Упиться. До такого состояния, чтобы не помнить ничего… Ничего из этого гребаного дня…
Ноги еле волочаться по пыльной ночной дороге, и плевать. Плевать на положение, плевать!
Сука.
Как же заебала эта война, когда ты не можешь жить, лиш выживать. Ты либо становился беспощадным монстром, либо погибаешь, другого не дано. А он слишком хотел жить, чтобы подохнуть как собака.
Гогот пьяных мужиков разносился почти по всей улице, , но сейчас ему слишком херово, чтобы появляться в людных местах, поэтому пройдя еще пару кварталов, капрал завернул в самый поганый и отвратный закоулок, откуда несло помоями и отвратительным дешевым табаком.
Узкий проход из двух темных и мокрых стен, темная мокрая земля, в которой могли увязнуть ноги, запах гнили и плесени. Каждый кирпичик напоминал что-то противное и неприятное, , а путь становился все неирогляднее из-за сгущающегося мрака.
Показалась обшарпанная дверь, которая от времени покосилась, , а краска и вовсе потрескалась и слезла. Туда-то он и направлялся. Напится в усмерть и забыть все то, чем был наполнен этот день.
Да, именно этот. Снова. Все повторяется снова: его отряд разбит. А в этой войне разбит — это смерть. А он жив и опять один.
Наверное, это мразь-судьба над ним насмехается, что именно он должен коротать свою жизнь в одиночестве.
Ноги шли сами, и вот Ривай уже сгорбившись сидел за барной стойкой, держа в руках мутный бокал с чем-то таким же мутным. Ром. Самый отвратный, что есть на свете.
Глоток за глотком и мир потихоньку начал терять связь с капралом Риваем. Именно в этот момент ему захотелось позаниматься самобичеванием. Насколько же он глупый, какой же он урод, раз судьба его так наказывает. Но не его вина, , а вина призвания. Он ночами сидит над бумагами и отчетами, за что под его стальными глазами пролегли темные круги, , а черная челка спадала так низко, что делала лицо еще мрачнее. На лицо мужчина был тощим из-за проявляющихся скул и острого подбородка, , но на самом деле тело напоминало атлетического сложения воина. Хотя, так оно и было.
Бокал за бокалом. В сознании еле-еле отпечаталось, что надо оплатить. Бросив мешочек с монетами на стойку, мужчина начал подумывать над тем, чтобы скрыться, , но голова столь отяжелела, , а ноги не слушались, что силы в миг покинули и все тело.
-Сэр, тут очень много!
Воскликнул, очевидно очень честный бармен и по совместительству владелец этого заведения.
-Значит я сниму еще и комнату, , но позже, — строго отчеканил почти трезвым голосом капрал. Кивнув, бармен положил ключик от комнаты перед посетителем и тот сразу убрал его в карман брюк. Теперь он был спокоен. Можно еще посидеть и подумать, хотя… О чем думать? В мыслях ничего не осталось, , а состояние колебалось на грани потери сознания.
Затуманившийся разум еле различил, что рядом на соседний табурет приземлился кто-то еще и с явным настроем так же нажраться до беспамятства. Какая ирония…
Краем глаза мужчина начал наблюдать за этой посетительницей, как она с остервенением поглощала дрянной напиток, морщась каждый раз. Она явно была незнакома ему.
«К черту все… »
-Мисс.
***
Ее такой пристальный взгляд в глаза одурманивал. Она была так похожа на него самого… Вот она смело одной рукой начала расстегивать свою рубашку все ниже и ниже, и при этом не сводя этих прекрасных глаз с него… Онаэчто-то бормотала томным голоском, но ему уже было все равно. Он уже чувствовал себя по хозяйски рядом с ней. А воспаленное сознание кидало слово «любовник». Она медленно подходила к нему, виляя бедрами. Так соблазнительно и маняще, а потом сорвался он.
Невозможное притяжение. Под градусом эта девушка была просто богиней, сносящей напроч голову. Хотелось ее брать раз за разом, грубо, заявляя свои права на собственность, , но и она, точно дикая кидалась с такой страстью! Но не могла противостоять взрослому мужчине, подчиняясь ему в этой страстной игре.
Больше, полностью отдавая себя сексу, , но совершенно не отдавая отчета своим мыслям.
А постель уже была перекурочена так, словна на ней подралась свора собак. Сильнее! Чтобы забыться еще сильнее!
И это помогло. Они оба заснули, уморенные наслаждением и алкоголем.
Не хотелось думать ни о каких проблемах, особенно в этот момент. И даже капрал провалился в самый крепкий и такой долгожданный за последние дни сон.
***
Колокол северной башни оповещал всю округу, что время уже точно не для сна. Эта мысль била набадом в больной голове капрала. Какого черта он вобще слышит этот колокол?! Глаза резко распахиваются и тут же смыкаются обратно от слепящего света. Он резко встает на постели, замечая, что ему прохладно. А оно и ясно! Нагим спал же!
Одежда небрежно валялась на полу и это насторожило мужчину. Он поднялся, собирая всю свою одежду, и при этом находя не свою… Постепенно пазл собирался в его голове: он провел ночь с какой-то женщиной. Об этом говорила валяющаяся длинная юбка в пол темно-синего цвета и льняная блузка.
Что ж, хорошая ночь и хорошая барышня, раз он даже со всего своего чистоплюйства не удосужился вещи сложить. Тут он обо что-то споткнулся, подходя к крупному зеркалу. Это была небольшая сумочка, из которой из-за пинка выпали вещи.
Блять.
Именно это слово выражало то, что увидел мужчина. Он еще раз посмотрел на взъерошенную постель, а потом на книгу, что буквально кричала о том, кто там сейчас спит.
Он трахнулся со школьницей. И ей не 17. И даже, твою мать, не 16.
Это был учебник по медицине местной школы, где готовили совсем еще юных, но самых одаренных солдат. И таких книг больше нигде не было…
