Романо и испанская Армада

      Хлопок двери и тихий голос отвлёк Карьедо от мыслей.       — Испания?       Антонио обернулся. На пороге его каюты стоял Романо, держа в руках чашку чая. Капитан подскочил.       — Ты чем тут в темноте занимаешься?..       За два больших шага Фернандес преодолел расстояние между странами и вцепился в руки собеседнику.       — Ты где был?       — Помогал наверху, а что?       Напряжённые плечи Испании наконец-то опустились вниз, а с губ сорвался вздох облегчения. Медленно, но верно краснеющие щёки заставили его отвернуться, выдавая всю неловкость ситуации.       — В... в следующий раз докладывай мне, если соберёшься подняться наверх.       Губы Италии растянулись в ухмылке, а сам Южный подошел вплотную к Антонио, пытаясь перегнуться через его плечо и всмотреться в лицо.       Это следы от слёз? Он плакал?       Весь издевательский настрой моментально сошёл на нет.       — Пока меня не было, о чём ты думал?       — Я вспоминал Романо.       Самого Романо как будто ударили током. Он напрягся, отступая назад, и поджал губы. Испания продолжил.       — Недавно я был пойман английскими пиратами и не мог вернуться домой на протяжении нескольких месяцев. А когда наконец вернулся, Романо был так зол… Кричал «зачем пришёл?!» и «мог бы не возвращаться!»       Варгас помнил этот день. .       Глаза блестели от слёз, а ногти больно впивались в ладонь. Его не было так долго, и когда он вернулся, то сразу же созвал какое-то совещание! А как же он, его подопечный? Романо с обидой смотрел на Испанию, который выпроваживал из дома очередную страну.       — Я тебя ненавижу!       Антонио нервно передёрнул плечами, поспешно закрыл входную дверь и развернулся.       — С меня хватит! Я больше не хочу жить с тобой! Верни меня к брату! .       — … я почему-то так разозлился, — Ловино вынырнул из своих мыслей, — и ответил, что больше не вернусь. Я самый худший опекун.       Антонио опустил голову. Перед глазами пронеслась другая сцена. .       Романо плакал под большим дубом, скрываясь в его тени. Лицом он утыкался в колени, пальцами сжимая подол платья.       — Прости, прости… вернись, прошу… Я сделаю всё, что угодно, — тоненький детский голосок срывался на всхлипы, — не оставляй меня одного, чёрт возьми. .       — Я даже не задумывался, что он испытывал, пока ждал меня. Думал, что страдал только я, поэтому и сказал так…       Романо сглотнул, пытаясь незаметно вытереть проступившие слезы. Какие они были эгоисты.       — Как же тяжело ждать кого-то, — Испания сжал спинку стула. — Как больно знать, что ничем не можешь помочь, и тебе остаётся только ждать, пряча все чувства в себе. Почему же я не вернулся тогда к нему?       Фернандес провел рукой по лицу.       — Даже сейчас он сидит дома и ждёт, пока я вернусь. Он всегда ждёт меня…       — Слушай, — голос Ловино каким-то чудом не дрожал, — а может ты боялся, что я исчезну?       Антонио резко сжал подол камзола, выравнивая спину. Романо прищурился.       — Какой же ты идиот.       Италия сделал шаг в его сторону.       — Ну и что ты будешь делать, влюбившись в меня? Это потому, что ты один раз переспал со мной? — в отражении каютного зеркала Южный видел, как Испания закусывает губу и закрывает глаза. — Не смеши, это же был секс ради развлечения, но за такое тебя вряд ли простит инквизиция…       Романо усмехнулся.       — Страна страсти был так поглощен чувствами, что провалился, как государство…       — На себя посмотри!       Ловино выдохнул и сделал ещё один шаг навстречу. Он уже стал переживать, что добьёт его, а не растормошит.       — Это ты первый начал распускать руки! И удивляешься, что я воспылал чувствами после такого?!       В одну секунду Антонио оказался в объятиях, удивлённо распахивая глаза.       — Чёрт возьми, дурак, самый настоящий. И ты, и я.       Испания сжал Ловино за плечи, чувствуя, как предательские слезы снова сковывают горло.       — Ладно, оба хороши.