Young Forever

Чонгук смотрит косо и настороженно, почти тайком, чтобы не заметили и не начали дразнить. Он всё ещё боится, что его начнут ненавидеть. За возраст. За лёгкость, с которой он пробился на этот уровень. За всё. Чонгук смотрит и видит стрёмного парня с какими-то не то блекло-рыжими, не то персиковыми, не то ещё какими-то серо-буро-малиновыми волосами, дурацкой жутковатой квадратной улыбкой, и ему, чёрт возьми, стрёмно даже дышать с этим в одном помещении. Это зовут Ким Тэхён, и оно даже не оборачивается, будто Чонгук не пытается втихую просверлить в нём дырень взглядом, втыкает в хосоков телефон и вообще, кажется, потерян для этого мира. Ким Тэхёна не описать ни одними словами ни на одном языке этой планетки. Ким Тэхён это что-то запредельное, неземное, это чёртов инопланетянин. Чонгуку немного стыдно называть его так, зная, что обидно. Ким Тэхёна сложно понять и легко потерять, поэтому на любой их вылазке, будь это аэропорт или совместная пятиминутная прогулка, старшие хёны буксируют его друг до друга, крепко держа за ладонь, запястье, рукав, локоть или что подвернётся под руку не особо заморачивающемуся Мин Шуге. Тэхёну, вроде как, плевать, что его считают за мальчика-потеряшку, он весь яркий и восторженный, липнет к фонарям и блестящим вывескам, висит на ведущем его за остальными хёне и мечтает. Об их будущем. О победах. О фанатах. Игнорирует молчаливые скептические и неверящие переглядки остальных, говорит легко и открыто, будто и правда верит, что они сумеют. Не то чтобы Чонгук не верил в себя и хёнов, но запредельно. Бывает время, когда у Ким Тэхёна неловкая смущённая улыбка, дурацкий смех и чёртов космос в глазах. В его глазах-звёздах можно утонуть – и это не сопливая херня, это реальность. Чонгук всё так же, как и раньше, дурачится, язвит хёнам и корчит рожи. Он макнэ, его любят, ему можно. Насчёт любви Чонгук долго не верит и сомневается, смотрит на себя в зеркало. Лицо совсем детское, даже наивное, взгляд по-дурацки счастливый, а песни у них озлоблённые какие-то, чересчур крутые для Чонгука-ребёнка. Как же его можно любить такого? Можно, оказывается. Его тискают постоянно, в волосы руками лезут и подкалывают. Чимин, например, вообще любит всех и вся. Осмелевший, уже больше не тот глупый наивный мальчик, а мальчик, трахающий камеру глазами, вообще-то совсем уж милый и смешной, у него селфи-тайм где угодно и когда угодно, он таскается хвостом за Чонгуком и лезет постоянно, потом таскается за Хосоком, потом за Джином, потом за Юнги и Намджуном, а Тэхён вообще бест френд и подружка для прикрытия. С Тэхёном Чимин творит хаос и стабильно нарывается на ругань Шуги, швыряющего в них подушками. Тэхён и Чимин это одно сплошное взаимопонимание, совместная беготня от шутливо-гневного Хосока и «Куки, иди обнимемся». Чонгук от них так же стабильно сбегает, отсиживается в студии Намджуна и понять пытается, почему никто не видит, какой Ким Тэхён стрёмный. У Тэхёна квадратная улыбка, в голове вселенная, в глазах космос, и первым в этом космосе тонет почему-то Юнги. Чонгук пашет как не в себя и спит как не в себя. Он бы и ел так же, да только тут особо не разгуляешься ещё – зыбкое и хрупкое их положение. Чонгук пашет, но замечает. Юнги улыбается всем чаще, ворчит меньше, на выходки старших из макнэ-лайн почти не ругается, а с Тэхёном возится больше, уже не за что попало, а за руку таскает, даже когда спорит до хрипоты с Хосоком о какой-то заумной фигне. Чонгук идёт прямо за ними, кивает на незатыкающийся фонтан слов у Чимина и смотрит на всё ещё стрёмное это. Тэхён послушно тащится за рукой Юнги, с головой поглощённого спором, вертит своей странной башкой и ну реально прётся просто от их прогулки, время на которую они варварски выдрали из забитого расписания. Чонгуку бы так же – легче, веселее, без оглядки на трудности. Не получается. Чонгук вбегает в спальню за наушниками, потому что юнгино «мелкий, сгоняй», а ему не сложно, и Шуга-хён купил ему сегодня прикольную кепку. Перерывает кровать хёна и вздрагивает. Куча на месте Тэхёна оказывается самим Тэхёном, который вроде как в ванной был, по звукам – оказывается рыдающим Тэхёном, и Чонгуку как-то очень неуютно от этого. - Эй, всё хорошо? - приподнимает край одеяла и натыкается на взъерошенный затылок. - Тэ? Чонгук пренебрегает надоевшим "хён" специально, потому что обычно Тэхён дубасит его подушкой и смешно ржёт. Но сейчас Тэхён почему-то зарывается лицом в одеяло и всхлипывает громче. - Уйди, пожалуйста, - просит он, ещё сильнее прячась под кучей одеял. Чонгук хватает наушники и сбегает. Ему почему-то плохо и стыдно. Шуга-хён подозрительно на него смотрит, но молчит. Ковыряться в ужине уже не так увлекательно, как до этого, Чонгук тупо пялится в тарелку, слушает разговоры остальных и стыдливо прячет глаза, когда входит абсолютно счастливый Тэхён, плюхается рядом с Шугой, выдёргивает один наушник и тоже утыкается в хёнов телефон. Шуга даже не дёргается, закидывает ему руку на плечо и притягивает ближе. Тэхён тихо говорит что-то и по-дурацки смеётся. Чонгук не смотрит в его сторону. Стыдно. Вторыми (и это не считая Чимина, тот уже с самого начала всё) в Тэхёне тонут Хосок с Джином, носятся с ним, как обезумевшие мамаши с больным ребёнком, а потом чуть остывают, но всё равно. Чонгуку отлично видно, когда кто-то в ком-то с головой. В Тэхёне с головой быть мало. В Тэхёне надо быть или никак, или совсем и полностью. Он как чёрная дыра, трясина, пока не затянет – не узнаешь, насколько в нём глубоко. Как Юнги-хён – вляпался ненароком, да так и не смог выбраться. Чонгук смотрит, как в Тэхёне тонет Намджун, и ему страшно. Потому что он не хочет так же. Тэхён пугает, реально пугает. Тэхён лежит башкой на животе Хосока, ногами на коленях Юнги, одна рука на таком же растянувшемся червяком Чимине, другая пытается стащить у Намджуна что-то из шуршащего пакета. Они смотрят какой-то тупой фильм, Чонгук сидит позади всей этой мешанины конечностей, иногда наперегонки с Чимином бегает воровать у Джина с кухни морковку, ржёт с шуток Хосока и на спор тыкает чипсиной Юнги в плечо. Чонгуку весело, Чонгук огребает несильную затрещину и возмущённо орёт под смех Чимина, потому что Шуга чуть не откусывает ему пальцы вместе с этой дурацкой чипсиной. Тэхён фильм вообще не смотрит, разглядывает всех вокруг себя, терпит нервный тик Юнги (тот неосознанно стучит пальцами по тэхёновой коленке) и треплется. Много, о разном, смешно и так же восторженно. О победах. О славе. О будущем. Чонгук вслушивается невольно, вспоминает, как это всё начиналось, и вздрагивает. Потому что Тэхён верил в это, как в истину, и сбывалось. Есть же всё. И победы, и фанаты, и мировая известность. Чонгук смотрит на дурацкую эту смешную улыбку, на некоординированные взмахи руками, на дурачество, на всего Тэхёна, который больше не рыдает тайком по углам, смотрит в эти чёртовы глаза-вселенные и понимает, что утонул давно уже и до конца. Джин кричит из кухни, чтобы Чимин там больше и носа не показывал, Чимин куксится и жалуется Намджуну, Хосок делает Юнги маленькие хвостики из волос, Тэхён всё треплется и треплется, смеётся, пинает Юнги и лезет к Чимину, тянет Чонгука на себя, и Чонгук получает от Юнги во второй раз, вместо Тэхёна. Злится. Мешанина из их тел путается в одеяле и точно нарвётся на взбучку от ничего не подозревающего Джина. Тэхёна буксирует Хосок, который опять спорит с Юнги, пытающимся отцепить от себя чиминовы хваталки, Чонгук идёт рядом, вместе с Тэхёном пялится по сторонам, подбивает его на какую-нибудь пакость Шуге-хёну (Тэхён смеётся, но трусит, смелый тут только Чонгук) и держится за лямку тэхёнова рюкзака. У Чонгука теперь всё с Тэхёном, всегда с Тэхёном, Чимин даже ревнует, что у него отбили лучшего друга, и лезет надоедать Шуге-хёну. Чонгук завидует сам себе и остальным, которых Ким-чёрная-дыра-Тэхён затянул раньше. Тэхён, кажется, самым первым затянул себя самого, потому что менее стрёмным он не прекратил быть, но зато стал настолько привычным и родным, что непонятно даже, как Чонгук раньше был без всего этого. У Тэхёна красивая смешная улыбка, дурацкий смех, неизменные хёны, тянущие за рукав в нужную сторону, космос в глазах, и Чонгук тонет. Снова. Раз за разом. Чонгук смотрит и готов падать в Тэхёна вечность.