Свободный Четыре

      Прохладные капли воды касаются моего лица. Оглушительный рёв пропасти заполняет пространство вокруг меня; это — единственное, что я слышу. Мчащаяся вода изгоняет мои мысли из головы и уносит их вниз по течению.       В течение нескольких минут я сижу, уперев голову в ладони и смотрю на воду.       Завтра последний день первого этапа. Машинально я вспоминаю своё инициирование — тревога и опасение перед размещением рейтинга, и гордость, охватившая меня, когда увидел, что занимаю первую строчку.       Я иду обратно к своей комнате и в изнеможении падаю на кровать. Я держу руки над лицом и провожу пальцами по складкам на ладони. Глубокой тёмной ночью ветер гудит, словно кричит о том, что давно было потеряно и погребено под обломками разрушенных мыслей и желаний. Я переворачиваюсь и медленно, тихо засыпаю.       В следующий раз, когда я просыпаюсь, я больше не нахожусь в своей постели.       Я чувствую тепло солнечных лучей прежде, чем вижу, как они пробиваются через окно. Поскольку мои глаза немного приспособились, я разглядел слабые очертания дверной рамы перед собой.       Я выхожу на улицу и вижу самый удивительный оттенок синего. Пушистые белые облака лениво плывут по небу, направляемые невидимой силой, каждое облако словно ищет творческий ум, чтобы придать смысл своей форме. Позади меня стоит блестящий белый особняк, грандиозный и более эффектный, чем все, что я когда-либо видел. Я окружён милями и милями прекрасных цветов. Цветы стелются бесконечно и простираются вне горизонта, исчезая вместе с заходящим солнцем.       В этом мире время, кажется, убегает быстрее, чем я могу заметить. Оно утекает, как вода, скользящая сквозь пальцы. Солнце опускается за горизонт, лишая краски сочности. Цвета словно кровоточат, оставляя после себя лишь темноту. Я замечаю слабый проблеск, исходящий из уединённой части бесконечного сада. Я осторожно ступаю вокруг нежных цветов, медленно пробираясь к свету.       То, что я нахожу, перехватывает моё дыхание и сковывает горло.       Апельсиновая роща расстилается передо мной, расширяясь на мили и мили вдаль. Светлячки, искрясь, летают меж деревьев, проплывая вверх-вниз, из стороны в сторону, окутывая деревья в завораживающие цвета. Я знаю, что я один в этом созданном мною мире, но воздух словно заполняет себя энергией тысячи солнц. Тишина движется бездыханно, не слышно даже биения сердца. Я протягиваю руку к апельсину, осторожно касаясь его кончиками пальцев. К моему ужасу, он начинает разрушаться от моего прикосновения и превращаться в пыль, такую же коричневую и увядающую.       В мгновение ока всё вокруг меня начинает распадаться. Земля приближается ко мне, и я падаю в высокую мягкую траву. Она обволакивает меня, словно уютное одеяло. Небо над головой кажется окрашенным тысячами возможностей. Я ослеплён мерцающим светом и усердно смаргиваю мелькающие перед глазами звёзды, пока зрение, наконец, не проясняется.       Интересно, был ли я когда-либо звездой, столь далёкой, никогда не принадлежавшей этому миру? Медленно, под ритм вселенной, бьющейся в моих жилах, я снова засыпаю.

***

      Я снова просыпаюсь от звона будильника.       Девять тридцать утра.       Я снова в своей постели.       Когда я закрываю глаза, призрачный сон снова воспламеняется в моей голове.       Апельсины. Столько апельсинов, падающих с деревьев и ударяющихся о землю с отвратительным глухим стуком. Плавающие светлячки, танцуя друг с другом, огибают деревья и извергают блеск, похожий на волшебную пыль.       Я заставляю себя подняться с кровати и протираю заспанные глаза. Сегодня — последний день рукопашного боя, и конец первого этапа.       Я небрежно пишу пары на доске.       Уилл и Мира.       Кристина и Ал.       Эдвард и Питер.       Трис и Молли.       Уилл и Мира — первая пара, вышедшая на арену. Их борьба начинается с того, что они оба неловко кружат рядом друг с другом, но никто из них не предпринимает попыток начать борьбу.       После небогатых на события пятнадцати минут, бой оканчивается победой Уилла.       Следующий бой между Кристиной и Алом проходит быстро и безболезненно. Получив пару ударов, Ал лежит на земле и не может подняться. Уголком глаза я вижу Эрика, качающего головой.       Эдвард и Питер дрались гораздо дольше. Они — лучшие бойцы в группе, однако их стили ведения боя заметно отличаются. Эдвард более натренирован и точен, в то время, как Питер использует в своих интересах грубую силу.       К тому моменту, как прошли три боя, моё тело начинает гудеть в тревоге и ожидании.       Я задерживаю дыхание, когда на арене появляется Трис. У неё есть силы, чтобы выиграть этот бой. Я знаю, что она сможет, но только если вспомнит мой совет и использует свои сильные стороны.       — Я что, видела родинку на твоей левой ягодице? — засмеялась Молли. — Боже, да ты побледнела, Стифф.       Молли набрасывается на Трис и собирается нанести удар. Трис уворачивается и наносит удар в живот Молли, чуть выше пупка. Прежде, чем у Молли появится шанс оправиться после такого неожиданного нападения, Трис уже готова для новой атаки. Молли, совершенно разочарованная таким стечением обстоятельств, делает ещё один выпад в сторону Трис, но та, в свою очередь, блокирует удар.       Нечто, похожее на животный рык, срывается с губ Молли. Я невольно вздрагиваю от этого.       В полном отчаянии Молли небрежно направляет удар в бок Трис, но она с лёгкостью уворачивается. В своих интересах Трис использует уязвимость Молли и направляет свой локоть в её лицо, от которого Молли едва успевает увернуться.       Кулак Молли врезается в бок Трис и заставляет её пошатнуться в сторону. Они обе колеблются. Я вижу, как взгляд Трис скользит по стойке её сопернице, а затем её глаза загорелись. Загорелись, узнав о слабостях Молли. Загорелись уверенностью в своей победе.       Она делает низкий апперкот в район её пупка. Как только кулак Трис погружается в её плоть, она начинает задыхаться. Пока Молли задыхается, Трис ставит ей подножку; ноги Молли подкашиваются, и она падает, громко закричав. Трис потянула её за ногу назад и снова начала бить по рёбрам.       Молли свернулась калачиком, чтобы защититься, но Трис продолжала наносить ей удары. Снова и снова она била ногой в те части на теле Молли, которые не были защищены: в живот, в грудь, в лицо. Кровь шла из носа Молли и стекала с лица огромными, красными ручьями.       Трис не останавливалась.       Я кинулся с места и схватил Трис за талию, как раз в то время, когда она вновь занесла ногу для удара, вынуждая её уйти как можно дальше от Молли.       — Ты выиграла, — пробормотал я. — Хватит.       Впервые за весь день мы встретились глазами, и то, что я увидел в них, напугало меня. Каким-то образом, в одночасье, сострадательная девушка из Отречения, облачённая в серое, исчезла, но самым страшным было то, что в её глазах я увидел отражение любви к власти, той самой, что всегда присутствует в глазах Эрика.       — Думаю, тебе стоит уйти, — говорю я, подталкивая её к двери. — Прогуляйся.       — Я в порядке, — пробормотала она, совершенно игнорируя мои нежные подталкивания. — Теперь я в порядке, — повторила она, тяжело вздыхая.