Sweet lies.

      10 июня.       2015 год.       9:08 AM.       Высокий мужчина в огромной черной толстовке поднял глаза на большой транслирующий последние новости рекламный щит. На нем крупным планом был произошедший несколько минут назад взрыв и ведущая, громко объявляющая об эвакуации всех торговых площадей города. Хмыкнув, он пошел дальше, морщась от воняющих бензином рук.       10:07 AM. — Бэкки, ты тут? — мужчина вошел в неприметный домик в обшарпанном районе, убедившись, что его никто не видел.       Внутри было все необходимое для двоих людей: пара комнат, кухня, ванная и горячая вода с отоплением. Домик двое парней забрали себе незаконно, просто поселившись в нем, каждый раз оглядываясь, перед тем как зайти внутрь. — Привет, любимый, — повиснув на шее парня, Бэкхен мягко поцеловал его в губы. — Ну, видел меня по телевизору? Я звезда. Во всех новостях только об этом и говорят, — улыбнувшись, мужчина прошел к раковине, чтобы хоть немного отмыть руки от мерзкого запаха. — Да. Ты стал знаменитостью-анонимом. Я боялся, что тебя схватят или что-то пойдет не так, и я даже не смогу увидеть тебя, наш дом заберут, и я стану бомжем. В общем, все как обычно, — мальчик тяжко вздохнул, до сих пор не зная, как его угораздило завязать отношения с человеком, помешанном на мести и убийстве всех вокруг. — Ты же знаешь, что я не пускаю тебя ходить со мной не потому что там опасно, а потому что я не хочу ввязывать тебя в это. И ты также знаешь, что я слишком неприметный, чтобы меня заподозрили. — О да, Чанель, конечно же никто не заметит двухметрового мужика в темнющей толстовке и ярко-желтых кроссовках, подозрительно осматривающегося. И как это не пускаешь? А кто помог тебе вскрыть черный вход в торговый центр и остаться незамеченным?! Да ты самостоятельно со своей неуклюжесть через пять секунд был бы в полиции! — Бэкхен прищурился, испепеляя парня взглядом, скрестив руки на груди.       Это было первое в жизни Чанеля крупное преступление. Он долго планировал, подбирал время, место, взрывчатку. «Первый блин комом», всегда пытался убедить своего парня Бэкхен, беспокоясь, что все может пойти не так. И только когда пути назад не было и он уже вскрывал замок черного входа в торговый центр, стало ясно, что придется просто довериться случаю и судьбе, надеясь на лучшее.       Отмывшись от бензина, мужчина сел за стол рядом с Бэкхеном, беря за руку и любуясь своим парнем. Бэкхен был до безумия красивый в глазах Чанеля. В глазах всех вокруг. Аппетитные бедра, тонкие пальцы, мягкие черты лица и бархатный голос, совершенно небольшой возраст, от чего он казался еще более нежным и прекрасным. Чанель мог часами говорить о своем парне, обсуждая каждый сантиметр его тела и души.       Бэкхен любил флирт. Любил общаться с другими мужчинами даже в очереди продуктового магазина. Ему не составило бы труда совратить даже женатого парня с тремя детьми. Чанель не понимал, как он мог отхватить такое сокровище, так еще и уговорить жить с собой в каком-то изначально не слишком уютном доме. Конечно, флирт Бэкхена часто заканчивается ссорами из-за ревности, истериками, порой даже уходами из дома, но Чанель все равно любил своего парня больше всех на свете, отдавая всего себя в нежные руки. — Конечно, любимый. Ты во многом мне помогаешь и без тебя у меня бы ничего не выгорело. Я бы не уничтожил этих жалких людей и этот жалкий торговый центр. Ты помнишь, что следующей будет моя бывшая школа? У них период выпускных фото, посмеюсь, если хоть несколько попавшихся под удар учеников пойдут на праздник с увечьями, — мужчина взял парня за руку, поглаживая и сверкая искорками безумия в глазах.       Чанель был одержим, когда дело касалось убийств и взрывов. Взрывчатка давно стала его страстью. Примерно с восьмого класса, когда на химии один жалкий богатенький уродец толкнул его пробирки, вещества в которых резко зашипели и загорелись перед его лицом, попадая на кожу, выедая ее заживо и оставляя в будущем лишь широкий шрам на щеке. Чанель всей душой ненавидел этого сукина сына с начала школы, потому что он считал, что раз у него есть деньги, то ему можно все что угодно. На выпускном Чанель не стал мстить, как планировал изначально, потому что недавно переведенный в эту школу ради Пака, всегда добросердечный Бэкхен убеждал, что месть — плохой выход. На медленном танце все вокруг разбежались по местам, снимая на телефон то, как глупый Пак пригласил своего парня. Смех убогих людей вокруг навсегда врезался ему в мозг, подсыпая одержимости и безумия, давая новый повод для того, чтобы убить каждого присутствующего отдельно, уделяя особое внимание. С тех пор прошло не так много лет, но Чанель по-прежнему собирал для своей школы особую взрывчатку, потея над ней каждый вечер с того момента, как освоил химию и стал наконец понимать физику. Неудачные эксперименты Пак выбрасывал, не думая о том, что может случиться. Сейчас он был как никогда близок к кончине тех людей, что на протяжении нескольких лет собирались на ковре в кабинете директора, обсуждая его очередную драку. — Чанель, ты не думаешь, что оно того не стоит? Ведь пострадающие ученики ничего не сделали. Они не виноваты в том, что когда-то ты не вписался в коллектив. Они не заслужили, — Бэкхен обеспокоенно глядел на парня, боясь, что его поймают или он сойдет с ума.       На самом деле, Бэкхен казался самому себе мазохистом. Ему нравилось, как по вечерам Чанель с особой страстью в глазах рассказывает о том, как будет выглядеть преступление: как людей будут рвать на части, как на их лицах будут застывать гримассы ужаса, когда их обугленные тела будут падать на землю, и как полиция будет в недоумении искать преступника, не оставляющего следов. Чанель рассказывал, как станет легендой, как оставит свой кровавый след в истории этого века. И Бэкхен наслаждался этим. Наслаждался каждым миллиметром восхищенного лица любимого. Любил слушать о несчастных умирающих в его голове людях. — Нет, я считаю, что смерти заслуживают многие в этом мире. Тем более, я иду туда не для убийства учеников. А ради разорванной на куски директрисы и всего учительского состава. Я планирую рано утром, когда учеников еще будет не много, но это только ради тебя. Так бы я устроил это днем, чтобы эти уродцы стали похожи на меня, — мужчина ткнул пальцем в шрам на лице.       22 июня.       4:06 AM.       И он пошел на это. Поздно ночью Чанель вышел из дома с рюкзаком за спиной, в черных перчатках и маске, с капюшоном на голове. Пол ночи Бэкхен просился пойти с ним, на что Чанель ответил, что это только его дело и его месть, удовольствие от которой он хочет получить сам.       Аккуратно заложив почти всю школу, с легкостью пробравшись мимо заснувшего на своем посту сторожа, мужчина поставил таймер, занимая лучшие места на представлении цирка будущих уродов. Чанель сидел на открытой крыше одной из близ стоящих многоэтажек, улыбаясь и наслаждаясь теплым летним воздухом.       7:07 AM.       Как только на парковке стали появляться одна за другой машины администрации, Пак свесил ноги с бортика крыши, склоняя голову вбок, наблюдая за какими-то парнями, шедшими в школу. Один из них явно был не похож на школьника, скорее на учителя со странно покрашенными в пепельный цвет волосами. Пожав плечами, мужчина вздохнул. — Бум, — улыбнувшись, Чанель зажал кнопку на маленьком пульте.       Громкий взрыв, выбитые стекла, забрызганные кровью. Пригнувшаяся та пара учеников, не успевшая зайти в школу. Один из них явно получил осколок в живот, а второй остался цел. Пак хмыкнул, видя отсюда кабинет директрисы, на остатках стекла которого, кажется, была какая-то ее часть тела. Школа казалась бездушной, пустой. Ах, подождите. Она ведь и стала пустой. Ни единого вздоха не было слышно. Ни единого крика, глупого, раздражающего вопля. Чанель проводил взглядом того мужчину, который тащил школьника на себе в тот же дом, на крыше которого он восседал. Встав с бортика, Пак снял перчатки и маску, пряча все в портфель, спускаясь вниз по лестнице с крыши, пересекаясь на первом же этаже с теми парнями, боясь подозрений и тихо проскальзывая, быстро оказываясь на 1 этаже и выбегая на улицу, направляясь домой.       7:30 AM. — Бэкки, я дома, — Скинув обувь и рюкзак на пол, мужчина прошел в спальню, умиляясь спящему парню, аккуратно укладываясь рядом и целуя в макушку, в ответ получая тихое мычание и мягкую улыбку.       Пак был доволен собой. Доволен сладкой местью, растекающейся по венам. Был доволен, что он смог провернуть все сам, не вплетая Бэкхена в возможные проблемы. После этого дня Чанель мог спать спокойно, кутая в объятьях любимого хрупкого парня. Да, за ним оставались еще его бывшие одноклассники, но к каждому нужен был индивидуальный подход, требующий времени и сил на размышление.       Чанель всегда беспокоился о своем возлюбленном. Его родители всю жизнь прожили в полной нищете, будучи особо буйными по отношению к родному сыну, от чего маленькому Бэкхену приходилось воровать, вскрывать прилавки магазинов, откуда у него и есть сейчас такие ловкие пальцы, способные вскрыть замок чем попало. Чанель и Бэкхен были лучшими друзьями с детства, лет, наверное, с шести, когда познакомились на детской площадке. Бэкхен был одет в старые протертые на коленях штаны, порванную в нескольких местах рубашку, был грязный и потрепанный, а на его лице была пара ссадин и синяков. За его бедность ему приходилось платить издевательствами со стороны многих мальчиков вокруг, но Чанелю было все равно, как он выглядел и сколько у него было денег. С того дня, когда они пожали друг другу руки для скрепления дружбы, Чанель каждый день кормил Бена у себя дома, отдавал какие-то вещи, выпрашивая у мамы разрешения.       Шли годы, Бэкхен стал подрабатывать, совмещая это со школой. С родителями он особо не общался, лишь иногда приходя домой, чтобы переночевать на старой пыльной кровати. Уроки он делал вместе с Паком у него дома, там же ел, там же переодевался и хранил теперь уже свои вещи и учебники.       Но всего один день перевернул всю их дружбу с ног на голову. Это был шестнадцатый день рождения Бэкхена, когда он в пух и прах разругался с родителями, получил в очередной раз по лицу и ушел к Паку домой, получая кучу теплых поздравлений от его семьи, чувствуя себя их родным сыном. Родители Пака быстро уехали по работе, а Бэкхен решил отблагодарить их семью хоть как-то, приготовив праздничный ужин.       6 мая.       2012 год.       10:50 AM. — Чанни, помоги достать, — Бэкхен не мог дотянуться до верхней полки, где стояла мука и соль, которые были нужны для теста.       Молча поднявшись, Пак подошел вплотную к Бэкхену, доставая муку и ставя на стол. Опустив взгляд, он столкнулся с чужими глазами, смотрящими прямо на него и улыбнулся. Они так и стояли: Бэкхен, опирающийся задом на столешницу, и Чанель, прижавшийся к нему вплотную, смотрящий прямиком в глаза. Спустя несколько минут первым, наверное, не выдержал Бэкхен, приподнимаясь на носочки и, обняв Пака за плечи, мягко прислонился губами к губам. Это было настолько неловко, что Бен просто задержал дыхание, стоя так на протяжении минуты, после опускаясь, потирая нос и разворачиваясь, делая вид, что никакой Чанель сзади не прижат к его заднице, а он вообще занят тестом, подсыпая муку в миску. — Ты соль не достал, — с небольшим заиканием произнес Бен, закусывая губу и пачкаясь в муку, потирая грязной рукой щеку.       Чанель как стоял столбом, так и остался стоять, выпучив полные недоумения глаза на теперь уже затылок Бэкхена. Проморгавшись, Пак обеими руками развернул к себе мальчика, глубоко целуя в губы и держа за подбородок, чтобы не отвернулся. Прижав Бена к себе за талию, Чанель все продолжал и продолжал целовать его, пока не начал задыхаться. — Чанель, я… ну… — Бэкхен замялся, протирая щеку от муки и опуская глаза. — Да, я тоже, — Пак улыбнулся, потрепав волосы мальчика и достав ему соль, — плата за соль была достойной, спасибо. Усевшись обратно на стул, Чанель продолжил как ни в чем не бывало ковыряться в телефоне, пока Бэкхен возился с тестом для торта.       21:07 PM.       Чанель возлеживал на кровати после ужина в тусклом свете лампы, когда к нему тихо постучались и вошли. Бэкхен мягко дошел до кровати, присев на ее край и крепко-крепко жмурясь. — Чанель, давай встречаться?       Несколько секунд тянулись для парня словно несколько часов в тугом молчании. Бен продолжал сидеть с закрытыми глазами, когда прямо над его ухом раздался смешок, от чего вся спина покрылась мурашками. Так близко. Раскрыв глаза, Бэкхен встретился с лицом, находящимся почти вплотную к его. Грубая кожа пальцев касалась подтянутого живота мальчика под футболкой. — Ну давай, — приподняв бровь, Пак мягко чмокнул своего нового парня в губы, заваливаясь на широкую кровать вместе с ним и стаскивая футболку под тихие смешки от щекотных прикосновений.       30 апреля.       2016 год.       7:50 PM.       За несколько лет Чанель пошел еще на пару преступлений и взрывов, наслаждаясь кучей трупов, когда был искренне зол, а также познакомился со странным Ким Чондэ, который казался ему слишком зажиточным и развязным. Пак никогда не любил богатеньких людей, начиная тем уродом в школе. Мужчина стал работать, съехав от родителей в забытый Богом дом, хозяева которого пропали без вести. И только Паку было известно, куда они исчезли на самом деле.       Чанель, потянув за собой Бэкхена на грандиозную пьянку в честь дня рождения друга своего друга, трезвонил в дверь, пока ему не открыли. Завалившись как к себе домой, Пак прошел вглубь квартиры, вдыхая дым от сладких сигарет, пропихиваясь через нескольких людей, здороваясь с каждым, даже не знакомым. — Эй, дауны, вы что, не в состоянии окно открыть? Обдолбаться успели, а проветрить нет, — Чанель уселся на мягкий диван, выпивая предложенный виски, пока Бен мялся на входе в комнату, — Бэкхен, смотри, вот этот блондин — Чондэ, он мой друг, а вон тот, как я понял, впервые обдолбанный, на кухне — Минсок. У него день рождения. Не стесняйся и проходи сюда, тебя никто не тронет, я обещаю.       Чанель пол вечера разглядывал в «окне» на кухню парня, который явно слабо соображал, что он делает, пока Чондэ где-то прохлаждался с парой единственных девушек в этом гейском доме.       20 июля.       11:06 AM.       Бэкхен остался дома на хозяйстве, когда Чанель пошел в магазин за продуктами. Вдруг в дверь постучали. Бэкхен испугался, потому что знал, что дом не принадлежит ему и у них могут быть проблемы. Глянув в глазок, мальчик увидел перед дверью высокого мужчину с пепельными волосами, выбритыми висками, сигаретой в зубах и длинном черном плаще. — Эй, открывай быстрее, я же знаю, что ты там. Если меня увидят, виноват будешь ты, — раздался грозный голос, сопровождаемый настойчивым стуком в дверь.       Приоткрыв дверь, Бэкхен выглянул, выпучив глаза и шумно сглатывая. — Здесь живет Пак Чанель? — А… а… а вы кем ему приходитесь? — у Бэкхена, казалось, все сжалось изнутри от страха. — Одноклассник я его бывший. Знаю обо всем, что он творит. И я хочу с вами поговорить, — отрывистые предложения выскакивали одно за другим из уст незнакомца, не слишком вызывая доверия, но у Бэкхена не особо был выбор и ему пришлось впустить мужчину.       11:15 AM. — Может, чаю? — Бэкхен кусал губу, ожидая Чанеля, чтобы наконец почувствовать себя в безопасности. — Меня зовут Крис. — Я Бэкх, — мальчика перебили. — Я знаю. Я знаю о вас обоих больше, чем ты думаешь. — Ох, — Бен сел на стул, дергая ногой под столом, смотря на часы. — Да перестань ты так нервничать, я не собираюсь тебя убивать.       Беспокойства от этой фразы меньше не стало. Бэкхен по-прежнему боялся, не зная целей этого мужчины. Он казался раздраженным от ожидания, но ничего с этим сделать нельзя, в магазинах всегда огромные очереди.       12:00 PM.       Бену удалось усадить гостя за стол и налить чаю, как вдруг наконец дверь распахнулась и в нее зашел недоумевающий Чанель. — Эм, Бэкхен, я понимаю, что твои умения во флирте велики, но, — незнакомец вдруг показался Чанелю до безумия знакомым, когда вдруг его осенило, — это ты! Да, точно, я видел тебя тогда на лестничной клетке, когда я спускался с крыши, когда в школе прогремел взрыв и твой друг был ранен! — Чанель вдруг заткнулся, замявшись и видя испуганное лицо Бена, — О том, кто устроил это, я, конечно, не знаю, но я видел.       Пак только видел, как Бэкхен за спиной Криса коснулся ладонью лба, закатывая глаза. — Не волнуйся, я в курсе, что вы оба подорвали два ТЦ, школу и убили хозяев этого дома, — спокойный голос Криса был холодным и пробирающимся под кожу, — Чанель, меня зовут Ифань. Ву Ифань. Помнишь меня?       Чанель, все еще стоя на пороге с пакетами, усердно задумался, поджимая губы. — А, точно, мы еще за одной партой иногда сидели, да? Один из тех, кто ушел после 9 класса, — Пак прошел, оставляя пакеты на столе и садясь на стул, — зачем пришел? И откуда тебе известно, что это мы? — У меня больше глаз в этом городе, чем ты думаешь, — Ифань слегка улыбнулся, отпивая чай и осматривая старого «Друга», — я хотел поговорить о том, что у меня есть некая группа, и мы зарабатываем себе на жизнь убийствами. Я долго смотрел за тобой и подумал, что ты бы мог стать одним из нас, если ты не против. Да и парень твой руками хорошо работает, — Крис подмигнул Бэкхену, — взламывает хорошо. — Ты на парня моего не засматривайся, своему подмигивай, а на счет группы… Почему нет? — в глазах Пака заискрилось безумие и очередные мысли о том, что он обязательно пригодится группе, станет той самой легендой и будет одним из самых известных убийц. — А меня спросить?! — Бэкхен воскликнул, подпрыгивая на стуле от возмущения и хмуря брови. — Ну, золотой, ты ведь согласен? — Пак поцеловал парня в щеку, гладя по голове, — Ну, согласен ведь? — Да согласен, согласен, не порть прическу, — пробубнил Бэкхен, глядя то на Криса, то на Чанеля, — чертовы безумцы… подождите, Чанель, ты же сказал мне, что хозяева пропали без вести, разве нет? — Бэкхен стукнул по столу ладонью, — Врун! Как ты посмел?! Я заставлю тебя ответить за это! — парень нервно засмеялся, прищуриваясь, глядя на Пака, — гаденыш. — Безумцы всех умней, — в один голос проговорили оба мужчины, глядя на закатывающего глаза Бэкхена.