Слеп

Когда Олио говорил, что собирается дожидаться моего ответа, я и не подозревал, что это будет выражаться самым наглым образом. Он караулил меня до и после моих занятий. Когда я пытался ретироваться через запасные выходы, он непременно оказывался передо мной. Мы лишь пересекались взглядами, но я не говорил ни слова. Казалось бы я должен радоваться, что вот он, Оливер. Он хочет быть со мной. Хочет построить со мной своё будущее. Хочет прожить оставшуюся жизнь вместе. А чего, собственно, хотелось мне? Придя он ко мне на год раньше, я бы кинулся к нему на шею и уехал бы с ним, куда глаза глядят. Только я уже не могу так просто все бросить и укатить в далекие края с парнем, который предпочел мне какую-то девушку. Я его никогда ни в чем не обвинял, но и в душу мне не просил лезть. Если он знал, что все закончится в августе того злосчастного лета, то мог бы вообще тогда не подходить. Избегал бы меня, я не настолько глуп, чтобы не понять намеков. Ведь это я постоянно лез к нему, пытаясь урвать хоть толику его внимания. Перестаю размышлять и выхожу со своего общежития через черный ход, чтобы остаться незамеченным. Оглядываюсь по сторонам и никого не нахожу. "Значит, сдался", - пронеслось в голове. Думаю, оно и к лучшему, потому что я вроде как уже начал потихоньку латать рану. А делать в сердце еще один глубокий и точный порез я больше никому не позволю. Прошло уже почти три недели, а Оливер всё никак не появлялся. Не то чтобы я считал недели, но он заставил одногруппников и сокурсников обратить их внимание на себя. И они постоянно спрашивали меня о нем, как будто вселенная не хотела, чтобы я забыл о его присутствии на территории моего университета. Они всё спрашивали, кто же он. И я всем объяснял, что это друг моего отца. Только вот на вопрос, зачем он приходил так много раз, я, к сожалению, не смог дать четкого и сформулированного ответа, который бы удовлетворил всех разом. Через месяц он объявился весь такой радостный, словно трахался с кем-то несколько дней подряд безвылазно. Улыбаясь во все тридцать два идеальных зуба, он таскался за мной еще настырней. Это стало раздражать меня, потому что ответ я ему давать не хотел. И это не было из-за того, что я не знал, что сказать. Мне нравилось, что он за мной бегает. Нравилось, что он вот так бросает все дела и приезжает ко мне, чтобы просто обменяться взглядами. Мне чертовски льстило, что я могу занимать в его жизни хоть какое-то место, потому что он уже выселил меня однажды со всеми пожитками окончательно и бесповоротно. В один из дней очередного преследования я решился сказать ему свое решение, которое было принято уже давно. Просто я решил оттянуть неизбежное. Я потащил его подальше от университета, чтобы никто не любопытствовал лишний раз и не клеил уши. - Оливер, - начал было я. Он резко притянул меня к себе и выдохнул мне куда-то в шею. - Я так рад, что ты начал со мной говорить. Я думал, что ты решил меня помучить и послать ко всем чертям. - Я долго думал над твоими словами, - нагло врал ему я, - и вот что я решил. Специально выждав несколько секунд, я посмотрел прямо ему в глаза. В них было столько надежды, и они просто светились от счастья. - Оливер,- продолжил я, - мы не можем быть вместе. Резко и очень честно. - Я не хочу быть с тобой просто потому, что знаю, что ты можешь в любой момент сбежать от меня. И ещё я узнал кое-что о тебе ещё тогда, когда мы разговаривали в парке, помнишь? - Не дождавшись вразумительного ответа я продолжил. - Ты ведь не развелся со своей женой, она всё ещё твоя семья. Более того, я узнал, что ты никогда не собирался её оставлять. Если это был твой гениальный план по беготне на два фронта, то я его раскусил. - Элио, всё не так, - попытался оправдаться он. Я перебил его и сорвался на крик: - Какого хрена ты припираешься ко мне после стольких лет отсутствия?! Думаешь, что можешь одними словами все исправить?! Думаешь, что люди - куклы, которых можно поставить на полку, когда надоест или в критический момент, а потом вытащить, когда приспичит? Так вот тебе забавный факт. Я - не игрушка, а живой человек, который имел глупость влюбиться в тебя и страдать от собственных чувств и глупых иллюзий! Я столько раз останавливал себя, чтобы не бросить все и поехать к тебе, дабы лицезреть твою самодовольную рожу, которая пухнет от этого гребаного семейного счастья. Я только одного не пойму, зачем было приплетать свою жену?! Думал, что я поведусь на всю ту лапшу, которую ты мне наплел про то, что оставишь её. Как бы ни так, Оливер, я не хочу быть с тобой, потому что ты лгун и сраный манипулятор. - Элио, я действительно оставил всё ради тебя, - Олио подал голос, - мы с ней только начали оформлять бракоразводный процесс. Я не слушал его, я просто не мог поверить, что столько лет мечтал именно об этом человеке. Моей точкой невозврата стало то, что мне рассказали. Оливер никогда не собирался бросать свою богатую женушку, потому что её родители оставили ей нехилое состояние, и даже зятю перепала часть. При таких деньгах, родителях и любящей супруге он должен быть самым счастливым человеком на свете, но он предпочел оторвать от жизни всё. И, как я понял, одним из этого всё стал я. - Оливер, - снова перебиваю я, - можешь не распыляться и не стараться меня переубедить или оправдаться. Я знаю, что ты теперь богат, а родители твоей жены любезно дали тебе часть их наследства. Если тебе не хватает траха с мальчиками, то ты всегда можешь воспользоваться такими услугами за деньги, которых у тебя достаточно. - Элио, всё не так, как ты думаешь! - закричал он. На его лбу выступил пот, он так старался и распинался, что я стоял и смотрел на весь этот спектакль. Где-то внутри трескалась и сыпалась мелкими кусочками часть меня. После того разговора он больше не появлялся. Он, конечно, ещё пытался звонить, но всё же потом успокоился. Мне стало легче дышать, я даже задумываюсь над новыми отношениями. Только без любви и влюбленности. Взаимное удовлетворение желаний и ничего кроме этого.