В России расстаются навсегда

      На улице было не так уж и холодно. Это далеко не сибирские зимы. Арсений накинул пальто, обвязался шарфом и чиркнул пару раз зажигалкой, укрывая огонёк от ветра рукой. Он достал предпоследнюю сигарету из пачки. — Ну ты и мразь, Шастун. За что я вообще тебя так сильно люблю? Вот же блять! — Арсений зарычал, стискивая зубами сигарету и вырывающийся стон человека, глубоко разочарованного, но продолжающего любить. Он ничего не мог с собой поделать. — Прости, Антон, мне придётся убить тебя, только так я буду точно знать, что мы не сможем быть вместе, — сказал Арсений в пустоту, чернеющую вдалеке. — Ну, может обойдёмся без убийств? — виновато произнес голос у входа. Дверь в ресторан закрылась с характерным щелчком. А обладатель самого красивого, по мнению Арсения, голоса медленно приближался. — Ты какого хера тут забыл, женишок? — выдержав паузу, прошипел Арсений и затянулся. Его руки слегка подрагивали, отчего он злился ещё сильнее. — Пришёл проверить, в своём ли ты уме, — взволнованно вопросил Антон, стоя прямо за спиной Арса и говоря уже ему чуть ли не на ухо. — Надо же, какой заботливый, — выдохнул Арсений вместе с серым дымом, пытаясь смирить грубый тон. — Арс, я люблю тебя, — Антон обнял Попова сзади за плечи. — Что ты сказал? — сигарета так и не добралась до губ, оставаясь в дрожащих руках. — Что я люблю тебя. — Почему раньше молчал? — вздрагивающим и надорванным голосом спрашивал Арсений, не оборачиваясь, но и не сбрасывая пока рук Антона с плеч. — А разве я не говорил? —мягко улыбаясь, Антон одной рукой провёл по шелковистым волосам, зарываясь в них пальцами, слегка взъерошивая. — Нет, Антон. Как-то не к месту твоё признание сейчас, — Арсений выбросил сигарету в небольшой сугроб у бордюра и сбросил руку Антона с плеча, разворачиваясь к нему лицом. — Арс, ну ты же сам потом будешь жалеть, — срывающимся голосом Антон хотел остановить Попова. Слова за слово, и они разругаются окончательно. — Я? Жалеть? Да это ты не в своём уме! — Арсений уже кричал, пытаясь за громкостью голоса спрятать наворачивающиеся слезы. — Ты всегда сначала грубишь, орешь на меня, срываешься, но я всегда терпел, я ни слова тебе не говорил, Арсений! Я ждал когда ты успокоишься тихо, сидя в гостиной, а ты вечно приходишь и извиняешься, мол, погорячился, прости да извини, люблю тебя, не могу. И я всегда прощал, ни разу не упрекнул в чём-то, терпел и верил, что изменишься! — Арсений поник головой. Антон был прав, часто Попов срывался на нем без повода, но думал, что парня это не задевает, ведь они никогда не говорили об этом. — Да нахуй мне не впились твои признания после того как ты сорвёшься на мне! — Антон ударил его ладонями в грудь, — сам факт того, что я был готов мириться с твоими недостатками, принимать их, верить в тебя, быть с тобой, постоянно спрашивать: «Как ты, не устал ли, может помочь чем-то, может приготовить тебе что-нибудь вкусненькое, а давай вместе съездим отдохнуть, Арсюша?» Все эти твои вечные капризы, твои загоны, твоя жажда внимания и славы, взамен на минутки простого человеческого счастья, но только, когда ты наконец-то доволен жизнью и у тебя есть время на «всякие нежности». — Тоша, нет, все ведь не так. Я… — Арсений поднёс ладонь к лицу Антона, чтобы легко провести ей по щеке, но тот резко отпрянул головой в сторону, — Прости меня за это, я просто совершенно не умею сдерживать эмоций. Даже когда меня сегодня связали — не смог.       Антон едва заметно улыбнулся. Вот ведь дурачина. Черт, это ведь его дурачина. — Мне просто было важно знать, любишь ты меня, или я просто для тебя нечто временное, понимаешь? — Но ведь это же глупо: постоянно говорить «я люблю тебя». Что от этого изменится? — Ничего, Антон. Я бы просто стал чуточку счастливее, — прибавил Арсений, медленно выдыхая тёплый воздух, и рядом образовывался беловатый сгусток пара. — Арс, ну, вот. Сейчас сказал. Ты счастлив? — Антон пристально смотрел на него, проверяя теорию на практике. Арс поднял на него взгляд, и из-под пушистых ресниц на Антона смотрели два глубоких океана на фоне красного заката, унизанного сеткой бордовых молний, бьющих прямо в воду. Арсений не был счастлив и нет, он не плакал, просто воздух здесь холодный. Арсений Попов замерзает, но ему тепло в своём пальто. Так в чем же проблема? — Может зайдём внутрь? — так и не дождался ответа Шастун. — Я здесь постою. — Да, и с каких это пор ты куришь? — прищурившись поинтересовался Антон, игнорируя подавленное состояние Арса. — С тех самых, как с тобой познакомился, — парировал Арсений. — У-у, это серьезно. Советую тебе скорее бросить, — пытался хоть как-то вызвать у Попова на лице улыбку Антон, уже делая пару шагов к двери. — Я тоже тебе советую скорее её бросить, — тихо вплёл реплику Арсений, доставая из коробочки последнюю сигарету. — Да ладно, я просто тебя разыграл. Это была шутка, окей? Не дуйся, — вскинул руки Антон, считая, что конфликт давно исчерпан. — Смешно, Тош. Только где пределы твоего юмора? Откуда начинается шутка? И когда закончится? — Арс! Я же, — тут в кармане расстегнутой куртки Антона зазвенел и завибрировал телефон, — прости. Это Илья. Ты не против, я отвечу? — С каких пор я был против? — безразлично бросил Арсений и отвернулся от Антона. Шастун посмотрел в спину Арсу, раздумывая; сбросить ли ему звонок и просто запрыгнуть на Попова сзади, поваливая его на землю, а потом никогда не отпускать, прижимая сильнее и сильнее к себе? Или же ответить на звонок, принимая поздравления в тамбуре ресторана, и оставить Арса снаружи, а потом вернуться к нему? Он нажал на зеленую кнопку и открыл дверь ресторана, ещё раз оглядываясь на Арса. «Это всего лишь на минуту» — подумал Антон и вошёл в душный зал, наполненный гулом и смехом гостей. — Вот так я тебе нужен, — Арсений посмотрел на темнеющее небо, и глаза его казались ещё более синими. В руке зажата сигарета, но Арсений не спешил поджигать ее. Она вернулась в коробку, брошенную, после, в карман пальто. Ещё пару шагов и здание ресторана растворится в тишине улиц, в спокойном полумраке узких тропинок, мощеных камнем. Ему больше нечего делать здесь.       Он бредёт по улице, вдыхая холодный воздух. От чего-то из глаз по щекам скатились слезы. Наверное, воздух слишком сухой и холодный. Арсений быстро смахивает их и суёт руку во внутренний карман, ища очки. Пока он расстегивал верхние пуговицы пальто, на него налетел какой-то ребёнок. Он что-то пролепетал и побежал дальше, ловя укатывающийся мяч. — Черт! — Арсений понял, что ребёнок совершенно случайно помог ему найти очки, но они упали на тротуар и тут же разбилась одна темная линза. Арсений поднял расколовшуюся на две половинки линзу и оправу с дороги и отправился к ближайшей урне, рядом с сувенирной лавкой. Едва очки были преданы забвению, как из магазина выбежал продавец, мужчина средних лет, полный и темноволосый. — Сэр, не желаете ли что-нибудь купить? — он указал на многочисленные полки внутри магазина, что были усеяны статуэтками и картинками в рамках. — Нет, спасибо, — быстро ответил Арсений, но беглым взглядом по прилавкам заметил небольшую картину, написанную маслом. Она привлекла его тем, что была чрезвычайно атмосферной и, самое главное, заставила его многое вспомнить. Его пробрало мелкой дрожью, когда он увидел на картине пару, сидящую на крыше дома и все было на фоне малинового заката. — Моя дочь — художница, — объяснялся как мог продавец. Он не очень хорошо говорил по-русски, с трудом выговаривая «р», но как-то быстро признал гражданина РФ в Арсении. — Очень красивая работа, — Попов незаметно для себя переступил порог магазина и, ничего не замечая вокруг, шёл к картине. — Сколько она стоит? — Да вот, уже месяц никто не покупает картин. Арсений замер и непонимающе уставился на продавца. А потом засмеялся, ударив себя по лбу. Продавец посмотрел на него как на сумасшедшего, но решился продолжить диалог. — Покупаете? — Да. Скажите дочери, что у неё настоящий талант, — Арсений отдал купюру, продолжал глупо улыбаться, смотря на то, как мужчина заворачивает картину в прозрачную упаковку и кладёт в пакет. — Спасибо, до свидания, — отчеканил продавец и проводил покупателя к выходу. Попов помахал рукой и скрылся в вяло текущем к площади потоке людей. — Какой странный русский, — думал хозяин лавки, почесывая затылок.       Отойдя подальше от магазинчика, Арсений в голос расхохотался. Ну и денёк! А ведь забавный всё-таки мужик, француз наверное, уж больно благозвучный у него акцент. Арсений завернул на какую-то безлюдную улицу и, присев на скамейке у дома, развернул упаковку картины.

***

— Черт, я ведь на минуту ушел! Блять, не надо было оставлять его здесь одного, куда он теперь пропал? Идиот. Я идиот, — Антон метался вокруг ресторана, заглядывая на соседние улочки, — ну где ты, Арс? — слова повисали и растворялись в холодном воздухе. Арс его не услышит.       Антон вернулся в ресторан, аккуратно прикрыв за собой дверь. Некоторые гости обернулись, раздумывая, наверное, отчего жених такой мрачный и все время куда-то убегает? Почему невеста пьет уже третий бокал вина с тамадой на брудершафт, и что за цирк здесь происходит?       Тем временем, Антон прошел в зал, опустился на свой стул так, словно тело его было налито свинцом: настолько тяжело он выдохнул.

Ну где же ты? Вернись, прошу. Ты нужен мне. Очень нужен.

      Шастун достал из кармана брюк телефон и, разблокировав его, долго смотрел на домашний экран с их совместным фото. Эта фотография была только у него и у Арса на телефоне. Здесь они держались за руки, переплетая пальцы и держа их на уровне шеи, а их губы запечатлены за секунду до поцелуя. И всё это, конечно же, на фоне заката за окном, закрытого легким желтоватым тюлем. Романтика, чёрт побери. Антон не может не улыбаться, вспоминая как они делали это фото.

***

— Арс, ну хватит это последний кадр, я уже устал, — продолжал смеяться парень, смотря в глянцевые голубые глаза напротив. — Ну, ладно уж, принцесса, хватит дуть свои красивые губки, я хочу это фото себе на заставку — Арсений снова целует Антона в припухшие губы, проводя тыльной стороной ладони по раскрасневшимся щекам. — Хочешь только фото? То есть вот так вы меня используете, Арсений Сергеевич? — улыбнулся в незавершенный поцелуй Антон. — Нет, тебя хочу больше чем фото, — Попов завел правую руку за спину парня и провел линию позвоночника ребром ладони, чуть надавливая, заставляя того отклониться назад и рвано выдохнуть. — Владеешь навыком тайского массажа? — Антон вернулся в исходное положение, придвигаясь еще ближе к лицу Попова, обвивая руками мужчину. — Конечно, уже раскладываю у тебя на спине камни, — шепотом произнес Арсений. Антон услышит его, он стоит вплотную. — Скоро сядет солнце. — Ты не поверишь, как долго я этого ждал. Арсений снова целует его, уже в сотый раз за вечер, а Антон успевает сделать фото. — Эй, я еще не начинал позировать, — шутливо возмущался Попов. — А неплохо ведь вышло, — рассматривал фото Шастун. Парни на фото слегка улыбались, прикрыв глаза. Они были в миллиметрах друг от друга и это расстояние заполнило собой заходящее солнце, красиво очерчивая лучами линии губ. «Это шедевр», — единогласно подумали парни. И они были правы.

***

Арсений не отвечал уже на десятый по счету звонок. Антон знал, что если Арс скинул первый дозвон, то остается только потерять надежду. Он так и будет упорно отклонять звонки, хоть утрезвонься, там, на другом конце провода. — Да ответь же ты, не будь мудаком! — кажется, Антон сказал это слишком громко. Но гости быстро потеряли интерес к оживившему жениху и занялись светскими беседами, — не отвечаешь, тогда добью тебя СМС-ками.

Арсюша

К диалогу:

Жду тебя

Я уже еду

Новые сообщения:

Арс Куда ты пропал? Почему не отвечаешь на звонки? Я всего на минуту отошел, просто невежливо сбрасывать, когда тебя хотят «поздравить» Где ты сейчас? Арс, ну ты же знаешь, что никакой любви между мной и Ирой нет и быть не может. Мы просто с ней всегда были хорошими друзьями. Посмотри сам [Прикрепленное фото] Это Олег, с которым они, кажется, знакомы давно, и он тут явно не случайно. Арсюш, пожалуйста, ответь Я волнуюсь… Я люблю тебя Прости, что нечасто это говорил Исправлюсь, обещаю Ну ответь же …

      Антон продолжал нервно набирать смс на телефоне и отправлять всё только одному абоненту. — Тох? — рядом с бледным Антоном материализовался его лучший друг, Дима. — Чего? — бесцветно переспросил парень. — Во-первых хватит уже залипать в телефон. С тебя родственники невесты глаз не спускают. — Плевать я на них хотел, — продолжал смотреть на дисплей телефона Антон. — Хотел не хотел, а придётся с ними поговорить, — Дима не уходил. Он видел, что у друга снова какие-то проблемы. — А во-вторых, где, блин, Попов? Что произошло? — Он не отвечает на звонки, — Антон наконец-то поднял свои затуманенные зеленые глаза на собеседника, — я не знаю, — после долгой паузы произнёс Антон, шумно выдыхая, и опустил голову на сложённые руки на столе. — Ладно, не дрейфь, найдём мы твоего дружка, — потрепал Шастуна по плечу мужчина, — так, прежде, чем ты спросишь «как», изображая растерянную девицу, мы хорошо подумаем, куда он мог деться. Во-первых, вряд ли он ушёл далеко, это же Арсений Попов, он фоткается на каждом углу и повороте, — Антон прыснул в кулак, а Дима радовался, что немного расшевелил полумертвого друга. — Значит он сейчас у красивого угла или поворота? — улыбался Антон. А что ещё ему оставалось делать в этой ситуации? — Возможно, но нет. Он сейчас поди сидит на скамеечке и грустит. Антон округлил глаза и вскинул брови, дёрнув Диму за рукав. — А что если и так? Пойдём поищем в парке? — С ума сошёл? Я пошутил, да и найти одного человека в огромном парке достаточно проблематично, Ватсон. — А чё это я Ватсон? — по-детски возмутился Антон. — А чё ты тупишь? Он по-любому вернётся вечером в отель. Осталось узнать, в каком он остановился. Это точно недалёко от ресторана. Если он будет добираться пешком, значит не пропустит много красивых мест для фотосессии. Я уверен, он так и рассуждал, когда выбирал отель. «Здравствуйте, у вас тут много красивых улочек, где можно пофоткаться? — Да, конечно, вы в Праге, мужчина. — Отлично, беру» Антон улыбнулся и снова посмотрел в телефон. Арс не отвечал на СМС. Но, возможно, прочёл. — Гугли адреса отелей и их телефоны, — Дима сел рядом с другом, на место Арса, и контролировал процесс поиска.

***

Скоро уже совсем стемнеет, пора бы возвращаться в гостиницу. А Арсений все сидел на скамейке подле чужого дома. Кажется, на кухне кто-то включил свет и искоса наблюдал за нежданным гостем из окна, зашторенного тонкой желтой занавеской. Распаковав картину, Арсений с минуту просто вертел ее в руках. Конечно, она была написана не профессионалом, не гением живописи, но выполнена с чувством, с душой, потому и притянула внимание Попова. А еще на ней считала в небе звезды пара, сидящая в обнимку на крыше под теплым пледом. Банально? Да. Романтично? Конечно. Арсений думал так же, когда Антон отпирал дверь на девятом этаже, ведущую еще выше. Это было всего несколько месяцев назад, когда они были самыми счастливыми на крыше того дома.

***

— Так, ты взял плед? — По воображаемому списку проверял все Попов, пока они ехали в старом лифте на последний этаж. — А это что по-твоему? — стоящий за ним Антон накинул на плечи Арсения теплую плотную ткань, и сам же прилег на нее, прижимаясь к нему со спины. — Умничка, — промурчал в ответ Попов. — А вино? — дверцы лифта разъехались в разные стороны, выпуская романтиков на девятый этаж. — Я знал, что тебя не вытащить из дома, если только не предложить алкоголь взамен на теплый диван. Естественно, — улыбнулся Арсений, снимая с плеч плед и, укутав в него Антона, вышел из лифта с ним за руку. Они поднялись по лестнице к двери, но перед этим нужно было пробраться через металлическую решетку, запертую на засов с другой стороны. — Ну, Шаст, доставай свои длинные нежные пальчики и открывай нам выход на свежий воздух. — Да легко! — Антон свесил плед на Арсения, а сам, просунув руку через решетку, сместил засов, и металл, со скрипом, поддался.       Когда они оказались в крошечном коридорчике, отделяющим их от прекрасного вида сверху, Антон оглянулся и, посмотрев на Арсения, расхохотался. — Ты чего ржешь, дурачина? Тише будь. Здесь, — важно произносил Арс, стараясь в тайне, еще больше смешить парня. Он сделал из пледа римскую тогу*. — Цезарь, ключ! — скомандовал Антон протягивая руку Арсению. — Аве, Цезарь, — неожиданно закричал мужчина и Антон, закрывая рот рукой от неконтролируемого приступа смеха, быстро открыл дверь и, схватив Попова за руку, утянул за собой на крышу.       Сильные порывы ветра, временами, не мешали им: заново пересчитывать огоньки в небе, искать созвездия, Антону — восхищенно кричать периодически: «падающая звезда!», а Арсению щекотать Шаста, кутая его в плед. Нет, ну вы видели, как он смешно дергает носиком, когда смеется? То-то же.        Они много шутили, вспоминали моменты со съемок, их совместные поездки, тур с остальными ребятами по городам России… Много чего интересного осталось в их памяти, но сейчас самое важное то, что они вдвоем на этой крыше, обдуваемой всеми ветрами, смотрят на ночной город, суету и движение, кутаясь в теплый плед и выпивая вино из одной бутылки. Больше никого и ничего не существовало, все было фоном, третьим, приглушенным планом. Они проснулись на рассвете, прижавшись друг к другу, в объятиях тёплого пледа, и рядом лежала пустая бутылка вина.

Двое лежат и ритмами сердца Плетут всё новые облака.

***

— Сэр, простите, у вас все в порядке? — неожиданно тишину вечера оборвал какой-то мужчина, присевший рядом на скамейке — Да, все хорошо, — нашелся Арс. На самом деле, это — одна из немногих фраз, которую он знал на чешском. — Вы выглядите грустным. — Тяжелый день, — это тоже важная фраза, которую заучил Арс. Он знал, на какое торжество едет в Чехию. — Это вы нарисовали? — мужчина указывал пальцем на картину, с любопытством разглядывая ее. — Нет, купил в лавке. Она напоминает мне о любимом человеке. — Вас бросила жена? — мужчина смотрел на улыбающуюся женщину на рисунке. — Нет, парень. — Что ж, — мужчина думал пару минут, видимо, он еще не сталкивался с такой ситуацией лично, — я думаю, вам не стоит сразу её прощать. То есть его. — А если я люблю его? — А он вас? Тут Арсений потупил взгляд. Он достал из кармана телефон, чтобы посмотреть время. Наверное, его собеседник — хозяин этого самого дома. Не стоит его долго задерживать. Пора идти.

У вас 23 непрочитанных сообщения. У вас 16 пропущенных от абонента Картошечка

Перейти к диалогу…

Арсений прыснул в кулак. Он забыл, что переименовал своего ненаглядного Тошу, просто по приколу, на днях. Ну, а что, он ведь не обиделся, Шаст даже, кажется, оценил тонкий каламбурный юмор. Арсений открыл диалог с непрочитанными сообщениями. — А он вас любит? — Повторил вопрос мужчина, сидящий рядом.

Картошечка

Непрочитанные:

… Я волнуюсь… Я люблю тебя Прости, что нечасто это говорил … Арсений чуть не выронил телефон из рук. В глазах резко потемнело. Он ничего не ответил собеседнику и резко встал со скамейки, собираясь срочно отправиться в отель. — Сэр, сэр! Вам плохо? — голос мужчины стал приглушенным словно под водой, он пытался усадить шатающегося Попова на место. — Нет, нет. Все хорошо. Спасибо, я пойду, — сдерживал позитивный тон и натянутую улыбку Арс, быстрым шагом уходя от дома. — Вам нужно отдохнуть, хорошенько выспаться, — кричал в спину мужчина. — Да, да, спасибо. Так и сделаю, — Арсений хотел как можно быстрее завалиться в номер.

***

Попов быстро дошел, буквально за пять минут. Ключ-карта у него, теперь он поднимается на свой этаж и почти задыхаясь, вваливается номер. Это просто какое-то дежавю. Месяц назад было точно также: отель, тихое помешательство, одиночество и смс от Антона. Это его убивало.        Арсений выпил таблетку снотворного и лёг на заправленную кровать в верхней одежде. Он открыл диалог, перечитал сообщения (но не переименовал абонента) и просто, отбросив телефон на соседнюю подушку, закрыл лицо руками. 1…2…3…4…5. 5…4…3…2… Нет, Арсению не удастся так успокоиться. Он шумно выдыхает на «один» и открывает глаза. Вокруг пусто, темно, холодно и опять одиноко. Он берет с тумбочки коробку со снотворным и выпивает ещё таблеток, не глядя на их количество. Глоток воды, ещё глоток. В этой тишине слышно будет всё, даже если Арсений уронит на пол иглу.        Но на пол иголки он не ронял, а кто-то настойчиво постучал в дверь.