В глубине моей души
Я чувствую мотор.
Чувствуя боль, перестаёт работать он.
О, если б могла я его остановить!
Мара обернулась, посмотрев на новичка, который до их пор сидел у дерева, прислонившись спиной к жесткой коре. — Эй, парень, — позвала она и пошла в его сторону, когда он поднял голову, наблюдая за девушкой. Добравшись до салаги, она села возле него на колени и вежливо улыбнулась. — Ты как? Держишься? — Как я? Серьёзно? — брюнет грустно усмехнулся, прикрыв ладонями лицо и тяжело вздохнув. — Не волнуйся. Я понимаю, что ты чувствуешь. Мы все понимаем, — Мара вновь обратилась к парню, сидящему рядом. Он был примерно её возраста, может быть, старше. Ей хотелось узнать о нём больше, но она знала, что если спросит, то ответа не получит, ведь парень ничего не помнит, как и все здесь. Внимание парня привлек металлический скрежет, доносящийся из-за веток дерева. Он поднял голову, что сделала и Мара. Это был жук-стукач. Она помнила это название и видела их в большом количестве, но у неё никогда не было возможности видеть это насекомое так близко. Но она не успела тщательно рассмотреть его, потому что он скрылся из виду. — Что это было? — задал вопрос парень, выглядевший сейчас ещё более озадаченным. — Это был один из жуков-стукачей, — пояснил кто-то, и Мара с брюнетом резко развернулись, увидев мальчика, в котором девушка узнала Чака. Он присел рядом с ними. — Какой жук? — переспросил новичок, обращаясь к девушке. — Жук-стукач, — спокойно повторила Мара с лёгкой улыбкой на губах. Было приятно быть тем, кто может ответить на вопрос без лишних криков, в случае с Алби. — Они не причинят тебе вреда, если ты не настолько глуп, чтобы прикоснуться к одному из них, шенк, — пояснил Чак. Очередной пронзительный крик эхом пронёсся по Глэйду, заставляя всех троих посмотреть в сторону Хомстеда. Мара мельком глянула на салагу, кожа которого, казалось, стала бледнее. Она не винила его в страхе, ведь эти вопли были очень пугающими. — Что там происходит? — парень громко сглотнул, указывая на усадьбу. — Не знаю, — пожал плечами Чак, но, казалось, что он знал больше. Возможно Алби сказал ему ничего не говорить новичку. — Бен там. Они схватили его. — Они? — испуганно спросил салага, но это было не то, что Мара хотела знать. — Это Бен? — она поняла про кого шла речь. Он был Бегуном, который чаще всего бывал с Минхо в Лабиринте. Она разговаривала с ним только один раз, но все, кто проходил через метаморфозу, не особо дружелюбно к ней относились. — Да. Разве ты не знала? — Чак нахмурился. С тех пор, как все узнали про сны Мары, Глэйдеры видели в ней более важную личность, наподобие Алби или Ньюта. Может быть, это потому, что они думали, что это какой-то знак, но это не так. Она знала это. Она была обычной девушкой. — Кто они такие? — Не…да. Я знала, что там кто-то есть, но не знала кто именно. Я не знала, что это Бен, — она заикнулась. — Кто они такие?! — новенький практически кричал, его глаза горели, а в них застыли слезы, но он держался. Мара повернулась к парню, грудь которого быстро поднималась и опускалась, а дыхание было сбитым. Почему она была такой эгоисткой? Ей нужно быть рядом с ним, а не пытаться узнать, почему они знакомы. Ему нужен был кто-то, кто поддерживал бы его и был рядом. — Надеюсь, ты никогда не узнаешь этого, — Чак обращался к брюнету, но взгляд его был направлен в сторону одной из расщелин в стене. Он не знал, что было за их пределами, как и Мара. Конечно, она прекрасно знала, как выглядят гриверы, и они не блистали красотой, но это всё было как-то не правильно. Она покачала головой, сосредоточившись на Чаке и салаге. Мальчик протянул руку новенькому: «Меня зовут Чак. Я был салагой до появления Мары, но потом появился ты. Так что теперь ты — салага. — Почему меня так все называют? — голос парня был спокоен и уставший. — Потому что ты самый новый в Глэйде. Новый новичок, — Чак хихикнул из-за своих же слов, но это был не единственный звук, наполнивший пределы территории. Ещё одни пронзительный визг разнёсся вокруг, который, как стало известно, принадлежит Бену. — Как ты можешь смеяться, — салага нахмурился, а в глазах мелькнул страх за Бегуна, который находился сейчас рядом с Медаками. — Похоже, что там кто-то умирает. — С ним всё будет в порядке, — Мара попыталась успокоить парня, положив свою ладонь ему на колено. Салага сместился, полностью потеряв контакт с девушкой. Большинство людей, вероятно, были бы расстроены этим, но не она. Она всё понимала. Было тяжело приходить в сознание, ничего не помня. Они все прошли через это. Конечно, она не была в этой ситуации, но она всё равно понимала каждое действие бедного парня. — Никто не умрёт, если вернуться вовремя и получить дозу сыворотки. Это всё или ничего. Мёртв или жив. Просто очень больно, — Чак пожал плечами, но он не знал, какого это на самом деле. Только несколько людей, которые ещё живы, знали, что такое перемены, включая Галли. Мара почти ничего не знала о сыворотке. Она определённо недооценивала боль, через которую прошли эти люди, хотя, услышав их крики, она понимала, что они испытывают ужасные мучения. — Что причиняет им боль? — невинно спросил салага, ведь, казалось, что он узнал, что ступает на землю, на которую не должен был наступать. — Чак, — Мара старалась предупредить мальчика. Но это было не потому, что она не хотела, чтобы салаг узнал про Гриверов. Это было потому, что она не хотела, чтобы Алби и Кураторы поняли, что Чак что-то сказал этому парню. Иначе он будет наказан. — Ну, меня жалил Гривер. — Чак. Как насчёт того, чтобы принести новчику что-нибудь поесть? О, и мне. Я проголодалась, — мальчик замолк, немного обиженно посмотрев на девушку, и отвернулся от них. Она не могла просто рисковать, чтобы салага узнал чего-то лишнего. — Мара, как ты думаешь, сколько мне лет? — новичок привлёе внимание девушки. — Я бы сказал, что тебе около шестнадцати. И если тебе интересно, у тебя каштановые волосы. О, и ты страшненький, как жареная печень на палочке, — Чак хихикнул, когда он уже стоял рядом с девушкой, смотря на парня, который выглядел немного смущённым. На этот раз настала очередь Мары вздыхать. — Чак, ты казал достаточно Что ты должен делать, так это пойти и принести мне бутерброд, — Мара приложила усилия, чтобы заставить мальчика пойти в Хомстед. — Ты серьезно? — новичок спросил Чака, не помогая Маре вообще. — Как… — Ладно, не бери мне сэндвич, но принеси салаге поесть. Только не жалуйся, когда придется иметь дело с капризной, голодной Марой. Если ты думаешь… — Не волнуйся, — начал мальчик, решив полностью игнорировать Мару. — Ты будешь убит в течении нескольких дней. Но, может быть, ты утроишься здесь быстрее неё, поэтому привыкнешь к этому месту. Мы живём здесь, вот оно что. Но это лучше, чем жить в куче кланка, — по выражению лица Чака было понятно, что он заметил, что ни Мара, ни салага не поняли последнего его слова. — Кланк — это какашка. Она издает звук кланка, когда падает в наши мочи. Теперь Мара поняла, что лучше бы никогда не знала значения этого слова. — Это очень…мило, — новичок опустил голову вниз, очевидно, растерянный из-за темы разговора, которую выбрал мальчик. Это дало знак девушке, чтобы она сменила тему, ведь салаге и так было неудобно в Глэйде, не говоря уже о Чаке, который рассказывает про какашки. Или про кланк. — Окей…теперь ты должен быть рад, что я не ем. Как тебя зовут, салага? — она слегка наклонила голову направо. Как можно было спросить имя парня? Это было глупо, ведь обычно твоё имя- это то, что ты называешь первее всего. — Что? — переспросил новичок, возвращенный в реальность внезапным вопросом. — Твоё имя, — повторила Мара. — Ты ещё не сказал его. Ты ведь помнишь своё имя? — Томас. Меня зовут Томас.