SYN0PSE-1S

Сквозь бледную, бледную призму, плывущую — капли на гладкой поверхности, Марк видит бесконечный коридор. Лапки водомерки по стенам стелятся стелятся стелятся. В белой сети все родное сюда не придут стражи сюда не придут только он — и глаз Вечного Бога что смотрит и любит, не отпуская сюжет. Время измеряется в страницах, водомерки бегут по листам. звук не звучит. капли в ушах — полумера, распятое солнце — свастика — прожилки в великих правительственных очах. Марк считает, что будет жить вечно. он знает, кого Бог забыл. он знает, кто в бесконечности встрянет тяжким мешком недовыпотрошенным или уйдет пикселятом роя нейросетей ненасыщенный. Их голод наполняет Марка исподтишка: конечно, когда он грешит — все грешат, ведь на нем стоит взор Великого Бога. не слепой Азатот — наблюдатель наш, и не Ньярлатотеп — он движение; в системе оккультных воззрений лишь есть зрения точка, с которой общается Марк. Исполинские заводи хищников. Акулий проспект — черты Архитектора, Марк в детстве любил наблюдать, как икра расползается, заполняя весь водоем. Ни полых мест, ни дыхания. Ничего страшного, думает Марк. Тревожится трипофоб; время нереста вышло весной. И теперь созерцает Марк черные внимательные обезглазленные головы За его спиной не существует ни головастиков, ни водоема, зато черный отчаянный след остается в душе и руках. Примитивное философское мигает вином в стакане, играет в амигдолах мозга и в миндалинах на столе. В спорах атомов Марк пианинной мелодией находит дорогу домой. В теплых лапах морозного холода, что дарит вайтнет иногда он слышит звонких неангельских птичек. Эту теплую жизнь, это прошлое. Открывается занавес. Тьма. Двоякодышаще — огромный коридор с белизной посредине, как Смерть, мини-темная комната, схлопнутый рот и занавес зубный — Пре-Скорбь. каждая маленькая вибрация отличает круги на воде. зубы недвижимы. два архетипа сошлись рядышком в голове. Здесь удивительно спокойно: одиночество Марка в сетях рыбы бьются. Крупные рыбы. Архитектор с акульей улыбкой в десять рЯдов. Много-Сноуден — форель, единый косяк, нано- рой с разведенным, как спирт, бес-сознанием. Чистое сияние Вечного разума в серебристых чешуйках, похожих на сердце. Мир рухнул в тот день, когда с пиксельных плат и плат за дела и труды КИНУЛОСЬ В ПУСТОШИ-ВОДЫ наше сознание. Смерть. Из гомогенной среды в дискретную из дискретной среды — назад. Марк рушит фундаменты первыми, вырывая их с корнем — зачем? он не знает он амбассадор представитель не задавать вопросы, а действовать из воды простираются длани, что гладят по детским щекам. в детстве мира не было дланей, он рос, рос и рос рос и плавился ИЗ ГЛУБИН РВУТСЯ ДЕМОНЫ ДЕМОНЫ, Даже смерть не страшна — лишь бы их, из морского конька разверзаю щего икрою морской по коре мозга размазанной поликроенный мир не видал не видал НЕ ВИДАЛ! Во всей тщетной прозрачности Марка есть существенно мрачный изъян.