Там, под водой ...

      Мо­ре се­год­ня на удив­ле­ние по­доз­ри­тель­но ти­хое и спо­кой­ное. Ру­сал плы­вет к по­селе­нию с са­мого ут­ра. Пос­то­ян­ная до­рога туда и об­ратно очень нап­ря­га­ет мыш­цы хвос­та, да и во­об­ще все­го те­ла, де­лая путь до­воль­но неп­ри­ят­ным, по­это­му Тэ дав­но уже не был там.       На са­мом де­ле, по­селе­ние ру­салок ни­чуть не схо­же с че­лове­чес­ким. Здесь нет ни ди­ковин­ных пос­тро­ек, ни че­го-то на­подо­бие го­рода, а всё по­тому, что на­род русалок пос­то­ян­но ко­чу­ет. Ру­сал­ки жи­вут семьями или группами в са­модель­ных гнёз­дах, сде­лан­ных из проч­ных во­дорос­лей, камней, под­водно­го песка и кораллов.       Проп­лы­вая ми­мо стай­ки дель­фи­нов, он ми­молет­но ло­вит их глад­кую ко­жу ла­доня­ми и пог­ла­жива­ет в знак при­ветс­твия. Дель­фи­ны всег­да бы­ли близ­ки с ру­салочь­им на­родом.       Ру­сал не ус­пе­ва­ет най­ти взгля­дом своих, как что-то боль­но вре­за­ет­ся в его спи­ну. Тэ обо­рачи­ва­ет­ся и тут же рас­кры­ва­ет плав­ни­ки, вы­пус­кая ког­ти, но быс­тро за­тиха­ет.       Это «что-то» рез­ко вып­рямля­ет­ся и напирает на Тэ­хёна, при­жимая его ко дну. При ви­де разъ­ярён­ных и злю­щих глаз, ру­сал не смеет двигаться.       Он мог бы с лёг­костью выб­рать­ся, но не поз­во­лит се­бе такой наг­лости. Воз­можно, он да­же зас­лу­жил та­кое об­ра­щение. Эта злющая русалка сей­час на­виса­ет над ним, и ес­ли со сто­роны Тэ­хёна пос­ле­ду­ет хоть ма­лей­шее дви­жение, его прикусят так, что ма­ло не по­кажет­ся. Сей­час нуж­но по­казать своё сми­рение и тог­да, воз­можно, его от­пустят.       Стар­ший ру­сал, ос­ка­лив­шись при­жал­ся ко лбу, что­бы на­чать ди­алог.       «Я потерял с то­бой связь, как ты пос­мел?»       Ру­салы ле­жат на пес­ке, соп­ри­кос­нувшись лба­ми, не об­ра­щая вни­мания ни на кого из стаи. Да и никто и не реагирует на неред­кие раз­борки по­теряв­ших связь друг с дру­гом ру­салок. Это слу­ча­ет­ся, ког­да род­ные или породнившиеся ру­сал­ки слиш­ком дол­го или далеко друг без дру­га.       «Извини, Юн­ги…»       «Нет, ты не со­жале­ешь», — брат смы­ка­ет паль­цы на чу­жой шее, за­жимая жаб­ры. Зап­ре­щён­ный при­ем, но Тэ­хён Юн­ги до­веря­ет. По­муча­ет и от­пустит, по­это­му млад­ший по­кор­но замер.       «Я не единс­твен­ный твой брат, по­это­му жди приветствие от Нам­джу­на. Я злюсь на тебя, непослушный русёнок!»       Юн­ги от­ры­ва­ет­ся от его лба, за­кан­чи­вая «вос­со­еди­нение» свя­зи и раз­жи­ма­ет паль­цы на чу­жих жаб­рах, да­вая, на­конец, на­дышать­ся про­винив­ше­муся.       «Те­перь я сно­ва мо­гу го­ворить с то­бой, но в сле­ду­ющий раз я от­ку­шу твой плав­ник».        Тэхён усмехнулся, ведь угроза довольно серьезная, потому как левый у него почти бесполезен.        «Я всё еще зол, но с те­бя хва­тит. Нам­джун ещё не ви­дел те­бя. У не­го мно­го обязанностей и он не стал бы ча­сами напро­лет ка­ра­улить те­бя, как я. Плыви».       Тэ­хён тут же под­нялся, вмес­те с со­бой подняв вихрь пес­ка, и тут же пос­пешно за­мел его сво­им хвос­том.       «Ко­неч­но, мо­жешь не яв­лять­ся, но тогда ты ос­та­нешь­ся без свя­зи. Те­бе мо­ей хва­тит?»       «Нет, я уже плыву. Его связь важна для меня так же, как и твоя».       Поч­ти как у лю­дей, не так ли? Ру­сал­ки те­ря­ют связь подобно тому, как лю­ди пе­рес­та­ют слы­шать друг дру­га на большом рас­сто­янии.

***

      Тэ­хён при­ник ко дну пе­ред бра­том, опус­кая взгляд. Нам­джун стро­го пос­мотрел на млад­ше­го.       «Брат, я вер­нулся», — од­ни­ми гу­бами про­из­нес млад­ший.       Тэ­хён не ожи­дал, что Нам­джун тут же под­лывет к не­му и тут же об­ни­мет, но так всё и про­изош­ло. Нам­джун всег­да был чуточку ласковее.       «Я рад…» Только и всего. Никаких наказаний и гнева. Конечно, это же Намджун. Он всегда ему доверял больше, чем остальные. Он всегда считал его более взрослым, чем все остальные. Он был смелым и позволял таким быть и Тэхену... ***       Мо­ре так ве­лико и прос­торно. Так красиво. Стоит поднять голову — сразу уви­дишь про­бива­ющи­еся ред­кие лу­чи све­та. Во­да холодом слад­ко оку­тыва­ет и обнимает. Всё же на мел­ко­водье та­кого бла­женс­тва ни­ког­да не сыщешь. Чем глуб­же, тем спокойнее, тем род­нее…       Тэ­хён плы­вет к сво­ему до­мику и за­рыва­ет­ся в пе­сок.       Как приятно глядеть на проп­лы­ва­ющих мимо ме­дуз, на раз­ви­ва­ющи­еся во­дорос­ли; отвечать стрекотанию дельфинов, ло­вить взгля­дом че­репах, пус­кать пу­зыри и ощу­щать спо­кой­ствие сво­его ми­ра…        Но его вдруг начинает ужасно тревожить мысль о том, что че­ловек наверху сей­час сов­сем один… Ру­сал не поз­во­лял се­бе до этого момента так дол­го ос­тавлять его од­но­го.       Но по­чему же мо­ре та­кое ти­хое?       Взбо­лому­тив пе­сок, ру­сал вих­рем под­нимается со дна. Та­кое за­тишье всегда перед ужасной бурей! Как же всё-та­ки неудачно он по­кинул Чон­гу­ка… Как же он у моря, в бурю-то? Тэхён понимает, что не может допустить того, чтобы Чонгуку угрожала опасность.       Ох, как же он волнуется. Та­ких чувств он не ис­пы­тывал да­же тогда, ког­да его впервые пой­ма­ли пи­рат­ские се­ти.

***

      Чон­гук пел. Пес­ня ли­лась из его сер­дца, и он пел, по­пут­но жа­ря на кос­тре добытого ру­салом кра­ба. С мо­ря дул прох­ладный со­лёный ве­тер, перебирая пряди на его голове. Во­об­ще без ру­сала Чон­гу­ку не так уж и скуч­но. У не­го есть мно­жес­тво дел, ко­торые он делает, пока остается наедине с собой. Сегодня, нап­ри­мер, он смас­те­рил не­боль­шой ша­лашик из ма­лень­ких веточек, ко­торые на­шел у скал, и вырыл в песке глубокую яму, где в прохладе он мог прятать рыбу.       Чонгук ждал заката. Это вре­мя, ког­да сол­нце обычно не та­кое жар­кое, а луна не та­кая хо­лод­ная. Вре­мя, ког­да Тэ­хён прип­лы­ва­ет с пор­ци­ей улыб­ки и объ­ятий. Он думал об этом и продолжал петь:       «Спи­те де­ти, сны в лу­кош­ке        Под по­душ­кой, ти­хо спря­чу        Щеч­ки в теп­лую ла­дош­ку,        За­сыпай ско­рее, крош­ка»       Эту ко­лыбель­ную пе­ла его под­ру­га лет шесть на­зад. Она гла­дила Чон­гу­ка по во­лосам и на­пева­ла. Но де­вуш­ку от­да­ли за­муж по рас­чё­ту, и Гук сно­ва ос­тался один. Она обе­щала ему, что сбе­жит, но так и не сде­лала это­го. Да и ку­да она могла сбежать? К та­кому отбросу, как Чон­гук? Ко­неч­но, нет. Это бы­ли те ред­кос­тные, ко­рот­кие, но прек­расные, мо­мен­ты в жиз­ни юно­ши, ко­торые он не за­будет. Не забудет, как и своих родителей, как и того щеночка под кроватью…       Слё­зы могли бы обжечь его глаза, но Гук не собирается плакать. Он просто отпустит за этот темнеющий го­ризонт свою пе­чаль. От со­лёной во­ды во­лосы снова прев­ратились в пу­шис­тый оду­ван­чик. Юно­ша му­жа­ет­ся и вста­ет. Сам он не та­кой уж и хи­лик. Силь­ный, кра­сивый бо­гатырь, хо­тя и в ду­ше ре­бёнок, ко­торый на­шёл за­бот­ли­вого друга в су­щес­тве со­вер­шенно дру­гого вида.        Па­рень встря­хива­ет го­ловой и решает окончательно и бесповоротно прекратить давить себе на жалость. «Все будет хорошо, Гуки» — ус­по­ка­ива­ет се­бя он и окон­ча­тель­но про­гоня­ет грусть.       Вот толь­ко ветер усилился. Стал напористее дуть, подначивая разрастающиеся волны. Хму­рый, потемневший го­ризонт взял направление прямиком к юно­ше.

***

      Тэ­хён плыл так быс­тро, как мог. Нес­мотря на ус­та­лость, он не медлил ни мгновенья. Он да­же не по­нял, как ус­пел по­ранить­ся — что-то ос­трое вон­зи­лось в хвост, но Тэ­хёну бы­ло не до это­го. Он был прав, бу­ря в са­мом раз­га­ре, и сей­час чувс­тво бес­по­кой­ства разъ­еда­ло ему сер­дце. По­чему он не по­нял это­го рань­ше? Он ещё дав­но пред­чувс­тво­вал что-то не­лад­ное.       Обыч­но ру­сал­ки лю­бят та­кую по­году, ведь сама природа стала им союзником против людских кораблей. Но Тэхён впервые молит высшие силы повременить с бурей.       Ещё бук­валь­но сов­сем не­дав­но он спо­кой­но пла­вал вок­руг то­нущих ко­раб­лей и ви­дел, как лю­дишек уно­сило в бескрайние воды. Ви­дел, как они зах­лё­быва­лись и умирали, но сей­час он так боялся увидеть без­ды­хан­ное те­ло его че­лове­ка.