Источник

На выходные не было запланировано очень много дел. Поэтому, еще в пятницу вечером, Северус, вместе с Гарри отправились камином в Принц Менор. Гарри, как никогда, был рад вернуться домой. В Хогвартсе слишком шумно, а ему так хотелось побыть в тишине. Он знал, что после проявления силы перед вейлами ему не миновать встречи с их правителем. И эта встреча явно не будет мирной. Ведь он лишил их такого привычного и легкого притока мощи, обновления их родовых сил и расовой магии. Поэтому, перед этой встречей, ему так хотелось покоя и отдыха. Ему нужно было привести в порядок свои расшатанные, взвинченые до предела нервы. Эта встреча станет первой, из множества подобных. Совсем скоро все магические существа придут к нему. Джины, великаны, истинные эльфы, дроу, наги, разумные драконы, фейри, феи, гномы, единороги, орки и все остальные — все, кто населяют магический мир, все, кто должен жить по законам Великих Сестер. Кто-то придет за советом и помощью, как это сделали кентавры Запретного Леса, кто-то для того, чтоб выразить свое уважение и покорность его власти, кто-то, чтоб обновить вассальные клятвы и встать под руку Сына Смерти и Источника Магии. Но также, среди них будет много тех, кто не захочет менять привычный устой своей жизни, они будут требовать, угрожать и хитрить. Словом, делать все для того, чтоб занять более выгодное и менее ответственное положение. Пока, лишь немногие знают о том, что в нем не только сила Источника магии, но и мощь Сына Смерти. Не все будут готовы принять его волю и понести заслуженное наказание. Многие захотят найти способ повлиять на него. И первыми, несомненно, станут вейлы. Но он не отдаст им ни своего мужа, ни ребенка. Не подпустит их ни к кому из своей семьи. Не даст ни единого шанса на это. Покарает, жестоко покарает каждого, кто хоть подумает о том, что им можно манипулировать. Слишком долго он нуждался в любви и заботе. Слишком многим он пожертвовал ради тех, кто не заслуживает его помощи. Очень многое он вынес, чтоб теперь жалеть кого бы то ни было. Всего в его жизни было слишком, кроме тех, кого он любил и кроме счастья, которое они ему дарили. Гарри вспоминал, что чувствовал когда наказывал весь народ вейл. Его сила была покорна и послушна, ярость хоть и наполнила его до предела, но все же оставила его мысли ясными, а ощущение правильности происходящего заставляло отрешиться от первоначальной причины своего поступка. Никогда раньше он не делал и не испытывал ничего подобного. Всякий раз, принимая решение, он продумывал его, сомневался, перебирал варианты. А вот в случае с вейлами он просто отпустил свои мысли. Все слова, сказанные им, были навеяны его сущностью, правильное наказание было выбрано не Гарри Поттером, а сыном Мораны и Источником магии. В тот раз он ощутил себя рукой, держащей косу его матери и венец знания своей тети. Он знал и чувствовал, что это единственно правильное решение. Поэтому ни разу не сомневался в нем. Иногда пугали способности и силы, каждый раз, когда он говорил с кентаврами обучая их, он становился Источником, чувствуя умиротворение и даже некоторую скуку от всего происходящего. Когда наказывал — чувствовал холодную, рассчетливую, справедливую ярость Сына Смерти. Эти сущности сменяли друг друга в одно мгновение, перетекали одна в другую, но никогда не сливались в одну раньше. А тем более не сталкивались с ним самим. Это не было похоже на раздвоение личности. Он всегда оставался самим собой. Просто, каждый такой раз, он менялся. Каждый раз становился кем-то, не похожим на подростка Гарри Поттера. Его взгляд то пронизывал светом Авады, то выражал вселенную скуку. И в то же время, он всегда знал, кто он. Только вот, простым магом, как всегда хотелось, он себя не воспринимал. Эти смены добивали, заставляли сомневаться в себе и в своих желаниях. Гарри знал все, абсолютно все о том, каков должен быть этот мир. Но вот в самом себе разобраться не мог. Всепонимающая сила смерти, создающая сила магии, никак не могли слиться между собой и это заставляло его сомневаться, искать другие варианты и решения. А сам он, тот маленький мальчик из чулана, казался сам себе настолько глупым и неправильным, что он просто отходил в сторону, оставляя за какой либо из сил право превосходства. Так было всегда. Но не в этот раз. У ворот Хогвартса слились все эти силы.. слились в одну невероятную мощь, которая стала сопоставима с силой Великих Сестер. Сила источника и сила сына слились, не только между собой, но и с ним самим. С подростком, обычным магом Гарри Джеймсом Поттером. И после этого он на всегда остался одним единым "коктейлем", магическим существом, ранее не виданным в этом мире, в этой вселенной. Он, наконец, стал тем, кем был, в полной мере. Таких как он еще не было никогда, до этого дня. В предвкушении похода в министерство, что он воспринимал как увеселительную прогулку, Гарри совершенно потерял счет времени и, как оказалось, совсем забыл об одной не очень приятной встрече. Сметвик! Именно из-за него, чудесное, субботнее утро было безнадежно испорчено, как и каждый день, в который проходил осмотр. Гарри не любил, очень не любил этого лекаря. Вообще-то ему не нравились все целители, врачеватели, медведьмы, знахари и даже магловские врачи, но этот ему не нравился особенно. Только из-за Северуса он согласился на это наблюдение. Только ради его спокойствия, он позволял накладывать на себя всевозможные диагностические чары, измерять объем живота, бедер и даже, о ужас, прикасаться к своему животу. А этот... Сметвик, чтоб ему с Мордредом одни панталоны за Мерлином донашивать, еще и вопросы всякие задавал. Иногда уж совсем не приличные, по мнению Поттера. Ну вот кому понравится, если его будут спрашивать какой у него стул? Или сколько раз они с мужем занимаются сексом и в какой позе? И это в магическом мире и это при магической мужской беременности! Так еще и после ответов, начинал лезть со своими советами: — Гарри, вам нельзя так напрягать живот. Не обязательно так высоко поднимать ноги при акте соития, ведь есть же уйма других поз... — Гарри, вы вполне можете заниматься сексом с мужем, но если вы... скажем так, поменяетесь ролями. Вам же будет легче... Вот и сегодня, после очередных замечаний и наставления целителя, грифиндорец со злостью заблокировал за ним камин и не говоря мужу ни слова, ушел в свою лабораторию. Нервы успокаивать. Но не успел он дойти до темной, толстой, разукрашеной рунами двери, как из тени коридора, прямо перед, ним вышел Северус. — Ты ведь не собираешься в свою каморку? — Собираюсь! — хмуро рыкнул подросток. — Гарри, ты ведь обещал мне, что никаких экспериментов, пока не родится ребенок, устраивать не будешь. — Да сколько можно-то? — вскрикнул Гарри и развернувшись на каблуках хотел уйти в спальню, но крепкие руки схватили его за плечи и прижали к сильному телу мужа. — Ну что снова не так? — Что не так? Сев, ты правда не понимаешь, что не так?! — возмущенно прошипел юноша. — На метлу не садись, зелье не вари, химер не разводи, новые виды не выдумывай! Сексом часто и то не занимайся и только так, чтоб живот не напрягать! Я! Не! Болен! Ясно?! Я всего навсего беременный. И я сам, лучше всех, знаю что мне нужно! А мне нужен отдых! Без всяких настырных идиотов-целителей. Не хочу больше его видеть! — голос Гарри дрогнул и в носу предательски защипало, — Чертовы гормоны! Северус, отпусти, я в спальню пойду. — Малыш, ну чего ты так на него взьелся? Это его работа, он хочет как лучше. — Хватит. Умоляю тебя, хватит говорить со мной как с неразумным ребенком! Мне все это надоело, я устал. У меня болит спина, ноги, я постоянно бегаю в туалет, а ты, вместо того, чтоб пожалеть бедного меня и поддержать, слушаешь этого ненормального исследователя и позволяшь ставить надо мной опыты. Какое ему дело, как мы трахаемся?! Что я ем и как хожу в туалет? — выкрикнул последние слова Гарри, громко шмыгнул носом и понесся вверх по лестнице, оставляя зельевара в неясных чувствах. Северус не понимал, что опять не так, что успело случиться? Ведь его мальчик проснулся с прекрасным настроением, его глаза светились радостью и предвкушением чего то веселого, так что же он пропустил? Что не заметил? Снейп переберал воспоминания сегодняшнего дня, пытаясь выяснить причину такой резкой смены настроения. — Сметвик! — прорычал мужчина. Вампир вспомнил, каждый раз, когда приходил целитель, Гарри рвал и метал от гнева. Не так, конечно, как когда он был реально зол, но все же... С этим целителем Гарри явно не смог найти общий язык. Почему так и чем именно не угодил Сметвик, Снейпу еще только предстояло выяснить. А сейчас было дело гораздо важнее. Нужно успокоить его счастье, но сперва нужно сделать так, чтоб он вообще подпустил его к себе, заставить откровенно поговорить. Северус двинулся вверх по лестнице. Путь до спальни не занял много времени. Но перед самой дверью Северус замер, настороженно прислушиваясь к звукам доносившимся из комнаты. Всхлипы, приглушенные, такие горькие и какие-то совсем безнадежные. А потом... А потом голос... такой странный, тихий, шелестящий, словно потусторонний. И этот голос принадлежал его Гарри, его истоку. — Я не могу больше. Я так устал. Ты слышишь меня? Конечно слышишь, ведь ты обещала и я верю тебе, но... Мне так не хватает тебя. Мне так тяжело... Это глупо, я знаю. Но это врач — Гарри выплюнул последнее слово. — Он не плохой, вовсе нет. Но... я не знаю как это объяснить, он просто бесит меня. Он лезет везде. Ну как везде... Он отбирает его у меня. Заставляет нас отдаляться друг от друга. Зачем вообще нужны эти осмотры? Северус тихонько открыл дверь и вошел в комнату. Гарри сидел на кровати спиной к двери, обхватив подушку и уткнувшись в нее лицом. Его плечи подрагивали от горьких слез. Присев рядом с мужем, вампир погладил его по спине, заставляя оторвать заплаканное личико от мокрой подушки. — Малыш, расскажи мне все. Я не знаю и не понимаю, что с тобой творится. — Ты слушаешь его, а не меня. Его советы ты воспринимаешь, как руководство к действию. Отдаляешься от меня, позволяешь ему прикасаться ко мне. Ты ведешь себя так, будто я глупый ребенок, ничего не значащий для тебя. Тебя вейлы чуть не забрали, авроры упрятали в Азкабан, а ты... Такое ощущение, что только для меня важно быть рядом с тобой, что только я люблю. А ты... Ты просто позволяешь мне это. — Нет. Ты же не думаешь так на самом деле? Ты не можешь так думать. Вы, — Северус положил ладонь на живот, посылая свою силу со всей любовью, что была в его душе. — самые главные в моей жизни. Никого и никогда я не любил и не буду любить так сильно, как вас. Гарри, не нужно сомневаться во мне или моих чувствах. Никто бы меня не забрал от тебя, ни вейлы, ни авроры, ни дементоры. Я всегда, слышишь, всегда буду рядом, никуда не уйду и никогда не оставлю вас. Не хочешь видеть Сметвика, не нужно. Тебе неприятны его прикосновения, он больше не прикоснётся к тебе, обещаю. Не нужно терпеть ради меня. Просто мне немного спокойней, когда целитель подтверждает, что с вами обоими все хорошо.Да и для спокойной жизни так лучше. Я ведь так волнуюсь за вас. Я всегда буду рядом, мой хороший. Прошу, верь мне. Северус понимал что это всего лишь очередной всплеск гормонов, но ему было важно, действительно убедить мужа в своей любви. А еще, он наконец понял, почему Гарри так часто сравнивает его с Забини. Для грифиндорца было неприятно скрывать свои чувства. Что не говори, а грифиндор — факультет эмоций. Его малыш, так долго жил держа эмоции взаперти, что сейчас просто не видит в этом смысла. Проснувшаяся сущность требовала действовать и жить открыто, не боясь и не стесняясь. Смотря на то, как откровенно ведет себя Блейз, как свободно, без какого-либо смущения, он показывает свои чувства к Драко, Гарри чувствовал себя обделенным. Ведь кто он и кто такие Малфой с Забини. Он правитель, владыка, судья, Надежда и вообще все, что только можно себе представить. Так какое ему дело до того, что о нем подумают те, кто так или иначе рождены, чтоб служить и почитать его, наравне с его матерью и тетей. Он мыслит не совсем по критериям смертных, он полубог для этого мира, тот, кто отправится за грань по своей воле, тот, кто в праве творить с этим миром все, что ему захочется. А он сдерживает себя, заставляет себя терпеть и ждать ласки от мужа. Северус решил, что его репутация не стоит слез его мальчика. Да, он директор, Магистр зелий и ядов, Ужас Подземелий, кошмар всего Хогвартса и мрачный, язвительный вампир. Но он ведь любит этого зеленоглазого "демона", так почему он показывает это лишь за закрытыми дверями их покоев? Почему лишь в очень редкие моменты позволяет проявить и показать другим свою любовь к этому зеленоглазому подростку? Раз Гарри хочет публичного проявления чувств, он вполне способен дать ему это. Он вполне может так же, как и его любимый мальчик, наплевать на нормы поведения и морали в обществе. В конце концов, вся его жизнь положена на то, чтоб сделать это невозможное создание счастливым. Так какое ему дело до всех остальных? Еще некоторое время сцеловывая слезы с нежных щек, нашептывая всевозможные глупые, романтические слова, Снейп обнимал своего, такого чувствительного мужа. Вскоре ему, наконец, удалось успокоить его и даже поднять настроение до отметки "выше ожидаемого". Пообедав и переодевшись, они направились в Министерство Магии. О своем визите они не сообщали, но Люциус рассказывал им о собраниях Совета Лордов, которые теперь проходили через день. Именно на такое собрание Гарри и хотел посмотреть. Скрывшись в тенях, супруги, ни кем не замеченные, наблюдали за творившимся в зале заседаний безобразием. Лорды возмущенно кричали, пытаясь разобраться с несколькими делами одновременно. Как позже понял Гарри, несколько министров магии из разных стран мира выразили свое желание встретиться с их правителем. А Лорды были против этого, так как считали, что сначала они должны сами поговорить с представителями других стран. Уж очень не хотелось Совету выпускать власть из своих рук. А Поттер мало ли чего сможет наворотить и с чем согласиться, он же студент еще. Вот и не знали Лорды, как сохранить власть и не разгневать при этом короля. Еще каждому из них хотелось урвать местечко под солнцем и получить его расположение. Стать личным, первым Советником. О, эта должность многим виделась во снах. Сколько власти и перспектив она сулила, сколько выгоды могла принести. Вот только они забыли, что у Гарри уже есть самый близкий и нужный Советник — его муж, Соправитель, тот, с кем он разделил все: силу, способности, жизнь, смерть и даже посмертие, и никого другого он слушать не собирается. Понаблюдав за творившимся безобразием минут 15, супруги решили, все-таки показаться. Легко выскользнув из тени, они сели в тут же появившиеся кресла и некоторое время, уже открыто, наблюдали и слушали. Лорды были сильно увлечены спорами и делением шкуры не убитого дракона и вовсе не заметили двух появившихся. Гарри хихикнул, представив их лица, когда они обратят на них внимание. И решив, что лучше увидеть, чем представлять, похлопал в ладоши. — Браво! Право слово, вы знатно повеселили нас. — холодный голос юного Поттер-Снейпа разрезал вмиг установившуюся тишину. — Не думал, что маги настолько сильно забыли, кто такие Источники Магии. Считать меня неразумным ребенком, считая себя умнее чем тот, кто обладает истинными знаниями... Что ж, кто я такой, чтоб разубеждать вас. — Вы не правильно поняли, сир... Мы вовсе не... — Довольно! —резко оборвал Прюэта Северус. — У нас нет времени слушать ваши нелепые оправдания. Недовольство в глазах сиятельных лордов Совета не осталось незамеченным. Их мысли и чувства были видны, как на ладони. Как смел этот, так говорить с ними? Жалкий полукровка, неизвестно как получивший титул и кольцо лорда. Он всего лишь супруг, грелка для постели их молодого короля. Не имеющий власти над ними. В чем-то они, конечно, были правы. Ведь раньше никогда не случалось равных браков в магических семьях. Но и Источники Магии никогда не были детьми Бледной Госпожи. Они безусловно были родственниками, родными людьми. Но никогда еще один маг не нес эти два наследия. Только вот к Гарри с Северусом это никак не относится. Снейпа приняли обе и мама, и тетя, приняли равным для их сына. Одарили, дали новые, не обычные способности, приблизили к его мощи, сделали почти таким же сильным, но более мудрым и спокойным. — О, вы ошибаетесь. — Гарри не стал скрывать своей осведомленности. — Северус равен мне! Равен во всех смыслах этого слова. Равен по праву равного магического брака, благословленного Магией и Смертью. Он принят ими как равный мне, а значит и вам придется принять его таковым. Не просто моим супругом, а вторым правителем! Надеюсь, вы поняли меня... — Гарри обвел всех присутствующих внимательным, холодным взглядом, — Более ни я, ни Северус не потерпим такого обращения. А теперь, пожалуй, перейдем к делу... Через три часа, разобравшись со всеми текущими делами и объявив, что разговор с иностранными послами или же министрами состоится не раньше, чем через три недели и не с ним. А с новым министром, Гарри, в сопровождении Северуса, отправился в Гринготс. Грифиндорец хотел нанять бригаду строителей, осталось не так много времени до рождения их малыша. Как же удивился грифиндорец когда аппарировав на Косую Аллею, вампир обняв его за талию провел сначала поесть мороженого. И лишь после того, как Гарри наелся всевозможных лакомств, все так же не выпуская его из своих рук, повел в банк. Остаток выходных Поттер наслаждался покоем и общением с мужем в интимной, неформальной обстановке. Все воскресенье они не выбирались из постели, нежась в руках друг друга. Читая вслух и говоря ни о чём. Все дела были задвинуты в дальний ящик и ничто не смогло изменить намерений вампира, подарить один день своему мальчику. Гарри был счастлив. Вернувшись в школу в понедельник рано утром, они оба окунулись в привычный для них мир суеты и забот. Все снова стало как прежде, лишь только изменивший свое отношение к проявлению чувств на людях Северус, немного удивлял Гарри. Привычный замок гудел как и всегда, тысячей голосов днем и словно замирающий ночью. Привычные уроки и пикировки с Малфоем. Все так, как и было раньше и Поттер тоже должен быть таким же как и месяц назад. Сильным, уверенным в себе, знающим чего и как добиться, не боящимся ничего Сыном Смерти, Источником Магии. Что бы не говорил Северус, как бы не убеждал его, что все будет все так, как хочет Гарри. Все было совершенно по другому. Но винить мужа в этом было бы глупо. Ведь он сам скрывал от него свою усталось, свои желания. А все от того, что он сам боялся признаться в этом, даже себе. Но чем больше времени проходило, тем сильнее Гарри чувствовал, что самообман не помогает. Он все чаще погружался в свои мысли, в свои фантазии. В этих фантазиях он был самым обычным подростком. Не было никаких суперспособностей, никаких необычных умений, никаких невероятных наследий. Он был самым обычным, среднестатистическим магом. Его мама была рядом с ним, а не где-то в междумирье. Не было никаких обязанностей, не было никакого Источника Магии в нем. Он был простым подростком по имени Гарри. Его любили таким, каков он есть со всеми его недостатками. Его ценили и оберегали. И все его волнения сводились к контрольным и экзаменам, а не к восстановлению порядка и магической завесы. В этих мечтах он не был подобен Атланту, держащему на своих плечах небесных свод, как в реальности на плечах Поттера покоился магический мир. Он устал быть сильным. Ведь по сути он всегда был таким. Даже тогда, когда его избивали, унижали и морили голодом, насиловали и оставляли истекать кровью на грязном полу чердака, он лишь просил о смерти. Но никогда, ни единого раза, он не пытался убить себя. А ведь так хотелось почувствовать себя другим. Дать себе возможность просто расслабиться, отпустить все тревоги. Ведь так сильно хотелось, да и чего скрывать перед самим собой раз не помогает, чтоб кто-то другой, сильный, важный для него, разобрался со всеми проблемами, а его только оберегал и любил. Конечно, этим кем-то, он представлял Северуса, вот только поступить с ним так он не мог. Да и признаться в этом было сложно и страшно. Он ведь не может показать себя слабым, испуганным маленьким мальчиком, который взвалил на себя кучу обязательств, а потом решил переложить их на другого. Нет, Северусу нельзя знать об этом. Северус не прощает слабость. Поэтому Гарри должен быть сильным всегда, чтобы не случилось, как бы сильно не хотелось быть слабым. Гарри стал часто пропадать на Астрономической башне, просиживая несколько часов в полном одиночестве. Иногда сбегал в Выручай-комнату и рыдал от бессилия в подушку. Но всегда оставался один, со своим таким простым, но одновременно сложным желанием. И только занимаясь любовью с Северусом, он разрешил себе быть слабым. Только ощущая себя наполненным им до предела, отпускал себя. Отдавал всего без остатка, чувствуя уверенность в том, что о нем непременно позаботятся. Что все неприятные моменты и боль, сгладит и успокоит этот невероятный, сильный и властный мужчина. Его любимый, его счастье, его опора, его Северус. Но и тут все испортил этот целитель. Подумать только, Северус вновь послушался его. Нет, он не отказывал Гарри в близости, но все чаще настаивал на роли нижнего. Он все чаще начал отдаваться, чем брать. Конечно, Гарри понимал, что не позиция в сексе определяет силу духа или мужественность. Что это вовсе не делает его наиболее слабым. Вот только это заставляло Гарри и в постели контролировать все, отвечать за наслаждение и удовольствие обоих. А он не хотел этого. Да если честно, то и не так уж нравилась ему такая расстановка. Поттеру нравилось отдаваться, таять в умелых, сильных руках супруга. Нравилось, когда Северус был немного несдержан и даже груб с ним. Гарри часто вспоминал их ночь после Азкабана. Его муж тогда потерял над собой контроль и поддался своему желанию в полной мере. Тогда подростка вовсе не спрашивали об удобствах и желаниях, его супруг брал его со всей своей вампирской жадностью и безжалосностью. Он крутил, вертел, сгибал и брал его так, как хотел сам. Рычал, кусался и даже шлепал. А Гарри таял, подчинялся и подставлялся, умоляя не останавливаться и сжалиться. Вот только Снейп не слушал его и продолжал утолять свой голод так, как хотел сам, словно его вовсе не интересовало нравится ли это его мужу. А из-за этого Сметвика, из-за своего собственного страха показаться слабым, Гарри был лишен даже надежды на повторение. И как бы сильно он этого не хотел, получить, увы, не мог. И как отказаться от этого желания, тоже не знал.