My Princess

POV Хеймич Где эта девчонка? Дурная, у нас же еще прием сегодня. Хотя, да, я помню себя. Я помню того шестнадцатилетнего мальчишку, который чуть ли не со страху ревел, когда оставался один. Когда не мог смотреть в глаза людям. Которому казалось, что все ненавидят его под этими масками улыбок. А все вокруг в тот момент поражались моей ловкости и находчивости на арене и, не скрывая какого-то маньячного удовольствия, поздравляли. Мальчика, который впервые попробовал алкоголь на балу, и, как говорится, понеслось. Ахахах. Уродские Игры. Мне жалко мою девочку. Ей намного тяжелее, чем мне было. Признаюсь, я бы хотел, чтобы она не выигрывала. Потому что муки, которые ждали ее с победой, не сравняться ни с каким, даже с самым извращенным, способом убийства. Я чувствовал ее боль даже через экран. Сначала Рута, потом Пит и даже этот убийца. Пит. Бедный парень. Он же любил ее, как никто в этом мире. Да, он мне много рассказал. Как помог ей выжить. Как каждый раз, заходя в класс, искал ее серые глаза сведи всех. Но он был не готов, все эти знали. Еще долго продержался. Пит, Пит... 12 номер. Как символично. - Китнисс? Ты здесь, солнышко? Китнисс! Вот дела. Мне нужно зайти, а я не могу. Вдруг она голая там? Хотя, ахах, так даже лучше. Твою мать. Какого? Я даже забыл, как тебя зовут. Стой, мальчик, ты же умер. - Ты?! - Здравствуйте. - Китнисс, ты знала? Она молчит. Это был глупый вопрос, потому что, судя по ее состоянию, она даже не слышала меня. В комнате воцарилось глупое молчание. С одной стороны, это очень странно видеть того, чью смерть, считай, недавно праздновали, а с другой... Какого черта? Эти Игры сводят меня с ума. А может, это алкоголь ударил в голову? Да не мог же так напиться, в конце концов. Кит... Китнисс! Она молча выбежала из номера и устремилась куда-то вверх по лестнице. Мне ничего не осталось делать, чем оставить этого мальчишку (а я до сих пор не мог вспомнить его имя, между прочим) и догнать мою победительницу. - Китнисс! Эвердин! Китнисс Эвердин! Хотя, я знаю, где она. В каждом отеле, в котором мы останавливались на время Тура, она находила себе потайное место, где, как она думала, никто ее не найдет. Ошибалась. Сам по тем же закоулкам прятался. Если мне не изменяет память, то самое выгодное место здесь - это кладовка на третьем этаже, куда даже прислуга не заглядывает. Да. Я прав. - Китнисс? Кит, я знаю, что ты здесь. - Уйди, Хеймич. - Солнышко, впусти. - Ты не слышал меня?! - ее голос срывался на крик. - Если ты будешь там громко разговаривать, то про твое убежище скоро все узнают. И мне плевать, хочешь ты этого или нет, но я захожу. Надо быть аккуратнее. Она же победительница, как ни как. Откуда мне знать, что от нее можно ждать? О. Она кинула в меня какую-то банку. Слишком просто. - Хеймитч... Когда я включил свет, увидел то, о чем даже подумать не мог: Китнисс не была зла. Она лежала на полу, обхватив колени дрожащими руками. Прямо как тогда, на Играх. Она лежала и смотрела в одну точку, даже не моргала. Вроде бы, победители должны быть злые и беспощадные. Но вы просто не видели мою девочку в тот момент. Она, в первую очередь, еще ребенок. Да, ей пришлось быстро повзрослеть, забыть про сочувствие к себе, но она все еще ребенок. Маленькая девочка, которую заставили сражаться сначала самой с собой, преодолевая домашние трудности, а потом с такими же детьми как и она. Я уверен, что до этих Игр никто не видел, как она плачет. Бедная. А что про комнату, так она совершенно не изменилась с момента моего тура. В таких отелях ничего и никогда не меняется. На меня нахлынули воспоминания о том, как я не хотел никуда выходить, но приходилось, потому что это могло плохо отразиться на моем Дистрикте. Да, в этой стране все доведено до такого маразма, что если победитель Игр по собственной воле не покажется на каком-нибудь очередном очень важном приеме, то это может повлиять на судьбу его города. Добро пожаловать в Панем, дамы и господа. Только вот у меня не было ментора, который заботился обо мне, как о родном сыне. Это был ужасный и хитрый человек, который, не смотря ни на моральные принципы, ни на жалость к своим, перебил всех последних трибутов, которые были с ним в союзе. А когда пришел мой черед отправляться на Игры, он почти не занимался моими тренировками. Первыми словами, что он мне сказал, были: "Ты умрешь один из первых". Но Китнисс. Я всегда буду на ее стороне, я всегда готов ей помочь. Даже ценой своей жизни, клянусь. Она разбудила во мне жизнь, которая раньше состояла из одного алкоголя, доступных женщин и гулянок. Но никто не сможет исцелить ее от страха, от ужасных видений и ночных кошмаров. - Почему всегда я? - тихо прошептала девушка. Я прекрасно понимал, о чем она. Я не мог ей ответить. Но что меня больше всего удивляло, она не плакала. Ее лицо не выражало ничего. Я знаю это состояние, когда слез не хватает. Я сел к ней и приобнял ее за плечи. - Когда же все это закончится, Хеймич? - Никогда, солнышко, к сожалению, никогда... - Я ненавижу Капитолий. - И я. И мы все. - Надо что-то делать. Но я устала. - Ты все можешь, милая моя. Ты самая сильная - мы немного помолчали. - Китнисс, я придумал. Мы используем его. - Кого? - Катона. Я даже вспомнил его имя ради такого случая. Вот счастье-то. - Как? Зачем? Что ты задумал? - Мы дадим свой ответ Капилию. Оуч. Как-то само вырвалось. Но это же отличная идея, согласитесь. Только вот сможет ли Катон. Я не думаю, что ему можно доверять. Но выхода не остается. Катон, время пришло.