Больше, чем друг

Лето подходило к концу. Солнечных дней становилось всё меньше, а на небе стали висеть серые тяжелые тучи. С моря подул ледяной ветер, а тучи каждый день проливали дожди на город, который ещё не успел выйти из летнего состояния. В это время подхватить простуду или насморк было проще всего, поэтому все заворачивались в шарфы, кутались в куртки и надевали теплую обувь. И пусть вирус все равно просачивался сквозь едва согревающую броню из шарфов, шапок и курток, в театре все равно жизнь била ключом. Мистер Мун поправился и ещё больше стал думать о постановках и концертах, так как близился театральный сезон, и все звери хотели увидеть на его сцене нечто поразительное. - Повторим ещё раз! Это не просто спектакль! Это – постановка года! – он, уже который раз повторял это всем, кто участвовал в спектаклях. Джонни, который чудом уворачивался от вируса, продолжал высматривать Эш из-за каждого угла. Ей повезло меньше, и вирус подхватил её в первый же день, как она забыла надеть шарф. Эш постоянно ходила в полусонном состоянии. Её глаза потускнели, а лапы похолодели. Стоило ей чихнуть, как её иглы тут же разлетались во все стороны. От кашля она охрипла и говорила только шепотом. Стоило ей только начать говорить громче, как её голос становился похожим на голос какого-нибудь монстра из старого фильма ужасов. Джонни, как всегда, пытался хоть чем-то помочь Эш. Но, идеи у него кончились быстро. Поэтому он решил обратиться к своему наставнику. - Знаешь, пап. Этот друг, которому нравится девушка, хочет помочь ей. А как этого сделать не знает. Что бы ты сделал на его месте? – он применил свою любимую уловку с воображаемым другом. - Знаешь, сын. Твоя мама… она… была особенная… рядом с ней, я чувствовал, что я абсолютно здоров и… - отец Джонни остановился и сглотнул комок, подошедший к его горлу. - Ты не понимаешь пап, дело в том, что я, то есть, мой друг, конечно, друг, не может ей сказать, что-то очень важное. Например «ты не такая, как все, и я по уши влюбился в тебя, как только увидел»… - Джонни смотрел на своего отца испуганным взглядом, понимая, что случится, если вдруг отец узнает его страшный секрет. Обычно, эти разговоры заканчивались ничем, и Джонни уходил от отца без всякой информации. Он долго думал насчет того, что Эш сказала тогда, на вечеринке, которая обернулась катастрофой. - Она сказала, что обещания не впадать в переделки из-за неё достаточно, и… она назвала меня идиотом. Опять, - Джонни ударился головой о пианино. Так долго он пытался доказать Эш, что он не идиот, а тут бах! – и прямо в лицо ему заявляют, что он идиот. Джонни вдруг осенило. Опять. - Если попробовать признаться ей? Как в кино? Тогда она, наверное, поймет, что я правда люблю её. Наверное, поймет. А может, и нет. Эш ведь такая… особенная. А я такой… не особенный? – он запутался, - а может, просто сказать ей это? Типа, я подойду к ней и скажу: Эш, я, правда, тебя люблю. Давай встречаться. А она мне: ты совсем с катушек съехал, да? Он схватился за голову и попытался не думать об этом. Вдруг он вспомнил что-то действительно интересное. - Её иглы. Они пролетали… мимо меня? Я находился в сантиметре от Эш, когда поцеловал её на причале! А её иголки, слово обогнули меня! Я же несколько раз находился в зоне её обстрела! И ни разу! Ни разу! – он схватился за голову, - конечно! Вот оно! Он только вскочил, как тут же опустил лапы и сказал: - Нет, бред какой-то. Может, мне ещё без шапки походить? Вирус, меня, тоже, может быть, обойдет стороной. Мне просто везло… и до сих пор везет, да? – он ударился головой о пианино опять, - Можно это проверить. Например, подойти к ней, когда она чихнет. А если не сработает? Я буду стоять, как кактус, а Эш? Ну, тогда она назовет меня идиотом и убежит. Не годится. Он опять схватился за голову. Пока он думал, как ему признаться Эш, в театре внезапно отключило электричество. - Опять, что ли? – он встал из-за инструмента и на ощупь спустился вниз. В этот раз причина была уважительная. Началась гроза, и во всем районе отключили питание. - Без паники! – Бастер Мун ходил в центре коридора, размахивая фонариком, - по техническим причинам, нам придется прервать работу! Возвращайтесь на свои места! Когда гроза закончится, электричество снова включат! Майк махнул лапой и убежал к себе в подвал. Но, через несколько секунд он прибежал оттуда мокрый. - Знаете что, первый театр был куда прочнее этого! – он отряхнулся от воды. Все посмотрели на него. - А что не так сейчас? - Трубу прорвало. Весь подвал затоплен, - Майк отошел от лестницы. - А в подвале у нас весь реквизит стоит! – Мун схватился за голову, - мисс Кроули! Очки, фонарик и, если найдете, ласты! А вы что стоите? Принимать реквизит будете! Все выстроились в цепочку и принимали из лап мистера Муна реквизит, который порядком намок и с него начала слезать краска. Через пару часов работы, в театре снова зажегся свет. Джонни прислушался. На улице до сих пор шел сильный дождь. Но, грозовые раскаты звучали тише, чем раньше, поэтому все завернулись в шарфы, шапки и куртки и разошлись по домам. *** Когда Эш шла домой, волоча за собой гитару, она вспомнила, что хотела сказать кому-то что-то важное. Но, из-за простуды она забыла, что и кому должна была сказать. Она пришла к себе на квартиру, поставила гитару к стене и высморкалась. Простуда усилилась сегодня утром, когда Эш забыла закрыть окно. Теперь её нос покраснел и из него постоянно текло. Под глазами образовались фиолетовые круги, а лапы напоминали две палки, которые безжизненно болтались в воздухе. - Отлично. С каждым днем я становлюсь все больше похожей на зомби, - Эш шмыгнула носом и посмотрела на себя. Она несколько дней искала таблетки, которые могли ослабить простуду. К сожалению, все, к кому она обращалась, ссылались на то, что для её вида лекарства нет. - В конце концов! Почему я родилась дикобразом? – Эш села на диван, завернулась в одеяло и попыталась согреться, - почему я не заяц? Эш долгое время пыталась понять, почему именно ей «посчастливилось» родиться дикобразом. В школе у неё были проблемы из-за того, что она не умела контролировать свои иголки, когда злилась или радовалась. Одноклассники часто называли её «кактусом», а Эш ничего не могла с этим поделать, понимая, что если она начнет злиться, то у неё будут большие проблемы. Поэтому Эш старалась как можно меньше болеть, понимая, что лекарств для таких, как она, найти почти невозможно в этом городе. - И все из-за этих игл! – Эш свернулась калачиком, пытаясь сдержать слезы. Вдруг она вспомнила: - Он сказал, что я особенная. Конечно, особенная! Где ещё он увидит дикобраза! – Эш шмыгнула носом и стала тереть глаза, - этот идиот не понимает, как тяжело быть не таким, как все! Наверное, я одна не умею контролировать свои иглы. Ходячая катастрофа! Она чихнула, и несколько игл впечатались в подушку. - Ну, вот, опять! Если так дальше пойдет, то всё повторится! – Эш передернуло от воспоминаний, - только, на этот раз, со мной! Эш дрожала под одеялом, понимая, что ещё долго проболеет этой несчастной простудой. *** Джонни, который понял, как решить свою проблему, несколько дней сидел над книгами, к которым ни за что бы, не притронулся. - Дуэль? С кем? Не подходит, - он отложил одну книгу в сторону, - пробуждение при помощи поцелуя?! Кто автор этой книги?! Джонни всю ночь сидел над книгами, пытаясь, понять, как произвести впечатление на Эш. Когда небо в окне посветлело, а по улицам поехали машины, Джонни отложил от себя последнюю книгу. - Ничего не понимаю. Раньше все это казалось таким простым! – он вздохнул и ударился головой о стенку, - разве я смогу играть под её окном на инструменте, да ещё посвятить ей песню! Во-первых, я скорее, выучусь на учителя математики, чем напишу ей песню. Во-вторых, как я потащу рояль на другой конец города, и, в-третьих, как никто не обратит на этот рояль внимания? Эш живет не в замке, который стоит на конце города, куда никто не ходит! Как же всё сложно! Сложно! Сложно! Сложно! Вдруг он вспомнил, что Эш сейчас, вообще не до него, так как она простыла и думает, наверное, о том, как быстрее поправиться. Лично Джонни ещё не в одной аптеке не видел лекарства для дикобразов. - Может быть, помочь ей? Хотя бы морально? Ну, как друг, - он закинул голову назад, - допустим, а как потом ей сказать, что она мне больше, чем подруга? Как. Мне. Сказать. Ей. Что. Я. Её. Люблю? По-настоящему. Прошлый раз не считается, потому что это сделала она... СТОП! Джонни вдруг свалился со стула, вскочил и задумался. - Она же сказала, что тоже любит меня! Не значит ли это... что я все время находился в шаге от решения проблемы! Конечно! Вот оно! Она сама сказала, что любит меня! Кошмар! Я, получается, игнорировал её все это время! Я срочно должен все исправить! – Джонни тут же рванул к выходу. Но… опять остановился и вспомнил, что бывает, когда он пытается сказать её что-то важное. - Запинаюсь, стою, как истукан, смотрю на неё, а она смотрит на меня. Так смотрит, что петь хочется. Глаза у неё такие… такие… - он попытался вспомнить слово, которым можно было описать глаза Эш, - не такие, в общем! Нужно осилить это чувство и сказать: Эш, давай встречаться! Джонни внушил себе, что справится и, когда пришел в театр, подошел к Эш, набрал побольше воздуха и... - Джонни? – Эш хрипло прошептала, - ты что это делаешь? Настрой Джонни сдулся, как воздушный шарик. Он съёжился и отошел на метр от Эш, дабы не упасть в обморок. «Она красивая, даже, когда болеет», - он попытался устоять на ногах. - А-а-а… АПЧХИ! – Эш чихнула, и иглы снова разлетелись в разные стороны. Джонни, который успел закрыться лапами, увидел, что иглы образовали вокруг него круг. - Я же сто раз говорила, не подходите ко мне, когда я чихаю! – Эш достала из кармана платок и высморкалась, - я опять чуть не убила тебя. Джонни посмотрел на неё, покраснел и промямлил: - Ну, повезло. Опять. Эш, которая не верила в везенье, убежала, чтобы не убить кого-нибудь иглами ещё. Джонни снова обрел дар речи и начал сам себе читать нотации: - Опять не смог, да? Сто раз повторяли! Подошел, сказал и все! Конечно, тебя так и тянет на то, чтобы запутаться в трех словах и… - он остановился, - опять чихнула? Джонни обернулся. Круг из пяти игл ещё остался на стене. Он прислонился к стене, чтобы проверить кое-что. - Вровень. Тютелька в тютельку. Может быть, я оказался прав, и иглы Эш на меня не действуют? Тогда, нужно срочно сказать ей об этом! Правда, она мне не поверит. И до конца жизни не будет со мной разговаривать. И, возможно, закроется у себя дома, чтобы не навредить кому-нибудь ещё, - Джонни задумался, - нужно сделать так, чтобы она чихнула в закрытом помещении, и желательно, где будет находиться ещё кто-то. Он снова начал шпионить за Эш. Делал он это теперь, чтобы доказать свою гипотезу. Только, вместо того, чтобы караулить её из-за каждого угла, он просто ждал, пока она чихнет рядом с кем-то. Но, нет. Она чихала только, когда находилась одна. Зато, её можно было вычислить по следу, оставляемому иголками. Джонни не мог просто выйти ей навстречу, когда она начинала чихать. Она бы тут же убежала. А такой расклад Джонни не нравился. И вдруг… Снизу спустился мистер Мун и начал свою ежедневную арию: - Звери! Завтра мы открываем наш первый совместный театральный сезон! Чтобы все были завтра здесь в девять! Не опаздываем! Сейчас я вам напомню, что завтра будет собой представлять открытие! Пока он зачитывал своё объявление, Джонни заметил, что Эш начала тереть нос. - Сейчас чихнет, - Джонни приготовился. - И сама госпожа Нана Нудлман… - АПЧХИ! – Эш чихнула. Иглы разлетелись по всему коридору. Несколько прилетело прямо в Бастера, две иглы ударились о зеркало, а ещё одна упала в сантиметре от Джонни. - Почему все всегда хотят убить меня? – вскрикнул Майк, в которого попала игла, - контролируй свои иглы! Тот жирдяй был прав! Эш покраснела и прошептала: - Простите, пожалуйста. Я… я… не хотела… - она убежала. Джонни рванул за ней. - Эш, подожди! Ты не виновата! – он догнал её. - Уходи! Иначе, я тебя убью! А я не хочу проблем. Если не хочешь оказаться в больнице, то лучше иди своей дорогой! – Эш терла слезы, ручьём катившиеся по её мордочке. Вдруг Джонни обрел храбрость. - Тебе самой в больницу надо! Посмотри, совсем расклеилась! – он повернул Эш к себе и посмотрел на неё. Тусклые глаза казались больше из-за слез, нос покраснел, а лапы заледенели. - Не принимают, - Эш отвернулась от него. - Прости? – Джонни, как назло, задал больной вопрос. - Ты что, ослеп? Не видишь это?! – Эш показала на свои иглы, - меня врачи боятся! И вообще, ты тоже должен меня бояться! А не то получишь! Джонни достал свой носовой платок и протянул его своей подруге. - Держи. И вообще. Не собираюсь я уходить! Ты, значит, тут сидишь, плачешь, болеешь, а я должен просто стоять и смотреть, как ты чахнешь, да? – Джонни посмотрел на Эш. Его уже не волновало то, что она смотрит прямо на него. Ему было безразлично то, что сейчас он как раз может сказать ей всё, о чём задумывался сказать. Но, когда Эш плакала, Джонни не смог поднять такую тему. Он же может отпугнуть её и… Он обнял её. Его не волновало, что его теория может быть неверной и что иглы сейчас воткнутся ему в лапу. Но нет. Иголки легли, точно под его лапу, и Джонни мог спокойно держать Эш в объятьях. - Не больно? – Эш огрызнулась. - Конечно, нет. Ты не можешь причинять боль кому-либо. Это боль может использовать тебя, что навредить другим. И, да. Я обещал, что не буду впадать в переделки из-за тебя, но… думаю, один раз нарушить обещание можно. Эш улыбнулась сквозь слезы. - Ладно, допустим, можно. Но только один раз. И всё, - Эш высморкалась и вытерла слезы. Вдруг Джонни вспомнил: - Попробуй лимоны. Знаю, паршиво скажется на голосе, зато простуда пропадет, - он почесал свой затылок и криво улыбнулся. Эш кивнула. - Плевать на голос, - хрипло протянула она, - главное, из состояния зомби выйти. А то, скоро буду ходить по театру и просить мозги! Джонни рассмеялся. - Если надо, я тебе первый свои мозги отдам. Я все равно идиот. А идиотам мозги не нужны. Правда, я тут же начну искать приключения на свой хвост… ну, да ладно. Ради погашения твоей жажды, я себе глаз ложкой расковыряю и вытащу оттуда свои мозги. Обещаю! – он дал клятву скаута. Эш засмеялась. - Спасибо. Запомню. Кстати, твой идиотизм мне нравится. Так что, можешь оставаться идиотом и дальше, - она толкнула Джонни локтём. Когда Джонни вернулся домой, в голове у него играл целый оркестр. Весь мир вокруг стал для него ярким, красочным и веселым. - Она сказала, что ей нравится мой идиотизм. Не знаю, хорошо это, или плохо, - он весело мотал головой, - но знаю точно, моя теория о её иголках верна. Они на меня не действуют! Почему я не понял этого ещё раньше? Он ещё долго радовался тому, что Эш нравится его идиотизм, что он может, смело отдать ей мозги и тому, что Эш точно стало лучше. *** Эш действительно стало лучше. Она сама не понимала, из-за чего. То ли от лимона, то ли от шутки Джонни про мозги. Прошла неделя, театральный сезон открылся, и каждый вечер театр давал представления. В театре приходилось выкладываться по полной, а дома заучивать десятки листов текста. Хотя, мистер Мун, вскоре, придумал альтернативу бессонным ночам и сонной игре на сцене. - Пантомима! Вам не нужно учить слова! Просто запомните несколько простых движений и двигайте лапами как можно активнее! – Бастер прыгал по сцене, как ненормальный, - ещё можно подключить импровизацию. О! Новая идея! Почему бы вам не импровизировать на сцене? Только не слишком сильно, а то будет непонятно. Сымпровизировать Эш еще, и смогла бы, но пантомима? Это все равно, что молча уходить ко дну. Она не умела делать пластических движений и чаще всего напомнила отламывающуюся ветку от дерева. - Попробуем что-нибудь другое? – Эш очень боялась, что от стыда на сцене снова начнет стрелять иглами. А этого делать ни в коем случае нельзя. Спасется только Джонни. - Ещё ни одна игла на него не попала. Подозрительно, - Эш долго думала над этим, - может быть… да нет, бред какой-то. Может, я ещё плавать начну. Вдруг у меня талант откроется внезапно? Эш тут же передернуло. Плавать? Все, что угодно, но не это. Лететь на Луну? Без проблем! Прыгать по раскаленным углям? Конечно! Но не вода! - И всё равно. Даже если этот идиот и вправду шпионит за мной, то вряд ли он подоспеет вовремя. Не хочу, чтобы история повторилась. Как-то вечером, когда солнце в последний раз согревало землю своими лучами, Эш пришла на причал. Просто проверить, действительно ли Джонни следит за ней. - Ну? Ты просто посидеть пришла, или как? Я спасательный круг не нашел и решил перестраховаться, на случай, если решишь поплавать, - знакомый голос сзади ехидно усмехнулся. Эш победно сжала лапы. «Шпионит»! – она обернулась. Джонни стоял в двух метрах от неё. Он закутался в шарф и спрятал лапы в карманы куртки. - Ну, и что ты тут делаешь? – спросила Эш, когда Джонни сел рядом с ней, - опять за кораблями наблюдаешь? Или, может быть, наслаждаешься закатом? Джонни посмотрел вдаль. - Да так, пришел в последний раз на солнце посмотреть. Больше оно греть не будет… - Ага. Наступит вечная мерзлота, устроят войну из-за обогревателей, а мы все соберемся в театре, залезем в подвал и будем прижиматься друг к другу, как пингвины, чтобы согреться, - Эш засмеялась, - Может быть, напишешь книгу о войне за обогреватели? Джонни покраснел и промямлил: - У меня тройка за сочинения была. Нельзя мне писать книги. Либо, их можно будет использовать, как оружие, - он улыбнулся и придвинулся поближе к Эш. - Расслабься. У меня тоже, - она кинула камешек в воду. Только солнце зашло за океан, как поднялся холодный ветер. - Знаешь, я тебя убью, если вдруг солнце больше не встанет, - Эш прижалась к Джонни, который закрыл глаза из-за ветра. Вернувшись домой, Эш вспомнила кое-то, схватила гитару, включила компьютер и полночи просидела, работая над чем-то удивительным.