Мерием - Непокорная. Часть 1.

- Осман, когда мы уедем в Маниссу? - Мерием, что случилось? Ты уже месяц просишь меня поскорее уехать. - Просто мне больше нравилось там. - Не говори глупостей, - Осман поцеловал девушку в лоб и присел на каменную скамью в том заброшенном саду, - мы должны побыть тут ещё немного. - Зачем? Я познакомилась с Мустафой и его семьёй, что ещё нужно? - Послушай, - Осман, казалось, стал уже выходить из себя. Он предпочитал всегда оставаться терпимым ко всем, но не мог вынести, когда начинают пользоваться его терпением. - Отец наказал мне остаться здесь на какое-то время, и ты будешь сидеть здесь и ждать, пока Султан не разрешит уехать в Маниссу. После этих слов Осман поднялся и, скрестив руки за спиной в точности как его отец, обратился к Мерием: - Возвращайся к обеду. Хочу кое-что с тобой обсудить. Уже через час девушка сидела на тапчане вместе с Османом. Он выглядел довольно удручённым, и это очень волновало Мерием. - Осман, что случилось? Ты очень бледный. - Мерием, выслушай меня внимательно. Скоро сюда прибудет дочь Российского Императора… - И что? Пусть приезжает, мне какое до неё дело? - А дело есть… Мерием, понимаешь, она – моя невеста. Через месяц над нами проведут обряд Никяха. - Что? Нет! Ты же говорил, что любишь только меня! - Я и правда люблю только тебя. А эта свадьба состоится лишь для того, чтобы не смешивать королевскую кровь, чтобы поддержать дружеские отношения между государствами. - Но ведь для этого не обязательно жениться… Ты же принц, ты можешь отказаться! - Нет, Мерием, не могу! Нас сосватали, когда княжна только родилась, а мне было всего три. - Тогда…. Тогда женись и на мне тоже. - Я не могу… - Почему? - Потому что ты не свободная девушка. Ты – рабыня, а жениться я могу лишь если освобожу тебя от рабства. - Так освободи, - Мерием-Хатун посмотрела на Османа с надеждой в глазах. - Я… Я не могу… - Раз так, - девушка поднялась на ноги и повернулась к Шахзаде спиной. - То я тоже не могу больше находиться здесь. Рабыне не место рядом с шахзаде. Даже не повернувшись к Осману лицом и не поклонившись, Мерием вышла из его покоев и направилась прямиком к Фариде-Султан. - Госпожа, - Мерием-Хатун поклонилась и стала говорить как можно более спокойным голосом. - Госпожа, я хотела бы с Вами поговорить. - Ну так говори, - Фариде-Султан поставила стакан щербета на поднос и внимательно стала смотреть на девушку. - Наедине. - Хорошо, - Госпожа взглядом дала знать Имаг-Хатун, чтобы та удалилась, и вновь посмотрела на Мерием. - Госпожа… Я недавно узнала, шахзаде Осман скоро женится на дочери Российского Императора… Это правда? - Правда. Её имя – Мария, и приехать она должна уже вечером. А зачем ты интересуешься? - Госпожа, просто… Вы же знаете, что я – любимая наложница шахзаде… Так зачем же ему ещё и жениться? - Послушай меня! – Фариде-Султан встала с диванчика и взглянула на Мерием так, что, казалось, она готова была испепелить девушку взглядом. - Ты – обычная рабыня, и знай своё место, прежде чем говорить такое! Ты носишь под сердцем ребёнка Османской Империи, внука Великого Падишаха, поэтому все твои мысли сейчас должны быть лишь о том, чтобы выносить крепкого и здорового ребёнка! После этого Фариде-Султан села обратно на свой диванчик и отвернулась от девушки, показывая тем самым, что ей следует удалиться. Раздосадованная и в то же время очень злая, Мерием вернулась в свои покои и обратилась к Айбиге: - Айбиге, ты слышала новость? - Какую? - Осман жениться на какой-то принцессе… - Ах, это… Знаю, конечно. - Знаешь? И мне ничего не говоришь?! - Так это давно было известно. Как только принцесса родилась, её сразу обвенчали с шахзаде, и они должны сыграть свадьбу, когда ей исполнится шестнадцать лет. - Почему тогда я узнаю об этом самая последняя?! Осман скоро жениться, а я и не в курсе! - Мерием, успокойся. Я ведь думала, что ты знаешь. - Если бы ты и правда была моей подругой, то сказала бы… - Тебе нужно прийти в себя – выпей чаю. - О каком чае ты говоришь? Вечером приедет эта принцесса, и Осман должен будет провести с ней много времени… - Мерием, это же всё со взгляда политики. О чём ты беспокоишься? Осман любит тебя, к тому же его Валиде стала к тебе хорошо относиться. - И что ты предлагаешь сделать? - Я предлагаю сходить сегодня вечером к принцессе и познакомиться с ней. Это будет достойный поступок. Вечером: Мерием сидела в своих покоях и думала над словами Айбиге. «Зачем мне идти туда? Вдруг Осман заметит, что я ревную его? А что если я не приду, и ему понравится эта принцесса и он решит провести с ней всю ночь?» Одним резким движением девушка поднялась и велела Айбиге принести её чёрное платье, в котором она впервые пошла к Осману в покои. Затем Мерием выбрала золотое колье с небольшими изумрудами и, надев диадему, направилась в покои шахзаде Османа. - Доложите шахзаде. - Простите, но шахзаде Осман занят. Он не принимает никого. - Ты что, не слышишь меня? Я сказала, немедленно доложи обо мне! - Что за шум? – Осман вышел из своих покоев. Его взгляд пал на Мерием-Хатун и он протянул ей руку. - Почему ты сразу не зашла? Мария уже здесь. Взглянув свысока на стражу, которая только что не пускала её, Мерием зашла в покои шахзаде. Рядом с кроватью уже сидела княжна Мария. На вытянутом бледном лице выражались брови и светлые губы. Длинные русые волосы волной лежали на груди и закрывали ключицы. Завидев в дверях Мерием-Хатун, княжна поднялась на ноги и поспешно склонила голову. - Мария, это моя наложница и мать моего будущего ребёнка, Мерием-Хатун. Я надеюсь, что вы поладите между собой. - Я тоже на это надеюсь… Мария, ты знаешь наш язык? - О, я знать, но не так хорошо, как свой родной язык. Я думать, что принц Осман помочь мне. « Осман? Помочь ей? Ну нет уж, я не позволю!». - Я думаю, шахзаде Осман будет очень занят подготовкой к свадьбе. Я могла бы сама позаниматься с тобой. - Правда? – Княжна с искренней радостью подняла глаза на Мерием. – Это честь мне! Весь оставшийся вечер Осман беседовал с Марией, уделяя ей приоритетное внимание. Мерием чувствовала, что её поставили на второй план – а она так не привыкла. - Шахзаде, позвольте мне удалиться. - Нет, Мерием, останься. Стража! В покои зашли слуги и поклонились. - Покои княжны Марии готовы? - Да, шахзаде. - Тогда проведите княжну в свои покои, и унесите поднос. Мария, ещё раз поблагодарив Османа и Мерием и выразив им признательность, удалилась из покоев шазхаде. Юноша встал и подошёл к своей любимице, обняв её со спины. Сильные руки сжимали плечи девушки, и Осман прижал Мерием к себе, вдыхая запах её волос. - Я очень рад, что ты пришла познакомиться с Марией. Прошу, не уходи, останься этой ночью со мной – я очень скучаю по тебе. Последнее время нам редко удавалось видеться и уж тем более оставаться наедине. После этого Осман развернул девушку к себе лицом и поцеловал так же нежно, как и в первый раз. * * * 17 сентября 1536 год: Была глубокая ночь. Все во дворце, за исключением стражи, спали мирным сном. Фариде-Султан проснулась от невыносимой духоты. Стараясь не разбудить Султана Мехмеда, женщина встала с пастели и выпила воды, выйдя затем на балкон. Ночь была на удивление ясной. На ночном небе вокруг круглой луны ярко светили звёзды. Фариде-Султан думала как, подобно звёздам, каждую ночь поднимающимся над землёй, она возвысилась над Миром. Придя во дворец обычной рабыней, она смогла достичь небывалых высот. Женщина вспомнила, как юный Султан Мехмед, только что зашедший на престол, принял решение завоевать земли Кавказа и увёз её, пленную Викторию, в далёкую Османскую Империю; как четырнадцати летняя Виктория ходила на уроки турецкого языка и письма; как с лютой ненавистью она смотрела на султана в те редкие моменты, когда тот проходил мимо Гарема, и как однажды Виктория удостоилась чести переступить порог Главный покоев. Как вскоре родился шахзаде Осман, а затем – маленькая Нихан-Султан, которая бесследно исчезла… Как через время султан Мехмед женился на новоиспечённой мусульманке Фариде-Хатун, и тогда она стала зваться Хасеки Фариде-Султан: « - Отныне твоё имя – Фариде. Хочешь знать, что оно означает? - Угу. - «Жемчужина, Бриллиант» - моя бесценная Фариде…» Неожиданно её мысли прервал тяжёлый кашель. Это был Султан Мехмед. Фариде подошла к постели Повелителя и взглянула на него. Увидев, как султан в очередной раз закашлялся, женщина хотела дать ему стакан воды, но заметила в уголку рта капли крови. - Стража! Стража, немедленно зовите лекаря! Двери, находившиеся напротив кровати, распахнулись и в покои вбежал Носух-Паша. - Госпожа, - мужчина поклонился и отвёл взгляд, стараясь не смотреть на лёгкий бирюзовый халат Фариде-Султан, едва ли прикрывающий тело, - что случилось? - Носух-Паша, ты – хранитель султанских покоев, ты был постоянно рядом с Мехмедом. Он последнее время не жаловался на плохое самочувствие? - Что вы, госпожа. Повелитель пребывал в полном здравии, даже ускорил подготовку к военному походу. Только вот… В последнее время он совсем ничего не ел и сильно исхудал. Если нашего Повелителя одолел недуг, то я не знаю, какой… Наконец, пришёл лекарь и стал тщательно осматривать султана. Он оголял руки, приоткывал глаза и осматривал всё тело мужчины. - Госпожа, мне очень жаль, у Повелителя, по всем признакам, чахотка. Боюсь это говорить, но жить Султану осталось немного. Одной фразой совершенно незнакомый человек разрушил мир Фариде-Султан. Внустри вместо цветущего сада отныне остались одни руины. «Осман» - резко пронеслось у неё в голове. - Носух-Паша, запри двери и никого не впускай сюда до утра. После этого Фариде-Султан направилась в свои покои. Позвав за собой Рустема-Агу и приказав зажечь свечи, жинщина села на диван и откинула волосы назад. - Рустем-Ага… Наш Повелитель, как бы ужасно это не звучало, очень плох. Неизвестно, сколько пройдёт времени, прежде чем он предстанет перед Аллахом. Лекари сказали, что у него чахотка. После этих слов Рустем-Ага в ужасе отошёл на пару шагов назад. - Нам пора предпринимать меры, Рустем-Ага. Когда Повелителя не станет, на престол взойдёт шахзаде Мустафа, и тогда, по всем правилам, прикажет казнить Османа, несмотря на их близкие отношения. - Вы уже знаете, что будете делать? - Знаю… Утром выбери из Гарема умную и послушную девушку и приведи её ко мне. - Госпожа… Вы так холодно говорите об этом, будто вам совсем не жаль Султана Мехмеда. - А почему мне должно быть его жаль? Ты как никто другой знаешь, что кроме ненависти и привязанности я к нему ничего не испытываю. Единственная моя любовь в этом Дворце – мой сын Осман, и я буду делать всё, чтобы сделать его счастливым. * * * Утром: Раздался стук в дверь. Имаг-Хатун в традиционном платье главной Калфы зашла в покои Фариде-Султан. - Что у тебя, Имаг-Хатун? - Рустем-Ага говорил, что вы велели подыскать умную и хорошую девушку, которая давно в Гареме. - Ты нашла такую? Где она? - Девушка отправилась за вашим завтраком, госпожа, с минуты на минуту должна прийти. После этих слов двери открылись и в покои вошла девушка. Она аккуратно поставила поднос с завтраком и почтительно отошла в сторону. - Её имя – Айше-Хатун. Два года назад один рыбак продал ей в Гарем. Он сказал, что все женщины из её рода очень умны и хитры, так к тому же ещё и плодовиты. Я лично занималась её воспитанием. - Что ж… Имаг-Хатун, позови Рустема-Агу и можешь приступать к своим обязанностям. Имаг-Хатун поклонилась и, не поднимая головы, вышла из покоев. Спустя несколько минут зашёл Рустем-Ага. Они вместе с Фариде-Султан стали что-то объяснять Айше-Хатун, после чего произошло немыслимое: Фариде-Султан буквально вытолкнула несчастную девушку из своих покоев и, дав пощёчину, громко произнесла: - И не попадайся больше мне на глаза, иначе я прикажу бросить тебя в темницу до конца твоих дней! После этого Айше-Хатун, вся в слезах, побежала в Гарем, но уже около дверей ей на пути повстречалась Аджена-Султан. - Стой, – госпожа рукой остановила девушку и заставила взглянуть на неё. - Что такое? Почему ты плачешь? - Я лишь сказала Фариде-Султан, что я очень плохо себя чувствую, чтобы помогать другим девушкам с уборкой в Большом зале, но госпожа разозлилась и выгнала меня из своих покоев. Постояв ещё с минуту, Аджена-Султан рукой показала Айше-Хатун, чтобы та шла за ней, и направилась в свои покои. Аджена-Султан села на диванчик и приказала Адему-Аге, своему верному слуге, принести щербета и халвы. - Как твоё имя? - Айше, госпожа. Аджена-Султан стала расспрашивать девушку про её семью и о том, как она попала в Гарем. В это время вернулся Адем-Ага, и женщина приказала подготовить Айше к сегодняшнему хальвету, а сама отправилась к своему сыну, шахзаде Мустафе. - Войдите, - Мустафа откликнулся ну стук в дверь, стоя около письменного стола. Аджена-Султан медленно вошла в покои и остановилась уже около шахзаде. - Валиде, это вы, - Мустафа поцеловал руку матери и углубился в документы, лежавшие на столе. - Отец ведёт очень умную политику. Он не выплачивает сразу все задолженные акче янычарам, а разбил и добавил это сумму к основному жалованию. Но я считаю, нужно укрепить охрану города и граждан. На улицах города очень часто воруют и происходят разные несчастные случаи – их нужно устранить. Что вы думаете об этом, матушка? - Я думаю, что ты будешь очень мудрым повелителем. Аджена-Султан погладила своего сына по плечу и ушла в свои покои. * * * - Адем-Ага, позови ко мне Айшель с детьми и начни подготовку Айше. - Слушаюсь, госпожа. Спустя время Айшель-Султан со служанкой и детьми зашла в покои Аджены-Султан. - Госпожа, вы хотели меня видеть? - Проходи, садись. Я хотела видеть своих внуков. Как Эджен? - Хорошо, госпожа, но молока мало. Ей не хватает, и поэтому она часто плачет. - Тебе нужно лучше питаться. Я распоряжусь, чтобы тебе не давали ничего жирного, острого и жареного. Пей больше молока с мёдом. Айшель посмотрела на Селима, играющего со служанкой, и на маленькую Эджен, мирно спящую на большой подушке. - Госпожа, не позволите мне удалиться? Я хотела бы проведать шахзаде Мустафу. - Нет, оставайся здесь. Мустафа занят и не принимает никого, даже меня. Наступила тишина. Айшель не смела перечить Аджене-Султан, поэтому решила поговорить и о чём-либо другом: - Как чувствует себя Повелитель? - Худо. Его одолела какая-то тяжёлая хворь. Айшель повернула голову в сторону двери и тяжело вздохнула. Очевидно, девушка понимала, что Мустафа занят отнюдь не государственными делами. * * * Айше шла по коридору, ведущему в покои шахзаде Мустафы. Адем-Ага шёл рядом и всё твердил о том, что девушке несказанно повезло – удостоиться такой чести. Наконец Айше-Хатун подняла подол своего белоснежного платья с небольшим разрезом слева, открывающее голубое шёлковое нижнее платье и перешла порог покоев шахзаде Мустафы. Айше вспомнила свой недавний диалог с Фариде-Султан и мысленно поклялась себе, что во что бы то ни стало исполнит приказ госпожи.