Лёгкие деньги, грязные деньги

Идя по холлу общежития, ловя на себе косые взгляды совершенно незнакомых ей студентов, Люси понимала, что в каждой сплетне есть доля правды. Общежитие — это некое подобие обычного подъезда с болтливыми бабулями, которых не устраивает твой образ жизни. Каждый отличается своей значимостью, всегда есть главный сплетник, главный общажный мажорчик, главный хакер-заучка, который берёт плату в виде пива или еды и, обычно, в каждой общаге есть сосед-наркодилер — единственная отрада для замученных студентов по вечерам у кого-то одного в комнате. Была бы её воля, то Хартфилия никогда бы не явилась в этот гадюшник, но, увы, воли она не имела. Девушка направлялась к своему старому знакомому, который должен был передать ей деньги тех, кому нужны были рефераты — хоть одна нормальная работа Люси. Хах, смешно даже… Химический факультет мог славится чем угодно, но именно в этом университете — взрывами и неудачными экспериментами Нацу Драгнила. И если бы это были взрывы в учебное время. — Ну, а кто додумается варить мет в нашей лаборатории?! — негодовал Драгнил, идя с подругой по коридору в сторону своей халупы. — Только ты, — ухмылялась Люси, — и видимо неудачно додумался. — Если бы не охранник — всё бы вышло, — играя со своей зажигалкой, бурчал Нацу, поглядывая своими кошачьими наивными глазками на прохожих, которые как-то свысока смотрели на обоих. — Как же иногда бесят эти выскочки… — парень утробно рыкнул, пыл его к истории с варевом метамфетамина. — Устройся на работу и съедь. — Не думаю, что студенту-химику что-то можно поручать, — хмыкнул розоволосый, — а идти на такую работу, как у тебя. Нет уж, увольте, — да, только ему разрешалось шутить на эту тему. Драгнил отдал ей деньги и список будущих заказчиков. Пусть Люси ничего и не смыслила в химии, но как неплохой писака могла начеркать сносный текст с участием Википедии и ещё десятка сайтов, потом разбирая всё так, чтобы не было сильно много похожих рефератов — всё-таки подставлять своих потенциальных плательщиков за комуналку не хотелось. По правде, внешне Хартфилия не отличалась от обычных бедных студентов: на ней майка, поверх рубашка с секонд-хенда, выцветшие бриджи и балетки, которым давно пора на покой, мешки под глазами замаскированные под тональным кремом. Это на встречи она одевала один из своих обычных нарядов, хранящиеся как зеница ока. Однако, одну рубашку она уже потеряла. Опять то же кафе напротив общежития, тот же приветливый бариста и другой хмурый, тот же столик возле окна. Ждать кого-то всегда трудно, особенно, если знаешь, что будет после. К ней подсаживается парень на год-два старше, чем она, мило улыбаясь. Синие волосы поддувает ветерок из кондиционера прямо над его головой, а руки складываются на груди. — Ну, рассказывай, в чём дело? — Фернандес не любил церемониться, когда видел не последних для него людей в не самом лучшем состоянии. А посмотреть было на что, глаза были у Люси подпухшие и немного красные, взлахмаченный немного пучок и мелко дрожащие руки. — Ты о чём? — непонимающе спросила Хартфилия, ибо точно знает, что Нацу напрямую всегда говорит, если с ней что-то не так, а тут не сказал, а перед Жераром быть в плохом свете не хотелось. — Выглядишь накуренной. — Хах, — Люси выдыхает немного измученно, и ничего, что она в жизни не курила, но именно сейчас хотелось затянутся тем бычком в пепельнице горе-химика. — Спасибо за комплимент. — девушка выдохнула, обвела взглядом помещение, замечая заинтересованный взгляд со стороны кассы, и продолжила, — Вчера на этом месте я слушала причитания своей подруги, далее мне пришлось хорошенько поработать, поэтому в четыре утра меня отвезла домой таксист в завязке, которая любит рассказывать о своих алкогольных приключениях, я проспала всего три часа, а потом надо было идти сюда, — девушка указала рукой в окно, где возвышалось здание общаги, — чтобы забрать деньги за рефераты и послушать, как мой друг пытался варить наркотики в студенческой лаборатории. А теперь я здесь и вся твоя, — хрипло произнесла Хартфилия, стараясь более уверенней держаться и смотреть прямо в глаза Фернандеса. — Бурная жизнь, — ухмыльнулся парень, беря кофе девушки и отпивая немного. — горький… — Как и наше время, если мы сейчас же не отправимся к тебе, — Люси слегка прикоснулась к руке на стаканчике, от чего она немного дрогнула из-за внезапности. — не будем терять его. — Эх, всё-то ты знаешь. Пара вышла из кафе и отправилась в сторону дома Жерара, переговариваясь время от времени, чтобы занять себя, даже начали игру в города. Уже в квартире их ждал ленивый и по-своему мессионерский секс, в большей части прерывавшийся обычным лежанием в кровати и вылетающими вслух мыслями. За окном весенний поздний закат, лучи которого жгут, прикасаясь к голым участкам кожи. Парень перебирает золотистые волосы, что-то рассказывая о своих детских фантазиях, а Люси слушала, прикрыв глаза. В семь вечера, как примерная девочка, Люси выходит от Жерара, отдохнувшая и несколько воодушевлённая. Дорога не кажется уже такой потерянной для разума, а настроение не такое паршивое, как в начале дня, что даже заставляет Хартфилию зайти в магазин и закупиться продуктами и не забыть сладкое. Дома её ждёт на кухне горячий чай, хозяюшка МакГарден в фартушке и фраза, которую слышать всё же немного прискорбно. — Мы с Гажилом разошлись. Настроение упало, но ненадолго, они ведь остались друзьями по словам Леви. Люси знает, какие это «друзья», но молчит, чтобы не обижать соседку, пусть будет что будет. Целый вечер она сидит с МакГарден на кухне — единственное место, которое не пересекает личное пространство каждой. В комнату друг к другу они заходить не то чтобы запрещали, оставаясь в нейтралитете, то бишь на кухне, потому что так легче сохранить хоть немного личного места в такой маленькой квартирке. Леви рассказывает о милом парне, который заглядывал в библиотеку, где она подрабатывает, с улыбкой до ушей и немного сумасшедшими глазами. Люси тайком улыбается, радуясь за неё, хоть у кого-то всё хорошо. С недавнего времени Хартфилия начала думать о… своей паре, о человеке, с которым встретит старость. Хотя с таким образом жизни, она не уверена, что доживёт до этого момента, даже до старости. По правде приходили даже мысли о том, что скорее она сопьётся и бросит учёбу. Но такие мысли быстро отметались — зря Люси так долго восстанавливалась? Чуть позже ей звонит Эльза, договариваясь на счёт марафона кино Тарантино на следующей недели. Скарлетт любила кино, предпочитая сочные бои и хорошие диалоги, поэтому именно Квентин запал в душу, а Люси чисто любитель всякого разного, на самом деле ей всё равно что — главное, чтобы шум был, хотя посмотреть на молодого Тима Рота в роли белбоя она была не против. Потом ей звонит Нацу, который опять попался охраннику и теперь сидит в подсобке, успев сбежать от старика, говорит, что ему скучно, и начинает рассказывать о девушке, которую встретил в библиотеке, когда искал учебники по высшей математике. И Люси улыбается ещё больше, настроение поднимается, и засыпает под аккомпанемент тараторящего друга.