Академия стихий Folemento

      Джек одной рукой схватился за ветку дерева, чтоб не упасть, и тяжело дышал. Когда перевёл дыхание, он посмотрел на девушку. Сверху вниз. И едва заметно улыбнулся. Эта разница в росте была забавной, даже немного умиляла. Люди вообще такого роста бывают? — Спасибо, — буркнул парень и ткнул руки в карманы брюк. — Иди, раз так спешишь.       Судя по тому, как резко он спустился, это его задело. Или просто не было желания общаться со столь неприятной особой, как Эмма Джонсон. Первое впечатление всегда ошибочное, по крайней мере, в ситуации с рыжей.       Пока девочка спускалась, хмурого Паркера и след простыл. Очередной минус её низости. Но она не жаловалась. Привыкла за двенадцать-то лет.       А сейчас — первый в её жизни урок, полёт на мётлах. Классика. Хоть сейчас мало кто так летает, но это как история в обычной школе. Нужно помнить. У Эммы была необъяснимая тяга к этому предмету, несмотря на то, что на остальных-то ещё не была, хах.       Горящие глаза, широкая улыбка на лице, быстрая и уверенная походка — Джонсон спешит на стадион и надеется на практику. На первом уроке, ага. Самой девочке было немного неловко, что она настолько открыто и с энтузиазмом показывает свой интерес — обычно она ведёт себя куда грубее, с вечной ухмылкой и колкими шуточками. А главное — эгоизмом. Сейчас, возможно, она даже бы подумала о ком-то другом, кроме себя. Эмма не узнавала саму себя. — Драсте! — слегка неуверенно поздоровалась Фламмеусовка и закатила глаза от собственного поведения.       Дальше её постигло разочарование. Учителю (а он на удивление был мужчиной; в шутку Эмма называла «Фолементо» «Женской академией стихий», ведь представительниц прекрасного пола, как минимум в преподавательском составе, тут было куда больше.) было абсолютно плевать на то, что происходит. Также, на уроке почему-то был и второй курс. Мистер хрен-знает-как-его-зовут махнул рукой и сказал, чтоб сами выбирали — писать теорию или идти к мётлам. Скорее всего, надеялся, что второй курс уйдёт, а первый будет изучать скучный материал.       Но не тут-то было.       Эмма едва ли не самой первой выскочила на стадион. За ней — четыре второкурсника с Терратео, которые о чём-то весело болтали. Но сейчас девушке было не до них. Она сжимала школьную метлу (кажется, даже слишком для её-то слабеньких ручек) и смотрела то на небо, то вниз.       Чёрт, неужели сама Эмма Джонсон испугалась в первый день?       Тихонько фыркнув, девочка весело зажмурилась и сдула прядь волос, которая тут же вернулась на своё место — закрывать один глаз. Потом привычная ухмылка озарила её личико, и она села на метлу. Даже не задумываясь (а она прочитала полкниги по мётлам и играм в воздухе за ночь, потому что было безумно интересно; а теперь вспомним, что она ненавидит читать), как нужно взлетать, девушка оттолкнулась ногами от земли и поднялась ввысь.       Сначала на небольшое расстояние, потом выше и выше, немного кружась. Когда заболела голова — полетела в другой конец стадиона, совершенно не задумываясь, что вообще не управляет метлой и думает о чём-то своём. Почти случайно задела кого-то из студентов, когда проносилась мимо.       Эмма решила, что уже пора бы заканчивать — холодно, а она мёрзнет постоянно, даже летом. Да и, кажется, эти второкурсники странно на неё косятся. Решила выпендриться и наконец спуститься. Начала медленно-медленно приземляться, снова немного кружа. А потом резко взмыла вверх — почти вертикально.       Очки почти слетели, но девочка успела вовремя их подхватить. Сделала резкий поворот и наконец-то спустилась. С самодовольной улыбкой вернулась в небольшой лекторий рядом со стадионом и оставила метлу. Помахала ручкой и свалила, совершенно наплевав на то, что до конца урока было ещё пятнадцать минут. *** 04.09.       Эмма лениво зевнула и бросила будильник об стенку. И так каждое утро. К счастью, в Фолементо много будильников, будто специально для рыжей. Или их каждый день кто-то чинит? Девушка не знала. На столе, рядом с кроватью, стояла чашка чая, пончик, свежая газета и какая-то записка. Девочка тут же подскочила на кровати и нацепила очки, всматриваясь в записку своими большими и яркими зелёными глазами. Кстати, об этом и шла речь. .............Небольшая благодарность за вчерашнее спасение, не больше, соня. Кстати, не знал, что ты носишь линзы. Красивые глаза «цвета виски» :)) . ..........       Эмма соображала несколько минут, прежде чем поняла, что это от Джека. Она недовольно свела брови и взяла свои карие линзы с тумбочки. Там и правда было написано, что это цвет виски. Её это никогда не волновало, она лишь хотела скрыть этот страшный зелёный цвет, который словно разъедал (аки кислота) людей, на которых она смотрела. Но, вообще-то, цвет её глаз был большим секретом, а этот Паркер... взял и испортил всё. Она была уверена, что уже половина академии знают и смеются. Ха-ха, вроде волшебница, а пользуется вещами обычных людей. Ха-ха, эту эгоистку всё-таки волнует, как она выглядит. Ха-ха, это высокомерие из-за комплексов.       Джеку явно нужно отомстить.       Девочка взяла кружку с чаем. Чашка была тёплой, но чай покрылся плёночкой, будто стоял очень давно... Тогда почему он не холодный? Да и вообще, сколько времени... Эмма порылась в карманах и достала старинные золотые часы на подвеске. Было около трёх часов дня. Тихо чертыхнувшись, девочка начала собираться — скоро уроки, а она дрыхнет тут.       Быстро переодевается и надевает линзы. Даже успевает прочесть в газете расписание на сегодня и бежит на Травологию. Чтоб как-то оправдаться перед самой собой, она решает выполнить ещё какую-то заслугу. К примеру, станцевать и сорвать урок. Интересно, о чём думала директриса, когда придумывала такое задание? Джонсон это сделать — как чай выпить.       Первый раз в жизни Эмма не опоздала на урок и села даже на первую парту. Урок вела их декан. Мей была очень милой и весёлой девушкой, которая грозилась всех стукнуть канделябром. В общем, одобрено Эммой, которая постоянно путала буквы в слове канделябр и не могла нормально пошутить на этот счёт.       Урок шёл, Джонсон становилось всё скучнее, каждую минуту она доставала свои золотистые часы и всё-таки не выдержала. — Хэ-эй, вам не надоело? Давайте повеселимся! — воскликнула она и запрыгнула на парту. Бровь Джека, который сидел за ней, невольно поползла вверх. Эмма скинула свою мантию, которую надела специально для того, чтоб скрыть свой наряд для танца. И ещё выше, и ещё, бровь не останавливалась...       Под мантией была другая одежда. Широкие чёрные штаны и свободная белая рубашка, лишь оранжевый галстук в цветах Фламмеуса остался неизменным. На ногах были чёрные туфли с каблучком, несмотря на то, что обычно она носила исключительно красные кеды на высокой подошве. Рыженькая изменила одежду специально для чечётки. Эмме было всё равно, что над ней будут смеяться — она тоже посмеётся. С этой целью она и пришла сюда, собственно говоря. Ведь она, как известно — ходящее веселье.       Рыжая вздохнула и начала танец. Сначала относительно быстро, а потом всё ускоряясь и ускоряясь. Полусогнула колени, шагнула вперёд, шагнула назад; повторила, но на этот раз перенося вес лишь на носок, а не полностью. Далее описывала овалы сначала одной ногой, а потом второй. Вперёд и назад. Стала на носочки одной ногой, поднимая вторую, и поменяла ноги. Несколько прыжков, пару раз перенос веса с одной ноги на другую, делая иллюзию того же прыжка, и несколько маленьких прыжков.       Эмма повторяла свой танец несколько раз, с каждым разом ускоряясь, студенты не успевали следить за её ногами и лишь заворожённо смотрели на неё. Профессор Мей поняла, что девочка осмелилась выполнить заслугу, поэтому хлопала в ладоши в ритм и широко улыбалась. Под конец танца Эмма тоже улыбнулась, и лекторий заполнился аплодисментами. — Уж прости, Мей, но дальше проводить урок не получится, — села на парту и рассмеялась Джонсон, весело болтая ножками. — И следующий.. м-м, — она взяла газету с парты какой-то темноволосой девочки, которая даже не возмущалась. Лишь испуганно-заворожённо смотрела на неё. — И следующий, историю магии, тоже вряд ли.       Эмма с улыбкой профессионального маньяка-убийцы подошла к Мей и обняла её, перед этим подмигнув студентам. — Осмелюсь пригласить вас на танец, великолепная Мейерлин Лоуренс!       И не дожидаясь ответа, она начала вести танец, уводя профессора в сторону выхода из лектория. Джек закатил глаза, но всё же поднялся и пошёл следом — помогать красть Мей с урока. Ещё одна заслуга. Потом их догнал ещё какой-то парень, кажется, его зовут Кай, и он странно косится на Эмму, будто её тут быть не должно; и девушка, Рэйчел, которая немного раздражала Эмму своей правильностью и светлыми кудряшками.       В лектории осталась темноволосая первокурсница и какая-то японка-второкурсница с светлыми волосами — они были с факультета Терратео и жили в пещерах. Эмма почти-искренне им сочувствовала. С Айриса, факультета воздуха, никого не было. Видимо спускаться с гор всем было лень и, честно говоря, Джонсон сама была б не против там пожить. С Акварио было две девушки и парень. Одна — с яркими крашенными волосами, вторая какая-то грустная, а третий — слишком низкий и с веснушками. О да, Эмма просто мастер охарактеризовывать людей. ***       Фламмеусовцы запихнули Мей на остров, закрыли в гостиной и разошлись, чувствуя свободу. Сегодня уроков больше не будет, да и вообще через пару недель первые каникулы. Время летит невероятно быстро. Или просто ничего интересного не происходит, кроме тех событий, в которых участвует Эмма?       Месть Джеку была продумана до мелочей, но для начала нужно было втереться в доверие. К примеру, пригласить его к себе на каникулы? Ну а что, весело будет. Особенно потом, после мести. Сейчас их будущее общение — самая что ни на есть фальшивка. А потом... кто знает.       Рыжая отправила Паркеру анонимную записку и пошла гулять на стадион, который теперь стал излюбленным местом девушки. Она до сих пор вечерами вспоминала свой первый урок полётов, а иногда приходила сюда сама и тренировалась. На следующий год она планировала записаться в команду и играть в различные виды спорта в воздухе. Это звучало интересно, и она была уверена, что справится.       Ну а сейчас, села на верх трибун и стала ждать Джека. Он заметит её, она знала. Да и тем более, как можно не заметить такое яркое рыжее пятно? Пфф.       Пунктуальный аристократ не заставил себя ждать. Он шёл слегка неуверенно и осматривался — конечно, анонимная записка, это ведь мог быть кто угодно. А в один момент Эмме вообще показалось, что Джек хочет уйти. Тогда она немного запаниковала, нервно облизывая сухую губу и сжимая руки в кулаки. Весь план ведь полетит в тартарары! — Чего хотела, бестия? — прокричал он. Эмма самодовольно усмехнулась и спустилась вниз. — Тебя увидеть, — чуть наклонила голову, рассматривая россыпь веснушек на его лице. — Поговорить, — наклонила в другую сторону. — Ты интересный. Тем более, теперь нас связывает мой секрет. Прогуляемся?       Джек пожал плечами. Его настораживало такое поведение рыжей. Казалось, что она врёт, но линзы в глазах смотрели на него искренне и даже... мило? Да и вообще, Эмма клёвая, было бы неплохо подружиться с ней. А то с друзьями Джеку чаще всего не везло. Лицемерные твари, зацикленные на деньгах, и, чаще всего, это были сыновья и дочери кого-то из друзей семьи. Семья Паркеров раздражала парня, он хотел когда-то сбежать оттуда. И Фолементо очень помогло ему, он мог оставаться тут даже на каникулах.       А Эмма — что-то новое и рыжее в его жизни. Так почему нет? — Идём.