Спаси меня

После душераздирающей истории с самоубийством в доме Хомато Рафаэля царил хаус и анархия. Порядка не было, начиная с его бизнеса и заканчивая любимой комнатой, переговоры вести было некому, телефон разрывался, сроки горели, а Чарльз, верный помощник, спокойно рассматривал документы в столе господина, отдавая дань памяти. Он никак не мог поверить, что такой расчетливый и предусмотрительный предприниматель мог совершить подобное на эмоциях, даже не написав и двух слов на прощание. Чутье подсказывало Чарльзу, нет, оно даже зверски взывало - ищи, истина недалеко! После просмотра огромного количества счетов, списков дел и бизнес-планов надежда в помощнике постепенно угасала, словно незатушенная сигарета мистера Хомато. Но, о великие правители мира, письмо! Без адреса и марок, потрепанное временем и отчаянно пожелтевшее, оно явно не вписывалось в последние бумаги Рафаэля. Хм, даже не запечатано. Чарльз не удержался и открыл его. "Дорогой Леонардо, если тебе в руки попала эта писанина, то выбрось ее немедленно или сожги, ни в коем случае не читай этот бред параноика в пятом поколении, хотя что может тебя остановить?! Если оно и оказалось у тебя в руках, значит, я уже мертв, наверняка от рук каких-то бандитов или клана Фут, а может, если повезет, от лап самого Шредера. Хм, но надеюсь, что я тоже хорошенько его отделаю, возможно, ты даже увидишь мою смерть, не плачь, Лео, я не тот, по кому стоит лить слезы. Вот по Майки стоит, береги его! А Дон пускай не просиживает все время в лаборатории, ну ты же знаешь этого отчаянного парня! Хотя бы накрой ему плечи, когда он в очередной раз уснет за столом. Я уже не смогу этого сделать...Да и что может труп? Скажи Сплинтеру, что не смотря на то, что его до ужаса хреновый сын дрался за вас, свою семью, за то, чтобы вы могли свободно бегать за пиццей к Мураками, за то, чтобы бандиты не расслаблялись на улицах нашего города, я дрался за тебя, Лео! Передай Джонсу, что он болван и на сахарных облачках мне будет не хватать его. А Эйприл скажи...ну хоть что-нибудь, ты же знаешь меня, братишка, я не мастер по делу грандиозных речей. Кстати о них, вся эта дрянная затея пришла ко мне неспроста. Мне нужно было тебе сказать, выговорить из себя всю эту пучину мыслей, нет, нет, я бы ни за что не сказал бы это тебе в лицо, но решиться на это все-таки стоит..Прости меня, брат! Ты действительно настоящий лидер и наша опора, только ты сможешь прощать нам грехи, получше священников, не требуя извинения и раскаяния, признаний и уважения, да ничего не требуя. Порой я думал о том, что когда люди умирают, то собирается приличное количество тех, кто будет их помнить, а меня? Кто меня будет вспоминать? Моя семья. Больше некому. Если вдруг я попаду в рай, то непременно передам Богу твое "спасибо за все" и попрошу его о счастье..вашем маленьком счастье.

Неисправимый бунтарь и сорвиголова"

Чарльз, содрогаясь от накативших эмоций, перевернул страницу. На ней неровными скачущими буквами было написано продолжение. "Не сбылось, извини, я жив! А вы теперь просто могильная трава, просто погрешность Вселенной, просто воспоминание... Почему же все именно так?! Зачем злодейка-судьба играет столь жестоко? Зачем ты умер, Лео? А Майки, Дони? Даже Джонс и Эйприл? Зачем отец? Почему не лишь я? Вернее, просто почему не я? Наверное, я живу не для великих свершений и никому не нужно, чтобы меня помнили. Но единственный мой смысл, единственное мое желание и проклятие...Помнить вас. Я помню! Запах мандаринов и новогодней пиццы, твои поражения и победы, эти "концептуальные замыслы молекулярной физики", улыбки и то, как мы обливались посреди города на крыше. Я помню, Лео, ведь больше некому помнить, некому любить вас. Но что-то одно в жизни каждого из нас должно оставаться постоянным. Например, всемирное зло, взятки, твои нотации и моя любовь к вам и Эмилии Паркер, чокнутой девушки, что,потеряв столь многое, смогла спасти меня, хотя бы на время... Жаль я не так хорош, как она, жаль, что не скажу ей ничего стоящего и жаль, что я так и не сумел вас уберечь..от себя и вашей гибели. Но пора заканчивать, Лео! хватит ненужных страданий, смирись с моим скверным характером и тем, что я кладу на твои просьбы, даже такие важные.Ты кричишь мне: "Живи!", а я загоняю сай глубоко под кожу. Смирись, Брат, просто позволь мне..Спаси меня, Лео!"