Оп, новый поворот
Что за ним нас ждёт
Омут или брод
Паденье или взлёт
— И не разберёшь, пока не повернёшь, — пытаясь спародировать эстрадное пение, пропел Алекс. Спать уже не так хотелось. Песня была вполне уместна для данной ситуации, и дала некоторую уверенность в действиях. Как ни как, надо когда-то повернуть. Алекс закончил бриться и, взяв с полки флакон с лосьоном после бритья, нанёс прозрачную жидкость, приятно пахнущую этанолом на руку, и провёл ладонью по идеально выбритому подбородку. Какую-либо растительность на своём лице он не признавал, и брился достаточно часто. Даже будучи один, он не отступал от правил. Самооценка Алекса напрямую зависела от его внешнего вида. Фианит посмотрел на свои волосы. Он не стригся достаточно давно, хоть и пытался выправить это собственными силами, с использованием машинки. Немного помогало, правда, получались хорошо только виски, остальная часть сильно страдала. Время от времени, его посещала мысль сбрить волосы подчистую, как в армию, но мысль долго не жила. — Надо подстричься. Профессионально, — Алекс говорил это своему отражению, — но, как только энергетический кризис преодолеем. Уложив волосы, он вышел из мраморной ванны, единственной комнаты из такого материала на «Объекте». Капитан базы во времена активной работы проекта, имел куда более привилегированное положение, чем другие члены командного состава. И каюта этому соответствовала. Фианит подошёл к шкафу и по-быстрому оделся. Предстоял ещё один трудный день. В столовой сидела Белая и стучала пальцами по столу, облокотивши голову на руку. Увидев капитана базы, она встала со стула и поприветствовала: — Доброе утро. — Доброе, — не концентрируя взгляд на ней, ответил Алекс. Фианит прошёл к полке с едой, которую он планировал съесть в ближайшее время, и взял брикет сухого киселя. Больше он ничего не хотел. Кисель хотя бы имел нормальный вкус относительно всей остальной еды, за исключением тушёнки, так расточительно использовавшейся раньше. Её оставалось немного. Ну а сухой напиток просто валялся коробками и даже при сильном желании, не мог быть выпит одним человеком быстрее, чем за несколько лет. Поставив кастрюлю на огонь, Алекс стал размышлять о том, в каком положении он сейчас. — Меня хотят заточить в пузырь кристальные самоцветы, — стал перечислять он в голове, — возможно, и те чёрные, непонятно кто, энергии на базе всего на несколько дней. Надо опять искать порталы самоцветов, молиться, чтобы они оттуда не появились, копая при этом канал для ячейки остаточной энергии, всё это дело маскировать, и валить. Каждое открытие и просчёт пространства для бэкдора ещё ближе приближает день Х. Ну и под конец, я не могу понять, как мне быть с Белый Жемчуг. Алекс уже было хотел посмотреть на неё, но понимание того, что это совсем лишнее заблокировало шейные позвонки. Двинуть головой в ту сторону просто не было сил. Оставалось только о ней думать. Ну, а что тут сказать, всё весьма непонятно. Когда Фианит пришёл в себя после отключки, он был укутан тканью. Белой вспомнился момент, когда её инструктировали по поводу действий в случае не совсем удачного процесса синхронизации с камнем, и она решила поступить подобным образом. Но зачем она ушла? Фианит отлил немного приготовленного напитка из кастрюли. Он активно испускал пар, поднимающийся вверх и исчезающий навсегда в воздухе. Ни капли не пролилось, и в этом плане повар был доволен собой. Пройдя к столу, Алекс заметил, что Белый Жемчуг не ушла, хотя обычно она избегала нахождения с ним в одной комнате. Он окинул её взглядом и сел чуть правее с противоположной стороны. Спустя пару глотков киселя, капитану базы показалось, что Белая хочет что-то сказать. Она смотрела в стол, на противоположную стену, изредка переводила взгляд на Алекса, но на совсем незначительный момент. Жемчужина иногда поправляла волосы, лежавшие просто идеально. Было понятно, разговор вряд ли начнётся, если просто ждать. — Какие новости? — спросил Алекс, грея руки об чашку. — По поводу энергии базы есть некоторые… — она положила руки под стол и стала говорить. Услышав слово «энергия», сердце Фианита забилось чаще. Голос Белый Жемчуг тоже действовал на него непонятным образом, усиливая эффект. — Я посмотрела отчёты в техническом отсеке, и оказалось, что количество энергии на базе… Пульс бил в виске. Уши улавливали каждый звук. — Со вчерашнего дня сильно увеличился, в несколько раз. — Увеличился? — не понимая, правда ли это, переспросил Алекс. — Вот так просто увеличился? — Да. Ячейки посылают энергию большими порциями для снижения потери. До этого, они её копят, насколько я поняла – лицо Белой немного просияло, но она отвела взгляд в другую сторону, чтоб не встретиться глазами с Алексом. Ну а капитан базы был вне себя от счастья. Он встал, сделал большой глоток напитка, с громким звуком поставил его на стол, и подвёл итог слов Белой: — Мы теперь снова автономны! Не надо будет беспокоиться за количество электричества, можно свободно выходить и заходить на базу, теперь…. Всё теперь можно! Ему захотелось обнять Белый Жемчуг, очень хотелось. Этого сделать было нельзя ни при каких обстоятельствах. Она представлялась для Алекса неприкосновенным объектом, и, тем более, рада точно не будет. Это грустно, но, время всё лечит, не правда ли? Когда-нибудь помиримся. Быстро допив кисель, Алекс удалился из помещения и направился к бэкдорам. Если открыть верхнюю стенку на 50% проницаемости, то можно будет поймать сигнал. Так и было сделано. Алекс сидел на полу и листал в телефоне сообщения, которые ему пришли. Большинство были рекламные рассылки и сообщения оператора, но попадались и действительно важные. Хосе, бывший однокурсник, опять спросил, почему он так редко в сети и куда пропал. Что ответить, новая жизнь, совсем отличная от той, которая была в институте. Фианит пролистнул дальше. Сообщение от родителей. В некоторой стремени рутинное, но каждый раз немного волнующее, по многим причинам. Они считали, что он сейчас в Эмпайр Сити и учится по специальности. Опять-же, вопросы, почему не отвечаешь, как учёба, как жизнь. Алекс стал печатать: «Мама, папа, со мной всё хорошо, жив здоров. Сами понимаете, институтская жизнь, одни сессии, проектные работы, рефераты, ещё как-то отдохнуть надо. Мне жаль, что не могу поговорить с вами лично, но, надеюсь, вам там хорошо. Обязательно посмотрю запись твоего концерта в консерватории, папа, я заинтересован. Я вас всех люблю, пока» Нажав кнопку отправки, Алекс немного оторвался от телефона. Его посетила мысль, что будет, если родители узнают, что он уже столько времени исключён? Если сказать правду, ему не поверят, если показать, то сдадут властям, ну а какого-то оправдания, как он столько времени жил один и почему не сказал, нет. Остаётся только надеяться. Попалось сообщение от друзей по институту. В общей беседе участников любительской рок-группы велось обсуждение о неожиданном росте популярности их коллектива. Фианит спросил, что собственно случилось, ибо листать несколько сотен сообщений вверх не было никакого желания. Он думал, что его пошлют, но после ещё нескольких запросов всё же ответят, хотя оказалось совсем по-другому. Один написал:О, Алекс, ты тут? Не поверишь, ты теперь тоже звезда Новый сингл «Rebel after all» стал чёртовым хитом
Написал эту песню Алекс, поэтому его самолюбие взлетело до высот. Чего-чего, а такой отдачи от песни, написанной за час и на эмоциях, он не ожидал. Его уже пригласили встретиться на репетиции, на что он охотно согласился. Вот, уже спустя 10 минут, в чёрных штанах, имеющих кучу карманов и белой толстовке с коротким рукавом и принтом посередине, Алекс двинулся к бэкдору. Фианита переполнял энтузиазм и желание двигаться вперёд. Он поправил напульсник, закрывающий всё предплечье и камень соответственно, и вошёл в белый коридор. Волноваться было незачем, энергии много, Белый Жемчуг предупреждена об уходе, связь есть. Немного размяв шею и подождав полминуты до открытия портала, Алекс смело ступил в него. Серые, немного побитые стены, мусорные пакеты, баки, коробки из-под всякой всячины. Фианит находился в подворотне. Здесь можно было быть хоть немного уверенным в том, что тебя не найдут во время перехода между базой и Эмпайр Сити. Алекс ступал, пытаясь не испачкать свои красные спортивные кроссовки. Но, весьма неожиданно, он увидел бородатого бомжа, смотрящего на него из коробки, являющейся ему домом. Глаза у него вышли из орбит, настолько он был удивлён таким неожиданным появлением. Алекс, конечно, не упустил возможность постебаться. — Да, я иллюминат, и эта планета является одной из колоний рептилоидов. Но, мне надо идти, менять будущее для правильного исхода событий. Почти выйдя из подворотни, комик добавил: — Ах да, ещё одно. Наш мир – матрица. Только никому ни слова. Мы всё видим, — Алекс поднёс указательный палец к губам, показывая знак тишины, и вышел спиной вперёд. Теперь Фианит стоял на улице от соседней главной, тоже весьма оживлённой. Ему было немного не по себе оказаться опять среди людей, да и ещё в таком их количестве. Они все куда-то мчали, смотрели на телефоны и наручные часы, несли сумки и кейсы. Один пешеход ненароком задел плечом зазевавшегося Алекса, и стал с американской натянутой улыбкой активно извиняться. Машины различных моделей и цветов шныряли по дороге, поднимая пыль. Пестрящая реклама и неоновые вывески обвили каждый квадратный метр высоких домов. Голова стала подкруживать, но вопрос Белый Жемчуг, вырвавшийся из переговорного устройства перевёл внимание на него. — Это такой ваш мир? — спросила она, не совсем понимая, что происходит. — Его небольшая часть. — А какая именно? — Столица, — Фианит зашёл в кафе быстрого питания, манящее своим запахом. — Я рассказывал об этом городе. Невероятно красивый, но выкидывающий за борт всех, кто не подстроился под его быстрый ритм. Алекс был рад, что поведал такое красочное описание города, придуманное им ещё давно. Да и не кому-то, а именно Белый Жемчуг. Просто прекрасно. Отстояв в очереди положенное время и взяв свой поднос, Фианит подошёл к окну и уселся за стол с видом на улицу. Было интересно опять оказаться среди «своих», думать, строить теории, почему тот бизнесмен несёт в одной руке зимнюю куртку, хоть сейчас только середина осени, или зачем дама на красных каблуках несколько раз посмотрела назад. Сидевшие в глубине кафе люди активно говорили, жестикулировали, смеялись над несмешными шутками, чтобы скрасить день. Всем было тяжело, но никто это не показывал. На Алекса это, конечно, не распространялось, ибо если он был в печали, то сразу было видно, хотя он никогда ни кричал о своих чувствах. Разница менталитетов, как ни как. Думая о своём, он развернул бумагу, защищающую бургер, и немного откусил. Следующий раз он откусил уже добротный кусок, такой вкусный, особенно после пластиковых каш «Объекта». Булочка приятно сжималась в руках, котлета была слегка красноватой, помидор выделил кисловатый сок. — Твою дивизию, — на чистом русском и с набитым ртом произнёс Алекс, — шедевр общества потребления! Как же тут прекрасно соблюдена пропорция химических компонентов и биомассы. — Ты так о еде странно отзываешься… — удивлённо произнесла Белый Жемчуг — Правду говорю. Тут обманывать себя бессмысленно. И к тому же, зачем отказывать себе иногда в удовольствиях? Ход мыслей был немного странным, но весьма логичным. А тем более, Белая совершенно не смыслила в этих делах, поэтому согласилась с ним. Доев всё и запив прохладной колой, Алекс направился к выходу. Выйдя, он устремил свой взгляд вверх, в небо. Солнце не слепило так, как в разгар лета, и давало оптимальное количество тепла, ровно столько, сколько требовалось. Облака медленно и вальяжно летели над крышами небоскрёбов, едва не задевая их. Такая погода нравилась Алексу, не жаркая, не холодная, а как надо. Любования небом резко прервались громким гудком автомобиля. Фианит осознал, что стоит посередине улицы и мешает плотному потоку людей, огибающих его. Стараясь минимизировать сопротивление в влившись в толпу, Алекс заметил жёлтое такси. Оно было свободным, поэтому он быстрым шагом подошёл к обочине и стал активно голосовать. Предстояла поездка к товарищам, спустя столько времени. Конечно же, после желанной стрижки. Из загородного дома с коричневой крышей, а точнее из его гаража, доносилась музыка, верный знак того, что группа на репетиции. Алекс уже отчётливо слышал ритм и отдельные рифы, звучащие за белыми стенами. Оставалось только войти. Он знал, что Келвин, глава коллектива, никогда не запирал свой гараж на время репетиций, поэтому, взявшись за холодную металлическую ручку двери, находящуюся чуть правее поднимающихся ворот, Фианит выдохнул и зашёл. Его как будто обдало ветром, наполненным звуками бас гитары и синтезатора. Даже казалось, что волосы немного колыхаются от громкости музыки. Гараж был хорошо освящён, и несмотря на общую загрязнённость, вещи лежали на своих местах и не валялись под ногами. Железный верстак с инструментами, ящики, что-то непонятное, прикрытое брезентом и пара полуакустических гитар на стене – по большей части всё содержимое гаража, кроме, конечно, самой группы. Они были погружены в репетицию, но взглядом или кивком поприветствовали своего товарища. Было четверо: глава группы, гитарист и вокалист в одном лице – Келвин, немного угрюмый юноша с широкими плечами, бас гитарист – Адам, рыжий, с множеством веснушек, клавишник – Даниэль, «рыцарь», как его в шутку называли товарищи, и Дэвид – барабанщик, любивший покрутить палочками в небольшие перерывы его части композиции. Именно так он и поступил сейчас, перед припевом. We are the rebels after all And we can save this world from fall. Always in run, In finding for sun. Глава группы, как и все остальные, устал, но выдал от всей души на своей искусственно состаренной гитаре финальный аккорд, и даже добавил немного от себя как завершение. Он опустил голову вниз, и длинная чёлка закрыла его лицо. Но, в то же мгновение Келвин резко дёрнул голову вверх, откинув тем самым волосы, и прямо с гитарой подошёл поздороваться с Алексом, который до недавнего момента стоял у двери и наблюдал за ними. Фианит же направился навстречу тоже. Они крепко пожали друг другу руки, и к этому моменту как раз подошли остальные, повторившие это на свой манер, и похлопав товарища по плечу. С Даниэлем они поздоровались по-своему, двумя руками. Алекс сразу же пошутил: — Ну чё, Рыцарь операции высадки в Нормандию, флешбэки не мучают? Рыцарь резко засмеялся, почти до слёз, и через смех стал отвечать: — Ал, неужели лучше слов не нашлось? — его накатило ещё одной волной, но Даниэль смог немного заглушить смех. — Мы тебя так давно не видели, и первое, что ты вспомнил – это мой самый стыдный момент в моей жизни. Среди остальных прокатил лишь лёгкий смешок, ведь три четверти группы не знали всю глубину этого локального прикола. А дело происходило часов в 5 утра, чуть больше чем полгода назад...***
Алекс тогда шёл по улице, возвращаясь из круглосуточного магазина с упаковкой бутылок воды. Ещё часа в три ночи он проснулся по непонятным причинам, возможно, это несколько чашек кофе дали о себе знать. Делать было нечего, соседа по комнате в общежитии, Хосе, одногруппника, будить светом лампы на прикроватной тумбочке не хотелось, и по этим причинам, через некоторое время Алекс отправился на улицу. Сидя на лавке у входа в сквер и попивая колу, он вспомнил про нехватку воды, и отправился в магазин, где на обратном пути и встретил Даниэля. Состояние его было какое-то неопределённое. Он лежал на лавке и смотрел по сторонам, иногда потирая глаза. Одежда была весьма хороша, хоть и помята, поэтому на бездомного он не годился. Может, такой же полуночник, но выглядело всё равно странно. Алекс подошёл к нему, дабы удостовериться, всё ли хорошо. Человек посмотрел на него, окинул взглядом, и ответил спокойным тоном, спутывая слова: — Да… Настали тяжёлые времена. Не уверен, что я в норме, но такова моя судьба… — Но, может её изменить как-то? — улыбнувшись, ответил Алекс, который был весьма заинтригован в развитии страннейшего диалога. — Выбрав свой путь, я отрёкся от всего, — лежащий на лавке устал говорить, и, сделав небольшую паузу, продолжил, превозмогая себя, — теперь я лежу на древесине, не зная, где я, какой год, месяц, ну, и так далее… Он закрыл глаза и ушёл в себя — Так ведь сейчас сорок четвёртый, высадка в Нормандии! Надо скорее! Все уплыли уже, — воскликнул Алекс, которому явно хотелось как-то повеселиться. — Без меня! Так я же в институте об ордене, Ливенском, ну там, ордене Ливонов слушал, — собеседник уже сливал и делил слова так, как ему вздумалось. — Не может быть! И да, я Даниэль. Неожиданно встав и назвав своё имя, он вдруг скорчился и упал обратно. — Что, что случилось? — Алекс помотал его за плечо, но это мало помогло. — Да, не-не-не, плохо, тошнит… Сейчас лучше. Да, так. Алекс заметил бумажку, торчащую из кармана брюк Даниэля. Сразу вспомнился один совет, подслушанный на скучной лекции по математике. — Всегда оставляй записку с телефоном, адресом, и что с тобой делать, если ты пьяный в стельку, — Алекс смутился от случайно проговорённых слов, вырвавшихся за пределы мозга. Собеседник не заметил этого, и продолжил сидеть, оперевшись на спинку. — Позволь, я возьму записку из кармана? — Ну это, как сказать, ну. Да, если надо, — не вникая в суть просьбы, ответил Даниэль с пофигистическим лицом. Алекс ловким движением рук взял кусок бумажки, и, ознакомившись со смысловой частью, написанной красивым почерком, стал действовать. Он набрал номер, несколько раз, но ему не отвечали достаточно долго. Лишь непонятно на какой попытке, кто-то, тоже пьяный, ответил: — Алё, что, да, слушаю, какая причина, алё? — Даниэль, он ваш друг, правильно? — Да, Даниэль, друг. Кто-то выхватил телефон и как ни в чём не бывало продолжил разговор. — Даниэль? Он не доехал домой? — Нет, на лавке сидит, ему плохо. Нужна срочно помощь… — Алекс не успел закончить фразу. — Нет, ни в коем случае не скорую помощь. Думаю, вы понимаете, почему. — Кажись, понял… — Адрес! Алекс быстро ответил на поставленный вопрос, ведь он ходил здесь каждый день, по этому скверу. Оставалось ждать. Но неожиданно, замученного Даниэля понесло. — Так, мне нельзя. Здесь сидеть. Где Нормандия?! — предложения падали как домино, но хаотично и в разные стороны. — Далеко, за морем. Тебе не доплыть. — Это долг гражданина Соединённых Штатов, — ударение он поставил на последний слог — Нет. Это было давно, — Алекс пытался сдерживать Даниэля, и весьма успешно. — Сорок четвёртый! Нет, всё, я доплыву. Я — Рыцарь ордена Ливонов, и я спасу эту планету от фашистов! Если сказать, что Алекс офигел, ничего не сказать. В этот раз, его прекрасное чувство юмора сработало слишком хорошо. Он смеялся, лежав на траве, во весь голос. Однако, увидя Даниэля, направляющегося шатающейся походкой в непонятном направлении, Алекс рванул к нему, успокаивая: — Подожди, не иди, ты не знаешь, куда идти! — Я чувствую, — Даниэль махнул рукой, и чуть не упал от этого — И куда тебе надо идти? Морского десантника-рыцаря опять сложило пополам, и он свалился на тротуар. — Это конец. Я… Никому не нужен. Даже друзья. Без меня уехали штурмовать Нормандию, — он конкретно обиделся на всё, что его окружало. — Нет, ты не прав, они за тобой едут. — Не едут… Алекс и Даниэль сидели на лавке и ждали. Первого одолевало фантомное чувство вины, непонятно почему, будто он сделал что-то не так. Даниэль слегка качался то ли от ветра, то ли от нервного перенапряжения. Дул холодный воздух, луна спряталась за тучами. Иногда по этой тихой улице проезжали машины, и оба уже перестали на них обращать внимания, пока одна из них, жёлтого цвета, не припарковалась к обочине. Алекс встал, за ним, последовал Даниэль, приподнимаясь на своих резервных силах. Из машины выбежало двое, подхватили его и стали волочить до машины. — Что с ним происходило? — спросил с озабоченностью один из них, пока неизвестный Алексу. — Он хотел высадиться в Нормандии во имя ордена Ливонов. Реакция пошла только пару секунд спустя. — Что? — Давайте так. Я живу здесь, в общежитии при институте, если сам десантник не вспомнит, я расскажу. — Ты учишься тут? Вот это поворот. Обязательно встретимся, пока. Как только дверь закрылась, машина поспешно уехала в неизвестное направление.***
— Ты что, решил остаться в Пляжном Городе c концами? — поинтересовался Дэвид, сложив руки на груди. — Может. А может и нет. Всё сильно изменилось, в любом случае, — Алекс ответил максимально неопределённо, дабы ему не задавали дополнительных вопросов. — Что же именно? Неужели, ты себе наконец кого-то нашёл? – ответил почти сразу барабанщик. — Ну и нафига мы тебя с Джейн сводили, две недели отгулял и сдрапал хрен пойми куда, — всем своим телом Даниэль показывал, насколько «нафига» это всё было. — Вот реально. Мы по-братски, а ты даже до нормального поцелуя один раз только дошёл. Сам говорил, тебе нравится она вполне, «ничё так», — ещё кто-то добавил. — У неё кто-то появился уже, но ненадолго, и она опять одна. Отличный шанс всё вернуть. Алекс вдруг вспомнил, что его же слышит и смотрит Белый Жемчуг, от чего стало совсем неловко. Ну не к месту они стали заводить разговор о Джейн. Было, и прошло. Надо срочно поправить обстановку. Воспользовавшись моментом, когда Келвин предложил всем взять по банке пива, то есть внимание группы переключилось на более интересующий объект, Алекс прижал коммуникатор поближе к уху и шёпотом сказал: — Белая? — Да, — отозвалась Жемчужина – мне очень понр… — Прости, ты мне сейчас не нужна, пока, — Фианит перебил слова Белой и быстро отключил коммуникатор. Местоположение отслеживалось, остальное же вырубилось. Друзья обернулись почти в тот же момент, но он успел ответить и не быть замеченным. К Алексу по пологой траектории полетело пиво, и он поймал его двумя руками. Прозвучала шутка, что водки, увы, нет, подчеркивающая национальную принадлежность Алекса. Фианит тоже усмехнулся, и вскрыл банку, после чего поднял её, подавая знак, что он пьёт за них. Дальше были различные разговоры в кругу, по поводу музыки, жизни, учёбы, в общем, о чём обычно говорят студенты. В какой-то момент Адам, весьма пунктуальный по природе юноша, посмотрев на часы, обозначил, что пора собираться ехать. Вся компания, кроме Алекса, поняла его, и направилась к выходу. — Пацаны, а вы куда? – развёл руками внештатный член группы. — В одно очень хорошее место, — сразу же ответил ему Даниэль – нас пригласили потусить в одном закрытом месте, чисто для друзей. Заброшенный ангар вроде как. Будет круто. — О-о-о, это точно, — продолжил Адам, приблизившись к ним, — мы кореши с одним DJ, выступает под псевдонимом «Cover». Я уверен, он скоро станет мировой звездой. — Классно. А какое его настоящее имя? — поинтересовался Алекс. — Ну, это секрет, мы так просто не скажем. — Джордан Брукс, — невозмутимо испортив интригу, ответил Келвин, доставая ключи из машины. Компания стояла перед белым кабриолетом «Хонда», не самым новым, но выглядящем достойно. Машина мигнула, как знак того, что она открылась. Все стали садиться по своим местам. — Келвин, ты буржуй, — оценил данную ситуацию Алекс. — Откуда? — Подержанная, я её купил лично у одного немолодого мужчины. Кабриолет ему был не нужен. Фианит покачал головой, и спросил: — А могу ли я поехать с вами? — Не думаю, что тебя пропустят, — глава группы завёл автомобиль ключом. — смысл тебе в общем-то ехать? Все друг друга там знают, на новых не обращают внимание. — В этот раз, как ни странно, я полностью согласен с Келвином, — добавил Дэвид. — Тебе не зайдёт, поверь. — Мне как раз не хватает оторваться, — весело начал Алекс, который решил скосить под дурака, ведь понимал, что его просто не хотят брать с собой. — Ты, человек, вообще не пьёшь. Один B-52 за вечер и 0.3 пива – твой по непонятным причинам максимум, который никогда не был нарушен. Какая речь идёт о нормальном отрыве? — - Дэвид, и Келвин, хватит, — Даниэль посмотрел на одного и другого, и продолжил. — Ал так долго был в отъезде, ему уже любая туса зайдёт. Прыгай на борт! Фианит, поняв слова напрямую, перепрыгнул через дверь, не открывая, от чего машина немного пошатнулась. В момент он оказался с левого краю сидений сзади. — Ну раз так.. — Келвин ещё раз поправил причёску и нажал педаль газа. Они тронулись, и начали свой маршрут.