***
— Таким образом, операция имела два исхода: «выигрышный», при котором для разрешения конфликта хватило бы огневой мощи задействованных отрядов штурмовиков. И, так называемый, «пораженческий», предусматривающий безусловную ликвидацию пилотов мятежников постфактум, неопосредованно, даже при полной потере членов оперативной группы, — завершая доклад, сказала капитан Тэлон. Специально выговаривая каждое слово, как под пыткой, она мучила себя и растягивала время в ожидании. Потому что нахмуренные лица за длинным офицерским столом, кажется, тоже не испытывали удовольствия от этих канцелярских хрипов бывшего лейтенанта. Всем своим видом командование выражало недовольство. Словно бы от Тэлон ожидали не доклада, а оправданий: за севший голос, за новое звание, за внезапный успех на фоне череды общих больших поражений. — По итогу операции, имею честь доложить, что почти все вражеские корабли, прибывшие на Увосс, были уничтожены. Ни одного ящика контрабандного топлива Сопротивлению не досталось. — Почти, — в наступившей тишине фыркнул полковник Мох. И многие поддержали его снисходительными ухмылками. — Кто уцелел? — оживился Хакс. Впервые за время, отведённое докладу, его заинтересовало что-то, помимо отполированной гладкости столешницы. — Командор По Дэмерон. — И каким же образом ему это удалось? — генерал сощурился и, щелкнув костяшками пальцев, зло уставился куда-то сквозь. Вопрос прозвучал, как предостережение. И Гис представила Хакса, по швам вскрывающего ее череп, чтобы вытянуть оттуда раскачивающего на тросе пилота. Она возразила: — К итогам моей операции это не имеет прямого отношения. — Топчете их по по одиночке, — перебил один из старших офицеров, — как слизней на лужайке, вместо того, чтобы обнаружить логово мятежников и разрм покончить со всем Сопротивлением. — Бездарная трата ресурсов, — с готовностью вторил Мох. — У вас был такой шанс — на Крейте. В медлительности оперштаба, нет вины разведслужбы! — на пределе голосового ресурса прохрипела Тэлон. — Капитан, — Хакс осадил её жестом, и за столом послышались откровенные смешки. — Никто не пытается умалить заслуг Бюро. Однако Сопротивление и дальше будет искать способ добыть топливо, и мы, никто из здесь собравшихся, не должны терять бдительности. На данный момент у меня всё, — первым поднявшись с места, объявил он и добавил: — Тэлон, задержитесь. Собрание окончилось в молчании. Никто не праздновал победу, ведь никто не получил от нее трофеев. А что за победа без приза? Когда последний офицер скрылся за порогом и переговорная опустела, генерал обошёл длинный стол полукругом, вдумчиво облокотился на спинку ближайшего кресла и, обращаясь скорее к нему, нежели к капитану, вздохнул: — Каким образом выжил По Дэмерон? К тому моменту Тэлон уже придумала, как защитить свою голову: — Пожадничал. Хотел задержаться и проверить: уцелело ли топливо в транспортнике контрабандистов. Взрыв грянул раньше, чем он приблизился на достаточное для огневого поражения расстояние. — Вот как. — Просто повезло. — Изловить бы этого мерзавца... — Мы найдем их базу. — Поймайте его, Тэлон, — велел генерал. Он будто не слушал ее. — Живым или мёртвым… Любые полномочия, любая награда тому охотнику за головами, кто доставит По Дэмерона на командный крейсер. Делегируйте все текущие расследования сержантам Бюро, задействуйте своих дроидов-шпионов, поимка Дэмерона должна стать вашим личным приоритетом. — Я не совсем понимаю целесообразность поимки одного пилота. Генерал поморщился. — Всё вы понимаете. Он их лидер, командор, герой нового поколения повстанцев. Его потеря нанесёт Сопротивлению удар, от которого они нескоро оправятся. Накопившееся раздражение заставило Гис отшатнутся. Впрочем, понимая, что Хакс уже раскроил ей полголовы, она тут же улыбнулась ему — пусть думает, что осчастливил ее. Ещё вчера Гис бы с радостью предпочла маячащему впереди трибуналу увлекательную охоту с «любыми полномочиями». Но сегодня на Увоссе Дэмерон не просто пощадил вражеского лейтенанта, он оставил ее в должниках. — Как прикажете, сэр, — согласилась Тэлон. — Я подготовлю предварительный план операции: сметы, риски, логистику... И направлю вам на утверждение. По лицу Хакса рябью прошло удовлетворение. — Приступайте немедленно. Признаться, я и при директоре Гармуте не до конца понимал, что творится за дверьми Бюро, а после него и подавно. Я доверяю вам, Тэлон. И рассчитываю на скорый результат. Представив сроки, за которые Орденские кредиты помогут найти безрассудного Дэмерона, Тэлон машинально поскребла ногтями шею — речь шла о считанных часах. — Результат будет, сэр. — Что это, Тэлон? — Что? Гис отшатнулась вновь, но Армитаж перехватил её запястье, резким движением отдёрнул воротник новенькой командирской формы и с менторским выражением на холеном лице заглянул. Она вздрогнула; они оба, кажется вздрогнули, уязвлённые каким-то запретным смущением и отступили друг от друга на шаг. — Тэлон, — Хакс пытался говорить твёрдо, но его менторство явно пострадал от увиденного. — Если я не получу немедленных объяснений, то как неразумного ребёнка, под конвоем, отправлю вас в медсанчасть. Неразумный «ребёнок» насупилась. — Это личное, — ответила она, запахнув воротник. — Я полностью здорова и готова приступить к работе. — Да на вас места живого нет! — Это личное, — раздельно повторила Тэлон. Хакс вздохнул, поморгал, успокаивая нервы и, наконец уступил. — Идите, Тэлон, отпускаю вас... в увольнение на двое суток. Считайте это наказанием за халатное отношение к своему здоровью. Надеюсь, не нужно напоминать, что оно принадлежит не вам, а Первому Ордену? — А как же поимка Дэмерона? — Потерпит, — хмыкнул генерал и, посуровев, добавил: — Я рассчитываю на вас, Тэлон. На вас и ваше благоразумие.Извращённая рефлексия
25 января 2018 г. в 10:23
Осознание настигло Тэлон только в момент подготовки рапорта. Превозмогая нервную дрожь, она опустилась на пол своей каюты, вжалась в стену и надорванно попросила Салли перемотать запись с начала. Голубые отблески голограммы плясали на утомлённом лице, а внутри всё скручивало паникой. Будто бы она переживала это впервые. Будто снова мелькали выстрелы, закладывало уши от скрежета, а люди как куклы осыпались с вибрирующей платформы, только теперь всё было по-настоящему.
«Ты убила моих друзей», — Гис послышался взрыв. Обхватив ладонями шею, она царапала, пытаясь содрать с себя кожу. Как же мерзко!
Раздражённая плоть мстила — жгла, жаля в ответ.
«Подставила своих штурмовиков», — ей сделалось душно. Узкие манжеты шинели невозможно сдавливали запястья и не разрешали дышать. Ткань скоблила тело, как шлифовальная бумага, а прилипшие к жаркому лбу волосы хотелось выдрать… Выдрать всё с корнем, с болью, и растоптать к Вейдоровой матери!
«…подставила своих пилотов», — Тэлон всхлипнула. Пальцы соскользнули ниже, а под ногтями сделалось влажно от выступившей на царапинах сукровицы.
Пережив острую фазу саднящей пытки, она понемногу начала обессиливать. Бессилие казалось безопасностью. А безопасность была как надёжная, монолитная стена, прижатая к лопаткам. Когда запись проектора дроида пошла по третьему кругу, Тэлон прикрыла глаза и, раскачиваясь, постаралась убедить себя прекратить беспорядочное расчёсывание обнажённых без сброшенной формы предплечий. Она старалась отвлечься, думая о посторонних вещах вроде патриотичных детских стишков или полётов на спидерах. Но, словно извращённая рефлексия, все её мысли возвращались к пилоту Сопротивления.
Он не убил её. Когда осознал, что лишился экипажа, казалось, он должен был в порыве прекрасной ярости придушить своего врага, но вместо этого отступил под пищание ВВ-дроида и улизнул еще до появления авианосца Первого Ордена в системе Увосс.
«ВВ-дроид может стать зацепкой», — подсказал холодный расчет. Взглянув на негнущиеся теперь пальцы с бурой слякотью под ногтями, Гис проглотила вставший в горле скулёж и поднялась на ноги. Тело всё ещё пошатывало как от стопки машинного спирта, но мозговые рефлексы приходили в норму.
Нужно что-то делать, что-то делать, что же делать… В первую очередь, выяснить кто он, — прогуляться до архива. Значит, сначала душ, архив, проверка текущей документации и, наконец, рапорт.
Уже через час Тэлон, собранная и спокойная, сидела за своим рабочим столом и компоновала в складный текст строчки из сухого протокола журнала Салли. Экран новенького датапада полнился буквенной вязью. Покончив с рутиной, лейтенант вознаградила себя сладким сухариком из стоящей тут же глубокой миски, прикончила каф и хрипло — голос по-прежнему не повиновался — велела:
— Салли, покажи ещё раз последние две минуты записи.
Отчаянный храбрец, скользящий вниз по тросу — По Дэмерон, лучший пилот Сопротивления, однажды бывавший в пыточной Первого Ордена. Теперь она знала: кто он. Безрассудный, опасный и, по слухам, окружавшим его репутацию, практически неуязвимый герой. Однако, вспоминая это щетинистое лицо, Гис видела иную характеристику — негодяй; как и всё его мятежное Сопротивление, подлежащий ликвидации, преступник.
— Салли, ещё раз, — потребовала она, когда бросив офицера корчиться у стены, Дэмерон поднялся на борт истребителя и сгинул с записи.
Ободком линзы на корпусе Салли полз красный индикатор, преодолевший почти полный круг. Каждые двадцать часов дроиды-шпионы отправляли данные журналов на дешифровку в дата-центр, откуда после они попадали в штаб. Чтобы ничем не скомпрометировать себя, Тэлон вовремя стирала данные. Обычно она была осмотрительна и аннулировала счётчик заранее, но сегодня от чего-то медлила; прощаясь, коснулась синих нитей голограммы, сплетенных перед ней в крупный план яростной гримасы Дэмерона. Гис пришло на ум, что с такого выразительно лица Сопротивлению нужно непременно писать пропагандистские плакаты — метафора борьбы в красках, чертами которой все будут восхищаться и никто, кроме неё, никогда не увидит за произведением искусства, какой он в сущности негодяй и мерзавец.
Передатчик на рабочем столе активировался, и диспетчер внутренней связи попросил капитана Тэлон явиться на заседание штаба.
— Салли, очисти журнал, — отвернувшись, приказала она.
«…должно быть, чувствуешь себя замечательно…», — пора.