Оборотная сторона медали

В подземелье было невероятно сыро, поэтому две женщины, испуганно жавшиеся к стене, зябко ежились, кутаясь в плащи. — Долго нам еще ждать? — раздраженно спросила та, что была помоложе, темноволосая, высокая черноглазая красавица, поправляя выбившиеся из-под накидки локоны. — Потерпи, Авос, — они уже скоро должны спуститься, — спокойно ответила ей спутница, которая была ее полной противоположностью — небольшого роста, русоволосая и голубоглазая. — Тшш… тихо, малыш! — улыбнувшись, она принялась баюкать завернутого в теплый шерстяной плед ребенка, которого держала на руках. — Успокой уже это отродье! — поморщилась Авос. — У меня сейчас снова голова разболится от его крика! В этом подземелье такое эхо… — Авос, — укоризненно взглянула на молодую женщину ее спутница, — как ты можешь, ведь это же твой собственный сын! — Только не надо читать мне нотаций, Азокертс! — отмахнулась от нее Авос. — Ты прекрасно знаешь, что во-первых, я согласилась оставить ребенка только потому, что надеялась на скорый брак с его батюшкой. Он между прочим, обещал мне это, и тогда… все было бы по-другому! Нельзя было поддаваться слабости, и сразу же отдать его на воспитание, тогда никто ни о чем не узнал бы. Или того лучше, сделать так, как я и хотела с самого начала: согласиться на предложение… одного недотепы, выйти замуж, а не ждать у моря погоды. И тогда этот ребенок для всех был бы законным, рожденным в браке, а не ублюдком, пусть и королевской крови. — Авос! — Азокертс снова укоризненно покачала головой. — Ах, отстань от меня! — Авос отвернулась от нее. — Все это из-за вас! Из-за тебя и моего братца, это вы меня переубедили! «Мы получим в руки такой козырь! Еще на один шаг приблизимся к трону!» — не так ли вы твердили мне? И вот полюбуйся — я вынуждена сидеть тут словно крот в норе и прятаться! — Смею тебе напомнить, — повысила голос Азокертс, — что я тоже здесь не прохлаждаюсь скуки ради! Я — твоя подруга, которая поклялась всегда быть на твоей стороне и помогать тебе. Может быть, в этом и была моя ошибка, и я не должна была покрывать твое безумство. А у меня, между прочим, на случай, если ты забыла, есть дочь, которой я очень нужна и которая, вполне возможно, сейчас находится в опасности. А я меж тем сижу здесь и ничем не могу помочь ей! Не говоря уж о том, что мой супруг тоже сейчас находится не на веселом пиру. Более того, может быть… их всех уже схватили и отправили в тюрьму! — она отвернулась от подруги, чтобы та не заметила, что она плачет. — Извини, Азокертс, — Авос осторожно тронула ее за плечо, — я не хотела тебя обидеть. Не сердись! Дай мне его, — она протянула руки и взяла у подруги хнычущего ребенка и принялась неумело укачивать его. В эту минуту заскрежетал в железной двери замок, посылышались голоса и шум шагов на лестнице: в подвал, держа в руках факелы, спустились трое мужчин, закутанных в плащи, а с ними — молодая женщина в белом накрахмаленном переднике. За руку она вела маленькую девочку лет восьми, которая испуганно озиралась по сторонам и поминутно оглядывалась. — Мама! — воскликнула девочка, бросаясь к Азокертс. — Милая ты моя! — вскричала та, обнимая свою дочку. — Боже, мы уже успели переволноваться, дорогой супруг, — повернулась она к мужчине, озабоченно озиравшемуся по сторонам. Взгляд его темных внимательных глаз, как видно, был преисполнен беспокойства. — Все в порядке? — спросила Азокертс. — Настолько, насколько это возможно, — кивнул ей муж. — Ваш муж, сударыня, обо всем позаботился, — отозвался второй мужчина, который держался чуть поодаль, стоял, переминаясь с ноги на ногу и крепко сжимал эфес своей шпаги. — Вы здесь! — мгновенно просияла Авос, подбегая к нему. — Наконец-то я снова вижу вас, милый мой! — Мы должны многое объяснить вам, сударыни, посему прошу вас набраться терпения и выслушать внимательно, — отозвался муж госпожи Азокертс. — Если позволите, ваше высочество, — поклонился он своему спутнику. — Разумеется, — ответил тот, — но только помните, господин Нушрок, что у нас не так много времени. Нушрок кивнул и, не теряя времени, ввел жену и сестру в курс дела. Дела же, надобно заметить, обстояли не самым лучшим образом. И, честно признаться, именно Нушрок чувствовал себя в некотором роде виноватым в том, что произошло. Госпожа Авос, его младшая сестра, по праву считалась одной из самых красивых дам при дворе его величества (она была, как говаривали, копией своей покойной матушки, которая в свое время считалась самой красивой женщиной во всем королевстве), и никогда не знала отбоя от кавалеров. Родители их скончались довольно рано, и потому брат с сестрой, будучи еще совсем юными, оказались сами себе хозяевами. Господин Нушрок, несмотря на свой еще не слишком-то почтенный возраст (ему недавно исполнилось двадцать пять) был уже генералом армии его величества, а заодно и близким другом наследного принца Ниова. Он был занят своей службой, редко бывал дома, поэтому-то и не обратил внимания на то, что сестра слишком много времени проводит в обществе принца. Честно говоря, поначалу ему это даже нравилось, ведь принц мог бы предложить Авос стать его женой, и их семья таким образом приблизилась бы к трону. О чем еще можно мечтать! Азокертс, жена Нушрока, и лучшая подруга Авос была целиком и полностью на их стороне, она всячески помогала подруге и его высочеству, устраивала их свидания, и в общем-то дело действительно шло к свадьбе, но тут случилось непредвиденное. Дело в том, что члены королевской семьи давным-давно, испокон веков, были заняты только тем, что боролись друг с другом за власть. Ни один из них не чувствовал себя в безопасности, поскольку за его спиной находились многочисленные родственники, которые только и мечтали о том, чтобы извести несчастного, и забраться на вершину, занять трон. Отец принца Ниова, Топсед Шестой, в свое время устроил в королевстве переворот, отнял корону у своего отца. Он казнил старого короля, обвинив его в том, что тот занял трон незаконно, лишив жизни своего предшественника, и заточив в монастырь королеву, свою собственную мать. К слову, многие придворные также были против Топседа, они (и совершенно справедливо) считали его глупым и никчемным человеком. Все, что его интересовало — это праздная и беззаботная жизнь. Заняв трон, он решил, что теперь наконец-то сможет жить как захочет. А хотелось ему одного: устраивать балы, ездить на охоту да выслушивать комплименты своей неземной красоте. Это была очередная маленькая слабость его величества: он мечтал о том, чтобы все считали его самым красивым и храбрым человеком, и превозносили бы его достоинства до небес. Он заполнил и дворец, и улицы столицы кривыми зеркалами, в которых его непривлекательная внешность становилась неотразимой. А люди, решил он, таким образом не станут сомневаться в его величии, на самом деле поверят в то, что Топсед — самый лучший на свете король. Разумеется, один он не добился бы подобных успехов, у него было довольно много сторонников среди придворных, во главе которых стоял первый министр и правая рука его величества — господин Кинтевос. У короля было три сына — двое наследных принцев, Ниов и Топсед, рожденных его законной супругой, и один бастард, прижитый им от фаворитки и спешно отправленный на воспитание в отдаленную провинцию. Разумеется, младшего сына никто не рассматривал всерьез как претендента на трон, а вот вокруг родных сыновей короля постоянно плелись интриги. Старшего принца Ниова поддерживала армия, во главе с маршалом Нелютом и Нушроком, за младшего же Топседа была партия первого министра Кинтевоса, который в тайне надеялся посадить глуповатого принца на трон и быть при нем в качестве серого кардинала. Маршал Нелют решил опередить своего давнего соперника, свергнуть Топседа Шестого с престола, отправить младшего принца в монастырь, а королем сделать Ниова. — Таким образом, — часто повторял он, — в стране наступит порядок. У Нушрока был, ко всему прочему, свой резон поддерживать Ниова: его родная сестра уже в течение нескольких лет была возлюбленной принца. И к тому времени, когда план заговора окончательно созрел, Авос была уже на последних месяцах тягости. Поначалу, когда сестра призналась ему во всем, он пришел в ярость: шутка ли, незаконный ребенок! Но потом сестра убедила его, что они с Ниовом тайно обручены, и как только он займет трон, то объявит ее своей законной женой. Сейчас де он не может этого сделать, поскольку отец не позволит ему сочетаться браком с представительницей семейства, которое находится на стороне маршала Нелюта и настроено по отношению к Топседу Шестому более чем враждебно. Нушроку ничего не оставалось, кроме как отправить Авос в их родовой замок, дабы там, вдали от столицы, она смогла спокойно произвести на свет свое дитя. Так он был спокоен за Авос, поскольку собственная супруга Нушрока давно уже жила там, вдали от двора, воспитывая их единственную дочку, Анидаг, и с радостью согласилась позаботиться и об Авос. И вот два месяца назад сестра родила мальчика, а маршал Нелют между тем уже успел подготовить все для того, чтобы Ниов взошел на трон. Гвардейский полк сегодня ночью должен был войти в столицу, взять штурмом дворец и отправить Топседа Шестого и Топседа-младшего за решетку. Однако, в самый последний момент выяснилось, что среди гвардейцев оказалось несколько предателей, и Кинтевосу уже донесли о заговоре. Вскоре по столице поползли слухи, что маршал Нелют погиб, сражаясь где-то далеко на границе (возможно, этому поспособствовали наемники Китневоса, но подобное не решались произнести даже шепотом). Нушроку и Ниову в самый последний момент удалось бежать, но за ними сразу же отправили погоню. Замок был бы надежным убежищем, но чтобы укрепить его, требовалось время, которого не было. Длительную осаду они попросту не выдержат. Поэтому Нушрок принял решение переправить свою семью вместе с его высочеством по подземному ходу в замок Абажа. Абажа он знал с самого детства, их связывало некое подобие дружбы, как, к слову сказать, и их предков, причем еще со стародавних времен. Кроме того, их связывали еще и родственные узы, поскольку Азокертс приходилась Абажу родной сестрой. Их брак с Нушроком устроили их родители именно для того, чтобы укрепить давнюю дружбу между двумя семействами. Авос и Азокертс по настоянию Нушрока поначалу укрылись во одной из хозяйственных построек замка, а сегодня после обеда прискакал отправленный хозяином на разведку конюх, который сообщил, что прямиком по горной дороге, ведущей в замок, движется отряд солдат. Чертыхнувшись, Нушрок велел жене и сестре взять с собой ребенка и немедленно спускаться в подземелье. Сам же отправился отдать распоряжение закрыть накрепко ворота, выставить охрану, а после позвал служанку, велел ей разбудить дочку, комнаты которой располагались в западном крыле, собрать ее в дорогу. Когда все было готово, он позвал с собой верных слуг, на которых можно было положиться, и вся процессия также спустилась в подземелье. — Времени терять нельзя, — коротко вздохнув, завершил Нушрок свой рассказ. — Вы немедленно отправляетесь в замок Абажа, думаю, — повернулся он к супруге, — ваш братец не прогонит вас. Он обещал мне помощь. Возьмете с собой слуг: на Бара и Орбод вы можете целиком и полностью положиться. Это было правдой, эти люди уже достаточно давно верой и правдой служили семье господина Нушрока. Орбод, ко всему прочему, была еще и кормилицей малыша, рожденного недавно Авос. — А вы? — хором спросили у Нушрока жена и сестра. — Я пока останусь здесь, — отозвался он, — мне нужно еще проследить, чтобы наш дом был укреплен как должно. Эти негодяи не посмеют войти сюда! Идите же, — кивнул он им, — не теряйте времени. Ваше высочество, — повернулся он к Ниову, — не беспокойтесь, я сделаю все возможное, чтобы этот кошмар побыстрее закончился! — Я не забуду, что вы для меня сделали, дорогой Нушрок, — Ниов протянул ему руку и крепко пожал ее. Нушрок снова кивнул, а после подошел к стоящим в углу рыцарским доспехам и дотронулся до них. В следующее же мгновение каменная кладка стены разъехалась в сторону, открывая тайный проход. — Вперед! — скомандовал его высочество, и слуга, освещая факелом дорогу, двинулся вперед, за ним направились и остальные. Азокертс, чуть помедлив, обернулась и, не выдержав окликнула мужа: — Берегите себя, мой дорогой! — сдерживая слезы, проговорила она. — И вы, — улыбнулся он ей. Нушрок уже направился назад к выходу, как его вновь остановили. На сей раз это был звонкий голос его дочери: — Отец! — девочка высвободилась из крепкой хватки матери, державшей ее за руку, и подбежала к отцу. — Я не хочу… идти без вас! — она опустила голову и зажмурилась. — Анидаг! — позвала ее Азокертс. — Племянница, поторопись! — раздался следом раздраженный голос Авос, но Анидаг не обратила на них внимания. — Дочь моя, — Нушрок присел на корточки так, чтобы его глаза и глаза дочери оказались на одном уровне, взял ее за плечи, — послушайте меня! Вы уже взрослая, — он нежно погладил девочку по голове, — и потому должны сейчас отправиться вместе с матушкой в дом господина Абажа. Я скоро присоединюсь к вам. А пока заботиться о матушке и тетушке Авос будете вы. Вы мне обещаете, что будете хорошо себя вести и не огорчать их? Девочка кивнула, после чего порывисто обняла его, уткнулась лицом в шею. — Я обещаю. И я вас буду ждать! — Пойдем, милая! — Азокертс приблизилась к ним, наклонилась и, поцеловав девочку, взяла ее на руки. — До скорого свидания, — улыбнулась она мужу. Нушрок кивнул, поцеловал еще раз жену и дочь и, резко развернувшись, быстрыми шагами направился к выходу. Азокертс посмотрела ему вслед, глубоко вздохнула, покрепче прижала к себе дочь и поспешила догонять процессию беглецов. Как только она переступила порог, отделявший подземелье замка Нушрока от тайного хода, каменная кладка стены сомкнулась за ее спиной.