***
«Рене». Сегодня был особенный день. Годовщина смерти Рене Харпера — прекрасного ученого, Доктора Наук, ксенолингвиста, ксенобиолога, просто отличного человека, друга и учителя Грейс. Официальных мероприятий не проводилось. Но те, с кем он был знаком, в этот день тихонько в своем уголке вспоминали странного мужчину, которого поглотила Пандора. И пусть людей, помнивших его, было немного, пусть разговоры о нем находились под строжайшим запретом, Рене Харпер оставил свой след в душах других. «Ты говорил, что мне нужно больше любить мир. Не одну его сторону. Что рано или поздно я сама к этому приду. Но…» Поговаривали, что Харперу и аватар не нужен, все равно из леса не вытянешь. И то была чистая правда. Когда Рене появился на этой планете, аватары были еще в разработке. Людям приходилось надеяться на свою проворность и интеллект, чтобы выжить. Хотя… даже в теле На’ви подобные навыки оказывались не лишними. Рене же являлся прекрасным сочетанием перечисленного выше и неплохой физической подготовки. Кто-то в шутку заявлял, что Доктор Харпер и Службу Безопасности заткнет за пояс, но Рене на подобные заявления отвечал суровым взглядом. С военными ученый имел весьма натянутые отношения. Насколько было известно самой Грейс, в молодости Харпер «сорвался». Будучи «безрассудным сопляком с ботинком вместо головы», он бросил учебу и ушел служить, потом каким-то образом затесался к полевым медикам. Потратив несколько лет, чтобы вставить мозги на место, Рене вырвался из лап армии и вернулся в университет. Конечно, сразу ему удалось далеко не все, но в итоге мир приобрел еще одного Доктора Наук. Харпера не смущал ни сравнительно старший по отношению к его коллегам возраст, ни косые взгляды. Так или иначе, Рене оказался на Пандоре, дождался своего аватара и стал первым Главой программы «Аватар». Вместе с новым телом на него свалилась и Огустин. В те времена Грейс была образцовым ученым, полностью погруженным в исследования и не помышлявшим, что за пределами лаборатории было хоть что-то, достойное ее внимания! Ее интересовала ботаника и все «причленявшееся» хоть каким-нибудь образом. Лишнее отсекалось разумом, словно мертвая ткань скальпелем опытного хирурга. Своим начальником Огустин была недовольна. При первой личной встрече, произошедшей на Пандоре, он показался легкомысленным и безответственным. Рене не мог не быть в курсе ее мыслей. Но несмотря на подобное отношение, первой утвердил Грейс в качестве работника школы для На’ви. Огустин и местных не всегда связывали теплые отношения. Док вообще не проявляла к ним какого-либо интереса, кроме как к источнику информации о флоре. И только. Детей она игнорировала. Пока в ее жизни не появилась школа… Рене называл это «реабилитацией». Искренне считал, что Грейс необходимо социализироваться и всячески этому способствовал. На плохо завуалированные грубости отвечал нудными нравоучительными речами. В какой-то момент даже пить и курить не давал! Обстановка, разумеется, накалилась. Огустин перестала появляться вне лаборатории. В итоге, они все же пришли к консенсусу: Грейс учит детей и может спокойно дымить и «травиться» алкоголем и дальше. Разговоры по душам никуда не делись. Однако переваривать их со стаканом спиртного стало легче. Сам Рене едва притрагивался к горячительным напиткам. Не любил. «И, может быть, не зря». Грейс начала ловить себя на мыслях, что школа, дети… все это не так уж не нравилось ей. Да и сам Харпер уже не казался крайне странным и назойливым. Рене наверняка нарочно спаивал Огустин и одновременно проводил сеансы внушения! Само собой, столь абсурдные и бездоказательные мысли Док гнала. Было внушение или нет, но в день памяти Харперу Грейс не курила и к спиртному не притрагивалась — своего рода долг хорошему другу. «При его жизни не бросила, а сейчас — пожалуйста!» К сожалению, судьба к Рене оказалась незавидной. Своевольность и явная симпатия к На’ви подставили под сомнение лояльность данного сотрудника к общим целям компании. И однажды… его блок связи, находившийся в лесу, «закоротило». Харпер не пришел в себя. Аватара не нашли. Посчитали, что стал обедом для хищников. Все медиа-файлы, в которых значился Рене, конфисковали. Дело было закрыто. О погибшем ученом упомянули в отчетах, отправленных на землю. И только. Фалко со скрипом в зубах одобрил новое начальство Научного Отдела. У генерала и Харпера была идеологическая вражда: Фалко получил звание «слепого идиота, который достал всю Пандору своими выходками, и скоро сдохнет в челюстях у танатора или под ногой бронезверя, если раньше не проснется с ядовитой стрелой в глазу». Харпера же генерал «ласково» называл «больным на голову уебком». Фалко сделал все, чтобы уничтожить саму память о враге. Никто не должен был последовать за Рене. Грейс была в числе первых по подозрению в революционной деятельности. К большому сожалению военных, она сидела на заднице смирно, дымя и заливая алкоголем потерю дорогого человека! Она ненавидела свою слабость, но не могла не понимать очевидного — даже если неравнодушным к Харперу каким-то чудесным образом удастся одержать верх, на Земле просто отрежут линии снабжения! Ни один человек на Пандоре не выживет. Стоило ли так глупо умирать? Огустин нашла себе более полезное занятие. Она с тройным усердием взялась за школу, за работу с детьми, чтобы дело Рене продолжилось. Любила ли Док Харпера? Наверное, по-своему да. Может быть, когда-нибудь они и пришли бы к… «История не терпит сослагательного наклонения».***
Старик и Хийик были единственными, кому маг земли решилась рассказать о находке. Не то чтобы Тсулфэту обрадовался новым тайнам, либо одобрил идею Лин — скрыть знание от Оматикайя. Но понимал причины такого шага. Как ни странно, старик прямо-таки настаивал на новом разговоре между Бейфонг и Огустин. Аргументировал тем, что Док вряд ли знала о готовившейся операции. В противном случае ученой было логичней не появляться вообще. Шпионом ее Тсулфэту не считал. Незачем людям, которые без труда уничтожили один Клан, так заморачиваться с другим: даже если На’ви кинутся на бульдозеры, даже если победят в этом столкновении, всегда есть еще машины и еще чужаки. Нужен был по-настоящему сильный удар, а не «плевок в реку». У На’ви таких возможностей не имелось. И люди об этом прекрасно знали. Лин относилась к Огустин с чуть большим подозрением, чем Тсулфэту. Однако Бейфонг уже раскрыла перед Доком свою осведомленность о «неприятном прошлом людей». И… все еще дышала, а деревню Оматикайя никто не сжег. Может быть, старик был прав на счет Огустин, а может…***
— Хороший выстрел! — оценил Фтуэ’эконг, подходя к Тсу’тею, только что возносившему молитву рядом убитым йериком. — Спасибо. — Я видел твое выступление против За’о. Мы с ним провели вместе немало времени. Это твое дело, но за что его так ненавидеть? «Ненависть? Он ее не достоин. Так же как и ты». Тсу’тей, нахмурив брови, смерил взглядом крепко сбитого воина и занялся разделкой туши. — Слишком нагл! Волнуется лишь о собственной жизни. — За’о сказал, что твой отец был из его Клана, — Фтуэ’эконг оттянул срезанный край шкуры, помогая ее снять. — Это так, — Тсу’тей сосредоточил свой взгляд на руке с разделочным лезвием. — Он не предлагал помощь? У нас он учил Лин. Благодаря опыту охотник вовремя остановил инструмент и уберег шкуру от разрыва. Тсу’тея пробирала злость! «Демон он, а не учитель!» В сознании не вовремя всплыли воспоминания о собственных проступках по отношению к Лин. «Я не прикрывался! И не оборвал жизнь, когда МОГ! И не стал бы биться с больным воином!» — Он слишком много хочет за свою… «помощь». Я рад, что отказался, — встряхнувшись, Тсу’тей продолжил работу. — Ты сильно волнуешься о Тсмуке а карр, — как бы между прочим заметил Фтуэ’эконг. — Я, Нейтири, Мо’ат и все Оматикайя вложились. Лин удалось переубедить меня. Она — ЧАСТЬ СЕМЬИ. Тебе будет плевать, если я нападу на твоего брата или сестру? — Тсу’тей закончил со шкурой и с задумчивостью смотрел на испачканное в крови лезвие инструмента. — Хийик уже рядом с Лин, — с сожалением вздохнул Фтуэ’эконг. «Не нравятся мне твои слова». — Слышал, что Лин закрыла Хийика собой от сока тъумтсэулл. Который он сам пролил на себя, — свежевание Тсу’тей продолжил, находясь по другую сторону туши. — Она хороший учитель. Хороший воин. Но я не доверю ей свою жизнь. — Я говорю на языке чужаков, — поделился Тсу’тей. – А Лин согласилась учить Уэу. «Я бы предпочел убить. И Лин наверняка тоже. Но выбора у нее нет». — И ты гордишься? — презрительно произнес Фтуэ’эконг, стиснув кусок шкуры. Напасть на преемника Эйтукана он не мог. Тсу’тей слепым не был, он прекрасно видел возникшее напряжение. «Вы вверили себя нашему Оло’эйктану. И вы не будете убивать за слово на языке Таутутэ! Иначе я перережу пару глоток. И ваш дар мне не помешает!» — Я говорю не о гордости за знание, — Тсу’тей поднялся, стерев тылом кисти полосу крови йерика со своего живота. Разделочный инструмент все еще находился у него в руках. «За оружие сгодится». — Я ненавижу Небесных людей, отнявших у меня мать и отца! Отнявших мою нареченную! И я могу сказать об этом чужакам на их собственном языке. Перед тем как всадить стрелу в сердце. Или перед тем, как мой нож заставит их захлебываться в собственной крови! — Тсу’тей не кричал. Его голос повысился лишь немного. Но каждый звук, вытолкнутый изо рта, был полон чувств — воин мог исполнить все, о чем говорил! — Назови МЕНЯ ПРЕДАТЕЛЕМ, ФТУЭ’ЭКОНГ! Но я — не Лин. Я не отпущу тебя. И первая глотка, которую заткну — будет твоей! — зловещий оскал выполз на лицо Тсу’тея. Воин приглашающе развел в стороны руки, покрытые засохшей кровью.***
Хукато закидывал пук листьев на стойку для сушки и не мог отогнать от себя мысли о Лин. Почему все сложилось именно так? Они вместе покинули дом. Ради единой цели. Чтобы разойтись. Стать друг другу врагами. Так ли уж Лин виновата? Враг ли она? Она, которая пришла и протянула руку помощи. Она, которая бросалась их защищать. Тайны? Разве их не было у других? У Уэу, у Тсулфэту, у самого Хукато, в конце концов?! Но Лин ее тайн не простили. Тот парень — Тсу’тей. Он был юн и порывист. Ненавидел Небесных людей всем сердцем. Но не Лин. Воин с гордостью говорил о том, что был учителем Тсмуке а карр. Он заявлял, что спокойно доверил бы Лин свою жизнь или отдал ее! Можно было оправдаться тем, что Оматийкайя не теряли самого дорого, а их Клан не распадался изнутри. Им еще не нанесли самую страшную рану, которая будет затягиваться не одно поколение. Если от них вообще хоть что-то останется. Они потеряли немногих, потеряли слишком мало. Преступно мало! От того и якшались со Сноходцами. От того подпускали чужаков к своим детям! У Хукато волосы дыбом вставали, когда он видел ту женщину — Грейс… Глупые дети… Как можно было называть ЕЕ матерью?! Этого демона! Она улыбалась. Она говорила. А Хукато желал, придушить эту тварь! Или по крайней мере оттащить от детей подальше. Проводник слышал историю о том, как эта женщина не сберегла других. Доверявших ей. Как Эйтукан и Мо’ат могли позволить?! Что-то… какая-то тревожная мысль скребла в сознании, подобно тому, как заползали в корзину кали’уэйя! Тсу’тей! Тсу’тей сказал, что Лин оставляли у Небесных людей, которым Оматикайя могли доверять. Эта… Грейс? Не она ли помогала? Иначе что значила увиденная Уэу встреча в лесу?***
По неизвестным для Лин причинам, в тот день, когда маг земли сподобилась побеседовать с Грейс, ни Док, ни Спеллман деревне не появлялись. Иронично, что саму Лин тоже искали: Тсу’тей желал выяснить подробности «неудачи» Бейфонг. И, пожалуй, этот разговор представлял даже большую опасность, чем урезанная версия дебатов с Огустин, которой удостоились Оматикайя — маг земли сообщила, что цель ученых в сотрудничестве между На’ви и людьми, свои явные сомнения в удачном исходе операции она оставила невысказанными. Теперь же Лин не могла сказать и части истинны. Ведь Тсу’тей непременно отправился с воинами на поиски следов, нашел бы бульдозеры и, разумеется, напал. К счастью, о неуемном желании Тсу’тея пообщаться Бейфонг узнала от третьих лиц. И у нее было время скрыться. По крайней мере, сегодня. «Тсулфэту, Лауну и Хийик не ставят палки в колеса. Но этого мало. Мне нужен тот, кто прикроет меня перед Оматикайя. Кто? Тсу’тей слишком вспыльчив. Мо’ат? Эйтукан? Прежде чем сделать шаг к кому-либо из перечисленных, Лин должна была поговорить с Доком. Опасаться интереса со стороны вождя или шамана не стоило, им было чем заняться. Как ни печально, но новые нападения ленай’га на жителей деревни хорошо отвлекали всех неугодных от Бейфонг. Даже Хийика и бывших учеников Лин припахали к работе. «Слишком хорошо».***
Фтуэ’эконг не мог выкинуть из головы спор с Тсу’теем. Разумеется, тему они больше не поднимали. Не следовало насаждать свои порядки в новом доме. Все было относительно спокойно: Уэу продолжала учиться контролю и возвращалась в синяках, проклиная Лауну. Сноходцев никто не трогал, соблюдая уговор. Иногда Лин куда-то пропадала из деревни, но куда именно неизвестно: новеньких в такие дни оставляли около Келутрал. Разумно, учитывая что взаимная неприязнь не гасла. Уэу ненавидела Лин за предательство и за уроки, на которых приходилось заниматься то поиском металла, то изготовлением фигур. Стоило воительнице создать нечто похожее на оружие и метнуть его в Лин, как она получала обратно свой же снаряд и камни специально от Лауну. Последняя и так могла померяться с Уэу силами, а теперь, когда сопернице запрещалось отвечать, развлекалась по полной! Фтуэ’эконг чувствовал, что их разъединение с Лин не прошло без потерь: у него убавилось напарников для тренировочного боя. Приходилось упражняться с минью. Воин раз за разом старался уклониться от гибких стеблей лилии, пытавшихся его опутать, и блокировал каменными преградами листья, стремившиеся отшвырнуть наглого На’ви подальше. Фтуэ’эконг пытался просчитывать, сколько времени требовалось растению для новой серии ударов и захватов. В чем-то это было даже интереснее поединка с другим На’ви или зверем. Растения реагировали по-иному. В ином ритме. Каждый раз воин выбирал себе новую особь, чтобы не истощить предыдущего «соперника» до смерти. Впрочем, иногда первым без сил оказывался именно мужчина. В отличие от зверей и воинов, вызвать у растения гнев или ярость было невозможно. Во всяком случае, у этого. Оно прекращало размахивать стеблями, как только Фтуэ’эконг оказывался на приемлемом, с точки зрения минью, расстоянии. Конечно, он дрался и с Уэу, в свободные от обучения и охоты часы. Против Танхи не мог выйти. Рука не поднималась. Другое дело — упражнения на контроль или на «зрение», но в них он своей супруге безутешно проигрывал. Уэу тоже терпела неудачу. — Тебе не надоедает, — озвучивал очевидное Хукато. Фтуэ’эконг пропустил удар и улетел в ближайшие кусты. Закрывать глаза было неудачной идеей! Все же минью больше двигалась над землей, нежели по ней. И провернуть с ней тот трюк, который Лин проделывала с учениками, не получилось. Выпутываясь из побегов, воин случайно задел фкаъакеулл. И теперь под лопаткой знатно чесалось. Откинув косы назад, Фтуэ’эконг издал полный досады рык: по собственному опыту На’ви знал точно, что вскоре зуд станет нестерпимым! — Что случилось? — Фкаъакеулл, — отвечал воин, указывая за спину. Хукато разразился смехом. — Что ж, — крякнул проводник, поднимаясь, — пойду поищу для тебя лист пайулл, а потом — к Уэу или Мо’ат. Фтуэ’эконгу возразить было нечего. Он усиленно сосредотачивался, чтобы не начать чесаться.***
— Почему? — продолжала жаловаться Лауну, обхватив себя руками. — Она не заслуживает! Лин с сожалением посмотрела на оголившуюся девушку, стоявшую по пояс в воде. Уэу влияла и плохо, и хорошо. С одной стороны, подначивая противника своим типичным равнодушным тоном, стерва заставляла Лауну прогрессировать в магии земли. Но девчушке хотелось большего. — Научи меня, Тсмуке а карр. «Я вообще никого из вас не желаю этому учить. Если бы ты кинулась на бульдозер — погибла бы зря!» — Я уже говорила тебе, — разматывала повязки на локтях Бейфонг, — не у всех получается. Уэу, будь она неладна, повезло. Твои попытки могут занять годы. К счастью, синяки становились все меньше, и отека не было. Хийик дал добро на водные процедуры в типичном варианте. И слава Духам! Потому что обтирания магу земли надоели. Лауну начала что-то говорить, но Лин в этот момент резко окунулась с головой. Все звуки отрезала вода, заполнившая уши. «Какого Коха я не родилась на Полюсе? Или на Болоте хотя бы». Лин не хотелось всплывать, тянуло просто отдаться течению, позволить унести себя с мелководья в глубину. Но не став испытывать объемы легких, маг земли вынырнула. Поверхность едва достигала ее груди. В состоянии Лин заходить глубже было бы неразумно. Одно дело магия, другое — открытая схватка или борьба со стихией, которых Бейфонг по возможности старалась избегать. Лауну все еще смотрела с ожиданием. Уперев руки в бока, Бейфонг смерила ее взглядом еще раз и вздохнула. «Чую, отказом дело не кончится. Не выкинула бы ничего». — Я дам тебе материал. Не ной, если не получится. Глаза девушки едва ли не светились! И даже налипшие на лицо волосы не мешали этого заметить. «А хвост наверняка подергивается от нетерпения». — И не приведи Духи, ты еще раз кинешься в бой без раздумий! — Лин вернулась к берегу за оставленной там травой. Так называемая чистая трава или ларозэсуа кое-как пенилась, если ее стебли нарезать и намочить. — Не сиди долго в воде, — шелестел соседними кустами Хийик. Он ненадолго отлучался, пополняя свои запасы. Но и за больной, к ее сожалению, следить не забывал. Повезло, что во время разведки он был занят лечением детей Оматикайя. В ответ лекарю в ухо полетел камень, от которого удалось прикрыться в последний момент. — Если я слягу, кто будет тебя лечить? — встряхнул предплечьем Хийик. — А ты стал лучше, — проигнорировала вопрос Лин и намылила голову.***
Бейфонг не солгала. После пары пробежек по лесу набрала материала и отдала Лауну. Девушка который день корпела над ним, но поддаваться манипуляциям он не желал. Уэу, напротив, надоело сидеть сложа руки. Она пыталась вынудить Бейфонг вступить в бой. — Как же я тебя ненавижу! — с расстановкой произнесла фразу На’ви. Она вложила в интонацию немалую толику желчи. — Взаимно, — зевнула Лин и, двинув пальцами, превратила довольно сносную фигурку йерика в бесформенную кляксу. С каждым разом количество земли в смеси уменьшалось, а объем восполнялся при помощи мусора, оставленного людьми. Не сказать, чтобы крупные обломки встречались на каждом шагу, но найти их было вполне возможно. Неплохо помогал разросшийся в близи подобных мест фнгапсутъулл. — Теперь икран. Уэу лица не потеряла и принялась за дело. Сегодня она с таким же выражением уже пять раз швыряла в Бейфонг лезвия, пусть и недостаточно острые. «Талантливая паршивка! Головная боль мне обеспечена». К счастью, скорости в манипуляциях Уэу явно не доставало. Ей приходилось повторять одни и те же движения, дозировать их, начинать заново. После чего Лин все разрушала, возвращая ее к началу. Убедившись в тщетности попыток Лауну, Уэу хмыклнула: — Вылизала Лин все пятки, и все равно не помогает, да? Лауну осеклась, запустила камнем в соплеменницу и продолжила работу над куском. Уэу легко защитилась, но ей прилетело тросом по затылку. Да, удар удалось смягчить, но не остановить полностью. — Руками работай, а не языком, — сматывала оружие Лин. Она даже с корня дерева не вставала. — Ты отвратительна, — констатировала Уэу, отправляя лезвие в полет. Лин приняла его на наруч и послала по начальному адресу. — Закончишь — Лауну с удовольствием тебя поваляет, — маг земли не сомневалась в своем утверждении. Девушка буквально кипела от недовольства собой и подначек со стороны. Исцарапанная, но добившаяся хоть какого-то результата, Уэу ненадолго утихла. Да, Лин в очередной раз ей не поддалась. Но попробовать навыки в бою без надобности щадить дорогого стоило. На Фтуэ’эконге тренироваться не хотелось, ибо в прошлый раз она сама и вытаскивала из него осколки. А Танхи и Хукато выбывали по понятным причинам. Оставалось соглашаться на то, что было под рукой. Ну и пару раз пострадали подвернувшиеся ленай’га. Им пришлось перетерпеть крайне неприятную смерть. Ведь противнику тоже было, что бросить.***
Хотелось курить. Аватар приглушал эту «жажду». Но не убирал полностью. Особенно во время эмоционального напряжения. А причины напрячься у Грейс были — Бейфонг желала очередного приватного разговора. Место мало изменилось, зато Лин помрачнела. Стоило провожатой оставить их, как маг земли без предисловий или приветствия произнесла: — Что вам известно о бульдозерах, находящихся в лесу? «Блять! Какого черта, Паркер?!» Грейс понимала, что наилучшим выходом, на который стоило рассчитывать, был добровольный переезд всей деревни. Но! Во-первых, ученым обещали дать время на уговоры местных, во-вторых, Огустин полагала, что хоть немного притормозила Селфриджа, ткнув его носом в угрозу экологической катастрофы. «Не могли они так быстро достигнуть деревни! Значит, ты нашла их, Бейфонг?» — Ничего неизвестно, — солгала Огустин. — На пути к поселению ничего подобного я не заметила, — она не отводила взгляда от мага земли. — Врете, Док! — отчеканила Лин, складывая руки за спиной. — Это вам способности подсказали? — попыталась съехидничать Огустин, садясь на циновку. — Угадали, — сухо похвалила Бейфонг. — Вы серьезно? — Абсолютно. Чувствую, как участились ваш пульс и дыхание, — Лин красноречиво посмотрела на свои стопы, которые она не отрывала от почвы. Грейс поежилась. Одно дело знать о способностях к чувствованию вибраций и прочему. Само собой, летающие по чужой воле камни не внушали чувства безопасности. Но такие тонкие манипуляции пугали куда больше! «Ты в жизни не пропустишь, если тебе в голову полетит валун или земля под ногами разойдется. Убежать, скорее всего, не получится. Хотя можно попытаться. Но постоянно натыкаться на невозможность солгать в подобной ситуации — куда как хуже. И не менее важно, сколько еще способностей скрывает Бейфонг». — Я действительно не знаю, где бульдозеры, — медленно повторила Грейс. — Верю, — качнула головой Лин. — Но вы ведь знаете, КУДА они движутся. Огустин не ответила. Прикрыла глаза и тяжело вздохнула. «Черт! Слишком рано. Мы только начали работу. А теперь Бейфонг все сорвет. Вряд ли она останется в стороне при таком раскладе». — Чего вы хотите от меня? — раздраженно воскликнула Док. — Расскажите о своей находке Эйтукану, — она вскочила с места и, активно жестикулируя, расхаживала по замкнутому пространству, — пусть нас с Джейком казнят, а Клан Оматикайя гибнет в неравной борьбе! Как вам план? А, Бейфонг?! — ученый остановилась, скрестив руки на груди. Кривая ухмылка на ее лице довершала картину. Грейс находилась на тонкой грани, за которой крылась бездна отчаяния! Бейфонг видела истерику бессчетное количество раз. В этой конкретной ничего нового она не заметила. — Никто из Оматикайя не знает, — просветила маг земли свою собеседницу. — Вы не сказали им? — не веря своим ушам, переспросила Огустин. — Нет, — повторить свой ответ не составляло для мага земли никакого труда. Док схватилась рукой за голову и грохнулась обратно наземь. Усиленно массируя большим и указательным пальцами линию бровей, Грейс пыталась успокоиться и заставить свой мозг правильно работать. — Все, что вы сейчас сказали… — продолжала маг земли. — …может быть использовано против меня, — не удержалась от клишированной фразы Огустин. Кажется, истерика еще не прошла. — Вы правы, — оценила шутку Лин. Впрочем, доля правды в этой фразе имела место быть. — Но я говорю о том, что пришла к таким же выводам. Смерти Оматикайя не желаю. И пока придержу информацию. — Предлагаете мне вступить с вами в сговор? — Грейс вернула себе самообладание. — Мы итак в сговоре, — подтвердила Бейфонг, мрачно ухмыляясь. — Я молчу про вашего солдата и бульдозеры, вы молчите, что по Пандоре гуляет человек из другого мира. «Связаны по рукам и ногам». — Вы же помните, в каком положении я нахожусь. И КТО обеспечивает мое пребывание на этой планете? — Грейс пыталась убедиться, что говорит с адекватным… человеком. — Не жалуюсь на плохую память. Мое положение не лучше вашего. — Нет, — мотала головой Огустин, — это НЕ ВАША война, Бейфонг! Вы можете идти… — Куда захочу? — ухмылки на лице Лин уже не было. — А разве нет? — Я не вернусь домой, пока не исполню волю одного сумасбродного Духа по имени Эйва! — Вы бредите! — Вместе со всеми На’ви. Коллективно! — «согласилась» Бейфонг. — Чего же она от вас требует? Подношений? — вознесла ладони к небу Док. — Приземленнее, — пожала плечами маг земли. — Спасти ее детей. Защитить. — Я должна верить в этот бред? — на всякий случай поинтересовалась Огустин. «Задаю себе тот же самый вопрос изо дня в день». — Мой облик — не бред? — начала загибать пальцы Лин. — Тот факт, что я оказалась на Пандоре — не бред? Или у вас есть подходящее объяснение? С радостью послушаю! «Видеть подобную трансформацию ранее не приходилось. О перемещениях между мирами я вообще думать отказываюсь. Черт! Неужели она на самом деле видела Эйву?» Огустин с ужасом вспомнила собственные галлюцинации, которые словила будучи в аватаре. «Нет! Верить в то, что три года назад за моей жизнью приходила Эйва, вы меня не заставите!» Грейс не чем было крыть. Она уперлась локтями в бедра, а подбородок поставила на сцепленные в замок кисти рук. — Значит, все было ради того, чтобы убедиться в моей непричастности? — недоверчиво косясь на Лин, Док решила вернуться к первоначальной теме. — У Таунрэ’сьюланг так же все начиналось с безобидных разговоров и встреч. А потом их мир был разрушен. — По-вашему, я подхожу под описание предателя? — не то чтобы Грейс было обидно. Скорее, даже любопытно. — Вы подходите под описание человека, который берет на себя больше проблем, чем способен решить, — не жалея собеседника, откровенничала Лин. — Уж кто бы говорил. — Я взялась за это дело не по своей воле, — Бейфонг чувствовала, что отчасти это вранье. Никто не заставлял ее кидаться в портал. Правда в том, что сама Лин не реже чем Грейс лезла на рожон. Разговор был окончен. Бейфонг вызвалась проводить гостью до деревни. И не зря — за ними следила Уэу. Стоило сделать пару шагов от навеса, как На’ви атаковала аватара. Лин успела заслонить собой Огустин и отбить наручем острие копья. «Ожидаемо. Я думала, она взорвется раньше». — Доктор Огустин, отойдите! — Бейфонг требовалось место для маневра. — Теперь ты чужаков защищаешь? — Уэу ударила ногой по земле, вызывая вереницу трещин. «Какого черта?!» — пронеслось в голове Огустин. Лин хотелось сдохнуть. Или нет — сначала убить Уэу, а потом сдохнуть! «Ваату тебя подери! Какого Коха ты открываешься перед врагом, дура?!» — Бейфонг… это? — сипела Грейс, указывая на землю. — Позже, Док! ПОЗЖЕ! — Что? — издевалась Уэу. — Ты не рассказала своей новой подруге о нашем даре?! — Она нанесла удар древком сверху-вниз. К сожалению, Бейфонг сделала шаг в сторону. — Ты отвратительна! Предаешь абсолютно всех! В тебе есть хоть капля гордости?! Лин пропустила удар в живот и ловила ртом воздух. «Нет. Снова лечиться к Хийику я не пойду!» Уэу воспользовалась заминкой, чтобы оказаться около Огустин. — Прошу… — подняла руки перед собой Грейс. «Я не могу потерять все, не разобравшись!» Док помнила, что как у оператора, у нее оставался шанс выжить. Но своей жизни без аватара она больше не представляла. — Не бойся, — Уэу вертела в руке созданное лезвие, — ты не будешь мучиться от боли как мы. Ты умрешь здесь! — Падай! — раздался голос Бейфонг. Следом — Грейс выполнила приказ, а по спине Уэу прошелся металлический трос. Вскрикнув, На’ви наугад швырнула пластину и грохнулась на колени. Но не выронила копье. Лин получила свежую царапину на щеке и атаковала снова! Изящное движение кисти — девушку оплел металл, пальцы сжались в кулак — воительницу потащило прямо к ногам Бейфонг. Однако сдаваться так просто Уэу не собиралась! Она пыталась порвать трос. Орала и даже запустила камнем в Лин. К несчастью для пылавшей гневом На’ви, с «чистым» металлом она работать пока не умела. «Это начинает надоедать». Уэу даже удалось оторвать кусок пут, однако ей не дали времени подняться. Бейфонг выбросила руку, со всей силы посылая злополучную пластину обратно. Противник инстинктивно рухнул вниз, сдирая кожу о только что созданную бугристую поверхность. Лин «милосердно» пинком выдернула столб как раз на уровне живота Уэу. Удар На’ви получила нешуточный и плюхнулась на спину. Череп нантанга слетел. Грейс недоумевала, мягко говоря. На всякий случай, она решила не привлекать к себе внимания. «Чтоб я просила помощи у вас, Бейфонг. Никогда не «заботьтесь» обо мне! Я планирую жить». Бейфонг махом вытянула лезвие из наруча и приготовилась выполнить свое обещание. Ей нужно было закончить до того, как противник найдет в себе силы встать. «Иначе лежать буду уже я». Лин подтащила к себе Уэу. Ругательства, вылетавшие из уст На’ви, царапины, которые поверженная получила, содрав кожу о камни — все это не нашло в душе мага земли ни малейшего отклика. Притянув жертву, Бейфонг переступила через нее и села сверху. Хотя села — слишком безликое слово. Она просто обрушила весь вес своего тела на врага и занесла руку с клинком! «Вот и все!» — Лин! Нет! — Грейс выкрикнула, прежде чем осознала. «Какого черта я лезу?! Меня хотели убить!» — Оно того не стоит, — чуть более уверенно добавила Огустин. Пару секунд Бейфонг оценивала ситуацию, а потом «ласково» схватив Уэу за волосы, прошипела: — Если я увижу тебя, — Лин слегка нажала острием на горло Уэу, — рядом с ней, — Бейфонг насильно повернула чужую голову в сторону Грейс, — или любым из Сноходцев, ты умрешь! — последние слова были произнесены прямо в ухо На’ви. — Поняла? — отчасти Бейфонг давала себе время успокоиться. «Пусть пострадает, а мне пока расхочется бить ее ногами и закапывать». Уэу как могла кивнула. Бесславно умирать из-за какой-то чужачки, даже не являвшейся воином, ей не хотелось. Лин уложилась секунд в двадцать, пока распутывала поверженную и убирала «поле боя». — Док? — Бейфонг собиралась помочь Огустин встать. Та находилась в прострации и протянутую ладонь рассматривала, как последнее чудо науки. «Возьми. Возьми или тебя тоже потащат на тросе!» Приняв помощь, Грейс поднялась. Отряхнулась и посмотрела на Бейфонг. На земле все еще стонала На’ви. — Ей не нужна помощь, — отрицательно покачала головой Лин. Судя по полному сомнений выражению лица, состояние Огустин было далеким от понятия адекватности. «Понятно». Какой-никакой опыт в общении с выжившими после аварий и нападений Бейфонг в силу своей профессии имела. Приобняв Дока, она аккуратно, но уверенно, развернула женщину и повела в сторону деревни. Территорию Лин успела проверить: ни один ленай’га в ближайшее время за головой Уэу прийти не собирался. А вот Грейс требовалась помощь. «Я только что чуть не потеряла аватар! Может быть, в Эйву пора уверовать? И я тоже начну бросаться камнями? Прямо как Лин». На полпути ноги Грейс подкосились. Сказывался стресс. Маг земли поддержала и бережно опустила Огустин на корни ближайшего дерева. Увы, понести ее на себе Лин сейчас была не в состоянии. «Поздравляю! Тебя только что Хийик собрал по кусочкам и ты снова по горло в бадье с дерьмом!» Скорее всего, повреждения на животе не являлись смертельными. Но приятного в них было мало. «Хоть листы отрывай от покрытия вертолета и удлиняй доспех! Задолбало ловить брюхом удары!» Насчет Уэу Лин не беспокоилась. Маг земли успела неплохо изучить ее характер. «Сейчас она пойдет зализывать раны. Повод для погони слишком незначителен. Да и внушение должно сработать. Не хочу убивать дуру». — И как вы это объясните, Бейфонг? — Грейс больше всего волновал вопрос с обретением На’ви столь опасного дара. Лин догадалась, о чем шла речь. — Эйва, — передернула плечами маг земли. — И много их? «Если скажу, что много, могу и спровоцировать, скажу, что мало — им грозит опасность». — Я не знаю. Видела нескольких. Но не ручаюсь, что и других нет, — сказала полуправду Лин. «Стоп. А если Таунрэ’сьюланг на деле не единственные? А мне просто дали отпуск перед следующей отправкой?!» Грейс не представляла, как поступить, как реагировать! «Если их много, то На’ви могут воспрянуть духом и попытаться уравнять шансы. Значит, угроза очередного военного столкновения возрастет в геометрической прогрессии. И это будет уже не избиение, не бойня. Это будет АД! И для людей, и для На’ви. Вопрос в том, что задумала Лин». Док шумно выдохнула. Подобрала колени и уткнулась в них головой. Затем совершила еще один дыхательный цикл, выпрямилась и нарушила безмолвие: — Знаете… Я бы не умерла. Только аватар. — По вам не скажешь, что опасности не было, — усомнилась Лин, потирая живот. Она знала: Грейс не врала. — Вы правы, — Док схватилась руками за шею, проверяя не осталось ли царапин. — Я чувствую все, что чувствует аватар. Пережить смерть аватара — это поистине ужасно. Но умирают операторы редко. Некоторые… Не выдерживают. Лин поняла, о чем говорила Док. Маг земли и раньше полагала, что связь с аватаром пагубно влияет на человеческую психику. И получила очередное подтверждение только что. — Спасибо вам, что спасли меня и мой аватар, Бейфонг! — Не стоит благодарности, Док.