они снова лежали в комнате Ренджи в общежитии академии и только что получили свой первый половой опыт. Речь шла даже не о физической близости, тогда они о ней не думали, как-то совсем стыдно было, а о неуловимом чувстве комфорта и защищенности, когда понимаешь, что можешь быть таким какой ты есть на самом деле и не волноваться об этом, потому что тебя понимают и принимают со всеми достоинствами, недостатками и тараканами в голове.       А потом их неожиданно стало трое, к ним присоединился Ичиго и долгие десятилетия они жили так. Ренджи и Ичиго часто терялись, ругались и ревновали друг к другу, только так, чтобы Рукия об этом не знала. Иначе всё могло бы стать намного хуже. Сейчас Ренджи и Рукия снова были вдвоём. Последнее решение принял, кажется, Ичиго, хотя может и не он, а всё само так получилось.       Только вот, когда ночью горячий и мокрый Ренджи притянул её к себе, уткнулся носом в шею, накрывая едва ли не с пятками красными патлами, и прошептал: «Моя, малявка» - Рукия поняла, что и вправду его и никак иначе не хочет. В том, что это ходячие недоразумение имеющие сто восемьдесят восемь сантиметров роста и восемьдесят пять килограмм веса её, Кучики не сомневалась.       Выбрав местечко поотдаленней и дерево повыше, Рукия расположилась на одной из множества веток, а Ренджи уселся облокотившись спиной о ствол. Ему лазить неудобно, да и не солидно, пусть он о своей репутации особенно не думает. Они говорили ни о чем, о всякой повседневной мелочевке, грелись на солнышке и то и дело замолкали, чтобы насладиться тишиной.       Давно прошел обед и уже начало вечереть, а они всё так и сидели: Ренджи на земле, а Рукия на дереве. Когда она выдала разнящуюся со всем остальным реплику, издали уже доносились голоса расходившихся по домам шинигами.       - Ренджи, сходишь со мной к капитану Учиха?       - Чего ты у него забыла?       - Он просил зайти, вроде никаких семейных праздников в ближайшее время не планируется, так что даже не знаю.       - Пошли.       Ренджи поднял с земли свой длиннющий хвост и начал проверять его на наличие застрявших веток и листьев, потом уже встал на ноги и отряхнул хаори. Длине его волос можно было или удивляться, или завидовать. Рукия придерживалась первого варианта, потому что сама всегда коротко стриглась. У него же затянутый на макушке хвост концом лежал на бедрах, при этом не становился слишком уж тонким.       К дому капитана пятого отряда они шли, весело смеясь. Ренджи всё выпытывал причины особенного отношения к его девушке. Он не ревновал. Причин не было: видел коллегу в обществе Шихуин Йоруичи, и в романтический интерес по природе своей одиночки к кому-то ещё не верил. Да и к чему, когда рядом есть любимый человек? К тому же, Рукия и Итачи были родственниками, не сказать чтобы далекими. Так что мало ли что стряслось.       Дошли они на удивление быстро, показалось будто слишком быстро. В поместье их пустили, об их визите служащие были предупреждены заранее. К тому же у ворот им встретилась невысокая темноволосая женщина в синей юкате, чем-то напоминающая капитана Унохану. Она поприветствовала Рукию и заметила, что было бы хорошо заходи она к ним почаще. Отойдя достаточно, чтобы она их не услышала, Ренджи спросил, кто это.       - Это Микото-сан, мать капитана Учиха, ну и лейтенанта соответственно. Официально Сакуры тоже, но они не настолько близки.       - Теперь я понял, почему они такие, - буркнул Ренджи.       - Не с этого, но семейка колоритная.       Догадаться, что подразумевается весь клан Учиха, было нетрудно.       Ренджи впервые был в этом доме, отчего не переставал оглядываться вокруг, пока они шли к указанному месту, Рукия и без указаний знала, где следовало искать хозяина особняка, реацу чувствовалась хорошо. Ей доводилось бывать здесь чаще чем хотелось бы с тех пор, как Бьякуя и Сакура поженились. При этом Рукия, так же как и много лет назад,  боялась Учиха Итачи до одури, по непонятным ей самой причинам.       Капитан пятого отряда нашёлся в додзе, но не один, вопреки ожиданиям. Напротив него стоял юноша лет семнадцати в форме студента академии. Он тяжело дышал, видимо спарринг шёл уже давно. Увы, по лицу капитана не было понятно, запыхался ли он хоть немного.       - Капитан Абараи, Рукия-сан, рад вас видеть. Знакомьтесь – это Хьюга Неджи, весьма одаренный парень. Неджи, это капитан седьмого отряда Абараи Ренджи и лейтенант тринадцатого отряда Кучики Рукия.       Ренджи сначала показалось, что парень слепой, но потом его едва не передернуло, настолько цепким оказался взгляд. Хотя, казалось бы, мальчишка, а вот глаза жуткие. Еще через несколько секунд мыслительной работы, до Ренджи дошел смысл слов коллеги – Хьюга Неджи. Он уже слышал это имя и видел человека, им обладающего. Только тот был сорокалетним мужчиной, а этот ещё подросток. Неужели тоже самое, что было с Орихиме после смерти, когда та сменила возраст с пятидесяти лет на шестнадцать? Странно. По ощущениям тот человек не был похож на вечного ребенка. Тогда неужели такой избыток духовной силы, что случилось подобное перевоплощение? Невероятно. Первой об этом же подумала Рукия и даже не побоялась уточнить, права ли. На что получила максимально сжатое объяснение о различиях миров, даже, казалось бы, почти идентичных. Тут же прилагалась история смерти нынешнего студента академии. Закончил повествование Итачи весьма оригинально и неожиданно.       - Не хотите ли провести спарринг, капитан Абараи?       - Поединки между капитанами запрещены.       - Не думаю, что это можно даже с натяжкой назвать поединком. Всего лишь небольшой дружеский спарринг.       Любезный жест в сторону стойки с бокенами и манящая загадочность в голосе убедили Ренджи в положительном ответе. Он давно был не против сразиться с гениальным коллегой. Тем более, что о способностях загадочного Учиха Итачи ходило множество баек.       Прежде чем начать, Итачи снял с себя хаори, открывая, что под широкими рукавами он прячет отличные от стандартных рукава косоде, закрепленные тонкой сетчатой резинкой. Точно такие же нововведения к экипировке использовал Саске, только тот ещё крепил к ногам хакама.       Ренджи приличия ради свое хаори тоже снял, хоть у него рукава и отсутствовали, а для полного комфорта подмывало стащить ещё и косоде.       Рукия и Неджи отошли к стенке и приготовились смотреть поединок. Кучики при этом никак не могла подавить непонятное волнение. Видя это, Хьюга впервые подал голос.       - Не стоит волноваться, они друг друга не убьют.       В том, что не убьют, Рукия не сомневалась. Капитана вообще убить трудно, а вот покалечить очень даже могут, тут настоящие мечи вовсе не обязательны. Неджи должен был это понимать, и понимал, но к ужасу Рукии не придавал значения. Всё, что не убивает, делает сильнее - шиноби этот принцип воспринимают буквально и не признают никакой осторожности в получении силы. Стоило ли удивляться, что бывшие шиноби так легко шли по рангам. Они же все садисты и трудоголики!        За поединком капитанов Неджи следил, не отрывая глаз. Даже моргать старался пореже. Посмотреть было на что. Оба потрясающе владели мечом. Ренджи яростно, почти безостановочно атаковал, заставляя оппонента переходить в оборону, но тот умудрялся уворачиваться и контратаковать.        Его атаки в корне отличались. Учиха фехтовал легко и непринужденно, будто не прилагая усилий. Как он делал всё в жизни. Ещё Итачи не использовал шаринган по двум причинам: во-первых, это был всего лишь дружеский спарринг и давать себе такое преимущество нечестно и неинтересно, а, во-вторых, не хотелось выдавать Неджи факт возможности возвращения додзюцо.       Новая атака и новая защита, обманный уход из-под удара и контратака. Финт. Рубящий удар невероятной силы. Азарт битвы будоражит кровь, и ничто в мире кроме этого поединка уже не имеет значения. Только бой, только противник. Ты не видишь и не воспринимаешь черт его лица, зато минимальные движения, определяющие большую часть следующего удара, видишь блестяще. Органы чувств на пределе, но, в тоже время, как никогда ограниченны. Случись сейчас землетрясение, они бы не заметили. Слишком горячо пламя, гуляющее по венам. Снова скрестились деревянные мечи, удары настолько сильны, что того и гляди полетят искры.     А у Рукии предательски замирает сердце, и она позорно задыхаясь сползает по стенке. Слишком далеко зашел поединок, слишком уж она боится одного и слишком любит второго. Пусть на своем веку лейтенант видела куда более страшные поединки, она всё равно ничего не может с собой сделать. Смотреть, как сражаются друзья, и ничего при этом не делать всегда трудно. Но она сильная, вот и стоит. Страшна не возможность ранений, это пустяки. Страшно витающее в воздухе желание убить. От Ренджи им сифонит во все стороны. У капитана Учиха оно сдержанней, сконцентрированней, но от этого не меньше пугает. Смотря ему в глаза, понимаешь: такой не пощадит, для него существует лишь два исхода – убить или быть убитым, в обоих случаях он ничего не испытает.       Капитаны бесконечно долго кружили по додзе, пока Итачи не пропустил удар, первый и последний в этом спарринге достигший цели. Мир снова начал потихоньку вращаться, а недавний угар понемногу отступать, возвращая органы чувств к норме. Ещё не до конца придя в себя, Учиха поднялся на ноги и протянул противнику руку, сложив указательный и средний пальцы вместе. Непонимающий к чему это, но всё ещё тоже плохо соображающий, Ренджи сделал так же, зафиксировав странное рукопожатие.       Неджи усмехнулся, глядя на такой жест, и поспешил объяснить Рукии.       - Старая традиция шиноби, примирительный ритуал. На деле так почти никогда не поступают, и все же…       Поняв, что сделал, Итачи сначала внимательно посмотрел на свою руку и коротко рассмеялся, после чего пригласил гостей присоединиться к ужину.       Поражение его не только не расстроило, но, казалось, обрадовало. Ренджи не понимал отчего, но прекрасное настроение от этого хуже не становилось.       Ужин был вкусным и прошел в приятной дружеской атмосфере. Даже обычный страх Рукии как-то отступил. Присутствие рядом шумного Ренджи придавало ей уверенности. Он же отбросил все неприязни и вопросы, если таковые были. Подраться, как самый надёжный способ взаимопонимания у мужчин, работал в полную силу. Ведут себя как закадычные друзья, хотя ещё вчера - зачем вчера, сегодня утром! - ничего общего не имели.       Как-то, между прочим, было решено остаться ночевать, а с утра заняться тренировкой Неджи. Рукию это решение взбесило, и она едва удерживалась от желания съездить от всей души по одной дурной красноволосой голове, но обладатель этой самой головы и шевелюры так сиял, что было понятно: не поймет, да ещё и обидится.       Говорил, разумеется, в основном Ренджи, Итачи изредка вставлял пару реплик, но разговор доставлял ему удовольствие, что было видно. Ещё реже говорил Неджи, в основном, когда его спрашивали. Он ещё не отошел от событий и привычек своей жизни. Рукия больше наблюдала, чем говорила, хоть и не отмалчивалась, и не забывала поправлять Ренджи, когда тот совсем завирался.         Купальни в поместье были большими, такие могли бы быть в любой общественной бане. Зачем было строить подобное в доме, где почти никто не жил, коллективные купания не были приняты, а гости бывали крайне редко, не было понятно никому в клане Учиха. Что-то из оперы о принятии таблеток от жадности большими горстями.       Кто-то даже заботливо отделил мужскую часть от женской, совсем как в общественном заведении. Тетушка с дядюшкой, построившие это позже открыли таковое и сейчас жили там.       Неджи и Рукия увиденному не удивились. Он уже оставался в этом доме, да и в старом поместье Хьюга было сделано похоже. Рукия же была из клана Кучики. А вот Ренджи минут пять хлопал глазами, но потом расслабился. А когда они втроем забрались в воду, окончательно ощутил себя в своей тарелке.       Капитан Абараи редко чувствовал себя неловко или смущенно. Сейчас же не происходило ничего, что могло к этому привести. Вид собравшихся скорее смешил. Сидят все из себя такие серьезные, правильные с не пойми как завернутыми космами на затылках. Вот вам и грозные капитаны! Наличие рядом мальчишки из академии делало ситуацию ещё более непринужденной и комичной.       Домашний капитан Учиха, это тоже самое, что и домашний капитан Кучики: пока не увидишь - не поверишь. Хоть и, казалось бы, очевидно, что как и все люди, по вечерам они моются, по утрам чистят зубы, ходят в туалет, в конце концов, но поверить в это трудно. Идолы они такие. Идеал не должен иметь ничего общего с живым человеком. Чтобы закрепить эффект, Ренджи решил выпытать пару баек из шиноби.       - Слушайте, Учиха-тайчо…       - Извините, что прерываю, но можно по имени, весь вечер хочу попросить, но никак не получается.       Ренджи усмехнулся, вид его коллеги был совсем не привычен, да и просьба. До того, как он успел вставить пару словечек, Учиха заговорил сам.       - Знаете, Ренджи, среди шиноби не принято обращаться друг к другу по фамилиям. Многие их вообще не используют. Хоть и живу в Обществе Душ уже давно, а излишняя официальность до сих пор режет уши.       После этого заявления Ренджи заметил, что Неджи, между которым и Итачи была пропасть общественного положения, обращался к нему по имени, то и дело даже забывая про свое «семпай».       - Я тоже не любитель китайских церемоний. Хотел спросить: у вас когда-нибудь случались казусы в работе? Или и вправду все идеально всегда было?       - Оно никогда идеально не было. Здесь совсем уж некрасивых ляпов у меня не было, опыта хватало, а когда служил шиноби случалось.       На этом Итачи замолчал, потирая огромный и почти черный синяк от ренджиного удара.       - Я получил офицерское звание в восемь лет. Сами понимаете подчиненные меня всерьез не воспринимали, более того, считали себя оскорбленными моим руководством. На одном из первых заданий в новой роли, я командовал командой шестнадцатилетних подростков. Все рядовые, две девушки и парень. Девушки были талантливыми, а вот парень никуда не годился, из-за него они никак не могли повысить ранг, но почему-то были по уши влюблены в оболтуса. Я же с него требовал работать, за что все трое меня возненавидели. Задание было несложным, но сопровождалось небольшим шпионажем. Я по неопытности и непониманию спросил мнение подчиненных. Это была фатальная ошибка. Уже не помню, как так получилось, но меня переодели в девочку, накрасили и отправились в усадьбу нужного нам человека. Тот, как выяснилось, питал нездоровый интерес к детям…       С трудом сдерживая смех, Ренджи нашел в себе силы уточнить.       - И чем все закончилось?       - Усадьба хорошо горела. Миссия закончилась провалом. Зато девственность осталась при мне. А подчиненных я вытащил из койки и утащил домой. Самое забавное, что мне задание зачли выполненным, а им нет.       Лицо капитана пятого отряда изменилось, выдавая, что эту историю он если уже и рассказывал кому-то раньше, то точно нечасто.       - А с вами, Ренджи, что-то похожее приключалось?       - Давайте на ты. Да постоянно приключается! У меня вечно выходят глупости. Как-то раз, я уже был лейтенантом довольно долго, капитан приболел и ушел на больничный на целую неделю. Я так загонял ребят, что когда Кучики вернулся, они со слезами на глазах его встречали и умоляли больше не оставлять. А вы знаете, что кто-кто, а он мягкостью не отличается.       Теперь пришла очередь Итачи смеяться. Стараясь сдержаться, он решил задать вопрос третьем участнику их посиделок.       - А что случалось с тобой, Неджи?       - Не думаю, что смогу рассказать нечто интересное.       - Да ладно тебе, парень, не задавайся!       На этом Ренджи хорошенько хлопнул Неджи по плечу, не рассчитав при этом силу. Хьюга поморщился и случайно встретился взглядом с Итачи. Учиха смотрел странно, правильней всего было сказать, что с сочувствием, но было что-то ещё, чего Неджи определить не мог.       - Не знаю я, что рассказать.       Странно оно делиться своими промахами. Да и зачем? Тут никто учиться на чужих ошибках не планирует. Капитан седьмого отряда продолжал настаивать, а капитан пятого молчал и обдумывал что-то одному ему известное. В конце концов, Неджи сдался.       - На одном задании, чтобы поддержать силы мне хотели дать острый карри, но во время готовки в кастрюлю упала бутылка вина и из-за него меня вырубило.       Ренджи понимал, к чему принуждал мальчика, но также понимал, что это нужно. Понять замысел Итачи Абараи смог. Учиха знал: Рукия одна к нему не придет, а возьмет в сопровождающие или Ренджи, или Ичиго, кого именно роли не играло. В любом случае вечер получился бы живым, а Итачи этого и хотел. Он хотел научить Хьюга Неджи не только боевым техникам, но и жизни. Жизни без оглядки на кого-либо. Не иначе видел, как этот юноша совершает те же ошибки, что и он когда-то, вот и хочет помочь.       - Итачи, ты же в повадках аристократии разбираешься?       - Есть такое. Но и ты, насколько знаю, информирован. В чем дело?       - Хотел спросить насчет Рукии.       На этом месте Ренджи замялся, решая, как лучше сформулировать свою мысль. Не дождавшись продолжения, Итачи решил сам предложить пару вариантов.       - Что подумают в обществе о ваших отношениях или что уже думают?       - Можно и это, хотя я хотел спросить другое.       - Болтают многое, факт их наличия секретом не является, да и трудно было бы это утаить, учитывая школу благородных девиц Сакуры. Но благодаря этому же всё не столь плохо. Я поражен, что тебя это могло взволновать.       - Мне всё равно, что обо мне говорят, а вот её подставлять не хочется. Я о свадьбе подумываю, вот и решил уточнить, не сделаю ли ещё хуже.       Как бы Ренджи не хотелось говорить в обычной шутливой манере, о Рукии он мог говорить только серьезно. Проникнувшись его тоном, Итачи перенял настроение.       - Не думаю, что вы ей навредите, если с кланом Кучики проблем не будет. Лучше всего получить благословение официального лидера, но он отсутствует неопределенный срок. Но если вы созрели для таких отношений, то женитесь и ни о ком не думайте. Все принципы и тем более предрассудки ничего не стоят.       - От кого-кого, но от тебя такого не ожидал. И все же хочется, чтобы все было правильно.       - Прав тот, кто счастлив, - подвел черту под разговором Итачи.       Пока мужчины приятно проводили время, сидевшая за перегородкой Рукия негодовала. Она слышала их смех, хоть и не слышала разговора. И чувствовала себя брошенной. От кого-кого, а от Ренджи она такой подлянки не ожидала. Взял и забыл о ней! Он там развлекается, а ей сиди одной! До чего же она была удивлена, когда с двух сторон появились знакомые волосатые ноги и её заключили в медвежьи объятия. Выбранная позиция была чертовки неудобной, но иначе подобраться к ней незамеченным он не мог.       - Вылезай из воды и пошли спать.       Рукия все ещё злилась и хотела сказать ему, что думает о некоторых татуированных балбесах, но выражение лица у Ренджи и без того было достаточно раскаянным, поэтому она послушалась, хоть гнев на милость сменить и не собиралась. Кучики она, в конце концов, или нет?!       Оказавшись в постели, лейтенант тринадцатого отряда в знак своего неодобрения игнорировала всё, что ей говорил благоверный, и раз за разом била по рукам за попытки её обнять или потрогать. Рукия и выставить его из постели пыталась, только вот Ренджи если кого в жизни и слушался, то только Бьякую, а нии-сама рядом не было.       Так Ренджи и заснул, после чего Рукия повернулась к нему лицом, вздохнула, убедилась насколько же он мил, когда спит, приласкалась и отправилась следом в мир грез.