Источник

Оказавшись в своей гостиной, Снейп усадил гриффиндорца на мягкий, темно-синий диван. — Поттер, хватит притворяться, кажется вы хотели со мной поговорить? — усмехаясь сказал Северус, наблюдая за мальчишкой. Гарри открыл глаза и осмотрелся: кроме дивана, на который его так бережно усадили, в комнате была пара таких же мягких кресел, журнальный столик и рабочий стол, заваленный кучей пергаментов. Видимо Снейп использовал это помещение еще и как кабинет. Осмотревшись, парень наткнулся взглядом на веселящегося мужчину, которого явно изрядно позабавила устроенная Поттером сцена. — Итак, мистер Поттер, я вас внимательно слушаю. — Профессор Снейп, это ведь вы устроили нападение на маглов? — Поттер решительно отбросил все сомнения по поводу предстоящей беседы, но вот после устроенного в кабинете директора, изменил саму тему разговора. Нет, он не будет принуждать профессора к чему либо, но поговорить с ним, без притворства и маски недалекого героя, ему никто не мешает. Пришло время открыть некоторые секреты и дать ответы на некоторые вопросы. Северус, не ожидавший такого вопроса так быстро, оценивающе посмотрел на подростка. Отвечать он не спешил, раздумывая, насколько можно быть откровенным с золотым мальчиком. Судя по проишествию в кабинете Дамблдора, Поттер поменял свое отношение к светлейшему. Хотелось бы знать насколько сильно, да и причина этого тоже не мало интересовала зельевара. — С чего вы взяли, что я имею хоть какое-то отношение к данному проишествию? Или вы все еще не вылезли из детских пеленок и продолжаете во всем обвинять меня? — Сэр, я не обвиняю вас ни в чем. Просто... Сэр мы могли бы... поговорить откровенно? Снейп недолго помолчал, явно раздумывая над этим. Откровенничать с мальчишкой, не зная его настоящего отношения к Альбусу, было чревато. Но и врать ему не хотелось, все же он надеялся получить это гриффиндорское недоразумение себе на полностью добровольной основе, а значит нужно добиться его доверия. — Мистер Поттер, давайте сразу расставим все точки над и. Вы сами предлагаете откровенный разговор, а значит должны знать, что если мой ответ станет достоянием гласности, то и ваша жизнь с маглами, тоже. — Я... профессор... — Гарри прикрыл глаза собираясь с мыслями и продолжил, — непреложный обет, думаю, устроит нас обоих. В моих интересах, чтоб никто, до определенного момента, не знал то, что я собираюсь рассказать вам. Северус испытующе посмотрел на него, но Гарри спокойно выдержал его взгляд. Рядом с профессором он чувствовал себя как никогда спокойно, это придавало уверенности, что не все так плохо как думал Поттер. После согласия профессора и принесения добровольных клятв, обоим стало несколько легче. Заказав у домовиков чай, Северус вновь задумался над вопросом Поттера, что имел в виду мальчишка когда говорил: что не обвиняет его ни в чем и насколько его слова соответствуют действительности? Может ли он просто так довериться словам Гарри, ведь не смотря на клятву, он все еще, тот же, порывистый гриффиндорец? — Профессор Снейп, сэр. Я знаю, что это сделали вы. Вопрос в другом, зачем вам это? — Поттер, я уже говорил вам. Такое отношение к детям недопустимо, вы сами не захотели разобраться с ними, так сказать, законным путем. — Да, сэр. Но это не объясняет того, зачем вы влезли в это. Простите, но вы не похожи, на борца за справедливость. — Вы ведь не успокоитесь, пока не выясните причину? — Гарри согласно кивнул, а Снейп задумался, что будет, если он откроет правду о их партнерстве? — Ну что ж, вы сами этого захотели. Я не мог поступить по другому. Моя... природа не позволила мне оставить все как есть. Что вы знаете о вампирах, Поттер? Я имею в виду не то, кто это, а то, как живут и какие законы соблюдают эти существа? — О... так вот почему вы... Вы знаете... Как давно вы знаете, сэр? — Знаю о чем? Поттер, вы никогда не научитесь, излагать свои мысли более связно? Открою вам не большую тайну: если вы хотите получить точный ответ, задавайте точный вопрос. Поверьте, это поможет сэкономить время и нервы, вашим собеседникам. — Простите. Как давно вы знаете что я... что мы ...— Северус смотрел на него не скрывая насмешки, его очень забавляли потуги мальчишки. — На самом деле, это не легко. Мы никогда не говорили с вами об этом. Да мы, практически, вообще никогда не говорили с вами, нормально. И я был бы вам признателен, сэр, если бы вы не насмехались надо мной. Не очень-то легко признаться вам, что я довольно давно знаю о том, что... уфф. Не смотрите на меня так, просто мне не хочется быть проклятым из-за того, что я знаю кто вы, профессор. — Гарри вжал голову в плечи и закрыл глаза, будто и на самом деле ожидал, что в него прилетит проклятие. — Я знаю, что вы вампир. — тихонько закончил он. Снейп немного опешил от такого поворота событий. Он - то думал, что ему придется: сначала прочесть, этому неучу, целую лекцию о том кто он, потом долго подбирая слова, чтоб не дай бог не испугать его, объяснить кем он сам является для него. Но как об этом узнал Поттер? Ни Темный Лорд, ни Дамблдор даже не догадываются, о том, с кем играют и чем им может это обернуться. Он мастерски скрывал свою сущность от посторонних. — Поттер, откуда вам это известно?! — прорычал зельевар, его бесила осведомленность мальчишки, хоть и значительно облегчала объяснения. — Что еще вам известно? Не тяните Макгонагал за хвост. Ну, чего вы молчите? — Северус несколько раз сжал и разжал кулаки, успокаиваясь. Гарри молчал, только во все глаза смотрел на него. Как оказалось, Снейп не смог сдержать злость и его настоящая внешность вырвалась наружу. Она не сильно отличалась от маскировки, но то, как заострились черты лица, как выглядывали довольно длинные и острые клыки, насколько пронзительным стал его взгляд и как красиво, значительно отросшие волосы спадали на плечи ровной антрациттовой волной, делало его совершенно другим. Гарри поразила эта мощная, опасная сила, которая окружила мага. Сила Гарри, независимо от него самого, потянулась к силе вампира. Он неосознано поднялся с дивана и подошел к креслу, в котором сидел Снейп. Протянул руку и дотронулся до его щеки ладонью. От этого простого действия, оба с наслаждением прикрыли глаза. Не соображая, что делает, Северус усадил мальчишку к себе на колени и прижал к себе, зарываясь пальцами в волосы и утыкаясь носом в шею подростка, вдыхая его аромат и теряя голову от желания попробовать его кровь. Поглаживая затылок Гарри одной рукой, а поясницу другой, он лизнул шею ровно там, где неистово билась в артерии кровь. Гарри поразила эта нежность, теряясь в таких не привычных ощущениях, он положил руку на голову мужчины, притягивая еще ближе и не сдержавшись, застонал, когда следом за языком Северуса, тот же путь, проделали его клыки, слегка царапая нежную кожу. Этот стон отрезвил обоих, зельевар отпустил мальчишку и тот, тут же вернулся на диван, опустил голову, пряча покрасневшее лицо за еще более взлохмачеными волосами. Некоторое время оба молчали, приходя в себя. Каждый пытался понять, что это было. Через несколько минут Северус попросил домовиков принести свежий чай и все же спросил: — Гарри, так откуда ты знаешь, обо мне? — Его голос звучал немного хрипло. — Я знаю, что вы высший вампир уже около месяца. Я не сказал об этом никому и поверьте, профессор, не скажу. Я чувствую магических существ, легко отличаю их от магов и друг от друга. Я чувствую силу каждого существа или мага. Она вся разная, она сама говорит мне, кто является ее носителем. — Ты знаешь, что у каждого вампира есть Исток? Для высших вампиров это магическое существо или маг с проснувшимся, очень сильным, наследием. Партнер, дарованный им магией. Существо, ради которого дитя ночи пойдет на все, которого невозможно не защищать, даже если Исток не ответит на притязания. Вампир, конечно, не умрет от отказа своей Пары, как вейла, он может построить отношения с другим человеком но, защита и счастье Истока, все равно всегда будут в приоритете. Для любого вампира встретить свой Исток, необыкновенная удача, ведь он один на всю жизнь и может находиться на другом краю земли. Именно по этому, вампиры часто перемещаются и нигде не задерживаются дольше, чем на сотню лет. Они ищут свои Истоки. Некоторые отчаиваются и уходят из этого мира. Мне посчастливилось найти своего партнера, Гарри. — Профессор, я знаю, что вы не в восторге от того, что это я. — Гарри горько вздохнул.— Если вы хотите... Я не настаиваю... — Значит и об этом ты знаешь. — Северус улыбнулся глядя на гриффиндорца. — Я же только что сказал тебе, что для вампира большая удача найти своего партнера. Я не смогу отказаться от тебя, смогу лишь смириться, если ты не захочешь быть рядом, быть моим. — он сделал небольшой глоток чая и продолжил: — Именно по этому я не смог оставить в живых этих... этих... Дурслей. Некоторое время они молчали, Гарри не знал, как ему реагировать на такие откровения мужчины. Он понимал, что это было своеобразное предложение. На которое он просто не сможет ответить ни как иначе, чем согласием. Он знал, что сам ни за что не сможет отказаться от Северуса. Но как сказать о том, что это все продлится не только до его смерти, а что он будет вынужден терпеть Поттера и в посмертии? Как сказать, что ему придется помогать Гарри в его борьбе со всей магической Англией? Как объяснить Снейпу, что ему придется гасить его гнев на магов, которым нужно будет вспомнить о заветах Мары? Сколько вопросов, сколько того, что просто не сможет сделать никто, кроме его зельевара. Поттер ужасно не хотел принуждать мужчину к чему либо. Но другого выхода у него не было. Радовало лишь то, что у него, по всей видимости, еще есть время, чтоб разобраться с этим и не стать новым Темным Лордом. Снейп, тем временем, спокойно пил чай, он не был склонен паниковать раньше времени. Что для него значит Гарри, он ему объяснил. Решение за Поттером. Он подождет и примет любое его решение. Но это было не единственным, что интересовало зельевара. — Гарри, ответь мне еще на один вопрос. — Спрашивайте, профессор Снейп. Если смогу отвечу. — Северус, Гарри. Мне кажется, что в нашем случае это более чем допустимо. Улыбка на губах этого, всегда хмурого, грозного мужчины (не смотря на то, что он снова скрылся за личиной ужаса подземелий) делала его еще привлекательнее для Гарри. Он поймал себя на том, что неприлично долго смотрит на губы зельевара и залившись румянцем тихо повторил: — Северус... — Я заметил насколько ты силен, Гарри. Конечно я не знаю полной твоей мощи, но то, что ты невероятно сильный волшебник, понял. Думаю тебя обрадует, что Дамблдор ушел раньше, чем ты выпустил больше силы чем в прошлый раз. — Гарри улыбнулся и кивнул соглашаясь — Так вот, почему же все-таки будучи таким сильным магом, ты не защищался от действий этих маглов? Почему ты позволял им делать это с тобой? — Я не позволял! Говорил же, что не мог заставить свою силу защитить меня. — Что значит "не мог заставить"? — Моя сила была запечатана во мне, до этих рождественских каникул. В один из дней, когда директора не было в школе, я отправился в Гринготс, там прошел проверку крови. О, не смотри на меня таким взглядом. Я знаю, что я идиот! Я сам не интересовался миром, в котором очутился, но как оказалось, мне этого и не позволяли. До этой зимы мне никто и словом не обмолвился о том, что в 13 лет нужно проходить эту проверку. Гоблины посчитали, что этим займется Сириус, а ему до меня не было никакого дела, во мне он видел лишь своего обожаемого Джеймса. — Гарри горько хмыкнул. — Так вот, в банке я прошел проверку крови и как выяснилось, в моей крови и крови то не было, столько зелий в меня было влито. Среди прочих там были зелья рассеянности, отвлечения внимания, ненависти направленной на тебя. Именно по этому, если я когда-то и начинал интересоваться волшебным миром, его законами или заветами магии, меня очень быстро и легко было от этого отвлечь. Именно поэтому, на первом уроке по зельеварению в моей жизни, по предмету, который был для меня безумно интересным, я легко переключился на ненависть к его преподавателю. Мне очень жаль, что так вышло на самом деле, меня все равно, по непонятным причинам, интересовал этот хмурый, скрытный человек. — Гарри ненадолго замолчал, грустно улыбнулся, собираясь с мыслями. — Итак, вернемся к твоему вопросу. Почему я не защищался и почему моя магия не делала этого за меня. Моя магия, как я узнал все после той же проверки, была заблокирована почти полностью, я был практически сквибом. На мне был Родительский блок, который наложил Джеймс Поттер и который никто не захотел снимать до рождественских каникул и был еще один... Надо мною, еще в детстве, я думаю, был проведен ритуал «Аркан». Ты знаешь, что это за ритуал, Северус? — Да, Гарри, но это невозможно. Как ты вообще колдовал? Как выжил, при таких издевательствах? — Северус просто не мог поверить в это. — Кто проводил ритуал? — Как говорит моя тетя, нет ничего невозможного. Я, как ты и сказал, очень сильный волшебник и даже этими двумя блоками, они не смогли запереть всю мою силу. 93% процента магии во мне смогли блокировать Джеймс Поттер и Альбус Дамблдор. Именно поэтому я не мог защищаться, вся моя сила уходила на то, чтоб выжить. Гоблины помогли мне снять блоки и очиститься от ненужных зелий, теперь я после каждого приема пищи пью универсальный антидот, он сварен мной, на моей крови. Это помогает избежать многих проблем. Но я, как ты сам прекрасно знаешь, могу найти или создать проблемы на ровном месте. Я слишком долго откладывал разговор с тобой, а маги слишком глупы и самоуверенны, именно поэтому сегодня я не смог удержать свой гнев под контролем. Так что, не будь тебя рядом, это привело бы к катастрофе. Гарри перевел взгляд на свои руки, Северус принялся ходить по гостиной пытаясь успокоиться. Дамблдор, этот старик перешел все мыслимые и не мыслимые границы! Зачем ему понадобилось делать такое с ребенком? Неужели еще тогда этот старик знал о том, что Гарри будет так силен? Не захотел расставаться со званием самого сильного светлого волшебника? Чего ты хотел добиться смертью мальчишки, Альбус? Что тебе нужно от моего Истока? Вампир жаждал смерти этого мага так, как никогда. Как он посмел, этот глупый человечишка, причинить вред его Истоку?! Тихий рык пронесся по гостиной. Гарри поднял взгляд на своего профессора, тот снова не сдержался и выпустил свою силу, а сила Поттера снова рванула к вампиру. Свиваясь кольцами как василиск, ластясь как котёнок книзла, сплетаясь в красивейшее кружево, как пелерина судьбы, вместе с силой Светоча, складываясь еще более плотным и сложным узором. Невозможно остановить, невозможно разорвать. Это безумие, это первобытное желание быть одним целым, принадлежать и обладать. Тихий стон слетает с губ Гарри, мгновение и его крепко, но очень нежно, прижимают к крепкой, твердой груди. Запах трав и летней ночи бьёт по нервам, отключая сознание. Как в бреду он охватывает тело Снейпа руками, губами ищет его губы, он не понимает, что творит, мощь их силы, сплетенной воедино, наполняет его безупречным, безудержным желанием и от чего-то это не пугает, не заставляет прятаться и тихонько скулить от паники. Это странно, но так правильно. Их губы встречаются, еще один стон раздается в гостиной декана факультета Слизерин, а сам декан врывается языком в рот студента факультета гриффиндор, исследует его, ласкает нёбо, сплетается и ласково борется с его языком. Гарри окончательно поплыл, не осознавая себя он тёрся о своего профессора, стонал ему в рот какие-то мольбы, о чем он просит, не понимает ни один из них. Впиваясь пальцами в его спину, он хочет быть ближе, быть его. Слиться с ним, покориться ему, покорить его и обладать им. Он его солнце, он его жизнь. Он все для него. Воздуха катастрофически не хватает, но это безумие не собирается их оставлять. Не понимая, что с ним творится, как он позволяет прикасаться к себе и почему ему так хорошо от этих прикосновений, он желал только одного: вплавиться в своего зельевара, стать с ним одним целым, быть его частью. Не понятно, когда и как, Поттер, сумел расстегнуть всё несчетное количество пуговиц на мантии профессора. Возбуждение накатывало волнами, разливаясь по телу. Разум затуманился, исчезли все мысли он не соображал, не знал кто он и где. Он не хотел останавливаться. Он отчаянно желал большего. Вжимаясь в твердое, сильное тело, гриффиндорец отчаянно всхлипывал и страстно терся о него всем телом. Неизвестно, как руки магистра ядов оказались под рубашкой ничего не соображающего от страсти и желания золотого мальчика. Неистово желая его всего: его тело, его кровь, его душу. Он ласкал подростка, пил его стоны, наслаждался его всхлипами. Никогда еще ему не было так хорошо. Никогда он не чувствовал такого единения. Ни с кем его магия не сплеталась и не пела. Не важно, сколько пройдет времени и что ждет впереди, он хотел быть для мальчишки всем. Возбуждение было почти болезненным. Они как сумасшедшие сминали губы друг друга, сплетались языками, ласкали руками и терлись, вызывая, несдержанные, полные желания стоны. Северус подхватил подростка под попу и усадил на рабочий стол, не переставая целовать его губы, щеки, шею. Гарри обхватил его ногами за талию, немного откидываясь назад, открывая шею, безбоязненно провоцируя вампира, а может быть самостоятельно подталкивая его к тому, чтоб тот мог впиться клыками в эту нежную кожу, почувствовать на языке вкус этого невозможно желанного, долгожданного создания и наконец соединиться с ним навечно. Северус рычал, толкаясь своим болезненно сжатым узкими брюками членом, в так же возбужденный член мальчишки, отчаянно желая избавиться от всей этой одежды, что скрывала от него его сокровище. И неизвестно чем бы это все закончилось (п/а: угу, неизвестно, конечно), но в дверь неожиданно громко постучали. Профессор и студент тут же отскочили друг от друга. Гарри покраснел до самых кончиков ушей, уткнулся взглядом в пол и жадно хватал ртом воздух. Весь растрепанный, смущенный, с припухшими от поцелуев алыми губами и такой притягательный для него. Северус голодным взглядом смотрел на него, пытаясь удержать себя на месте и тяжело дышал. Он не понимал, что происходит, почему уже второй раз он не может сдержаться, почему как только мальчишка оказывается в его руках, весь его самоконтроль летит к дементору. В дверь снова постучали, Гарри вздрогнул, лихорадочно пытаясь привести себя в порядок, Северус подошел к нему, аккуратно взял пальцами за подбородок и заглянул ему в глаза: — Гарри, почему мне кажется, что ты знаешь что происходит? — Я все расскажу, обещаю. Но сначала, надо открыть дверь. — Он смущенно улыбнулся, не отводя взгляда от черных, как сама тьма, глаз, успокаивая бешено колотящееся сердце и взмахом руки, без применения палочки или заклинаний, отметил Снейп, привел одежду их обоих в порядок. — Ладно, но даже не надейся, что я все забуду, — буркнул Северус, — ложись на диван, у тебя магическое истощение, не забыл? Поттер еще раз улыбнулся, приподнялся на носочки и легонько, так робко, как вроде не он минуту назад извивался и страстно просил большего, поцеловал Северуса в щеку. Вернулся к дивану и лег прикрывая глаза, пряча счастливый но, немного неуверенный взгляд. Снейп пару раз вздохнул, беря под контроль эмоции и решительно направился к двери, нахмурился, становясь кошмаром всех студентов Хогвартса и резко потянул ручку двери на себя. На пороге стоял нервничающий и немного бледный Драко Малфой. — Драко, что-то случилось? Что привело тебя ко мне? — Профессор Снейп, сэр. — Тяжелый вздох. — Крестный. Я только не давно вернулся из Хогсмита, есть новости. — Проходи. Снейп отошел от двери пропуская Малфоя, закрыл за ним дверь и только хотел, перенести Гарри в спальню, как увидел занимательную картину: его крестник подошел к дивану и присел рядом с Поттером, внимательно вглядываясь в его лицо. — Крестный, что с ним? Почему он здесь? Что случилось? — Не много ли вопросов, Малфой? — С усмешкой, вгоняя в ступор обоих, спросил Поттер, принимая сидячее положение и беря в руки чашку с еще теплым чаем. — Поттер! — одновременный рык двух слизеринцев. — Что? — абсолютно невинный взгляд зеленых глаз, которому не верит ни один из них. — Поттер… почему ты здесь? — Я разгромил кабинет директора, теперь прячусь здесь, с магическим истощением. Правда, профессор? — Поттер, слова "непреложный обет", тебе ни о чем, не говорят? — Так я ж ничего секретного не говорю, тем более у меня с вами двумя похожие клятвы, а вы, как я понимаю, связаны между собой еще более крепкой связью, так что... Стон двух слизеринцев, был ему ответом, этот несносный гриффиндорец, нашел способ заставить их сделать непростой выбор: либо гореть от любопытства, либо дать разрешение Поттеру на нарушение клятвы, по отношению к ним двоим. Тяжело вздохнув, Драко принял решение первый, в принципе он ничего нового все равно не мог сообщить Северусу, тот и так был в курсе всего. — Я, Драко Люциус Малфой, наследник рода Малфой, даю разрешение Гарольду Джеймсу Поттеру на разглашение информации касающейся меня, Северусу Тобиасу Снейпу, лорду Принцу. Я сказал! Вспышка света оповестила о свидетельстве магии. — Прости крестный. — Ничего, Драко. Я, Северус Тобиас Снейп, лорд Принц даю разрешение Гарольду Джеймсу Поттеру, на разглашение информации касающейся меня, Драко Люциусу Малфою, я сказал! Такая же вспышка магии. Гарри тоже дал разрешение им обоим, что так же принялось магией и облегченно вздохнул. Теперь он точно знал, как именно поможет Драко.