*****
— Элиас!!! — Он резко обернулся и только успел заметить бледную Алису, махнувшую ему и скрывшуюся за дверью, из которой она секунду назад выскочила. Элиас коротко глянул на Ренфреда и кинулся в безлюдное крыло. Михаил было сорвался тоже, но затормозил, вернулся назад, поспешно поставил недопитый стакан на стол и снова побежал вслед за Элиасом. Он оглянулся у дверей, не идёт ли кто посторонний и, удостоверившись в этом, потянул дверь на себя. Это было неожиданно, до жути. Алиса бестрашно, голыми руками вцепилась в здоровую, аморфную тварь на странных ногах. Упираясь со всех сил, она в отчаянной попытке пыталась, но не могла оттащить эту здоровенную, похожую на сома тушу от Чисе, которую было еле видно под черной массой злого духа. — Алиса! — Крикнул Ренфред, запирая дверь за собой. Он прикоснулся к стене рукой и что-то тихо проговорил — это было заклинание, поглощающее звук, что бы снаружи их никто не услышал. — В сторону. — Голос Элиаса стал стальным, в руке его блеснул посох, который он прокрутил в руке, твердым шагом подходя ближе. Алиса обернулась на него, взмахнув кудрями и поспешно отбежала. Тени шипов ринулись со стен пронзая духа насквозь. Чёрная фейри пронзительно взвизгнула, отрываясь пастью от Чисе и запрокидывая перепачканную в крови голову. Этот дух был старый, как сами стены театра, которые, собирая в себе человеческую энергетику, десятками лет подпитывали его здесь. Все три глаза в разнобой бешено оглядывались вокруг, пока не признали в противнике Элиаса. — Кто это? — Фейри шумно втянул воздух, вытягиваясь в его сторону, — этот кто-то пропитан магией! — Облизываясь, существо, переставляя ноги, разворачивалось над неподвижно лежащей под ним Чисе, размахивая длинным, чёрным хвостом. — Эйнсворт? — Напряжённо спросил Михаил. Они были сейчас практически полностью беззащитны перед этой тварью. Элиас, не глядя в его сторону, жестом показал оставаться на месте, сам он не сводил с противника холодных глаз, все его тело было напряжено: — Может, найдёшь себе ровню для охоты? — Он отвел левую руку вбок, держа посох близко к полу, но не ставя его. — Съем, чародей! — фейри бросился к вперёд. У Ренфреда волосы зашевелились, давно он не видел ничего подобного. Элиас стоял вполоборота к нападавшему. Он протянул вперёд руку и, подпустив тварь ближе, коснулся посохом пола. Казалось, все звуки отключились и в этой странной тишине громом прогремел только этот короткий стук о кафель. Секунда — и наваждение спало. Чудовище забилось перед Элиасом в жуткой агонии, как будто голубой свет, окруживший его снизу, был для него болезненным. Ренфред поддался вперёд — ему показалось, на мгновение, будто Элиас призывает «холодный» огонь и перед глазами уже стоял ужас того, что весь театр сгорит до тла. Но это был всего лишь свет магии чародея. Холодно смотря на скрючивающуюся тушу перед собой, Элиас, медленно сжимая пальцы на протянутой руке, произнес:Сотни дверей И стен без окон, Разрушьте маску на том, Кто здесь не был рождён.
Существо покрылось трещинами и, когда Элиас сжал кулак, рассыпалось снопом ярких искр. Ренфред выпрямился. Вот это сила! Элиас опустил руку. Перед ним, на полу, удивлено озираясь был странный червячок с круглой головой и одним большим глазом. — Как это? — Расстроенно пропищало существо, — что ты натворил?! — Я вернул тебя к твоей первородной форме, — ровно ответил Элиас, — а теперь, прочь от сюда. — Ооо, нет, нет! Чародей, ты все испортил, знаешь, сколько времени нужно было, чтобы вырасти большим и сильным! Лучше бы ты убил меня, чем так унижать! Элиас сузил глаза, топнул ногой и червячок, испугавшись, быстро ретировался прямо сквозь пол, нырнув в него, как будто в воду. Алиса упала на колени перед лежащей Чисе — ее левая рука, которую рвало чудовище, истекала кровью, правой, она локтем закрывала свое лицо и только ртом судорожно хватала воздух. — Чисе! — Кричала Алиса, подняв руки, но не решаясь притронуться к ней, — Чисе, ответь, прошу! — Она перепугалась не на шутку. Появившийся за ее спиной Элиас, взял ее за плечи, поднял и отодвинул в сторону. Алиса, не отрывая взволнованного взгляда от Чисе, прижалась плечом к стене. Поворачиваясь к подошедшему Ренфреду, она шептала, ему: — Я не знала, что делать, я не знала… Он опустил ладонь ей на голову: — Ты все правильно сделала, успокойся. Элиас опустился рядом с невестой. Он легко и осторожно приподнял Чисе к себе на колено и убрал ее руку с лица. Она была мокрая от слез, глаза были полуоткрыты, но она явно ничего не видела перед собой, бледная, перепуганная до ужаса. Ее левая рука заметно пульсировала и вот длинный рукав платья начал трещать от разрывающих его, увеличивающихся в размерах и меняющих свою форму осколков, выпирающих во все стороны на руке Чисе. — Что с ней происходит? — Спросила Алиса обеспокоенно. Элиас молча нахмурил брови, смотря на стремительно деформирующуюся руку Чисе. Он вдруг догадался, что пошло не так. — Видимо, потоки ее магии в теле нестабильны, она не успевает залечивать рану и сдерживать проклятье дракона одновременно. — Тихо предположил Ренфред, сам того не зная, подтверждая догадку чародея. Он был взволнован, как и Алиса, — Эйсворт, это плохо, она не контролирует себя. — Уже громче сказал он. Элиас, с непробиваемым спокойствием, заставил Чисе сесть на полу перед собой, тряхнул ее и взял ее лицо в ладони: — Чисе! Чисе, посмотри на меня, ты должна взять себя в руки, я с тобой! Чисе! Она, в болезненном катарсесе, казалось, совсем отключилась, почти не реагируя на него. — Я сказал, посмотри на меня, — настойчиво тряс ее лицо Элиас. Его строгий, знакомый голос вывел ее из забытия. Она, задыхаясь, кое-как нашла взглядом его лицо: — Эли…ас, — казалось, ей не хватало воздуха. Ее левая рука вдруг дрогнула, продолжая разрывать ткань платья на лоскуты по всей длине, заставляя ее резко дёрнуться в сторону. — Больно! — Закрывая глаза, Чисе, болезненно морщась, как в бреду, заметалась, мотая головой, отталкивая от себя руки Элиаса. Она не могла даже поднять свою страшную руку, как что-то чужое. Забытый кошмар возвратился вновь, вгоняя ее в безумную панику. Элиас поймал ее, с силой прижимая к себе. Она боролась с ним, вырывалась, упираясь здоровой рукой ему в грудь. Брыкаясь, она, скрепя зубами и вскрикивая на каждую болезненную пульсацию в ее теле, выгибалась назад. Ренфред бросился к двери, проследить, чтобы их никто не заметил в этом коридоре. Удерживая ее на месте, как в тисках, чародей второй рукой снова поднял ее лицо к себе: — Дыши, Чисе, сосредоточься. Подумай о музыке, что ты слышала сегодня, вспомни, — смотря в его лицо напуганными глазами, слушая его слова, Чисе мысленно перенеслась в переливающийся зал. Да, музыка… Она была прекрасна. Выстраивая в голове поток своих воспоминаний, она уже не билась в его руках и стала дышать ровнее. — Да, вот так, все пройдет если ты успокоишься, — он убрал руку от ее лица. Она притихла, дыхание выровнялось, на лбу выступили капли пота. Она закрыла глаза и упала на его плечо, со стонами скручивая пальцами его рукав. Он гладил ее по спине, касаясь губами ее растрепанной макушки. Болезненная пульсация в безвольно висевшей левой руке прошла, она снова выглядела, так, как и раньше. Осколки вернулись в первоначальный размер, поблескивая сквозь оставшиеся от рукава лоскуты в мягком свете белых ламп. Элиас печально смотрел на них. Вдруг, в этой тишине резко прозвенел звонок, заставив Алису вздрогнуть от неожиданности. Антракт закончился. — Что будем делать, Эйнс? — Спросил Михаил, все еще стоя у двери, в которую, к счастью никто и не подумал заходить. — Думаю, нам пора домой, — повернулся к нему Элиас. — Все теперь будет хорошо, а вы оставайтесь. — Ты уверен? — Да. Все в порядке. — Элиас помог подняться Чисе, вид у неё был измученный. Алиса поддержала ее. Ренфред отвёл Элиаса в сторону, серьёзно глядя на него: — Выходит, не смотря на проклятье Йозефа, ее жизнь все равно остаётся очень хрупкой. Она может погибнуть от любой достаточно серьезной раны. Мы не догадались бы об этом. Никакого бессмертия ей не светит, если не от раны, так ее разорвёт проклятье дракона, пока она эту рану будет залечивать. — Я понял это, — ровно ответил чародей, отряхиваясь. Его сосредоточенность заволновала Ренфреда, он положил руку ему на плечо: — Эй, Элиас, как бы там не было, это не повод снова прятать ее в поместье, — взволнованно сказал Михаил, опасаясь возможного вывода Элиаса «нет рисков, нет проблем», — не отгораживай ее от мира. — Я справлюсь с этим, не волнуйся, — сказал Элиас. — Поговорим обо всем об этом позже, лучше в колледже. — Он принял Чисе от Алисы и они вдвоём первыми вышли в уже опустевший хол. Перед входом на балконы, Ренфред беспокойно проводил их взглядом вниз по лестнице, а после они с Алисой вернулись в зал.*****
Чисе помнила, как Элиас вел ее к выходу из прекрасного здания Ковент-Гардена, накинув на нее свой плащ, чтобы не было видно разорванного в клочья рукава. Помнила яркое такси на ночной мостовой, а после темнота. Наверное, она уснула в машине и Элиас нес ее до самой постели.*****
Картафил, с белыми волосами, в простой белой одежде, сидел на светлой кушетке, а вокруг больше не было ничего. Чисе видела как он улыбается, наклонившись вперёд. Она услышала тихий, еле сдерживаемый смех. — Вся твоя жизнь, как зыбучий песок, в который ты попала: ты утонешь, если пошевелишься, если начнешь паниковать или если начнёшь что-то предпринимать для спасения, — сказал он. — Но в одиночку ты только сильнее увязнешь. А если кто-то слепо кинется спасать тебя, то утонет вместе с тобой. Он повернулся к ней, смотря на неё разными яркими глазами: — Теперь мы связаны этим. — Он поднял руку, — …и умерли они в один день! — щелчок пальцами и свет погас.*****
Чисе открыла глаза. Утро только начинало задаваться. В высоком окне было видно светлеющее небо над острыми соседними крышами. Чисе лежала, укрытая воздушным одеялом, в одних трусах, она прислушивалась к себе — ничего необычного, словно и не было вчера этого ужаса. Повернув голову, она увидела сложенное красное платье на стуле. Как только Элиас умудрился извлечь ее, спящую, из него? На столе она разглядела тонкие заколки которые он достал из ее волос. Все же, он очень терпелив. «Снова от меня одно беспокойство», — натягивая одеяло до самых глаз грустно подумала Чисе. Она слышала звон чайной ложки, которой Алиса размешивала чай на кухне. Дверь спальни была открыта. Вскоре, и сама Алиса появилась: — Эй, привет, — тихо поздоровалась она, — как ты? — Привет, — удерживая одеяло у груди, Чисе села в постеле. — Все хорошо, ощущение, как будто кошмар увидела… Все в порядке сейчас. Не волнуйся. Алиса села на краю постели и подала ей кружку. — Спасибо, — сказала Чисе. Алиса была одета в штаны и светлую толстовку. — Я давно встала, хочу прогуляться до той булочной, что мы позавчера видели, там, где вот таке пирожные! — Алиса показала руками, ну, неправдоподобно большой размер, — ты не хочешь сходить? — Извини, — пролепетала Чисе, — хочу собраться с мыслями. — А, да ничего, я одна прогуляюсь. Я тебе бутербродов приготовила. Не скучай. — Ага. Алиса спускалась вприпрыжку по лестнице, а ей на встречу поднимался чародей. Голубые глаза, спокойное лицо и как всегда безупречные манеры. — Ой, Элиас! Чисе уже не спит, я скоро вернусь! — Она шустро обогнула, не успевшего ничего ответить, Элиаса.*****
— Доброе утро, Чисе. Она, с кружкой в руках, сидела в постеле, удивлённо хлопая глазами: — Доброе утро, а ты куда-то уходил? Элиас кинул на кресло свой плащ: — Я был в библиотеке, в колледже, вместе с Ренфредом. Чисе подняла одеяло выше, пряча в него половину лица — только глазами следила она за Элиасом, из-под нависшей чёлки. Он казался ей, как будто, уставшим. Элиас стянул перчатки, положил их на кресло, следом, туда же, лёг пиджак. Он потянулся у окна и размял шею. Оглянувшись, он подошёл к кровати, где гнездилась похожая на взъерошенную птичку Чисе и сел рядом с ней. Сдвинув край одеяла, Он положил ладонь на ее лицо, убирая в сторону волосы. Элиас смотрел на ее разные глаза. Голубой и бирюзовый, проклятье, «подаренное» Картафилом, это спасло ее жизнь, но это же может и убить ее. Она все ещё остаётся такой же хрупкой и на этот раз он не может оплошать, рискуя ее жизнью. Что если наступит день, когда проклятье Йозефа падет с него, отразится ли это на Чисе? Поглотит ли ее сразу проклятье дракона, которое сейчас сдерживает эта чужая сила?.. Столько ещё предстоит узнать, во многом разобраться. — Что-то не так? — спросила Чисе, наклоняя голову и прислоняясь щекой к его ладони. Элиас не заметил как задумался: — Все в порядке, прости, — отозвался чародей. — Дел скопилось много, думаю пора домой. Если отправимся в полдень, к вечеру уже избавлюсь от пары заказов. — Я не против. Тем более, что до полудня ещё много времени. — Да. Чем хочешь заняться? Завтрак? — Ммм, успеется. Знаешь, Алиса ушла в булочную на том берегу, — шепотом сказала она, опуская руки и одеяло сползло вниз открывая ее ключицы. — Нас прервали вчера… — Она не сводила выжидающих глаз с Элиаса, который зависнув взглядом на ее открывшейся коже, чуть помедлив, встал с постели, выпрямился и потянул ремень на брюках.*****
Алиса поздоровалась с вывеской «закрыто» на дверях. — Да что за?! Серьезно? Блин, воскресенье выходной? Что, людям хлеба в выходной не нужно? — Прохожие с любопытством косились на ее выступление перед дверью. — Ну и ладно, хм! — Она круто развернулась, засунула руки в карманы и быстро удалилась прочь, не переставая возмущаться себе под нос. По дороге она, а счастью, остыла. Алиса тихонько зашла в квартиру. Наверное, Чисе ещё не встала. Она прошла на кухню, открыла шкафчик и взяла самую красивую чашку, как вдруг, почувствовала, что что-то не так, что-то происходило. Настороженно прислуживаясь к странному шуму какой-то возни, Алиса, на носочках, подошла к двери спальни. Она прислушивалась, вплотную приблизившись к ней и чашка выпала из ее пальцев, когда она услышала тихие, протяжные стоны, доносившиеся с той стороны. Фарфоровая чашка звякнула о паркетный пол и ее ручка отломилась. Алиса побледнела, как ошпаренная, отскочила от двери. За дверью Чисе, поглощенная процессом, казалось, что-то услышала. Она перевела затуманенный взгляд на дверь, но, в следующую секунду уже забыла о ней. Она лежала на животе, лицом к окнам, утопая в белом одеяле, как в облаке. Ее тонкие пальцы сжимали край затянутого простыней матраса. Ритмично дыша, она касалась макушкой груди Элиаса, каждый раз, как поднимала голову. — Элиас, что-то упало… — Пролепетала она. Вместо ответа он навалился на нее сверху, опускаясь ниже, чтобы быть с ней на одном уровне и, запустив одну руку в ее волосы сбоку, горячо дыша поцеловал ее в лицо, у самого уголка губ. Чисе ахнула закрыла глаза и отдалась долгому, как вся ее будущая жизнь, поцелую любимого. С прошлого лета, когда впервые там, ещё дома, ещё до всей заварушки с Йозефом, ее рукой, его глазом, она имела с Элиасом близость и потом ещё несколько раз — достаточно, что бы начинать понимать своё тело. И сейчас, понимая, что ей нравиться, она больше не ощущала желания отстраниться от чародея, наоборот, каждое его движение внутри неё словно накрывало тёплой волной — ещё, ещё. Ощущая его внутри, она перебирала пальцами, закусывала губы, закрывала глаза и поддавалась телом на встречу Элиасу, ещё и ещё… И как морская волна точит камень, так и чувства Чисе раз за разом становились все острее, все выше. И до самого верха оставалось совсем немного, можно дотянуться рукой, ещё и ещё, совсем скоро… Он отстранился, перевернул Чисе под собой на спину, держась над ней на локтях, опираясь с двух сторон от нее на постель. Она нетерпеливо ерзала под ним. — Что такое? В чем дело? — растягивая слова, спрашивал он, одновременно устраиваясь у нее между ног. Она не отвечала на его уловки, все он знает, в чем дело. Играя с ней, он специально оттягивал время, распалял ее в мучительном томлении, отступая каждый раз, как только она переставала стонать, сосредоточенно напрягаясь перед последним рывком. — Элиас, прошу... — она пыталась притянуть его к себе. Но и ей самой нравилась его томительная игра. Алиса, как замершая статуя у кресла, ждала, но не заметила никаких изменений за дверью. Не в силах совладать с любопытством, она снова приблизилась к двери и осторожно прижалась к ней. Эти томные вздохи… Она через силу сглотнула, в горле пересохло, внутри все странно напряглось, сердце стучало так, что заглушало то, что она пыталась подслушать. Шальная мысль, как пуля прилетела ей в голову, и она опустила взгляд на дверную ручку. «Зачем ты это делаешь, отойди», — говорила она себе, но за дверью вновь сладко вздыхали и она, напряженная, как закрученная пружина, не могла остановить себя. Стараясь дышать ровнее, она положила ладонь на ручку и медленно, медленно принялась проворачивать. «Если на звякнувшую чашку не последовало реакции, то на такой тихий замок и подавно», — как будто успокаивая себя, подумалось ей. Дверь отошла от косяка, стоны Чисе не прекращались. Приоткрыв дверь, Алиса выглянула из-за неё одним глазом, уцепившись в ее край и увиденное приковало ее на месте. Сначала, она сразу увидела его. Она ожидала несколько другое, поэтому даже испугалась, не сразу признав в широкоплечем блондине, собственно, Элиаса. В облаке из одеял и подушек, Чисе лежала лицом вверх. Ее грудь от взгляда Алисы скрывала рука Элиаса которую напряженно обвила Чисе. Она была так близко к краю что волосы Ее свешивались вниз. Запрокидывая голову, она издавала эти странные звуки — не то всхлипы, не то вскрики, от которых у Алисы жар по всему телу прокатывался волнами. Чисе шумно вздохнула, сладко выгибаясь, когда Элиас, вдруг, вышел из нее и скользнул вниз всем телом, тут же подмяв ее под себя и зарылся лицом ей в шею. Чисе сжимала пальцами его плечо, усыпанной темными осколками рукой. Элиас пробирался рукой в ее волосы. Вынырнув из-за ее лица, он целовал ее жарко и часто, закусывая ее губы. Алиса, не моргая, смотрела на них, почти не дыша. Она никогда не могла бы и представить себе Элиаса таким. И вдруг, Элиас, резко поднимаясь на руках, вскинул голову к окну. Это произошло за какое-то мгновение. У Алисы, от страха быть раскрытой, похолодело все внутри. Она даже успела увидеть сбоку его холодные голубые глаза. Миг — и он снова опустил голову вниз, светлые волосы закрыли его лицо. Из одеяла показывалось колено Чисе, за которое Элиас, поднявшись над ней, притянул ее от края кровати к своим бёдрам. Алиса бесшумно подалась назад и тихо закрыла дверь. Она подняла кружку и осколки. Как в трансе, она зашла на кухню, аккуратно сложила осколки в мусорное ведро, налила воды в стакан, выпила половину, после взяла сумку и тихо вышла из квартиры. Перед глазами у неё мелькало вразнобой все то, что она успела увидеть за приоткрытой дверью. Как такое может быть… Медленно спускалась она вниз, ступенька за ступенькой, ещё одна… Ещё одна… Так она прошла три этажа и остановилась на последней перед холом. Она развернулась и, зачем-то, посмотрела наверх, прислушиваясь, как будто бы смогла услышать те вздохи Чисе, которые все в ней перевернули. — Алиса. Она испуганно обернулась: — Михаил! Ренфред странно посмотрел на неё: — Ты только зашла? Не видел тебя. Почему ты стоишь? — А, я, — он подумал, что она только собралась подниматься, — я что-то задумалась. — Тогда пошли скорее, время сегодня не ждет. — Нам то куда? — Не поняла Алиса. — Нам на расследование в Норидж! — И он подтолкнул Алису в спину, чтобы она шла вперёд него. И она пошла. Ступенька за ступенькой, как она будет смотреть на них, куда прятать глаза. Алиса чувствовала, что увидела что-то запретное, что ей не стоило видеть. С замиранием сердца снова подошла она к входной двери, нерешительно помялась. — Да что с тобой, не выспалась? — Ренфред потянулся из-за ее плеча, повернул ручку и толкнул дверь. Они зашли внутрь, прошли в в корридор. — С возвращением! — Улыбнулась им Чисе. К удивлению Алисы, она уже сидела одетая за столом, с большой кружкой чая и двумя бутербродами на тарелке перед ней, которые Алиса приготовила для неё утром. За ее спиной, у окна, Элиас, все такой же золотоволосый парень с глазами цвета холодных озёр, поправлял в зеркале воротник рубашки — в отличии от Рефереда, он застёгивал пуговицы наглухо и это давало ему какое-то завершённое строгое очарование. Он обернулся к вошедшим: — Доброе утро, — он мягко улыбался уголками губ засовывая руки в перчатки. — Доброе, — пролепетала Алиса, исподлобья смотря на Элиаса и чувствуя, как уши ее начинают пылать. — Все равно, непривычно видеть тебя в таком облике, — бросил ему Ренфред. Проходя на кухню и, напротив, стянув с себя перчатку, потянув зубами за затягивающий шнурок на кисти, он достал чайную чашку из шкафа. — Все хотел спросить тебя, чьё это лицо? Элиас развел руками: — Не знаю, давно увидел его, но я подумал тогда, что оно мне подходит. Хотя может, это и есть мое истинное лицо, — он подмигнул Чисе, обернувшейся на него. Она недоверчиво посмотрела в ответ. — Элиас, мы успеем ещё прогуляться с Алисой? — спросила Чисе. Элиас посмотрел на часы висящие на кухонной стене. — Скоро на выход, но думаю, есть ещё свободный час, — кивнул ей чародей. После увиденного Алисой, теперь он казался ей таким притягательным. Такой строгий, с холодным взглядом, но с тёплой улыбкой, твёрдой походкой, но с мягкими жестами рук. Красивый снаружи, но она то видела, каким пугающим чудовищем он может быть! Все это маска, обман. Противоречивые чувства принялись терзать ее. Ему вообще можно ли так поступать с ученицей? Он, проходя мимо Чисе, положил ей ладонь на спину и коснулся лицом ее головы. «Что это за близость? Отвратительно, он же не человек! Чисе, как же так?» Михаил скинул на кресло плащ и включил ещё не остывший чайник. Элиас отодвинул стул и устроился напротив Чисе, которая прикончила второй бутерброд и кивнула Алисе: — Почему ты стоишь, ждёшь меня? Алиса не заметила, что она так и осталась, смущенная, стоять у входа: — А, эм ну да, времени же совсем мало, жду тебя, да, — промямлила она, опуская глаза, потому что Элиас обернулся и взглянул на неё с интересом. — Иду! — Кивнула ей Чисе выходя из-за стола. Ее место занял Михаил с чайной чашкой. — Мы ушли! — сказала Чисе и дверь за девочками закрылась.*****
Они спустились на улицу и выбрали лавочку возле реки. Чисе нравилось на набережной. Она выглядела довольной и жизнерадостной. Алиса молчала и Чисе беспокойно посмотрела на неё: — Алиса, что с тобой, все в порядке? — Да, — сказала Алиса, не поднимая глаз, шоркая подошвой кросовка, — а с тобой? — Вдруг спросила она, поднимая на Чисе растерянный взгляд. — Что? Конечно со мной все в порядке, если ты о вчерашнем, то не волнуйся, — она внимательно смотрела на Алису — та нервничала, кусая губу и сжимая пальцы она взглядом бороздила реку. — Алиса ты пугаешь меня, что-то случилось? Алиса заметалась, сказать или нет? Ведь она подглядывала, но что если он заставляет Чисе? — Я видела, что он делал с тобой! — Покраснев, горячо выдала Алиса, разворачиваясь и неожиданно хватая Чисе за ветровку, — Чисе, скажи как есть — он заставляет тебя?! — Чегооо? — Чисе вспыхнула, она испуганно смотрела на Алису, — что ты такое говоришь, я не понимаю, о чем ты, — она попыталась улыбнуться, но ее напуганный взгляд и напряженное лицо выдавали, что она прекрасно поняла, о чем говорит Алиса. — Ты можешь мне сказать! Послушай меня, это ужасно! Элиас здоровенный, хитрый мужик, но ты не должна его бояться, ты всегда можешь все рассказать мне, вместе мы придумаем выход! — Она, казалось, не замечала, как уже начала трясти перепуганную Чисе за ворот двумя руками. Чисе расстерялась. Она уперлась взглядом в реку, судорожно соображая в голове, что ей ответить, что делать и во что это может вылиться. Алиса расценила ее молчание по своему: — Я так и знала, это не стоит так оставлять! — Сказала она. — Нет-нет, — Чисе взяла ее за руки и попыталась оторвать от себя, — все совсем не так, Элиас не заставляет меня! Алиса разжала пальцы: — Вот как, значит ты… Чисе покраснела. Алиса откинулась на спинку и засунула руки в карманы: — Скажи, это после того, что случилось в тоннелях? — Эм, нет, ещё прошлым летом… — Что?! Но тебе же тогда ещё 16 не было! — Снова округлила глаза Алиса. Чисе оглянулась по сторонам: — Алиса, не нужно так громко. Неловко. Они смотрели на реку: — Ну, и… — Нерешительно начала Алиса, — и как тебе? Чисе зажалась сначала от назидательного тона подружки, но последние слова Алиса произнесла уже буднечно и Чисе подняла осторожно на неё взгляд. Теперь, казалось Алиса смотрела заинтересованно. Может, стоит попробовать ей объяснить? — Ну… Мне нравится с Элиасом, — пробормотала Чисе, — он внимателен ко мне и заботится обо мне. — А ты что? — И я тоже стараюсь быть с ним внимательной, — заявила Чисе. — Вот дела, надо же, — Алиса задумалась, закусывая палец. — А как это случилось, ну, он тебе предложил, или что? — Хм, это, — Чисе не умела врать, да и зачем, они ведь друзья, Алиса сказала, что она может говорить с ней обо всем, но с другой стороны, Алиса может и не понять. Чисе замялась, вдруг Алиса снова поднимет шум из-за того, что скажет Чисе. — Элиасу нелегко понимать все это так, как мы с тобой понимаем, — начала она, осторожно косясь на реакцию Алисы на каждое произнесенное ей слово, — он хотел сделать меня ученицей и сделал, обучая и вообще выполняя все что положено в таком союзе. Он хотел сделать меня невестой и сделал и тоже, так сказать, выполнял все, что считал нужным… — Чисе запнулась, видя как глаза Алисы превращаются из круглых в квадратные. — Подожди, я… Я была согласна на это, на все, — она быстро приложила ладонь к груди, — я первая сказала что люблю его, ах! — Чисе покраснела ещё больше. — Чисе, — серьёзно сказала Алиса, — ты совсем ещё ребёнок, что значит для тебя «люблю его»? Ну и что? Элиас поступает неправильно с тобой, неужели, ты не видишь? Ты же человек, а он, ммм, не совсем! — И что с того? — Чисе с болью смотрела на неё. — Что с того? Это мерзко, вот что! Вы живёте обособленно, он заморочил тебе голову и берет то, что ему нравится! Он обычный эгоист, как и большинство мужчин! Зачем ты потакаешь ему? Чисе ошарашенно смотрела на неё: — Но ты же сама говорила, что любишь своего учителя, ты на все ради него готова! Так что же, чем я хуже тебя? Ты ведь и не намного старше меня! — Да, но я не позволяю, чтобы мое тело использовали всякие! — Она осеклась, потому что Чисе, поджав губы, вцепилась пальцами в свою, еще не так уж и давно, пораженную проклятьем дракона руку. Алису окатила холодная волна, надо же было сказать такое! Как она смогла только! — Да, ты права, меня использовали, — вдруг спокойно и тихо начала говорить Чисе, — и мое тело использовали, так случилось… Что уж там, меня даже продавали… Но то, что ты видела, это и для меня, а не только для Элиаса. Мне все равно, что вы все о нем думаете, кого вы в нем видите, просто вы не понимаете… Он — моя семья, не указавай мне, что я должна, а чего нет, я не ребенок — дети через такое не проходят. Не смей при мне говорить о нем такие вещи, ты не знаешь его, он не плохой человек! Чисе поднялась с места: — Нам пора назад, — она отвернулась и подняла рукав к лицу. Алиса беспокойно протянула к ней руку, но не решилась коснуться: — Чисе?.. — Все нормально, — тихо сказала Чисе, шмыгнула носом и пошла в сторону дома. Алиса медленно поднялась и двинулась за ней. Внутри неё вырос камень.*****
Ренфред закончил с завтраком. Элиас сидел боком напротив него, читая, раскрыв перед собой, газету. — Не думал, что их еще кто-то читает, — заметил Ренфред. — Старая привычка, я читаю их еще с 1867, — отозвался Элиас, — правда, с каждым годом новости в них все маразматичнее. — Странно ведёт себя Алиса сегодня, — как будто про себя проговорил Михаил. — Это из-за того, что она видела меня с Чисе, наверное просто не знает, как реагировать. Вряд ли ты просвещал ее по таким вопросам, — как о не о чем делать, сообщил Элиас, даже бровью не поведя. Ренфред, казалось, даже не сразу понял, о чем он. Спустя несколько секунд его лицо вытянулось: — Прости, что ты сказал? Элиас равнодушно глянул на него: — Я сказал, что у тебя в подопечных девушка, Ренфред, но ты относишься к ней настолько ровно, что не замечаешь ее влечения к тебе. Вот она и не может с тобой открыто разговаривать о том, что ее тревожит. Всегда собранный Ренфред совсем обалдел, не сводя глаз с невозмутимого Элиаса. Он переваривал в голове все, что тот сказал ему и, наконец-то совладал с собой, сосредоточившись на меньшей из зол в словах чародея: — Что значит, видела тебя с Чисе? Ты хочешь сказать… Элиас, все так же равнодушно закатив глаза, снова развернулся к Михаилу: — Я видел твою ученицу, когда занимался сексом со своей, так до тебя быстрее доходит? Мне то пополам, но похоже, она под впечатлением, так что скажи мне спасибо за то, что я избавляю тебя от ее недомолвок. — И давно ты с Чисе занимаешься подобними вещами? — Ренфреда аж в жар бросило, он оттянул галстук от шеи. — В течении года, — Элиас перелистнул газету. — Ага. Ясно, — рассеяно кивнул Ренфред, — я просто, прости, как-то неожиданно. — Хочешь это ещё обсудить? — Я? — Испуганно округлил глаза Ренфренд, — нет, хотя, не знаю. Чисе — она же ребёнок, Эйнс? — Ее детство кончилось, когда она согласилась на аукцион. Поверь, большинство из тогда присутствующих долго бы с ней не церемонились. Я же забочусь о ней всеми силами. Ренфред впился взглядом в него: — Что ты такое говоришь, Эйнсворт?! По твоему это нормальная практика? Покупать людей… Она… Ты. Такую юную! — Он заметался, прожигая взглядом стол, подыскивая для Элиаса слова, что бы пробить его отстраненную нечеловеческую натуру, но, к сожалению, Михаил никогда не был особо красноречивым. — Ты… Как ты можешь? Как ты вообще сумел решиться на это?! Неужели, ты не понимаешь… — Спокойнее, — осадил его Элиас, складывая газету и убирая ее на край стола, — с Чисе все в порядке, я полностью несу за это ответственность, так что будь добр, избавь меня от нравоучений. Я сказал тебе только потому, что твоя подруга застала меня с ней, так-то это вообще не вашего ума дело. — Ну знаешь, ты не имеешь права! — Думаешь? И что же теперь ты намерен с этим делать? Может быть, ты хочешь забрать ее от меня? — Элиас прямо смотрел на Михаила и тот понял, что от его ответа зависят их дальнейшие отношения, которые только-только пошли на лад. Он вспомнил его в тоннелях под скалой. Легко от своих привязаностей Эйсворт не откажется. А Чисе что, навряд ли она тоже добровольно его покинет. Что же получается, все довольны? — Нет, не собираюсь. — все же Михаил со скрипом смирялся с нечеловеческими закидонами Элиаса. — Я могу предположить, что тебя тревожит в этом, Ренфред, — сказал Элиас, — твой человеческий эгоизм. Михаил округлил глаза: — Мой эгоизм?! Это мой то? — Он приложил руку к груди. — Да, именно твой. Чисе все же человек, верно? И ты в душе считаешь ее членом своего племени, а меня чужим. А что бы ты сказал, если бы вместо Чисе я купил, к примеру фею? Было бы тебе дело до подобного? Как уже и сказал ранее, я забочусь о ней, тебя же просто бесит то, что Чисе имеет дело с таким существом как я. Видимо, смерть в мире людей ты считал бы меньшим злом. — Элиас даже не поменялся в лице говоря это, но слова его били в десятку и Ренфреда снова окатило жаром. С минуту они молчали. — Ладно, я поговорю с Алисой. У меня нет причин недоверять тебе, я видел тебя в тоннелях, не думаю что ты способен причинить ей вред. — За кого ты меня держишь? — Элиас свел брови. — Я бы не притронулся к ней без ее согласия. — Не думаю, что она понимала на что соглашается, — поднял бровь Михаил. — Все в первый раз соглашаясь на что-то, не совсем представляя себе это что-то, — буркнул Элиас. Он глянул на часы, — хм, думаю нам пора собираться, — он поднялся из-за стола, — и да, Ренфред, ты присмотрись к своей подруге. Ренфред сделал страшные глаза: — Прекрати, Эйсворт! Элиас, не оглядываясь, махнул рукой, мол «как скажите» и отправился в спальню, забрать увеличившуюся в объемах сумку Чисе. В окно он увидел бредущих друг за другом девочек. Элиас откинул занавеску, открыл окно и высунулся наружу: — Чисе! — Она подняла голову, — не поднимайся, я сейчас уже спущусь. — Она кивнула в ответ. Окно захлопнулось. Алиса стояла рядом, чувствуя напряжение. Чисе не смотрела на неё, понуро повесив голову. Эта пара минут тянулась, как вечность и вот Элиас вышел из дверей, в незастегнутом плаще, остановился и поставил сумку рядом. Он откинул волосы рукой назад: — Ну вот и все, — он одернул на себе плащ, — скоро отправляемся, ты не против прокатиться снова на поезде? Ой… — Чисе, вдруг, кинулась к нему, обняв на сколько хватало сил. Элиас удивленно смотрел на ее затылок, подняв согнутые в локтях руки, — Чисе, крошка? — Ее плечи судорожно тряслись. Элиас обнял ее — она тихо плакала, стараясь сдержаться. Алиса испуганно подняла глаза на Элиаса, она вся уменьшилась под его внимательным взглядом. Он спокойно смотрел на неё: — Ничего страшного, ты не виновата. Ступай наверх, — он кивнул ей, — Ренфред ждёт тебя. Через неделю увидимся. Он наклонился вбок за сумкой, придерживая Чисе одной рукой за плечо. Она, не поворачиваясь к Алисе, рукавом вытирала лицо. Элиас выпрямился и ещё раз глянув в сторону растерянной Алисы, переключил все внимание на Чисе. Они двинулись по тротуару вверх, Элиас вёл ее держа руку на ее плече. Алиса осталась стоять на опустевшем тротуаре одна. — Что я наделала? — Сказала сама себе Алиса, — идиотка! — Она зло потянула себя за шнурки на капюшоне толстовки и забежала в двери дома. Лестница, ступенька за ступенькой. Не стоило так сгоряча начинать допытываться у Чисе, она такая ранимая, можно было все обдумать, а после написать ей письмо, а не трясти ее за воротник, как истеричка. Чисе так расстроилась, даже не обернулась. Но, почему Элиас сказал «ты не виновата»? Алиса толкнула дверь. Ренфред стоял напротив, словно ждал ее прихода, а может так и было. — Видел в окно ваше прощание. — Сказал он. Алиса смотрела под ноги. О, как ей хотелось расплакаться, разораться в голос от бессилия и упасть на грудь Михаила, как может делать Чисе со своим чародеем. Может, не такая уж она и сильная, может, не такая уж и боевая — выросла из этого пацанского возраста. Или, это во всем виновато то надушенное платье и прогулка под руку, как утончённая леди? — Алиса, Элиас сказал мне, что случилось. Вот как, Элиас, все-таки, увидел ее тогда. Она напряжённо подняла голову: — Я не хотела, я, я… — Все в порядке, Эйнворт достойный человек, хоть и со своими странностями. Я просто хотел сказать, что бы ты не волновалась по этому поводу, за Чисе. Губы Алисы задрожали: — Я уже все испортила, — она уронила лицо в ладони и села на стоящий рядом у двери пуф. Какой стыд, она не сдержала своих эмоций и обидела Чисе, осудила ее, наговорила гадостей про Элиаса. Если бы только она была более сдержанна, Элиас бы никогда никому не упомянул, что заметил ее, а теперь все они знают, какая Алиса истеричная дура и ханжа, да именно так! Все это затянуло ее в омут, как в зыбучий песок и чем сильнее она сопротивляется себе, тем больше эти чувства ее поглощают. — Я набросилась на Чисе, потому что, потому что, увидела в ней себя, то, что я всегда хотела быть… — она не договорила «с тобой», всхлипнула, перед глазами появился образ Ренфреда, и она почувствовала его руку на своём плече. — Успокойся, глупая, никто не думает о тебе плохо. — Не правда… — Помиришься с Чисе, она добрая девочка, перестань реветь, — он смотрел на неё, а она не могла оторвать мокрое лицо от ладоней. От его прикосновений и слов она жалела себя сильнее. Ренфред улыбнулся, — когда же ты повзрослеешь? Она остановилась и оглянулась на него и было в ее взгляде что-то такое, какая-то молящая тоска, что он, вдруг, услышал слова Элиаса в своей голове: «Присмотрись к своей подруге, Ренфред».*****
Элиас вернулся в свой привычный облик, с рогами и горящим взглядом на волчьем черепе. В костюме и чёрной мантии с широкими рукавами, он читал небольшую книгу под стук колёс, закинув в своей манере ногу на ногу. Чисе сидела напротив, сняв свою ветровку, грустно рассматривая проносящиеся за окном поля деревья и редкие домики. Элиас перевёл на неё взгляд, кажется она совсем уже успокоилась. — Что сказала тебе Алиса? — Прямо спросил он, переворачивая страницу. Чисе опустила взгляд на колени и сжала руками юбку: — Сказала, что ты поступаешь со мной неправильно… — Тихо произнесла она. Она знала что Элиас не станет кричать или ругаться, он просто разберётся, так что нет смысла что-то скрывать. — Элиас, она увидела нас как-то. — Я знаю, я сам заметил ее. Чисе подняла удивлённо глаза: — А почему ты мне не сказал? — Представляю, как бы ты отреагировала, — сказал он. — Но я даже подумать не мог, что она возьмётся отчитывать тебя. — Она сказала, что это все неправильно… — А ты сама как считаешь? Чисе пожала плечами: — Я теперь не знаю, я просто не думала об этом. — Но тебя задели ее слова? — Наверное. Она сказала, я могу с ней разговаривать обо всем, но, теперь я не знаю как поступать правильно. — Почему ты сомневаешься, и думаешь, что поступаешь неправильно? — Она же осудила меня, — тихо сказала Чисе, — и я испугалась. Я впервые открылась человеку и все вышло плохо. Элиас внимательно разглядывал ее. — Если тебя это волнует, мы не будем возвращаться к этой практике. Возможно, так и есть и я поторопился с тобой. — Мягко сказал Элиас. — Когда ты призналась мне прошлым летом, я подумал, что дальнейшая близость это само собой разумеющее действие. На самом деле, ты действительно еще слишком юна и, так как я являюсь для тебя и учителем и старшим другом, наверное, ты в большей степени зависишь пока еще от моих желаний, чем от своих. — Ты хочет сказать, что я еще не такая взрослая, чтобы принимать серьезные решения самостоятельно? — Подалась вперед Чисе. Элиас захлопнул книгу. — Я хочу сказать, Чисе, что тебя не должны смущать слова Алисы, ее путь не такой, как твой. Но если ты сомневаешься в том, чего хочешь, даже если это расходиться с моим видением, тебе достаточно мне просто сказать об этом, это не повлияет на наши отношения друг к другу. Никогда. Помни, что приоритет человеческих чувств за тобой, учи меня этому. Чисе задумалась. — А сколько бы ты смог ждать? — Тебя? Ещё тысячу лет. — Сказал Элиас и Чисе невольно улыбнулась. — Ну уж нет, так долго я не согласна. Но что же мне делать теперь с Алисой? — Спросила она. — Напиши ей, попробуй еще раз объяснить своё видение, а принимать его или нет, это уже Ее дело. Чисе повеселела, она улыбнулась Элиасу : — Я поняла, спасибо. Элиас кивнул ей и снова раскрыл книгу. Как ни в чем не бывало, он расслаблено листал страницы и Чисе это радовало. Из всех сложностей в общении с Элиасом, сейчас ей было как никогда легко. Просто сказать. Конечно, не факт что какие-то вещи будут до него доходить с первого раза, ну что же, с одним сложным вопросом уже разобрались, а значит, ничего невозможного нет. Стук колес снова показался ей приятной музыкой и солнце засветило ярче, разгоняя скопившуюся тьму в ее сердце. — Я напишу Алисе, думаю, она меня поймет на этот раз. Где-то в Лондоне, прижимаясь к груди Михаила, в коридоре гостиничной квартиры на третьем этаже, Алиса, откидывая пряди с лица, подумала тоже самое. Зыбучий песок. Для фанатов, с любовью ❄️