***
Днем Лиля лишь изредка пересекалась со Смерчами, возможно, и из-за того, что-то она с родителями уходила на море, то Смерчи уходили «на разведку» здешних мест. Пара магазинов встретилась им вблизи дома, палатка с пирожками и дедушка, торгующий дынями и арбузами. Решив как-нибудь обязательно купить у него — вот внушал он доверие — ребята двинулись дальше. Солнце все так же стояло высоко над головами. Ума, как оказалось, пока была одна, не очень-то бродила по этим местам, словно знала, что сюда приедут остальные, и сейчас точно так же плутала, как и они. Хотя изначально Смерчи надеялись на то, что Леся-то им всё тут покажет и расскажет. Но штурман из нее оказался так себе. Показавшиеся Коту и Физику спелыми абрикосы оказались еще зелеными — твердыми и кислыми, только вот выбросить их ребятам не дали: сорвали — ешьте. Серёга и Вася поморщились, но все же съели под едва сдерживаемый смех Муры, Умы и Бизона. Мыцик пообещал припомнить это предложившему сорвать фрукты Ионову, на что тот ответил, что тоже пострадал. По словам хозяйки, поздно вечером вода едва ли не самая теплая. Татьяна Петровна настоятельно советовала им сходить искупаться. Говорила она об этом Бате и Багире. Так и не проникнувшись доверием к Коту и Муре, к ним она старалась без надобности не подходить с разговором, хотя те больше не подавали повода. Были вполне доброжелательны, здоровались, улыбались. Но что-то в них все равно смущало хозяйку, а что — не знала и она сама. Наверное, импульсивность Васи, которую она могла спутать с агрессией. Решив последовать ее совету, вечером все собрались на море. Лилечка сидела во дворе и щелкала каналы на телевизоре, рядом спал котёнок. На вопрос Смерчей, здесь ли родители, на что она положительно кивнула и принялась поглаживать Мурзика так ласково, что не верилось, что она вчера чуть не затискала до смерти. Она помахала им ручкой, они ответили ей тем же и вышли за дверь. Вода была и правда теплая, но ее достоинства были явно преувеличены — особого изменения и блаженства они не заметили. А Кот и вовсе усмехнулся: «Это она нам назло, мне точнее!». Мура лишь ответила ему, что нечего было на всех бросаться, больше напоминая ему про дурацкую ссору в машине между ним и Серегой. Вася помялся и ничего не ответил. Он сам понимал абсурдность той ситуации, но понимал и то, что не мог тогда поступить иначе. В силу ли обстоятельств или характера. Спавший жар, одолевавший днем, располагал к тому, чтобы именно сейчас, не обращая ни на кого внимания, практически в темноте и в одиночестве искупаться, побрызгаться друг в друга и просто полюбоваться водрузившейся над головами большой луны, так контрастирующей с темным небом; ее тень расплывалась по морской глади, колеблемой лишь Смерчами. Кот уплыл дальше всех, что, в общем-то, никого не напрягло. Боевому пловцу глубина не угроза. Только вот в скором времени, будто назло, начали набегать волны, сначала еле заметные, а затем уже довольно-таки приличные. Васи всё не было. Волны били их в грудь и поплавать толком не получалось. Получалось лишь ловить эти самые волны собственным телом, распластавшись на них. Вода плескалась. Окатывала их иногда с головой. Иногда даже накрывала, и приходилось откашливаться. Вроде бы расслабившись, все почему-то забыли о Васе и вспомнили только когда Мура позвала его, а он не откликнулся. Затем она вспомнила, что он уплыл дальше, но почему-то думала, что Кот уже вернулся с приходом волн. Она всмотрелась вдаль — были видны только волны, ничего плещущегося. — Вася! — крикнула Мура. — Кот! Никто не отзывался. Смерчи стали оглядываться: и правда, Кота нигде не было. Это стало напрягать. Озирались по сторонам, звали его, но никто не отзывался. Волна сбила Мурашову с ног, когда та зазевалась. Женя нахлебалась воды, но тут же встала. Ее начинало колотить: Кот никак не отзывался и не появлялся, да и увидеть его не получалось. Батя, Бизон и Физик ныряли, но найти тоже не могли — вода была взбаламучена волнами, да и темно, но движения под водой тоже не было видно. Багира, Мура и Ума оглядывались, присматривались, выискивая Ионова — любого, живого или не дай бог мертвого. Женю потряхивало и от холода, или от страха, а скорее всего ото всего вместе. — Не вижу его… — вынырнув, проведя ладонью по лицу, сказал тихо Бизон. Вдруг что-то дотронулось до ног Мурашовой. Мура подпрыгнула, вскрикнула, но почему-то подумала, что это или Батя, или Физик случайно наткнулись на нее, но когда это «что-то» поднялось из-под воды, и им оказался Ионов, лыбящийся и словно не знавший, что все тут с ног сбились в его поисках. Женя толкнула его с криком: «Дурак!». В голосе слышалась истерика. Из глаз прыснули слезы, которые она попыталась смешать с водой, которую брызнула на лицо. — Дурак! Я думала, ты… Мы все тут! — Женю снова трясло, а Вася стоял и смотрел на нее и на всех остальных, слегка оторопевших от его неожиданного появления. — Ребята ныряют, ищут тебя! А ты! Пошел ты, Ионов! — Да я ж… Я ж не знал, — начал оправдываться Кот. — И как мы кричали, ты тоже не слышал! Идиот! Женя, психанув, быстрым шагом начала выходить из воды, пытаясь прийти в себя. Делала глубокий вдох, зажмуривалась и пыталась осознать, что с ним всё в порядке и он просто дурак, просто снова решил пошутить и подурачиться. Только вот получилось, как всегда… — Я… — обратился Вася к остальным. — Котяра, ну ты и придурок, извини меня, конечно… — покачал головой Бизон и, взяв немного шокированную Лесю под руку, тоже пошел из воды. Вася стоял и смотрел на их спины, понимая, что ни у кого из ребят поддержки он сейчас не найдет. Серега шел рядом с наспех одевшейся Женей, пытаясь ее успокоить; Мурашову до сих пор трясло. Перед глазами до сих пор стояли те страшные картины, которые тут же нарисовало подсознание вопреки убеждениям здравого смысла «да что ему сделается!». Она боялась, что кто-то из ребят вынырнет и скажет, что он… Было страшно. А он просто играл! Просто дурачился! Рита тоже старалась как-то поддержать больше всех переволновавшуюся Муру. Кошкина говорила, что это же Кот, что он просто не подумал о том, что произошло, не думал о том, что это так повернется. Оборачивалась на Васю, говоря Мурашовой, что вон он, в порядке, плетется за ними. Женя и правда начала отходить, только вот прощать и кидаться к нему на шею не собиралась. Пусть и хотелось обнять его сильно-сильно и наконец понять, что он в порядке. Хоть какой, хоть дурачащийся, но живой. В комнате Мура просто села на кровать, обхватив голову руками, не включая в комнате света. Следом пришел и Кот, принесший вещи; Женя ушла с пляжа налегке. Он поставил сумку на пол и сел рядом с Мурашовой. — Жень, я… Не хотел я, дурак, — Вася хотел обнять ее, но она лишь сбросила его руку со своих плеч и скрылась в ванной. «Реально придурок!» — ударив себя по лбу, пробормотал Ионов. Женя вышла из ванной и, не говоря ни слова, рухнула на кровать, отвернувшись от Кота. Только хотел Вася лечь рядом, тоже переодевшись, как услышал грубый голос Муры: «На пол! Утопленники на кровати не спят!». Ионов, тяжело вздохнув, сполз с кровати, прихватив с собой подушку и одеяло, думая при этом, что та шутка не стоила всего того, что происходит сейчас…Часть 9
13 июня 2018 г. в 11:24
Сонная Ума выглянула из комнаты. Бизон уже сидел в зале, когда Леся, вся растрепанная, пошла в ванную прибраться, но Боря окликнул ее и подозвал к себе. Уманова подошла ближе и увидела пушистого кота, того самого, развалившегося вчера посреди двора. Он сидел перед их дверью и не жалобно, а по-деловому так, по-хозяйски мяукал, хотя уже скорее не мяукал, а старчески кряхтел. Серая пыльная шерсть, уже не такая мягкая, была не прибрана. Было видно, что за ним не ухаживают, а ведь шевелюра того требует…
— Минут пять уже сидит. Что ему надо? — усмехнулся Тарасов.
Уманова пожала плечами, но, отодвинув Бизона от двери, впустила кота со словами: «Сейчас и узнаем!». Котофей лениво прошагал внутрь, даже не подняв глаз на обитателей номера и потянувшись, выставив передние лапы вперед. Выпустил когти, поцарапав половик перед входом, и только тогда с важным видом целенаправленно пошел на кухню, размеренно помахивая хвостом. Бизон и Ума оторопели. Такого они не ожидали. Кот не выглядел не то что напуганным их присутствием, он его вообще не заметил и продолжал заниматься своими делами.
Смекнув, что он пошел на кухню, ребята поспешили туда. И правда, Пушок сидел около стола, лениво мявкал, так низко и протяжно, что, казалось, ему прищемили хвост. О чем он просит, долго гадать не пришлось. Леся усмехнулась: «А раньше не ходил ко мне».
— Может, он каждый день к новым ходит? — отрезав коту немного колбасы, сказал Боря.
Пушку же этого показалось мало, он все так же непоколебимо сидел, нагло смотря на Уманову и Тарасова. Пришлось отдать ему остатки вчерашнего ужина — все равно доедать его никому не хотелось. Вроде бы утолив голод, котофей, не прощаясь, двинулся к выходу, так же важно вышагивая, и скоро уже мяукал у двери.
— Вот это котяра! — открыв дверь, проговорила удивленная сиим действием Ума и посмотрела вслед спускающемуся по лестнице Пушку.
— Ага, прям как наш! — посмеялся Боря. — Его хоть не Васькой звать? Надо будет спросить.
И только тогда Леся поняла, что до сих пор еще не привела себя в порядок, что ее волосы торчат в разные стороны, а сама она в пижаме, поэтому быстро ускользнула в ванную.
День намечался солнечный и очень жаркий. Отметки термометров неустанно ползли вверх с самого утра. Легкий, едва ощутимый ветерок приободрял разморенных жарой отпускников. Мура сидела на кровати в своем номере и плела Лилечке косички. Утром в их дверь постучали, а открыв, Кот чуть не сболтнул лишнего, подумав, что это кто-то из ребят поднял их в столь ранний час. Поначалу не заметив никого, ведь смотрел он на уровне своего роста, Ионов опустил глаза, лишь когда услышал: «Дядя Вася, можешь мне косички заплести?». Кот оторопел и впустил ребенка в комнату.
При всех своих талантах плести косы Вася не умел, поэтому это почетное поручение отдал Мурашовой, с охотой принявшейся расчесывать беспокойные пряди. Девочка морщилась, но ни разу не схныкала и не сказала, что больно, только надувала губки и щечки.
Ионов стоял, прислонившись к стене, улыбался и думал. Думал о том, как Муре идет маленький ребенок рядом с ней, как она умело перебирает пряди и как улыбается на улыбку Лили, как ему даже на миг показалось, что это их… ее дочка. Но затем умиротворенные мысли сменились другими: почему девочка пришла к ним? Не в том плане, почему к ним, а не к Рите с Батей, а в том, что как бы родители должны этим заниматься. Вася не был никогда шестилетней девочкой, но тем не менее ребенком он был и помнил, что, хоть и был общительным, с такими бытовыми мелочами вряд ли бы пошел к едва знакомым людям. На это были мама и папа, ну или другие близкие и друзья семьи на худой конец.
Он вспомнил, как Олег вчера одернул ее, как Настя сразу похолодела, как никто из них даже, казалось, не почувствовал, что ребенку сделалось больно — не физически, а в душе; Вася почувствовал и то, что больно сделалось не только Лиле, но и многим Смерчам. Он понимал Лесю, Риту, Ваню — единственного родителя из их компании. Но не понимал, почему передернуло и его, вроде как выросшего в любящей семье, ничем не обделенного и, в общем-то, не испытавшего в жизни травмы, как Рита или Леся. Тогда почему ему так резанули те слова? Да и Жене. Хотя это-то он мог понять, она все-таки девушка, будущая мать… Вася снова улыбнулся. Лиля увлеченно что-то рассказывала Муре, а та смеялась и подговаривалась.
— Лилечка, — обратился Вася к ней; девочка быстро подняла на него свои большие голубые глазки, что Кот улыбнулся еще шире, — а где мама с папой?
— А они ушли, оставили меня с тетей Таней, а она мне не нравится, — как будто это каждодневная ситуация, проговорила Лиля и пожала плечиками.
— А куда они ушли, не знаешь? — подойдя ближе, спросил Кот. Девочка снова пожала плечами.
— Ты хоть не голодная? Кушать хочешь? — поправляя заплетенные косы, поинтересовалась Женя, развернувшись к девочке лицом.
— Ну… немного совсем… — будто за это ее будут ругать, а то и бить, потупив взгляд, сказала малышка и начала болтать ножками.
— Так, понятно. Вася, ребенок на тебе, я на кухне!
Не успел Кот вымолвить и слова, как Мура уже выпорхнула из комнаты. Лиля развернулась к Ионову, а он лишь вздохнул, но следующие же ее слова заставили его приободриться: «А где дядя Сережа?».
Физик и Кот, почти не имевшие опыта общения с детьми, быстро нашли выход, когда поняли, что понятия не имеют, чем развлечь ребенка. Особенно это понял Вася, когда Серега решил, что между кандидатом физико-математических наук и шестилетним ребенком разницы почти нети сказанул что-то, что сам Ионов понять не смог и, когда Лилечка переспросила его, только промычал что-то непонятное, и почти тут же его осенило: Багира!
— У нас же еще тетя Рита есть! — воскликнул Вася.
Багире и правда было только в радость повозиться с ребенком. Но отпускать «нянек» она не собиралась, а Кот и Физик уже как раз собирались разойтись по комнатам, когда прозвучало почти командное: «Отставить! Куда собрались?». А дальше их постигла участь Мурзика, и Кот по-настоящему понял, что чувствовал вчера этот забивавшийся во все щели котенок. Лилечка не щадила их с Серегой. Спасла Женя, сказавшая, что завтрак готов.
Только Серега рванулся было на кухню, как Вася осек его, сказав: «Моя кухня и моя еда». Муру же возмутило такое собственничество Ионова, и она, мило улыбнувшись и ткнув Кота локтем, сказала: «Физик, пошли за стол, — и затем уже холодно добавила: — а ты, Кот, не командуй!».
— Дядя Кот и дядя Физик! — рассмеялась Лиля, повиснув на шее Васи.
Рита смотрела на эту беззаботно веселящуюся девчонку, и самые разные мысли крутились в ее голове. Самые невероятные и самые болезненные, но и теплые. О том, что ей так нравится, оказывается, возиться с маленькими детьми и уметь угомонить и уговорить уже взрослых, но таких же шалунов в лице Кота и Физика. Ей хотелось этого. Хотелось, чтоб эта малышка была счастлива, чтоб рядом с ней были любящие родители. А пока что, как она видела, родители этого дать ей не могли. Она была весела и беззаботна, но излишне подозрительно относилась к каждому их слову и смотрела на них так, будто увидела что-то новое.
Сейчас она вовсю уплетала приготовленную Женей еду. А с лестницы наконец спустились Бизон и Ума.
— Не поверите! — начал Боря. — Этот кошак с утра…
— Ты о нем? — указал Серега на уплетающего ложку за ложкой Васю; услышав это, Ионов чуть было не поперхнулся и положил ложку в тарелку.
— Если бы он утром мяукал у меня под дверью, а потом бы пополз на кухню — вопросы были бы к Муре!
— О, Вась, может, ты под дверью будешь спать? Ты же Кот! — положив руку ему на плечи, предложила Женя.
Вася так и не мог прокашляться. Каждая следующая реплика словно больше свербила в горле неприятным покалыванием.
— Ну вас, весь аппетит пропал, — откашлявшись, сказал Ионов и провел ладонью по лицу.
— Да кошак к нам с утра пришел, большой такой, важный, и с наглой мордой давай просить, чтоб мы его накормили! Ни к кому больше не заявлялся?
— Ко мне только Мурзик с утра заскочил, — уведомил Физик, — но это он, понятное дело, спасался, — кивнул в сторону разулыбавшейся Лили.
Во двор вошли Олег и Настя; в руках Олега был пакет. Что было внутри — не было видно, но он был полон доверху. Лиля не бросилась к родителям, а продолжила сидеть в окружении Смерчей, улыбаясь то одному, то другому. Бизон смешил ее, корча разные рожицы; он сидел спиной к вошедшим, потому не сразу понял, кому кивнули Кот и Мура, на кого едва подняла глаза Лиля, но тут же снова уткнулась в тарелку и продолжила смотреть на него.
А вот остальных все это очень пусть пока и не напрягало, но весьма интересовало. Конечно, если они просто ходили в магазин, то ребенка лучше с собой не таскать, но почему это надо делать так рано, да еще и не заплетя ребенку даже кос? Почему она идет к ним, совершенно незнакомым людям, тянется к ним, как к родным? На эти вопросы не было ответов.
Скоро Лиля поела и упорхнула из-за стола, кинувшись в свою комнату.
— Я что-то вообще ничего не понимаю, — нахмурился Серега.
— Если бы только ты, Физик… — поддержал его Кот.