Время смерти 10:10 после полудня. Год две тысячи пятнадцатый. Первое декабря. Вторник.
Именно в это время и в этот день зафиксировали смерть отца Сехуна, который попал в аварию и был убит одной пулей в лоб. Полиция развела руками в бессилии найти убийцу, хотя практически даже не пыталась искать зацепки. Тогда Сехун закатил скандал и зарекся себе, что сам найдет того, кто это сделал и придушит собственными руками, даже если ему придется сесть в тюрьму. 10 декабря. 11:30 PM. Не выдерживая вечно рыдающей овдовевшей матери, все время молившейся Богу ночами, Сехун стал ночевать в гараже, притащив туда свою машину с разбитым "лицом". После похорон отца Хун треснул где-то изнутри. Он был опустошен чуть больше, чем полностью, не зная, куда теперь девать свои мысли, с кем не бояться говорить шепелявым языком. Ему не хотелось видеть бледное лицо матери, ее заплаканные глаза и выпирающие скулы, пока он сам был заперт в себе и своих внутренних страданиях. Каждый день ковыряясь в капоте, выправляя погнутые детали и сломанные запчасти, Сехун думал о том, что будет делать дальше. Мысли о своей жизни и будущем не унимались, вызывая у него начальные стадии депрессии, когда не хотелось ничего и никого видеть, лишь лежать, смотря в потолок. Дни сменяли друг друга, становясь однообразными и серыми, а Сехун все больше забывался во времени суток, путая дни и ночи, все ремонтируя и используя уже последние запасы денег на еду и новые запчасти. 20 апреля. 2016 год. 11:04 AM. Дом Ифаня. — Эй, ребята, у меня есть для вас предложение, — Крис сел в кресло в гостиной, закидывая ногу на ногу. — И какое же? — с интересом спросил Пак, садясь рядом с Бэкхеном и оглядывая всех присутствующих. — Поедем 26 числа на гонки. Есть один ценный экземпляр, про который мне докладывают мои дополнительные уши. Хочу показать вам его. И оденьтесь во все черное. Ифань тут же удалился, не говоря больше ни слова, закрываясь у себя в кабинете и смотря записи с гонок прошлого года, легко ухмыляясь. — Что ж, добро пожаловать. 26 апреля. 4:06 PM. Сехун полностью восстановил машину и самого себя, повесив в качестве талисмана на ключи отцовский брелок и его фотографию. Окончательно закрывшись и не разговаривая, мальчик в свои 17 лет вернулся к нелегальным гонкам, продолжая ими зарабатывать, выбиваясь на лучшие места и сбивая с трасс прежде лучших водителей. Сехуна знали все. Его знали и ценили как большую шишку городских гонок, которые за последние месяцы стали у всех на слуху. Мальчик забросил школу, забил на семью и приходил лишь ночевать, не отвечая матери ни на какие упреки и вопросы, полностью игнорируя ее присутствие в своей жизни. В этот день у Хуна была чрезмерно важная гонка, от которой зависел весь его титул и продолжение всего дела. На кону стояли огромные деньги, о которых многим участникам оставалось только мечтать, вдыхая пыль соперников. У Сехуна были личные счеты с ныне лучшим гонщиком, которого он планировал сегодня обогнать. Что говорить о деле убийства отца, Хун не мог найти ни единой зацепки или следа, тысячи раз приходя на то самое место в надежде найти не завявший у столба венок, а важную информацию. Каждую ночь мальчик засыпал с мыслями о том, за что его отец поплатился жизнью и как все произошло. Сехуну удалось выяснить, что в тот день он ехал по одностороннему движению, когда навстречу вылетела машина, водитель которой погиб на месте. Этот водитель явно был не прав, но не смог бы убить мужчину, а значит, это сделал кто-то другой. 4:57 PM. Из мыслей Сехуна вывел ведущий, объявляющий о скором старте. Забравшись в машину, он показательно проревел двигателем под довольные визги девушек и лозунги мужчин. Изящно положив одну руку на руль, а другую на рычаг коробки передач, мальчик продолжил газовать на месте, пуская шлейф пыли под колесами. Его глаза были наполнены спокойствием, а губы приоткрыты, волосы сегодня были абсолютно прямыми, аккуратно уложенными. На мальчике были рваные на коленях джинсы, футболка и кожаная жилетка для эффектно выпирающих мышц на руках. Ухмыльнувшись, на громком гудке Хун рванул с места с огромным разгоном до ста, подрезая лучшего из лучших, переключая скорости одну за другой и выжимая максимум из педали газа. Многие, оставшиеся позади, сошли с трассы, не справляясь с крутыми поворотами для эффектного дрифта. Впереди у Сехуна был трамплин, от которого машине полагалось прокрутиться в воздухе на 360 градусов и, если повезет, приземлиться правильно. Переворот в воздухе гонщику давал дрифт, за счет которого он заезжал на трамплин боком, инерцией крутясь в воздухе. Все зависело лишь от правильного набора скорости, но Хун был уверен, как никогда, беря мягкий разгон, дрифтуя на крутом повороте с диким скрежетом колес и вылетая с трамплина в воздух, догоняя соперника и скручивая ему фак в окно, презрительно улыбаясь и облизывая губы, выворачивая руль для дрифта на приземлении, который Сехун придумал для себя сам, чтобы доказать, что он круче этого самодовольного ублюдка. Удачно приземлившись и прокрутившись на дороге кольцом, Сехун выжал педаль газа подрезая соперника на очередном повороте. За шикарной музыкой стадиона, скрежетом колес и концентрацией на трюках, Сехун не слышал и не видел никого, кроме себя и ублюдка рядом. Он был полностью погружен в гонку, думая о победе и славе, которые достанутся ему после второго удачного круга трассы. Лоб слегка покрылся испариной, а колени подрагивали от нервов. На втором разе, Сехун менее удачно взлетел, но, по воле случая, приземляясь, задел спойлером морду машины соперника, после чего тот повернулся на 90 градусов в другую сторону от скорости удара и не долетел до кончика дороги, падая и опрокидываясь, превращаясь в тело, зажатое между кусков железа. Не обратив никакого внимания на это, Сехун с самодовольной улыбкой и по-прежнему полными спокойствия глазами продолжил дрифтовать, ускоряясь к финишу, видя свой прыжок на огромном экране стадиона под безумные крики фанатов. Со свистом пересекая финиш, Хун затормозил, оставляя черные следы на асфальте и сразу же выходя из машины, с ухмылкой наблюдая за текущей на лбу соперника кровью и поднимая над головой средние пальцы обоих рук. 11:07 PM. Сехун во всю натирал машину на стоянке после получения титула лучшего из лучших. Отец бы им гордился. С этими мыслями Хун радовался победе, не выдавая это на показ. Натерев капот воском, мальчик поправил одежду, замечая, что за ним наблюдают. Увидев за колонной мужчину с пепельными волосами и сигаретой в руках, он заинтересованно приподнял бровь, подходя ближе. — Пойдем за мной, — грубый голос раздался из-под черного капюшона и мужчина пошел в сторону темных дворов и подворотней. Удивившись своей доверчивости, Сехун, внутренне оставаясь спокойным, прошел следом, останавливаясь в одном из темных углов. Терять ему было нечего, даже если он не умел пользоваться своей силой. — Я видел, как ты гоняешь и потому, — мужчина замолчал, когда за ним появилось еще несколько фигур в черном. Они все разом стянули капюшоны, строго глядя на Хуна, — я хочу, чтобы ты работал вместе с нами. Мы даем тебе жилье, деньги и свою мужскую компанию, а ты нам свою тачку, навыки и согласие на убийства. — Я родился с членом, чтобы весь мир его сосал. И даже не думайте звать меня к себе, если вы не живете по такому же лозунгу. Губы мужчины тронула ухмылка и он пожал Сехуну руку. — Добро пожаловать. Зови меня Крис.Я родился с членом, чтобы весь мир его сосал.
4 февраля 2018 г. в 13:25
Примечания:
Некоторые части главы лучше прочитать под ОСТ к третьему форсажу ;)
Глава коротенькая, потому что я так захотела)0
13 мая.
2010 год.
10:03 AM.
— Хунни, одевайся, будем учиться водить, — высокий мужчина радостно натягивал спортивные штаны, будя маленького сына.
Сехуну было всего 11, когда отец захотел научить его водить. Мальчик безумно любил, когда родители позволяли садиться на переднее сидение и следить за дорогой с шепелявыми радостными возгласами от высокой скорости. И вот настал тот день, когда ему позволили впервые сесть за руль. Отец объяснил сыну, какая кнопка что значит и как выжимать сцепление, хотя Хун и не дотягивался толком до педалей. Этот день Сехун запомнил, словно свой день рождения, принимая место на водительском сидении за лучший подарок в жизни.
Мальчик все свое свободное время проводил за какими-то детальками в гараже отца. У него никогда не было друзей, он не был как все дети, но мать это не беспокоило, ведь он проводил дни с отцом за своими мужскими занятиями. Отца такое тем более не беспокоило: он души не чаял в сыне, который разделял его страсть. За пару лет Хун вместе с папой собрал пару разваленных тачек: одну для себя и одну для мужчины. Ну, как вместе, Сехун, в основном, в силу своих лет, максимум собирал какие-то простые детали или просто подносил нужные инструменты, впитывая все знания, которые давал ему отец, словно губка.
К 15 годам Сехун стал выглядеть куда старше своих сверстников, а девушки в классе стали бегать за ним, как за самым завидным парнем в школе. Да, Хун действительно был лучше остальных парней в их забитой школе, но его это мало волновало. Он занимался для себя, всегда старался молчать и никогда не лез в типичные компании парней, которые казались ему слишком тупыми. А разговаривать он порой боялся из-за своего дефекта, из-за которого он шепелявил. Сехуну не хотелось выглядеть глупо из-за своей речи, когда его тело и весь он выглядел, как будто только что сошел с обложки журнала. Он знал: люди завидуют. Завидуют тому, что он никогда не страдал подростковыми прыщами, никогда не казался глупым и всегда был каким-то особенным, изящно-бледным.
5 апреля.
2014 год.
6:07 PM.
— Эй, малой, — Сехуна окликнула пара парней, по виду уже учащихся в университете, — закурить не найдется?
Сехун молча оглянулся и пошел дальше в сторону своего дома. Его никогда не колыхали другие люди, не вызывали никаких эмоций. Мальчик любил только машины и отца. Мать он видел часто, но отношения с ней складывались не очень, потому что она была слишком праведной, слишком религиозной, раздражала постоянными молитвами и разговорами о Боге. Отец давно свыкся с этим, не зря ведь он женился на ней. Но Сехун был не того характера и не того склада ума, чтобы верить в такие глупости.
— Ты глухой или притворяешься? — один из парней быстро достиг Хуна со спины, разворачивая за плечо к себе, тут же рефлекторно получая по челюсти.
Такому трюку Сехуна тоже научил отец. Потому что знал, что сына могут обижать из-за дефекта. Он всегда говорил:«Если кто-то захочет развернуть твой корпус на 180 градусов, просто бей, они никогда не будут ожидать этого». Так и здесь. Парень опешил от идущей из разбитой губы крови.
— Сдурел? — парень ударил Хуна в ответ, пока второй молча стоял в стороне, наблюдая за потасовкой.
Драка завязалась нешуточная, второй парень тихо смылся, пока Сехуна, повалив на землю, лупили парой ног по животу и груди, ломая кости сильными ударами. Когда их заметили прохожие ученики, парень быстро сбежал в непонятном направлении, оставляя Сехуна плевать кровью. Мальчику вызвали скорую и отвезли в больницу, где его уже ждали поседевшие на пол головы родители. Не смотря на свою физическую силу, Сехун не умел правильно ею пользоваться, он был невнимателен к соперникам и не мог контролировать их, поэтому поставить подножку и повалить его было не проблемой, чем в этот раз и воспользовались.
Ближайшие несколько месяцев Сехун почти не говорил даже с родителями, лежа в больнице с переломами ребер и гематомами на всем теле, проходя долгую терапию и курсы капельниц. Лежа на белой койке, Сехун рисовал на листах бумаги проект своей машины, которую они с отцом чинили, додумывая ей цвет и различные детали, похожие на запчасти для гонок. Показывая все новые и новые схемы приходящему отцу, Сехун коротко говорил о каждой детали, на что получал одобрительные смешки и мудрые мысли мужчины.
1 сентября.
2014 год.
7:50 AM.
Сехун решился сесть в машину, которую он усердно все лето превращал в гоночную, чтобы приехать на праздничную линейку в школу. Мальчик с утра до ночи собирал запчасти, устанавливал, приходя домой уставшим и черным от копоти, пыли и разных масел, иногда до утра обсуждая с отцом результаты и показывая ему рев заветного двигателя. И вот, когда машина наконец была готова от корпуса до чехлов для сидений и выглядела как новенькая, Сехун в белоснежной рубашке и строгих штанах сел за руль, на огромной скорости тормозя около школы, выходя и резко хлопая дверью, подкидывая ключи. Облизнув губы, Сехун ухмыльнулся, оглядываясь на одноклассников, проходя к ним, заправив руки в карманы. Прав у мальчика не было, это порой беспокоило отца, но никак не самого Хуна.
Он был доволен. Доволен собой и тем, что на него снова обращали внимание, как на самого-самого в этой школе. И ведь действительно, появление было эффектным, а он выглядел сногсшибательно: рубашка с закатанными по локоть рукавами, штаны, блестящие на солнце туфли, угольно-черные волосы, слегка вьющиеся от природы и неповторимая природная харизма с выпирающими сквозь рубашку мышцами. Все это делало свое дело, показывая Сехуна идеальным для модели парнем, ведь он был еще молод и у него были все шансы попасть в какое-нибудь престижное агентство, только вот ему это было не нужно.
1 декабря.
2015 год.
Сехун отдал отцу ключи от своей машины, потому что его старику захотелось почувствовать скорость. Сехун уже больше года тайно участвовал в гонках на своей малышке и знал, что она прокатит отца как надо. Она давно приносит ему доход, который он тратит на нее же. И никакие девушки не нужны. Хун любил свою ярко-желтую красавицу, проводил с ней все свое время, зарабатывал на ней, почти жил с ней, видя все эти завистливые взгляды. Его гонки были нелегальными, никто из близких ничего не знал, но чего не сделаешь ради заработка на любимом деле? Если бы в один из разов, когда Хуну приходилось уходить от погони полиции, его поймали, ему бы не поздоровилось и со стороны семьи, и со стороны закона. Сын предупредил, что это может быть опасно для не знающего его машины отца, и не промахнулся.