Хана, не плачь.

В тот вечер мужчина ещё долго сидел у дверей Ханы. Как только на небе зажглась первая звезда, он исчез как в прошлый раз – внезапно, как наваждение. Ночь, женщина спала тревожно. Боль в боку напоминала о себе каждую минуту. Ей казалась, что жилище пахнет травами, которые ей заваривал Сора. Но девушке больше были не нужны лекарства. Простыни были постираны, а окна открыты настежь, впуская в дом свежий горный воздух. Все настойки она уже выкинула, … но запах… ей казалось, что волк - человек, где-то рядом. Хозяйка дома простонала в подушку и сомкнула глаза. Подобно свежему ветру, мир снов уносил её - убаюкивал. *** Темнота. И вот. Что-то блеснуло вдалеке…. Солнце? … Нет, это пшеница напоминающая солнце. Она раскачивалась как язычки пламени. Янтарное бескрайнее поле. Его всё больше и больше. - Убийца… Знакомый голос зазвучал средь золотых стеблей. Вместе с ветром он распространился по всем уголкам листочков и зёрен. - Кто здесь? – Мой голос дрожит? – Я… я не понимаю. Я сплю? Холод прошёлся по моей коже и вмиг ветер стих, а тонкие стебли повисли к земле, словно вот-вот увянут. Я ощутила под ногами что-то теплое и топкое, взглянув я устрашилась и захотела вопить, но голоса не было. Его словно украли…. Везде была кровь. Много, очень много крови и голос, что шептал мне: УБИЙЦА. Такой знакомый до боли в груди… - Окаме? … это… ты? *** Весь смысл в кошмарах только один - его остатки, как надоедливое пятно прилипнет к предстоящему дню. Женщина встала разбитой и опустошённой. Кошмары снились ей редко. Но этот отличался от всех. В нём было что-то… Принимая холодный душ, девушка пыталась смыть с себя остатки ночных грёз. Выскочив из ванны, она побежала в спальню. Примеряя кофты ей казалось, что все они грубо держат её посиневшею кожу с левой стороны. Перебрав небольшой гардероб, она остановилась на голубом сарафане - цвет напоминал Хане небо. Примерев платьице, она убедилась, что скинула ещё пару килограмм. Ткань была мягкой и совсем чуть касалась её спины и талии. Женщине не нравилось, как угловато торчат её плечи и, поискав небольшую кофточку, решила взять и её. Спрятав тонкие руки под кофтой травяного цвета, девушка принялась готовить завтрак. Кружка тёплого чая заполнила пустой желудок. Глядя на невспаханное поле Хана тяжело вздохнула, а спина женщины жалобно простонала болью. Солнце начало греть остывшую за ночь землю. *** Ближе к обеду дом снова принял гостя. Не обнаружив внутри хозяйку, мужчина направился на задний двор. Как только он свернул за угол, на глаза попала она - женщина рыхлила землю в горшках, напевая мелодию. Сора понял, что девушка просто не увидела его, и ноги остались стоять на месте. Он и сам не заметил, как решил просто наблюдать за Ханой, не заявляя о своем приходе. Хозяйка дома усердно окучивала растения. Вытирая пот с лица, женщина оставила черную полосу. Хана сполоснула руки в черном ведре. Тряхнув руками, она ловко сняла с себя кофточку продолжая ковыряться в земле. На лице мужчины мимолётом прошлась печаль. Он только сейчас заметил, как сильно истощена эта женщина. Такие тонкие ручки гребли грубую землю. Ветер обдувал ее, и сарафан, словно уже не был частью самой Ханы. Она тяжело вздохнула и чуть выпрямившись, взглянула в небо. - Словно наваждение… - Мысль подобно стреле пронзила сердце волка. Боль в груди как яд отравила его. Мужчине казалось, что она вот-вот исчезнет. Словно небесная твердь утянет её с этого места. Но как это обычно бывало, вместо печали сердце Соры заполонила злоба. Он злился на себя, злился на мир и больше всего недоумевал о людях, о её семье. - Она здесь абсолютно одна! - Ярость разгоралась в нём. - Работает не покладая рук! Где они все?! Где все эти дружелюбные соседи, где любящие дети? Где он?!… О-ка-ме… - Сквозь зубы он процедил ненавистное ему имя. – Где же ты? Твоя жена шепчет твоё имя во снах.… Где же ты? Сора не мог обуздать свой гнев сам. Поэтому он просто резко зашагал в поле. Хватая сорняки руками, мужчина яростно выдергивал их из земли. Пыхтя как обезумевший, зверь он грубо ковырял землю. Вдыхая пыль и запах рваной травы, он шёл и шёл, выплёскивая злость в работе. Пять рядов смотрели на небо пустыми, "без-травяными" глазами. Мужчина грузно сел на край и вытряхивал землю с волос. Только сейчас он заметил свои нечеловеческие руки. Чертыхнувшись, мужчина издал жалобный стон. Он был настолько озабочен выплёскиванием злости, что и не заметил, как она вышла из него в виде когтей и шерсти. Руки медленно стали человеческими, а глаза мужчины взглянули на стоящую в пару шагов женщину. Он снова чертыхнулся, убирая волосы назад. Сора не был готов к разъяснению, но Хане это и не понадобилось. Она чуть улыбнулась. - Решил помочь по хозяйству? – Вдруг спросила женщина. - Прости. … День не заладился. - Сора отвёл глаза. Он чувствовал вину за свою несдержанность. - Как дитя. – Хана улыбнулась шире. – Мы идём? - Да только… Я на цирковой машине. Остановимся по пути у реки. По-моему, бочки мне теперь не хватит. - Хорошо. - Женщина протянула руку. Сора взял её совсем легонько и встал сам. Волк - человек почувствовал едва лишь её холодные пальцы и понял, что ярости не осталось и вовсе.