***
Тренировка закончилась. Уставший, взмыленный капитан Парк поблагодарил чисса Крес’тен’тарти за помощь в освоении ножевого и рукопашного боя и направился в раздевалку, намереваясь затем уединиться в своих апартаментах и принять расслабляющую ванну. Комлинк, спрятанный в кармане кителя, истошно взвыл, будто случилась боевая тревога. По-видимому, ему названивают уже не первый раз. — Капитан Парк, — отозвался он, нажав зеленую кнопку. — Мэрис? Эм… сейчас буду. Даже не накинув форму, Восс в тренировочном костюме вышел в коридор. Услышанное настолько потрясло его, что внутри ярким пламенем разгоралась ярость. Кто посмел обидеть Рохазас? У двери, ведущей в конференц-зал, послышались возбужденные голоса. — Майор, что здесь происходит? — строго спросил Восс, войдя в помещение, в котором оказались Мэрис, аристокра Рурр’охаза’сабосен и майор Мош из отдела снабжения. Лицо последнего было перекошено от злости, но, едва завидев капитана, он подобрался и нехотя отсалютовал. — Капитан Парк! Как хорошо, что вы пришли! — начал имперец. — Госпожа Инородец решила подмять под себя все поставки бакты на Нирауан, чего я, как специалист и как преданный Императору служащий, допустить не могу. Госпожа Инородец… Восс не раз слышал это обидное прозвище, произносимое за спиной аристокры, из уст имперцев в первые дни пребывания Рурр’охаза’сабосен в Крепости Руки, и не раз делал замечания даже старшим офицерам, посмевшим открыто обсуждать женщину, выставляя ее прелести в грязном свете. Но затем отношение к новоприбывшей изменилось, особенно после того, как ее разработки оказались невероятно ценными для армии и флота. Рохазас заслужила уважение, но так и оставалась холодной женщиной-нечеловеком, пришедшим из иного мира. Едва только Мош произнес эти слова, как лицо Рурр’охаза’сабосен потемнело, темно-алые глаза вспыхнули холодным огнем. Видимо, еще никто не осмеливался столь нагло и бесцеремонно обозвать ее инородцем прямо в лицо. Мэрис негодующе сжала кулаки и уже готова была ответить имперцу так, как умеет лучше всего — по-кореллиански, да так, что прославленные контрабандисты позавидовали бы. Восс впился начальственным взглядом в бестолково моргающие глаза подчиненного и, не поворачивая голову к дамам, спокойным тоном произнес: — Аристокра Рохазас, госпожа Фераси, я прошу вас подождать несколько минут в приемной. Послышались легкие удаляющиеся шаги человека и практически бесшумный шелест подола сари женщины-чисса. Ксенофобия, столь распространенная в Центральных Мирах и прививаемая кадетам с первых часов обучения в академиях, в очередной раз вырвалась наружу. Парку было стыдно за своего подчиненного, за то, что он оскорбил женщину — ту, которую он любит всем сердцем. В отношении чиссов-мужчин, грозных и сильных воинов, способных достойно ответить на провокацию, имперцы не высказывали недовольства, боялись. Да и смысла не было. Чиссы, прибывшие сюда, — союзники, сделавшие многое для покорения Неизведанных регионов. В этом участке космоса без прочных союзов с иными расами не выжить. Каждый имперец, прибывавший служить на Нирауан, быстро это усваивал. Мош же совсем недавно прилетел в Крепость из Миров Ядра. По-видимому, оскорбленный тем, что его так несправедливо отправили служить на край Галактики, лишив возможности продолжать карьеру в злачном месте, он решил сорвать злость на аристокре. — Сэр? — подал голос тот, удивленно рассматривая капитана, все еще облаченного в тренировочную одежду и сжимавшего в руке защитный шлем. — Майор Мош, — негромко и вкрадчиво, подражая тону Трауна, произнес Парк. — Мы обсудим вопрос о поставках бакты после того, как вас освободят с гауптвахты. — Но сэр… — возмутился было имперец, весьма удивленный решением командира, но договорить не успел. Восс, кинув шлем на пол, схватил его за грудки и бесцеремонно прижал к стене. Сдавленный ох возвестил о том, что спиной майор приложился знатно. Лезвие карамбиака, подаренного когда-то Трауном, впилось в пах. Имперец испуганно уставился на Восса и замер, боясь пошевелиться. — Еще раз проявишь неуважение к аристокре Рохазас или к любому другому экзоту, и вся Крепость будет любоваться на заспиртованную часть твоего тела, — тем же ровным и вкрадчивым голосом произнес Парк, Мош же в страхе выпучил глаза и униженно застонал, чувствуя, как карамбиак внедряется в ткань брюк сильнее. — Уверен, отрастить новый с помощью модифицированной бакты у тебя не получится. Раздался треск разрезаемой ткани, которому вторил испуганный вскрик майора. Восс ловко крутанул на пальце карамбиак, всунул его в ножны и вызвал конвой. Что ж, пусть Мош перед гауптвахтой в таком виде и прогуляется по крепости.***
— Гранд-адмирал! — Восс выпрямился и уважительно отсалютовал, помимо Мэрис и Рохазас увидев в приемной своего кабинета гранд-адмирала Трауна. — Капитан?! — судя по тону голоса и легким вопросительным ноткам Трауну уже было все известно, и он ожидал решения проблемы. — Аристокра Рохазас, — в торжествующих янтарных глазах Парка вспыхнул яркий огонек. — Я прошу у вас прощения за действия моего офицера. После отбывания на гауптвахте он лично извинится перед вами, — темно-алые глаза аристокры прожигали холодом насквозь, но, по-видимому, она была удовлетворена извинениями. — В качестве компенсации я готов обсудить вопрос поставки бакты лично, дабы решение можно было принять в ближайшие дни. — Благодарю вас, красистор, — сказала она и чуть улыбнулась, приятный, глубокий голос вызвал волну мурашек. — Капитан Парк, — Траун уважительно посмотрел на него и галантно подал руку Мэрис, — мы с госпожой Фераси вынуждены вас покинуть. Он плавно повернулся к аристокре и спросил что-то на чеунхе. В фразе прозвучало уже знакомое слово хзебах. Восс немного растерялся. Присутствие сопровождающих одновременно и успокаивало, и выбивало из колеи. Ему так хотелось разделить момент своего триумфа с женщиной, честь которой он отстоял только что. И если придут чиссы… — У меня уже есть эскорт, красистор Митт’рау’нуруодо, — вежливо кивнув Трауну, ответила Рохазас на общегалактическом, явно высказывая уважение к собеседнику, не понимающему чеунх. Восс заметил одобрительный блеск алых глаз Трауна и легкую полуулыбку Мэрис, когда они проходили мимо него. И снова он подивился красоте их пары. Сильный, высокий чисс и хрупкая, миниатюрная человеческая девушка. Мэрис — бывшая контрабандистка, Траун обеспечил ей защиту и многое смог дать — спокойное существование, новую работу, не связанную с криминалом, и любовь. Она счастлива рядом с ним. Восс собственными глазами наблюдал, как из избитой и униженной пленницы она превратилась в нежный цветок, даривший тепло и радость, всем кто заговоривал с ней. А что сможет дать аристокре Парк? Ведь она уже состоялась в этой жизни. Великолепная, красивая женщина, похожая на далекое полярное сияние, чтобы дотянуться до которого, нужно обладать Силой. Он даже не знал, какой подарок для нее выбрать. После волшебного поцелуя на звездном разрушителе Восс так и не осмелился пригласить аристокру на свидание, даже просто подойти побеседовать не смел. Он боялся ее реакции, не знал, как она воспримет предложение. Он не понимал, какие знаки внимания следует оказывать. Помня о разговоре Рохазас и Мэрис о завезенных на Нирауан растениях, Парк связался с родителями и попросил доставить семена корулагского бамбука. Чиссы ценят жизнь. Так может быть, столь прекрасная женщина воспримет долгоживущие, красивые растения лучше, чем пышный букет цветов, который завянет через пару дней? — Красистор Восс, — глубокий, грудной голос вывел его из задумчивости. — Я готова обсудить с вами поставки бакты.***
Странно и в высшей степени необычно. Восс только сейчас вспомнил, что до сих пор не переоделся в имперскую форму, оставаясь все в том же тренировочном костюме, взмыленный и вспотевший. Рохазас же, статная и элегантная, облаченная в знакомое белое сари, стояла перед ним и сжимала в руках веревку. Едва войдя в его кабинет, они подарили друг другу страстный поцелуй. Восс не мог больше сдерживаться, не желал следовать рамкам, установленным имперцами, и жаждал пробить стену этикета, выстроенную чиссами. Рохазас также поддалась его страсти и, прильнув губами к шее, нежно покусывала кожу. Чисский поцелуй больше не пугал, а наоборот заставлял тело возбужденно дрожать. Восс сжимал ее в объятьях, от удовольствия закрыв глаза, пока шершавый язык ласково чертил неровные влажные полосы на шее. Пальцы теребили локоны распущенных иссиня-черных волос, а ноздри трепетали, впитывая тонкий, изысканный аромат ее тела. — Красистор Восс, — Рохазас взглянула на него и, улыбаясь, протянула моток веревки. — Для меня это честь. В темно-алых глазах пылало уважение. Холод и чисская надменность уступили место покорности. Парк бросил растерянный взгляд на веревку. Рохазас хочет, чтобы он связал ее. Желает довериться ему. Но ведь Восс ничего не понимает… Не умеет… Боится… — Аристокра, — он коснулся руки, сжимающей моток веревки и галантно припал на одно колено, касаясь губами тыльной стороны ладони. — Ваше мастерство в искусстве чиссов куда выше моего, — Восс подивился, откуда такие высокопарные слова залезли в голову. — Не окажете ли вы честь мне? Чисс грациозно опустилась на колени рядом с ним и провела ладонью по щеке. Один из концов все еще смотанной веревки коснулся подбородка. Восс игриво ухватил его зубами, и Рохазас потянула моток на себя, развязывая узел. — Первый раз добровольно, — констатировала она, сказав это явно для его успокоения. Восс кивнул, подивившись тому, как быстро Рохазас раскусила отношения между ним и Трауном. Мистический свет темно-алых глаз манил, а веревка, сложенная вдвое, мягко коснулась лба, а затем легла на сомкнувшиеся веки. Восс испуганно схватился за талию и крепко прижал женщину к себе. Легкий ветерок ее дыхания коснулся уха. Таинственный шепот он скорее уловил сердцем, нежели воспринял слухом. — Вам ничего не угрожает, красистор. Обряд посвящения в воины отличается от эстетики обвязки добровольного подчиняемого. Болевых приемов нет… — она выдержала паузу и, чувствуя, как пальцы его рук, сжимающих талию, расслабились, прошептала: — Если вы сами того не пожелаете. От плавного касания прохладных губ по телу разлились волны тепла. Долгий и красивый поцелуй сменился легким укусом в подбородок. Изящные пальцы завели его руки за спину и скрестили их. Веревка, плотно стянув запястья, перекинулась на предплечья. Восс выдохнул, чувствуя дрожь в коленях, и сжал кулаки. Рохазас мягко прильнула к нему, успокаивающе поглаживая по голове, словно приручала испугавшегося дикого нерфа. Повинуясь ее движениям, Восс встал с колен, сделав несколько шагов, присел на широкий бортик тактического дисплея. Он ничего не видел, но чувствовал ее деликатные прикосновения и веревку, оплетающую грудь все плотнее и плотнее. Рохазас взяла его за затылок и, подарив еще один поцелуй, аккуратно повалила на спину. Ноги, согнутые в коленях, так же оказались в объятьях веревки. Восс испытывал странные ощущения. Беспомощность. Новое чувство, которое пугало и притягивало одновременно. Он словно оказался пилотом подбитого СИД-истребителя, заключенным в кабине, наполненной вакуумом. Одно неверное движение, и космос поглотит незадачливого человека, защищенного от безымянного холода тонкой оболочкой скафандра. Рохазас перевалила его на живот, принялась подтягивать ноги и обвязывать таз. — Не шевелитесь, — прошелестела она, и Восс почувствовал, как веревки натянулись. Его тело плавно поднялось в воздух. От нового, необычного положения мышцы напряглись. Веревка врезалась в плоть. Восс испуганно охнул и задергался, рефлекторно силясь вырваться из крепких бондажных объятий. — Красистор Восс… — мягкий голос прошелестел прямо у уха, а тонкие прохладные ладони прильнули к щекам. — Это не битва, в которой надо выживать. Не ловушка и не пытка. Дышите глубже и прочувствуете то, что предназначено только для вас. Восс попытался вдохнуть, чувствуя, как бондажный каркас сдавил грудную клетку, зажал ребра, не давая им раскрыться. — Расслабьтесь, красистор, — эхо магического голоса приятно отдавалось в ушах. — Доверьтесь искусству. Ощутите, как оно поддерживает вас в воздухе, как делает ваше тело совершенным. Вы в полной безопасности. Деликатное прикосновение и мягкое поглаживание костяшек пальцев заставило кулаки разжаться сами собой. Мышцы предплечий и плеч обмякли, когда прохладные ладони коснулись их. Спина, пресс и бедра также расслабились под воздействием плавных движений Рохазас. — Очень хорошо, красистор Восс, — одобрительно произнес ее голос, и тело вновь пришло в движение, поднимаясь все выше и выше. Плавный наклон, и Восс почувствовал, как переворачивается вниз головой. Снова внутри зародились зерна страха, но прикосновение прохладных губ словно вознесло разум в другую реальность. Веревка на глазах ослабла. Ресницы затрепетали. Робкий янтарный взгляд встретился с темно-алой бездной чисского взора. Перед ним существовала лишь она. Рохазас. Столь прекрасная и столь желанная женщина. И сейчас он принадлежал только ей. Бездна ее взора притягивала, манила. Он словно сгорал заживо в ней, плавился в ее гротескном сиянии. Тактический дисплей активировался. Проектор включился, и проекция изображения замерзшей планеты заполнила видимое пространство. Восс ощущал себя в центре ледника, согреваемый лишь колючим пламенем алых глаз. Поцелуй, легкий толчок и импровизированный подвес, в качестве которого Рохазас использовала нависшую над дисплеем массивную лампу, пришел в движение. Восс чувствовал, как парит в объятьях веревки, а Рохазас внимательно наблюдала за ним, раскачивая подвес все сильнее и сильнее. Больше искусство чиссов не пугало его, наоборот, поглощало, доставляло невероятное наслаждение, наполняя бурей новых эмоций.